Датский коллаборационизм

В 4 часа 20 минут по местному времени 9 апреля 1940 г. на квартиру министра иностранных дел Дании П. Мунка явился германский посол С. Ренте-Финк и заявил, что якобы для предотвращения высадки английского десанта Германия вводит в Данию свои войска. Во врученном тут же германском меморандуме гарантировалась территориальная целостность и политическая независимость Дании, а для «обеспечения датского нейтралитета» на ее территории на время войны будут размещены немецкие войска¹.

Датские солдаты в отдельных местах по своей инициативе в течение часа оказывали сопротивление агрессору. Потери с обеих сторон были незначительны². В 6 часов утра по приказу датского правительства бои прекратились. В обращении к народу король Кристиан X и глава правительства социал-демократ Т. Стаунинг извещали, что «датское правительство, заявив протест, решило урегулировать положение страны с учетом происшедшей оккупации». Далее обращение призывало не оказывать немцам сопротивления и повиноваться законным властям³. Несколько часов спустя с аналогичным призывом к датчанам обратился и командующий войсками вермахта в Дании генерал Л. Каупиш. Он, в частности, подчеркнул, что между обеими странами заключено соглашение об условиях немецкой оккупации.

Немецко-фашистские войска вторглись в Данию, несмотря на то что с ней, как и некоторыми другими сопредельными странами, Германия имела несколько договоров и соглашений, которые гарантировали территориальную целостность этих стран. Так, 2 июня 1926 г. между Германией и Данией был подписан договор об арбитраже и мирном урегулировании, а 31 мая 1939 г. Риббентроп подписал с Данией договор о ненападении⁴.

В истории датского народа, насчитывавшего 3800 тыс. человек, начался новый период — пятилетие сперва скрытой, а затем и вполне откровенной немецко-фашистской оккупации. Но, как справедливо заметил западногерманский историк К. Центнер, «для народа с национальным сознанием была невыносима любая, в том числе и «гуманная оккупация»⁵.

Оккупация создала для Дании ряд новых сложных проблем и прежде всего проблему территориальной целостности датского королевства. 9 апреля правительство Великобритании предупредило датского посла Э. Ревентлова о том, что в сложившейся ситуации оно вынуждено оккупировать принадлежавшие Дании Исландию и Фареры. Эта угроза была выполнена. Связь с Исландией, состоявшей в личной унии с Данией, была прервана и здесь высадились англичане. 12 и 13 апреля англичане высадились и на Фарерских островах⁶. Датский посол в Вашингтоне Г. Кауфман без согласия Копенгагена, но при поддержке гренландских колониальных властей поставил вопрос о временном американском протекторате над датской колонией Гренландией. Соответствующее соглашение между государственным секретарем США К. Хэлом и Г. Кауфманом об обороне Гренландии было подписано ровно год спустя — 9 апреля 1941 г.⁷ США приобрели право строить на острове военную базу и получили юрисдикцию практически над всеми его жителями.

Потеряв все свои заморские территории, правительство Стаунинга опасалось, что от Дании будет отторгнута и южная часть страны — провинция Северный Шлезвиг (Южная Ютландия), на которую уже давно зарились в Берлине. Однако, имея в руках всю Данию, правительство фашистской Германии не считало в данный момент нужным поднимать вопрос о формальной аннексии какой-либо ее части.

Датские офицеры сдают Копенгаген немецко-фашистским оккупантам. Апрель 1940 г.

Не менее важной, чем территориальная целостность страны, для оккупированной Дании была проблема юридического статуса ее правительства и местных органов власти. С первых же дней оккупации сформированное 10 апреля 1940 г. «общенациональное» коалиционное правительство социал-демократа Стаунинга проводило политику коллаборационизма, что вполне удовлетворяло Гитлера. Однако некоторые социал-демократические министры позволяли себе отдельные критические замечания по отношению к оккупационным властям, чего так опасался Стаунинг. Чтобы еще больше угодить оккупантам, Стаунинг 8 июля 1940 г. реорганизовал правительство, пригласив в свой второй коалиционный кабинет представителей прогерманских кругов. В частности, вместо Мунка министром иностранных дел стал известный датский германофил помещик З. Скавениус, который начал вести политику еще более тесного сотрудничества с Германией, что вполне устраивало Берлин⁸.

