Несовместимость подходов сторон к развитию взаимоотношений

17 сентября 1939 г. правительства Англии и Франции были уведомлены нотой наркома иностранных дел СССР о том, что в отношениях с ними Советский Союз будет проводить политику нейтралитета. В ноте также сообщалось о вступлении Советских Вооруженных Сил в Западную Украину и Западную Белоруссию, приводилось обоснование этой чрезвычайной меры. В Париже сразу же попытались искать в действиях СССР некий «скрытый смысл». 18 сентября 1939 г. Э. Даладье задал соответствующий вопрос советскому полпреду во Франции Я.З. Сурицу¹. Аналогичный запрос был сделан временным поверенным в делах Франции в СССР Ж. Пайяром² первому заместителю наркома иностранных дел СССР В.П. Потемкину 20 сентября 1939 г. Потемкин ответил, что после заявления СССР о нейтралитете у английского и французского правительств как будто нет объективных оснований ожидать каких-либо осложнений с Советским Союзом³.

В Лондоне зондаж советской позиции провели более обстоятельно. 23 сентября — впервые после начала войны — состоялась официальная встреча министра иностранных дел Э. Галифакса с полпредом СССР И.М. Майским. Министр поставил перед полпредом три основных вопроса:

«1. Как смотрит Советское правительство на существующее состояние англо-советских отношений и... имело бы смысл для английского правительства вступить с Советским Союзом в переговоры о торговле во время войны?..

2. Как мыслит себе Советское правительство будущее Польши? В частности, является ли существующая демаркационная линия временной военной мерой или же имеет более постоянное значение?

3. Как смотрит Советское правительство на европейскую ситуацию? Остаются ли в силе те принципы советской внешней политики (борьба против агрессии, поддержка жертв агрессии), которые он привык ассоциировать с именем СССР, или же в характере советской внешней политики произошли какие-либо существенные изменения?»⁴

26 сентября 1939 г. НКИД сориентировал полпреда в отношении ответа Галифаксу: «По первому вопросу: Англия, если она действительно хочет, могла бы начать с СССР переговоры о торговле, так как СССР остается и думает остаться нейтральным в отношении войны в Западной Европе, если, конечно, сама Англия своим поведением в отношении СССР не толкнет его на путь вмешательства в эту войну. По второму вопросу: нынешняя демаркационная линия не представляет, конечно, государственной границы между Германией и СССР. Судьба будущей Польши зависит от многих факторов и противоположных сил, учесть которые в настоящее время нет пока возможности. По третьему вопросу: принципы внешней политики СССР остаются те же. Что касается советско-германских отношений, то они определяются пактом ненападения...»⁵ 27 сентября 1939 г. полпред сообщил это министру иностранных дел Великобритании. В тот же день народный комиссар иностранных дел СССР направил полпреду СССР во Франции директиву, в которой говорилось: «Что касается существа вопроса Даладье, то можете руководствоваться содержанием моих ответов на вопросы Галифакса»⁶. Конкретизация позиции СССР в связи с начавшейся войной ясно указывала на советскую готовность — при наличии взаимности — к нормальному, конструктивному развитию отношений с противниками Германии, включая и укрепление с ними торгово-экономических связей.

Чем ответили на это империалистические противники Германии? Для Англии, Франции, а также США период «странной войны» в Европе был временем, когда переплетение антисоветизма, политической и военной близорукости, отсутствия элементарного здравого смысла немногим уступало по губительности своих последствий мюнхенской политике довоенного образца. Политика бездействия в надежде на антисоветский компромисс с агрессором, проводившаяся до 1 сентября 1939 г., была продолжена бездействием военным в расчете на тот же компромисс, на скорейшее вовлечение Германии в войну против СССР. После 1 сентября западные державы активизировали линию на провоцирование этой войны, несмотря на то что теперь их возможности для этого сократились в силу существования советско-германского пакта о ненападении. Как подчеркивал в телеграмме в госдепартамент посол США в Москве Л. Штейнгардт 27 сентября 1939 г., «в здешних английских и французских дипломатических кругах имеется сильная склонность надеяться на то, что между обеими странами (Германией и СССР. — П.С.) уже возникли или возникнут в скором времени трения»⁷. Такая политика в отношении СССР была дополнена со стороны Англии и Франции усиленным политическим и экономическим нажимом, вплоть до попыток организации против СССР военной интервенции.

