Польский вопрос

Наиболее напряженные дискуссии вызвал на Крымской конференции польский вопрос. Это было связано с тем, что решалась судьба Польши: получит ли польский народ, взявший власть в свои руки и начавший строить народно-демократическое государство, возможность продолжать созидание нового общества, или же в Польше будут восстановлены прежние реакционные порядки и она снова станет составной частью лагеря империализма. Руководствуясь принципом пролетарского интернационализма, Советское правительство последовательно поддерживало новое, народно-демократическое польское государство.

Правительства Великобритании и США, напротив, считали необходимым сделать все возможное, чтобы вернуть к власти в Польше реакционные силы. Черчилль впоследствии писал, что именно польский вопрос был для Великобритании главной причиной, делавшей необходимым проведение Ялтинской конференции¹.

Однако в Лондоне и Вашингтоне вынуждены были считаться с тем, что Польша была освобождена советскими войсками. В Варшаве действовало новое польское временное правительство, пользовавшееся с каждым днем все большим авторитетом и поддержкой народных масс страны. Состав же польского эмигрантского правительства в Лондоне оказался настолько реакционным, а его политика в отношении СССР настолько враждебной и агрессивной, что даже британское правительство перестало поддерживать с его членами какие-либо отношения. Черчилль и Иден имели контакты с деятелями польской эмиграции в Лондоне, но находившимися вне этого правительства (С. Миколайчиком и др.)².

В Лондоне и Вашингтоне уже не считали возможным ставить вопрос о восстановлении Советским правительством отношений с этим «живым трупом» польского эмигрантского правительства в Лондоне. В Форин оффисе полагали, что на данной стадии больше нет надежд и на соглашение между двумя польскими правительствами — варшавским и лондонским. Оптимальным вариантом считалось «проникновение» в состав существовавшего в Варшаве правительства Миколайчика и некоторых других польских буржуазных деятелей, не относившихся к крайне правому, антисоветскому крылу эмиграции³.

Форин оффис подготовил документ с изложением позиции, которой британской делегации следовало придерживаться по этому вопросу на Крымской конференции. Прежде всего считалось необходимым добиться согласия Советского правительства на некоторое изменение состава (modification) варшавского правительства. Затем следовало обеспечить проведение в Польше свободных выборов. Форин оффис считал возможным признание «модифицированного» (modified) варшавского правительства, расширенного (widened) за счет включения в его состав Миколайчика и некоторых других польских буржуазных деятелей. Кроме того, он полагал, что необходимо побудить поляков, вошедших в расширенное польское правительство, признать советско-польскую границу по «линии Керзона». Форин оффис хотел, чтобы к этому времени в Варшаву прибыли британские и американские представители, которые могли бы, «насколько это возможно, влиять на положение в соответствии с нашими взглядами»⁴.

22 и 26 января британский военный кабинет рассматривал этот вопрос. Констатировалось, что в условиях, когда почти вся территория Польши освобождена от немецких войск, правительство в Варшаве, поддерживаемое русскими, «будет быстро набирать силу». Единственный козырь, которым располагает британская дипломатия, — это признание (или непризнание) варшавского правительства. Этот козырь не следует отдавать бесплатно, надо добиваться взамен чего-то достаточно существенного. Считалось возможным установить советско-польскую границу по «линии Керзона», предоставив Польше территориальную компенсацию за счет Германии. Но военный кабинет был против того, чтобы польская граница была передвинута до Западной Нейсе⁵.

Госдепартамент США, излагая свою позицию по вопросу о Польше в связи с предстоящей Крымской конференцией, выражал согласие на установление восточной границы Польши по «линии Керзона». В то же время он высказывался за предоставление Польше лишь незначительных компенсаций на западе. Предусматривалось также, что американские фирмы должны иметь возможность заниматься в Польше бизнесом⁶. При этом имелось в виду, что торговля и капиталовложения дадут США возможность оказывать влияние на развитие событий в Польше.

Во время предварительных переговоров А. Идена и Э. Стеттиниуса на Мальте 1 февраля позиция Великобритании и США по вопросу о Польше была согласована. Они решили добиваться осуществления на конференции своих планов. Но в то же время они исходили из того, как пишет американский историк Д. Клеменс, что польский вопрос не должен подорвать единство союза трех держав в войне⁷.

