1. СССР и англо-французская коалиция после начала второй мировой войны

Англия и Франция своим военным бездействием во время германо-польской войны, по сути, спасли Германию от извечного кошмара ее военного руководства — военных действий на два фронта. Но в Берлине, превысив в сентябре 1939 г. все пределы стратегического риска, больше не испытывали судьбу. Хотя очаги сопротивления в Польше еще сохранялись, командование вермахта начало немедленную переброску войск на Запад. К ноябрю 1939 г. там было сосредоточено 96 соединений. «Время» будет работать в общем против нас, если мы его сейчас же полностью не используем, — так охарактеризовал обстановку Гитлер 27 сентября. — Экономический потенциал противной стороны сильнее... В военном отношении время работает также не на нас... Поэтому — не ждать, пока противник придет сюда, а нанести удар в западном направлении... Чем быстрее, тем лучше»¹. Тогда же была поставлена и очередная стратегическая задача Германии — разгром Франции как самой крупной силы, противостоящей Германии в Европе². Германию по-прежнему спасало нежелание ее империалистических противников вести войну по-настоящему.

В наиболее отчетливом виде стратегическая концепция Англии формулировалась в программе «Наша стратегическая политика», утвержденной военным кабинетом 28 октября 1939 г. Существо ее составляла идея пассивного выжидания. Главное место занимали заботы по обеспечению безопасности Британских островов от действий германской авиации и флота и особенно обеспечение английских интересов на Ближнем Востоке, в Индии и Сингапуре³. Что касается Франции, то в представленном правительству плане войны на 1940 г. основополагающим тезисом был отказ от операций крупного масштаба на развернутом против Германии фронте⁴.

Более перспективным, чем ведение войны с Германией, англо-французским военным и правительственным инстанциям казалось другое — оперативное воплощение замысла превращения начавшейся мировой войны из противоборства капиталистических держав в объединенный военный поход против СССР. В основу замысла была положена идея о том, что на Германию и Японию должна подействовать сила примера: надо, мол, только начать, и тогда сработает «естественное» устремление держав-агрессоров, которые и присоединятся к такому походу. «Эта концепция, распространенная во французских политических кругах, приводила к убеждению, что для вооруженной интервенции против России не будет никакой серьезной помехи»⁵, — пояснял в своих мемуарах генерал М. Гамелен.

Примечания

1. Цит. по: Гальдер Ф. Указ. соч., т. 1, с. 133, 135.

2. См. там же, с. 138.

3. PRO. Cab. 66/3, p. 36—38.

4. Gamelin M. Servir, vol. 3. р. 233—234.

5. Ibid., p. 194.