Тот же Штейнгардт довольно четко определил цели и характер англо-французской дипломатии в отношении СССР в период «странной войны». 2 октября 1940 г. Штейнгардт писал в Вашингтон: «Основная ошибка союзной, а затем и английской дипломатии в отношении СССР заключалась в том, что она была постоянно направлена на то, чтобы попытаться побудить Советский Союз предпринять определенные действия, которые если и не привели бы к вооруженному конфликту с Германией, то повлекли бы за собой настоящий риск возникновения такого конфликта». Эта деятельность, с основанием подчеркивал Штейнгардт, не имела шансов на успех. «Маловероятно, чтобы СССР спровоцировал путем серьезных переговоров или соглашения с Великобританией те самые события, помешать которым является целью всей его политики, а именно свое вовлечение в войну против держав оси»⁸.

В главных вопросах подхода к СССР позиции Лондона и Парижа совпадали. Определенная специфика французского подхода по сравнению с линией Лондона заключалась в том, что французское правительство активнее выдвигало на передний план антисоветизм, меньше маскировалось «подстраховочными» маневрами в отношении СССР. Мюнхенская антисоветская линия в интерпретации правящих кругов Франции в начальный период второй мировой войны была более откровенной, чем у Великобритании. Полпред СССР во Франции Я.З. Суриц докладывал в НКИД 18 октября 1939 г., что в Париже полностью сохраняются расчеты стравить СССР с Германией. «Отсюда установка официальной пропаганды: всяческое разжигание всего того, что может внести немедленные разногласия между Германией и СССР, запугивание Германии и нейтральных стран «красной опасностью», порождаемой нынешним состоянием советско-германских отношений, и соблюдение вместе с тем известной осторожности по части прямых атак против СССР»⁹.

Для обострения советско-германских отношений англо-французская дипломатия хваталась за любые возможности; например, 25 сентября 1939 г. в Москву для переговоров о заключении с СССР пакта о взаимопомощи применительно к району проливов и Балкан прибыл министр иностранных дел Турции Шюкрю Сараджоглу. Докладывая о беседе с Ш. Сараджоглу 17 октября 1939 г., Л. Штейнгардт сообщал в Вашингтон: «Министр иностранных дел откровенно мне заявил, что Великобритания пыталась воспользоваться турецко-советскими переговорами для того, чтобы вбить клин между Германией и Советским Союзом»¹⁰.

31 октября 1939 г. на пятой сессии Верховного Совета СССР В.М. Молотов подтвердил, что СССР продолжает придерживаться политики нейтралитета. Во французском правительстве, однако, восприняли новое заверение о нейтралитете СССР превратно. Коль скоро СССР сохраняет нейтралитет, значит, можно усиливать антисоветскую линию, не опасаясь «сближения» СССР с Германией, рассуждали в Париже. Французской цензуре было дано распоряжение «не стеснять» печать в отношении СССР. «Если ранее установка для печати сводилась к тому, чтобы избегать по возможности того, что могло бы порождать раздражение у Советского Союза, и тщательно подхватывать все то, что могло бы обострить отношения между СССР и Германией, то теперь усиливается общая антисоветская кампания»¹¹, — отмечало полпредство. 3 ноября 1939 г. полпред СССР во Франции сообщил, что в отмену прежних директив газетам после выступления наркома иностранных дел предоставлено право «пробирать нас вовсю»¹².

Примечания

1. АВП СССР.

2. После отъезда из Москвы в мае 1939 г. французского посла П. Наджиара временным поверенным в делах остался Ж. Пайяр.

3. АВП СССР.

4. Там же.

5. Там же.

6. АВП СССР.

7. FRUS. 1939, vol. 1, p. 455.

8. FRUS. 1940, vol. 1, p. 616.

9. АВП СССР.

10. FRUS. 1939, vol. 1, p. 486.

11. АВП СССР.

12. Там же.