Итоги исследования

Кризис 1956 г. в ПНР был вызван переплетением социально-экономических, политических и идеологических причин; он глубоко запечатлелся в исторической памяти польского народа и по своему содержанию является одним из самых важных фрагментов новейшей польской истории. Первые его признаки дали о себе знать в верхних слоях партийной и государственной номенклатуры. Однако затем он пробудил массовую активность широких общественных кругов, преимущественно студенческую и рабочую молодежь, научную, творческую, инженерно-техническую и военную интеллигенцию. Именно в тот хронологически короткий период они оказались способны на независимые инициативы (например, организацию клубного движения интеллектуалов и студенческой молодежи; шедшее вразрез с государственной идеологией забастовочное движение; движение за рабочее самоуправление, создание клубов католической интеллигенции и др.).

В Польше того времени доминировало стремление не разрушать основы социализма, а усовершенствовать, реформировать и как бы «облагородить» его. И потому значительное большинство населения с воодушевлением приняло возвращение В. Гомулки в большую политику, поддержало его политическую линию, направленную, как тогда многим казалось, на практическую реализацию сформулированной опальным коммунистическим лидером еще в 1940-х гг. концепции «польского пути к социализму», учитывающей исторические и национальные особенности страны.

Будучи глубоким социально-политическим феноменом, кризис 1956 г. открыл череду крупных общественных потрясений в Польше (1968, 1970, 1976, 1980—1981 гг.), которые в сущности были разными формами критики и даже открытого неприятия существовавшей политической системы, политического режима, а в равной степени партийно-политических кругов, не сумевших в силу конкретных причин и обстоятельств предложить гражданам страны иную, более приемлемую перспективу. Идея социализма как общества социальной справедливости была к 1980-м гг. уже полностью скомпрометирована и потеряла привлекательность для большинства поляков.

Для наглядности картину кризиса 1956 г. в Польше можно представить в виде ломаной линии с двумя вершинами, или кульминационными точками. Кризис вызревал на почве обострявшихся социальных проблем, и — как следствие — недовольства широких слоев населения, материально недостаточно обеспеченных, чему прямой причиной были грубые промахи в экономической политике руководителей ПОРП и правительства. Некритически, догматически воспринятая тогдашней (в годы правления Б. Берута) польской коммунистической элитой сталинская модель казарменного общества спровоцировала в 1954—1957 гг. острый кризис общественного сознания, а затем и политических структур. ПОРП, которая как основное звено политической системы ПНР практически монополизировала механизмы управления страной, в ходе развития событий пережила глубокое потрясение. Это выразилось в существенных разногласиях и в напряженной внутренней борьбе в Политбюро и ЦК партии по стратегическим вопросам внутренней политики Польши и по острейшим внутрипартийным проблемам. Глубокие противоречия и споры нередко высокого накала вызывали также вопросы польско-советских отношений, имевших для ПНР фундаментальное значение.

Так называемая «оттепель» в Польше датируется в польской историографии по-разному: одни исследователи ее начало относят к 1954 г., другие — к 1955 г. В понятийной системе интеллектуальных элит народно-демократических стран Центрально-Восточной Европы «оттепель» означала начало затянувшегося на десятилетия процесса освобождения от идеологии сталинизма. В пробуждении польского общества после сравнительно непродолжительного периода доминирования тоталитаризма (в советско-сталинской версии) она сыграла свою позитивную роль. Коренное изменение политического климата в Польше инспирировала драматическая информация о сталинском режиме, когда общественность узнала о массовых политических репрессиях и прочих преступных деяниях, ставших достоянием гласности на XX съезде КПСС, и последовавшее в апреле — мае 1956 г. широкое обсуждение как в партийных организациях, так и на собраниях беспартийных, закрытого доклада Н.С. Хрущева «О культе личности и его последствиях».

Процесс десталинизации в Польше получил новый импульс, когда ПОРП возглавил Э. Охаб. Именно ему принадлежит заслуга в предоставлении возможности познакомиться с текстом закрытого доклада Н.С. Хрущева широким партийным, а частично и беспартийным кругам, что фактически инициировало общепольскую дискуссию по актуальным вопросам социально-экономического, политического положения в стране, а также состояния межгосударственных отношений Польши и СССР, особенно в области экономических отношений. Будучи не полных семь месяцев первым секретарем ПОРП, Э. Охаб упорно защищал интересы Польши в стремлении пересмотреть неравные отношения с Советским Союзом, но переломить ситуации ему не удалось. Прогрессировала поляризация в руководящих органах партии (группировки так называемых пулавян и натолинцев, то есть сторонников реформ и демократизации, с одной стороны, и консерваторов — с другой). За внутрипартийными проблемами (межгрупповой конфронтацией, непоследовательными попытками стабилизировать положение в стране, переговорами с В. Гомулкой о восстановлении его в партии и пр.) непоправимо упущена была важнейшая социальная проблема — необходимость ощутимого улучшения материального уровня жизни населения.

