Отношения остаются нелегкими

Ирано-советский договор о торговле и мореплавании, сохранивший основные условия договора 1935 г., был подписан в Тегеране 25 марта 1940 г. Ввоз советских товаров в Иран производился в рамках ежегодно составляемых контингентов на сумму не меньшую стоимости вывозимых из Ирана товаров. Предусматривалось упрощение лицензионных условий при оформлении ввоза и вывоза. В договоре было также указано, что руководящие сотрудники торгового представительства СССР приравниваются по статусу к дипломатам, а помещение торгпредства пользуется экстерриториальностью.

Путем состоявшегося одновременно с подписанием договора обмена письмами между полпредом СССР в Тегеране и министром иностранных дел Ирана были уточнены условия мореходства на Каспии, охраны товарных знаков, железнодорожных перевозок и судебного разбора коммерческих дел.

4 апреля 1940 г. договор был единогласно ратифицирован меджлисом, а 7 апреля — Президиумом Верховного Совета СССР.

Нормализация торговых отношений с Ираном, по мнению советской стороны, открывала возможность для дальнейшего развития отношений между двумя странами в конструктивном направлении. В телеграмме НКИД советскому полпреду в Тегеране М.Е. Филимонову¹ говорилось: «Подписанный 25 марта с. г. торговый договор кладет конец длительному бездоговорному периоду и имеет несомненно серьезное значение в нормализации и дальнейшем развитии экономических отношений между СССР и Ираном. Необходимо также отметить, что в обстановке непрекращающихся попыток, исходящих из антисоветских источников, муссирования всякого рода провокационных слухов о каких-то агрессивных планах в отношении Ирана со стороны СССР и значительно возросшей активности Англии и других империалистических стран, пытающихся укрепить свои экономические и политические позиции в Иране, заключение настоящего договора будет иметь несомненно большое также и политическое значение»².

В соответствии с договором ежегодный объем товарооборота был определен в 150 млн риалов с той и с другой стороны. Вместе с тем в 1940 г. товарооборот не достиг установленного уровня. Как было предусмотрено в ходе советско-иранских переговоров, советская сторона направила в Тегеран торговую делегацию для составления конкретной номенклатуры товарооборота между двумя странами, но правительство Ирана в течение длительного времени затягивало разрешение этого вопроса. В то же время, пользуясь тем, что Советское правительство, соблюдая свои обязательства по советско-иранскому договору 1921 г., предоставило Ирану право транзита через территорию СССР, иранское правительство стремилось использовать это право для расширения экономических связей с Германией. СССР, однако, категорически запретил транзит вооружений, боеприпасов и вообще военных материалов, а также целой группы некоторых других товаров. Поэтому Иран в своей торговле с Германией по-прежнему был вынужден пользоваться в основном транзитным путем через турецкую территорию³.

Несмотря на стремление СССР не останавливаться на достигнутом в советско-иранских отношениях, урегулирование экономических отношений между двумя странами не привело к существенному улучшению их взаимоотношений в политической области. Сказывалась прежде всего непоследовательность иранского руководства, по-прежнему активная антисоветская игра империалистических держав. «Шах, оставаясь верным своей традиционной политике лавирования между большими странами, несмотря на трудности переживаемого момента для Ирана, не делает каких-либо шагов в сторону улучшения отношений с СССР»⁴, — сообщало полпредство СССР в Тегеране.

Вместе с тем, стремясь продемонстрировать «прочность» отношений с СССР, иранское правительство предприняло ряд ограниченных мер. Так, в кинотеатрах Тегерана поступили в прокат несколько советских кинокартин, пользовавшихся огромным успехом; иранская пресса опубликовала ряд передовых статей газет «Правда» и «Известия», посвященных международным вопросам; на иранском книжном рынке появилась советская художественная и техническая литература. В сентябре 1940 г. были подписаны новые соглашения о железнодорожном сообщении между СССР и Ираном. Во главе железнодорожной делегации шах прислал генерального директора МИД Х. Сайяха с особой дипломатической миссией — рассеять «неблагоприятное впечатление» в СССР о внешней политике иранского правительства.

С другой стороны, иранское правительство, как и раньше, допускало нарушения действующих договоров и соглашений между СССР и Ираном. Иранские власти отказывались выдавать служебные визы сотрудникам торгпредства, задерживали на срок до шести месяцев выдачу виз командированным советским работникам. Сотрудники официальных советских учреждений в Иране подвергались арестам⁵.

Советская сторона решительно протестовала против подобных действий. В частности, заместитель наркома иностранных дел С.А. Лозовский в беседе с послом М. Саедом 19 октября 1940 г. привел ряд примеров недопустимых действий в отношении советских граждан в Иране. Послу было заявлено, что подобные факты «убеждают нас в том, что иранское правительство не только не противодействует, но, по-видимому, даже поощряет подобного рода действия... Что касается заверений посла относительно искренности и дружбы, которые иранское правительство питает к СССР, об этом мы будем судить прежде всего по реальным делам и действительным фактам, а не по словам»⁶.

С весны 1941 г. гитлеровцы приступили к практической подготовке фашистского переворота в Иране.

Таким образом, в начальный период второй мировой войны правящие круги Ирана вели сложную игру. В советско-иранских отношениях линия Тегерана была непоследовательной, зачастую конъюнктурной, не всегда добрососедской. Тем не менее политика СССР сдерживала сползание иранских правящих кругов к однозначной антисоветской политике.

26 июня 1941 г. иранский посол в Москве Мохамед Саед в вербальной ноте Советскому правительству сообщил следующее: «Посольство Ирана по поручению своего Правительства имеет честь довести до сведения Народного Комиссариата Иностранных Дел, что при наличии положения, созданного войной между Германией и Союзом Советских Социалистических Республик, Правительство Ирана будет соблюдать полный нейтралитет»⁷.

Примечания

1. М.Е. Филимонов прибыл в Иран, 11 сентября 1939 г., верительные грамоты вручил 27 сентября 1939 г.

2. АВП СССР.

3. DGFP. Series D, vol. 9, p. 380.

4. АВП СССР.

5. Там же.

6. АВП СССР.

7. Там же.