На Крымской конференции первым изложил свою позицию по польскому вопросу (на заседании 6 февраля) Рузвельт, заявив, что он за «линию Керзона». Вместе с тем он подчеркнул, что считает наиболее существенной частью польского вопроса создание в Польше нового правительства, в которое вошли бы представители всех польских партий. Президент США внес предложение о создании президентского совета в составе небольшого числа польских деятелей, на который была бы возложена задача создания временного правительства Польши⁸.

Излагая позицию британского правительства, Черчилль также выразил согласие с «линией Керзона». Он, как и Рузвельт, придавал основное значение вопросу о составе польского правительства. Черчилль снова демагогически утверждал, что Великобритания вступила в войну в целях защиты Польши от германской агрессии. «Великобритания интересуется Польшей потому, — патетически заявил он, — что это — дело чести Великобритании». В то же время даже британский премьер отметил, что, хотя Великобритания признает польское правительство в Лондоне, состав и политика его таковы, что он «не считает нужным встречаться с членами этого правительства»⁹. Черчилль выступал за создание нового польского правительства с участием представителей реакционной польской эмиграции, но не участвовавших в тогдашнем польском правительстве в Лондоне.

Эти выступления свидетельствовали о том, что британская и американская делегации усиленно пытались навязать Советскому Союзу по польскому вопросу угодные им решения. Черчилль заходил в своих требованиях гораздо дальше того, что было решено накануне конференции на заседании британского правительства.

Выслушав Рузвельта и Черчилля, Сталин предложил устроить небольшой перерыв, который был весьма полезен в создавшейся накаленной обстановке. После перерыва Сталин изложил позицию Советскою правительства. «...Для русских, — сказал он, — вопрос о Польше является не только вопросом чести, но также и вопросом безопасности», так как с Польшей связаны важнейшие стратегические проблемы Советского государства. «Дело не только в том, что Польша — пограничная с нами страна. Это, конечно, имеет значение, но суть проблемы гораздо глубже. На протяжении истории Польша всегда была коридором, через который проходил враг, нападающий на Россию... Польский коридор не может быть закрыт механически извне только русскими силами. Он может быть надежно закрыт только изнутри собственными силами Польши. Для этого нужно, чтобы Польша была сильна. Вот почему Советский Союз заинтересован в создании мощной, свободной и независимой Польши. Вопрос о Польше — это вопрос о жизни и смерти для Советского государства».

Западную границу Польши глава Советского правительства предложил установить по Одеру и Западной Нейсе.

Что касается вопроса о польском правительстве, то Сталин подчеркнул, что создать ею на Крымской конференции невозможно. Оно может быть создано «только при участии поляков»¹⁰.

Ввиду принципиальных различий в позициях Англии и США, с одной стороны, и СССР, с другой, заседание проходило в предельно напряженной обстановке.

7 февраля советская делегация внесла предложения по польскому вопросу, в которых, в частности, предусматривалось: «Признать желательным пополнить временное польское правительство некоторыми демократическими деятелями из эмигрантских польских кругов»¹¹. Разъясняя это предложение (8 февраля), Молотов подчеркнул, что целесообразно вести переговоры о создании польского правительства на базе пополнения существующего. Было бы неправильно игнорировать тот факт, что в Польше уже существует правительство. Оно пользуется огромным авторитетом в народе. Вопрос о том, сколько новых членов и кто именно должен быть включен в состав этого правительства, надо обсудить, но решение его будет зависеть прежде всего от тех, кто работает в самой Польше.

Нарком иностранных дел СССР высказался против предложения Рузвельта о создании сначала президентского совета, а затем правительства, так как вместо одной трудной проблемы тогда придется решать две, в результате чего трудности увеличатся, а не уменьшатся¹².

Черчилль энергично продолжал добиваться своего: «...Конференция в своей работе достигла решающего момента. Речь идет о вопросе, урегулирования которого ожидает весь мир. Если мы разъедемся, продолжая признавать разные польские правительства, то все поймут, что между Великобританией и США, с одной стороны, и Советским Союзом — с другой, существуют коренные разногласия. Это имело бы весьма плачевные последствия во всем мире, и это наложило бы на нашу конференцию печать банкротства. Вместе с тем необходимо констатировать, что мы придерживаемся различных взглядов...» Британский премьер признал, что он не согласен с позицией польского правительства в Лондоне и считает его действия неразумными. Но, сказал он, «советские предложения идут недостаточно далеко»¹³.

