Вынужденное «согласие»

Между тем английская общественность проявляла все большую озабоченность. 19 мая в английской палате общин развернулись бурные прения по вопросу о внешнеполитическом курсе страны. Политика Н. Чемберлена подверглась резкой критике со стороны Д. Ллойд Джорджа, У. Черчилля, К. Эттли и других депутатов, выступавших за скорейшее заключение англо-франко-советского соглашения. Выступая за принятие Англией советских предложений, Черчилль подчеркивал, что без Советского Союза невозможен действенный Восточный фронт, а без действенного Восточного фронта нельзя защитить интересы Англии на Западе. Если правительство Чемберлена, предостерегал он, «отклонит и отбросит необходимую нам помощь России», то оно вовлечет Англию «наихудшим путем в наихудшую из всех войн»¹.

Англо-французская дипломатия была немало встревожена также появившимися в печати 21 мая 1939 г. сведениями о том, что в Москву направляется германская торговая делегация. (Германское правительство действительно поставило 20 мая вопрос о поездке в Москву торговой делегации, но Советское правительство отклонило это предложение.)

Серьезным ударом для Англии и Франции явилось подписание 22 мая 1939 г. германо-итальянского союзного договора («стального пакта»)². Английскому и французскому правительствам на самом деле было о чем беспокоиться. На следующий день, 23 мая, Гитлер созвал совещание руководящего состава вермахта, на котором поставил задачу эффективной подготовки к войне. Он заявил, что «достичь новых успехов без кровопролития уже нельзя». Эти высказывания Гитлера свидетельствуют о том, что он готовился к войне с Англией и Францией, но для обеспечения тыла считал необходимым сначала разгромить их союзницу Польшу³.

Правительство Н. Чемберлена против своей воли оказалось вынужденным дать наконец согласие начать переговоры об англо-франко-советском сотрудничестве.

22 мая в английском министерстве иностранных дел был составлен меморандум, авторы которого подробно рассматривали минусы и плюсы заключения англо-франко-советского договора. Касаясь отрицательных последствий заключения договора, авторы меморандума выражали беспокойство, что в Германии могут подумать, что Англия «отказалась от всякой надежды добиться урегулирования с Германией». Другим отрицательным моментом договора было сочтено то, что Англия вопреки своему желанию может оказаться вынужденной поддержать в случае войны Советский Союз против Германии. Тем не менее авторы меморандума считали желательным заключение «какого-то соглашения с СССР», чтобы в случае войны на Западе а) Германии пришлось бы воевать на два фронта и б) Советский Союз тоже был бы вовлечен в войну и не оставался бы вне ее, в то время как Англия и Германия будут лежать в руинах⁴.

На заседании английского правительства 24 мая лорд Галифакс признал, что срыв переговоров Англии и Франции с СССР может побудить Гитлера начать войну, и поэтому высказался за то, чтобы принять советское предложение о заключении англо-франко-советского соглашения. Однако тут же было решено сделать целый ряд оговорок, которые должны были фактически свести на нет значение договора. Н. Чемберлен, подчеркнув свое глубокое предубеждение против любого союза с СССР, предложил связать договор со ст. 16 устава Лиги наций. Эта статья, сказал он, возможно, впоследствии будет изменена, так что ссылкой на нее договору будет придан временный характер. Он выступил также против того, чтобы договор был заключен более чем на пятилетний срок (хотя на заседании упоминалось, что германо-итальянский союз подписан на 10 лет). Галифакс же считал нужным включить в договор условие проведения консультаций участников договора до принятия военных мер⁵. Это давало бы Англии возможность под тем или иным «благовидным» предлогом уклониться от выполнения ее обязательств по договору.

Г. Ченнон записал в этот день в своем дневнике, что правительство проявило хитрость, связав договор с Лигой наций, в результате чего новое обязательство в действительности было совершенно пустым. Предусматриваемое соглашение «такое легковесное, такое нереальное и такое неприменимое, что оно может только побудить нацистов посмеяться над нами»⁶.