В принятой новым датским правительством декларации выражалось восхищение германскими победами на Западе и высказывалась надежда на то, что Дания займет «свое место в новой Европе» и что «датский народ надеется при новом европейском порядке сохранить свою самостоятельность». Однако германские оккупационные власти желали но столько деклараций, сколько дела. Все больше вмешиваясь во внутренние дела Дании, германский посол Ренте-Финк в декабре 1940 г. потребовал новой реорганизации правительства. Сменив лишь антигермански настроенного министра торговли консерватора Кр. Меллера, Стаунингу все же удалось сохранить прежний состав правительства и пока временно удовлетворить требования оккупантов. В ноябре 1941 г. Риббентроп поторопился доложить Гитлеру о том, что якобы «ни в одной из оккупированных стран не царит такое спокойствие, как в Дании»⁹. 3 мая 1942 г. Стаунинг внезапно умер, и по согласованию между Ренте-Финком и Скавениусом новым премьер-министром стал тоже социал-демократ В. Буль, который ревностно продолжал коллаборационистскую политику своего предшественника.

Политика правительств датских социал-демократов в корне противоречила жизненным интересам трудящихся Дании, в том числе и рабочего класса, от имени которого любили выступать правые лидеры датской социал-демократии. Эта политика была направлена лишь на удовлетворение классовых интересов реакционных кругов датской буржуазии и помещиков, которые наживались на военных заказах гитлеровской Германии. Нацистские оккупанты достойно оценили усердие правых датских социал-демократов: в истории оккупированной Европы это был единственный случай, когда оккупанты доверили государственную власть, пусть даже в урезанном виде, социал-демократам.

Осенью 1942 г. обстановка на фронте для Германии ухудшилась, и война приобретала для нее все более затяжной и неблагоприятный оборот. В такой ситуации Германия особенно нуждалась в «спокойствии» своего европейского тыла, в том числе и Дании. Но правительство Буля оказалось неспособным обеспечить его, и по требованию из Берлина 9 ноября 1942 г. был сформирован новый кабинет из откровенных коллаборационистов во главе со Скавениусом¹⁰.

Шли месяцы, но во всем послушное гитлеровцам правительство Скавениуса так и не сумело подавить развертывающееся в стране движение Сопротивления.

Примечания

1. См.: Gruckmann L. Nationalsozialistische Großraumordnung. Die Konstruktion einer «deutschen Monroe-Doktrin». Stuttgart, 1962, S. 85.

2. См.: История второй мировой войны. 1939—1945 гг. М., 1974, т. 3, с. 71.

3. Кан А.С. Внешняя политика Скандинавских стран в годы второй мировой войны. М., 1967, с. 129.

4. См.: Wendt F. Danmarks historié. København, 1966, Bd. 14, s. 14.

5. Zentner K. Illustrierte Geschichte des Widerstandes in Deutschland und Europe 1933—1945. München, 1966, S. 418, 437—439, 299.

6. См.: Wendt F. Op. cit., S. 265.

7. См.: Ibid., s. 254.

8. См.: Кудрина Ю.В. Дания в годы второй мировой войны. М., 1975, с. 29.

9. См.: Hubatsch W. Diplomatische Beziehungen Deutschlands zu Skandinavien unter dem Schatten des zweiten Weltkrieges. — Zeitschrift für Ostforschung, 1960, № 2/3, S. 163.

10. См.: Thomsen E. Deutsche Besatzungspolitik in Dänemark 1940—1945. Düsseldorf, 1971, S. 193.