После продолжительной и острой дискуссии американская делегация все же стала на путь поиска взаимоприемлемого компромиссного решения. 9 февраля она внесла свои предложения. В них была в определенной степени учтена позиция Советского правительства. США сняли свое предложение о создании президентского совета. В документе признавалось, что вопрос о польском правительстве могут решить только сами поляки. «Все трое согласны, — говорилось далее, — что это правительство должно быть составлено из членов теперешнего временного правительства Польши и в дополнение — из представителей других демократических элементов внутри Польши и некоторых польских демократических деятелей из-за границы». Предусматривалось, что Молотов, Гарриман и Кларк Керр проконсультируются в Москве в первую очередь с членами теперешнего временного правительства и с другими демократическими лидерами как из самой Польши, так и из-за границы, имея в виду реорганизацию теперешнего правительства. Созданное в результате временное правительство национального единства будет признано тремя союзными державами. Это правительство должно принять обязательство провести свободные выборы. В американском документе предлагалась формулировка: «Теперешнее временное правительство Польши будет реорганизовано во вполне представительное правительство на базе всех демократических сил в Польше с включением демократических деятелей Польши из-за границы»¹⁴.

В дальнейшем дискуссия сосредоточилась вокруг вопроса о том, следует ли в Польше создавать новое правительство или реорганизовывать существующее в Варшаве правительство.

Стремясь к взаимопониманию, советская делегация согласилась на заседании глав правительств 9 февраля принять за основу американское предложение. Но вместо американской советская делегация предложила следующую формулировку: «Теперешнее временное польское правительство должно быть реорганизовано на базе более широкого демократизма за счет включения в него демократических деятелей, находящихся в Польше и за границей»¹⁵.

Изучив советское предложение, Рузвельт заявил, что «достигнут большой прогресс». Черчилль присоединился к мнению американского президента¹⁶. Это означало, что наметилась перспектива выработки согласованного решения по этому вопросу.

Американские и британские представители усиленно настаивали на том, чтобы на послов трех держав в Варшаве было возложено наблюдение за проведением выборов. Но советская делегация заявила, что такое наблюдение будет обидным для поляков. В конце концов Стеттиниус согласился снять это предложение с обсуждения.

Поскольку правительства Англии и США испытывали определенные трудности в связи с необходимостью заявить, что они больше не признают польского эмигрантского правительства, а будут в дальнейшем признавать польское временное правительство национального единства, советская делегация сочла возможным изменить редакцию соответствующей фразы проекта решения. Она предложила записать, что после образования правительства национального единства США и Великобритания установят с ним дипломатические отношения. Тем самым был обойден «неудобный» для Великобритании и США вопрос о признании, хотя суть не изменилась: установление дипломатических отношений означало признание. Черчилль и Иден выразили благодарность за эту поправку¹⁷.

Британская и американская делегации по-прежнему не были согласны на установление западной границы Польши по рекам Одеру и Западной Нейсе. Черчилль выражал сомнения, сможет ли Польша освоить эту территорию. В то же время он признал, что его не страшит перспектива выселения большого количества немцев. Результаты переселения греков и турок после прошлой войны, сказал он, были вполне удовлетворительны¹⁸.

Рузвельт высказал мнение, что лучше вообще ничего не говорить в итоговом коммюнике относительно границ Польши. Однако советские представители настаивали на том, чтобы в коммюнике было сказано, что восточная граница Польши будет проходить по «линии Керзона». Польскую западную границу они считали возможным определить менее точно. Поскольку позиция Черчилля по этому вопросу совпадала с советской, Рузвельт снял свое предложение¹⁹. Тем самым решение конференции по польскому вопросу было согласовано.