27 мая английский посол У. Сидс и французский поверенный в делах Ж. Пайяр сообщили В.М. Молотову о «согласии» их правительств принять советское предложение о заключении англо-франко-советского договора о взаимопомощи, но выдвинули указанные оговорки. Разумеется, Советское правительство прекрасно понимало, что эти оговорки превращают договор в пустую бумажку, о чем прямо заявило английскому и французскому дипломатам⁷.

Для ускорения переговоров, а также устранения пороков англо-французских предложений 2 июня Советское правительство передало правительствам Англии и Франции проект договора о взаимной помощи. В нем предусматривалась немедленная и всесторонняя эффективная взаимопомощь трех держав в случае нападения на одну из них, а также оказание ими помощи Бельгии, Греции, Турции, Румынии, Польше, Финляндии и Прибалтийским странам. Договор о взаимопомощи должен был вступить в силу одновременно с военной конвенцией⁸.

Глава французского правительства Э. Даладье признал на следующий день в беседе с советским полпредом Я.З. Сурицем логичность советского проекта договора. Вместе с тем он предложил, чтобы гарантии трех держав другим государствам распространялись на случай как прямой, так и косвенной агрессии⁹ (как это уже было предусмотрено в англо-французских гарантиях Польше и Румынии). Французское правительство, по-видимому, понимало, что захват Германией, например, Бельгии представлял для Франции огромную опасность независимо от того, произойдет ли это путем прямого вооруженного нападения или же путем косвенной агрессии, то есть другими средствами. А факты свидетельствовали о том, что в отношении некоторых стран, в том числе Прибалтийских, Германия встала на путь именно косвенной агрессии.

5 и 9 июня советский проект рассматривался на заседаниях внешнеполитического комитета английского правительства. Смысл дебатов сводился к тому, что Англии следует уклониться от конкретных обязательств, в том числе от оказания помощи Прибалтийским государствам и включения в договор пункта, запрещающего подписание сепаратного мира или перемирия¹⁰.

В то время основной обсуждавшейся на переговорах проблемой был вопрос о помощи трех держав другим, более слабым странам, в том числе Прибалтийским. Британское правительство, не намереваясь препятствовать германской агрессии в Прибалтике, не хотело распространения своих гарантий на Прибалтийские государства. В Париже считали возможным принять советские предложения о гарантиях Прибалтийским странам¹¹.

Еще 10 июня советскому полпреду в Лондоне были даны указания заявить Галифаксу, что без удовлетворительного решения вопроса о гарантиях Прибалтийским государствам довести переговоры СССР, Англии и Франции до конца невозможно¹². Как сообщал в Москву И.М. Майский, Галифакс в беседе с ним по этому вопросу вынужден был признать «правомерность нашего желания иметь гарантии трех держав против прямой или косвенной агрессии в отношении Латвии, Эстонии и Финляндии»¹³. Это не означало, однако, что английское правительство было готово пойти по данному вопросу навстречу Советскому Союзу. Напротив, оно исходило из того, что германская агрессия в Прибалтике и отпор ей со стороны СССР — один из вполне устраивавших его вариантов развязывания вооруженного конфликта между Советским Союзом и Германией. Так, У. Сидс отмечал в телеграмме Галифаксу, что английские предложения не предусматривают безусловной гарантии Прибалтийским странам и что в соответствующем пункте этих предложений имеется «лазейка, которая дает Великобритании и Франции возможность уклониться от выполнения обязательств по оказанию помощи Советскому Союзу»¹⁴.

Английское и французское правительства по-прежнему не соглашались и на одновременное подписание политического и военного соглашений.

В середине июня 1939 года вместо пересылки и передачи друг другу предложений и ответов на них, как это делалось ранее, начались непосредственно переговоры представителей трех держав в Москве.

Когда Англия в сентябре 1938 года договаривалась с гитлеровцами, в Германию трижды вылетал глава британского правительства Н. Чемберлен. Он посетил также Италию. Поскольку с советской стороны переговоры вел В.М. Молотов, было бы логично, если бы в Москву прибыл Н. Чемберлен или хотя бы лорд Галифакс.

Советское правительство сообщило англичанам, что приветствовало бы приезд в Москву министра иностранных дел Англии. Однако лорд Галифакс, сославшись на сложность международной ситуации, сказал И.М. Майскому, что ему трудно отлучиться из Лондона¹⁵. Однако Чемберлен же заявил на заседании правительства, что поездка в Москву британского министра якобы «была бы унизительна»¹⁶.