Массовые стихийные волнения в Познани 28 июня 1956 г. и вывод на VIII Пленуме ЦК ПОРП 19—21 октября 1956 г. из высшего политического руководства догматически настроенных деятелей, ориентированных на Советский Союз и свойственную ему государственную идеологию, — это две вехи, которые обозначили фазу дестабилизации всей общественной жизни Польши. В той или иной форме, с той или иной степенью глубины в кризис были вовлечены все основные общественные слои, все сколько-нибудь значимые политические силы, включая Объединенную крестьянскую и Демократическую партии («стронництва»), не говоря уже о молодежных политических организациях и группировках. На этой общественной волне в государственные и партийные органы начался приток новых людей, публично высказывавшихся за политические реформы и модернизацию экономики.

Поездка делегации КПСС в Варшаву в октябре 1956 г. для переговоров с руководителями ПОРП и попытки повлиять на них с помощью политического давления и даже грубой угрозы применения военной силы в конечном счете лишь усугубили негативное отношение польского общества к русским, советским политическим кругам и Советскому Союзу. «Танковый демарш» Северной группы советских войск, выполнявший приказ высшего советского командования, отданный 18 октября 1956 г., фактически обернулся долговременной компрометацией самой идеи советско-польского сотрудничества и дает о себе знать до сих пор.

В польско-советских переговорах, состоявшихся в Бельведере 19 октября 1956 г., польская сторона настойчиво и последовательно стремилась к тому, чтобы советские оппоненты относились к Польше как к равноправному партнеру, суверенному и независимому субъекту международных отношений. И она сумела добиться серьезных уступок советской стороны. В ходе ожесточенных споров были в предварительном порядке обсуждены и согласованы важнейшие политические решения, имевшие принципиальное значение для дальнейшего развития двусторонних советско-польских отношений в политической, экономической и военной сферах. Они были закреплены в межгосударственных документах во время советско-польских переговоров в Москве в ноябре 1956 г.

Оставалось еще на принципиальной основе урегулировать вопрос о пребывании Северной группы советских войск на польской территории, что произошло после необходимой дополнительной проработки вопроса в декабре 1956 г., когда министры иностранных дел и национальной обороны подписали в Варшаве соответствующее двустороннее соглашение. Оно предусматривало жесткое регламентирование пребывания советских войск в Польше, места их расположения и передвижение в случае необходимости. Считать Советскую Армию оккупационной, как это делают многие современные польские историки, нет оснований хотя бы потому, что никакого оккупационного режима после окончания Второй мировой войны на освобожденной польской территории после 1945 г. не было и не предусматривалось. Напротив, с декабря 1956 г. немногочисленные советские гарнизоны, советские воинские подразделения оказались в условиях контроля с польской стороны.

После урегулирования польско-советских отношений на правительственном уровне в ходе ноябрьских переговоров в Москве В. Гомулка и поддержавшая его группировка в ПОРП получили кредит доверия польской общественности и, заручившись им, принялись отлаживать административные и политические механизмы власти, чтобы вывести Польшу из кризиса.

С помощью продуманных социотехнических мероприятий новой управленческой команде удалось стабилизировать положение в стране на ближайшие десять с небольшим лет. В. Гомулка пытался улаживать неотложные проблемы политическими методами, но это удавалось не всегда. Когда организованная им кампания критики и искоренения «польского ревизионизма» (IX пленум ЦК ПОРП, май 1957 г.) фактически не привела к желаемому результату, он безоговорочно и грубо закрыл еженедельник «По просту», и это привело к затяжному открытому конфликту со студенчеством и частью творческой интеллигенции. Для всех политически активных граждан, а не только узкому кругу высших партийных функционеров, стало ясно, что первому лицу партии присущи авторитарность, нежелание быть гибким и терпимым к иным взглядам. В дальнейшем эта черта стиля гомулковского руководства только усугублялась. Впрочем, в 1957 г. первый секретарь ЦК ПОРП не препятствовал созданию в Сейме легальной оппозиционной депутатской католической группы «Знак», придерживавшейся, в сущности, весьма умеренных взглядов, и это была едва ли не единственная легальная оппозиция в странах Восточного блока того времени.