В коммюнике об итогах конференции говорилось, что по вопросу о Польше достигнуто следующее соглашение:

«Новое положение создалось в Польше в результате полного освобождения ее Красной Армией. Это требует создания временного польского правительства, которое имело бы более широкую базу, чем это было возможно раньше, до недавнего освобождения западной части Польши. Действующее ныне в Польше временное правительство должно быть поэтому реорганизовано на более широкой демократической базе с включением демократических деятелей из самой Польши и поляков из-за границы. Это новое правительство должно затем называться польским временным правительством национального единства».

Была образована комиссия в составе В.М. Молотова, А. Гарримана и А. Кларка Керра. Она уполномочивалась проконсультироваться в Москве «в первую очередь с членами теперешнего временного правительства и с другими польскими демократическими лидерами как из самой Польши, так и из-за границы, имея в виду реорганизацию теперешнего правительства на указанных выше основах». Правительства СССР, Великобритании и США установят затем с ним дипломатические отношения. Предусматривалось, что это правительство должно провести выборы как можно скорее.

Что касается границ Польши, то в коммюнике указывалось, что ее восточная граница должна идти вдоль «линии Керзона» с отступлением от нее в некоторых районах от 5 до 8 км в пользу Польши. Главы трех правительств признали, что Польша должна получить «существенные приращения территории на севере и на западе». По вопросу о размере этих приращений, говорилось в коммюнике, будет спрошено мнение нового польского правительства национального единства²⁰.

При обсуждении польского вопроса особенно наглядно проявилась любовь британского премьера произносить чрезмерно длинные речи, которые к тому же не всегда оказывались удачными. Даже Иден в своих воспоминаниях писал: «Черчилль любил говорить, он не любил слушать. Он с трудом мог дождаться своей очереди выступать и редко упускал такую возможность. Но выигрыш в дипломатической игре необязательно достается тому, кто больше всего рвется в словесные баталии»²¹.

Несмотря на все усилия, Черчиллю не удалось осуществить по польскому вопросу свою программу-максимум, но более реалистическая программа, намеченная по этому вопросу накануне Крымской конференции Форин оффисом, была в основном претворена в жизнь. Черчилль был доволен и этим. Он телеграфировал военному кабинету, что решения, согласованные на конференции по вопросу о Польше, «очень хорошие»²². Военный кабинет разделял его мнение²³. Американская делегация также считала принятое решение удовлетворительным²⁴.

Советская делегация отбила на конференции дипломатическую атаку на новое, народно-демократическое правительство Польши. Принятые по польскому вопросу решения носили компромиссный характер. Но по главной спорной проблеме — о польском правительстве — советской делегации удалось отстоять интересы народной Польши, сорвать попытки Великобритании и США снова навязать польскому народу реакционный буржуазно-помещичий режим. Решения конференции отражали фактическое положение, сложившееся в Польше после ее освобождения. Выработанный на конференции компромисс явился той основой, на которой в будущем, хотя и не без трудностей, был окончательно решен вопрос о польском правительстве.

Примечания

1. Churchill W.S. The Second World War, vol. 6, p. 320.

2. Английский историк В. Ротуэлл отмечает, что польское эмигрантское правительство было «списано со счетов» (Rothwell V. Britain and the Cold War. 1941—1947, p. 174).

3. Woodward L. British Foreign Policy..., vol. 3, p. 246.

4. Ibid., p. 248—249.

5. Public Record Office, Cab. 65/51.

6. FRUS. The Conferences at Malta and Yalta. 1945, p. 230—235.

7. Clemens D.S. Yalta, p. 176.

8. См.: Крымская конференция, с. 97—98.

9. Там же, с. 98—99.

10. См. там же, с. 99—101.

11. Там же, с. 126.

12. См. там же, с. 151—152.

13. См. там же, с. 153—154 (курсив мой. — В.С.).

14. Там же, с. 167—168.

15. Там же, с. 173—174.

16. См. там же, с. 177, 178.

17. См. там же, с. 194—195, 198, 208.

18. См. там же, с. 127.

19. См. там же, с. 213.

20. Ом. там же, с. 269—270.

21. The Eden Memoirs. the Reckoning, p. 514.

22. Woodward L. British Foreign Policy..., vol. 3, p. 271.

23. Public Record Office, Cab. 65/51.

24. Stettinius E.R. Roosevelt and the Russians. The Yalta Conference, p. 303.