Переговоры, начавшиеся в Москве 15 июня между В.М. Молотовым и послами Англии и Франции, двигались вперед крайне медленно, хотя Советское правительство, со своей стороны, делало все возможное для их скорейшего успешного завершения. Даже Чемберлен отмечал 19 июня, что «русские преисполнены стремления достигнуть соглашения»¹⁷. Молотов же, информируя советских полпредов в Лондоне и Париже о первых заседаниях с английским и французским послами, вынужден был констатировать, что Англия и Франция своими предложениями «ставят СССР в унизительное положение, с чем мы ни в коем случае не можем мириться... Нам кажется, что англичане и французы... не хотят серьезного договора, отвечающего принципу взаимности и равенства обязательств»¹⁸.

В это время в газете «Правда» появилась статья, в которой говорилось, что английское и французское правительства не хотят равного договора с СССР, затягивают переговоры и нагромождают в них искусственные трудности. Газета подчеркивала, что англичане и французы хотят «лишь разговоров о договоре, для того чтобы... облегчить себе путь к сделке с агрессорами»¹⁹. Это была резкая, но, как показывают факты, справедливая критика в адрес английского и французского правительств, вполне обоснованная характеристика их позиции.

1 июля английский и французский послы наконец дали согласие распространить гарантии трех держав и на Прибалтийские страны. Они предложили, однако, чтобы страны, получающие гарантии, были перечислены не в самом договоре, а в протоколе, который не подлежал бы опубликованию. По их мнению, в списке соответствующих стран следовало указать Эстонию, Финляндию, Латвию, Польшу, Румынию, Турцию, Грецию, Бельгию, Люксембург, Голландию и Швейцарию²⁰.

В то же время, если англо-французские гарантии Польше и Румынии распространялись на случай как прямой, так и косвенной агрессии, помощь Прибалтийским странам предусматривалась только при прямом вооруженном нападении на них. В случае же косвенной агрессии Англия и Франция по-прежнему были согласны только на консультации, то есть оставляли за собой возможность уклониться от оказания помощи.

8 июля Советское правительство предложило свое определение понятия «косвенная агрессия», которое британский и французский послы в Москве сочли приемлемым²¹. Но, стремясь создать в переговорах новые трудности, английское правительство затеяло бесконечную дискуссию вокруг определения «косвенная агрессия».

Примечания

1. Churchill W.S. — Op. cit. — Vol. 1. — P. 376.

2. Исраэлян B.Л., Кутаков Л.Н. Дипломатия агрессоров. Германо-итало-японский фашистский блок. История его возникновения и краха. — М., 1967. — С. 12—13.

3. См. СССР в борьбе за мир... — С. 412—413.

4. См. DBFP. — Ser. 3. — Vol. 5. — P. 640—646.

5. См. Public Record Office. — Cab. 23/99. — P. 272—275, 278, 284.

6. The Diaries of Sir Henry Channon. — P. 201.

7. См. СССР в борьбе за мир... — С. 417—418.

8. См. Там же. — С. 432—433.

9. Там же. — С. 433—434.

10. См. Public Record Office. — Cab. 27/625. — P. 101—112.

11. См. Bartel H. Frankreich und die Sowjetunion. — S. 205—206.

12. См. СССР в борьбе за мир... — С. 443.

13. Подробнее см.: Панкратова М., Сиполс В. Почему не удалось предотвратить войну. Московские переговоры СССР, Англии и Франции 1939 года. — М., 1970. — С. 55.

14. DBFP. — L., 1953. — Ser. 3. — Vol. 6. — P. 162.

15. См. Международная жизнь. — 1969. — № 8. — С. 98.

16. Daily Telegraph. — 1970. — Jan. 1.

17. Public Record Office. — Cab. 27/625. — P. 186.

18. СССР в борьбе за мир... — С. 453.

19. Правда. — 1939. — 29 июня.

20. См. СССР в борьбе за мир... — С. 476.

21. См. DDF. — Sér. 2. — Т. 17. — P. 263; Public Record Office. — Cab. 27/625. — P. 186.