3. Влияние на Германию Сталинградской битвы и ее международное значение

Поражение гитлеровского вермахта под Сталинградом и в боях зимой 1942/43 г. оказало решающее влияние на весь ход войны. В результате побед Красной Армии произошел коренной перелом во второй мировой войне. Соотношение военных и экономических сил изменилось в пользу антигитлеровской коалиции, возглавляемой Советским Союзом. Огромные военные успехи советского народа нашли широкий отклик во всем мире. «Бессмертной битвой» назвал президент Рузвельт победу на Волге. «Красная Армия и русский народ уверенно повернули войска Гитлера на путь окончательного поражения и постоянно вызывают восхищение народа Соединенных Штатов», — писал он в своем приветствии по случаю 25-й годовщины Красной Армии. Глава английского правительства Черчилль писал Сталину: «То, что вы делаете, просто невозможно описать словами». Этим он одновременно передавал реакцию английского народа и его солдат на победы советского народа. «Мы знаем, что герои Сталинграда сражались не только за Россию, но и за всю Европу, стонущую под нацистским сапогом, а также и за нас, англичан», — писал один английский офицер, выражая общее настроение.

Всемирно-исторические победы Красной Армии повысили международный авторитет Советского Союза, укрепили антигитлеровскую коалицию и привели к подъему национально-освободительного и антифашистского движения Сопротивления во всей Европе. Превосходство Советской Армии над фашистскими агрессорами основывалось на непоколебимой готовности всего советского народа к отпору врагу, на целеустремленном руководстве ВКП(б) и правительства, на способности командного состава в решающий момент и в решающем месте создать перевес в живой силе и технике, провести неожиданное контрнаступление, в ходе которого фашистские армии были полностью разгромлены. Тем самым было продемонстрировано, на какие огромные достижения способны социалистическое государство и социалистический общественный строй.

Поражение германского империализма не было результатом преобладающего превосходства Советских Вооруженных Сил, как это утверждают его апологеты. Общая численность живой силы и техники стоявших друг против друга соединений была почти одинакова. В результате концентрации войск и техники под Сталинградом в начале контрнаступления соотношение между фашистскими и советскими войсками составляло: в живой силе 1:1,4; в танках 1:1,2; в артиллерии 1:1,3 и в авиации 1:1,2. В борьбе против фашизма Советский Союз нанес агрессорам решительные удары, от которых они уже никогда не смогли оправиться. Буржуазные историки, изображая военные действия империалистических держав на Тихом океане в 1942 г. и в Северной Африке в 1943 г. как коренной перелом в ходе войны, сравнивая бои под Эль-Аламейном с битвой под Сталинградом, умышленно искажают решающее в военном отношении значение боев на советско-германском фронте, чтобы преувеличить «заслуги» империалистических вооруженных сил и умалить огромные успехи Красной Армии. Они отрицают тот факт, что Советский Союз, находясь в 1943 г. один на один с врагом, ввел в сражения самые крупные военные силы, понес наиболее тяжелые потери и, разгромив врага, добился перелома в войне.

Поражения на Восточном фронте зимой 1942/43 г. оказали сильное воздействие на военный и экономический потенциал Германии, на ее человеческие и материальные ресурсы и на морально-политическое состояние населения. Впервые после сражения под Москвой военные и внутриполитические трудности, возникшие с начала 1943 г., выросли во всесторонний продолжительный и постоянно углубляющийся кризис нацистской системы. Он охватил все стороны общественной жизни и обострил социальные и политические противоречия внутри Германии. Война требовала полного использования всех сил, чего фашисты хотели избежать применением стратегии «молниеносной» войны.

Под нарастающими ударами Красной Армии немецкие войска пришли к явной катастрофе. Недостаток живой силы на всех фронтах, нехватка боеприпасов, большие потери вооружения, танков, автомашин и самолетов все больше ограничивали военные возможности фашистского командования. За период с ноября 1942 г. по февраль 1943 г. ОКВ зарегистрировало потерю 3700 бронемашин, 50 тыс. грузовых и 30 тыс. легковых автомобилей, что составило почти годовую продукцию. Потери 1 млн немецких солдат и 800 тыс. военнослужащих армий сателлитов требовали немедленного возмещения. В этих условиях фашисты были вынуждены от стратегии наступления переходить к обороне.

Резервы в живой силе и технике фашистов значительно сократились. «Сегодня положение таково, что в танковых дивизиях есть экипажи для обслуживания танков, а не танки», — заявил Шпеер 26 января 1943 г. Разрыв между потребностями на фронте и имеющимися ресурсами, а также достигнутым уровнем военной продукции и возможностями ее увеличения все углублялся. «Положение на Востоке оказывало чрезвычайно отрицательное действие на производство вооружения в империи, — заявил Шпеер промышленникам и государственным служащим на заседании Центральной плановой комиссии. — Повышение производства основных видов вооружения, и прежде всего танков, подводных лодок и самолетов, вызовет тяжелые последствия для выпуска других видов военной продукции, особенно вооружения и боеприпасов». Намерения всех государств гитлеровской коалиции, начиная с 1943 г., улучшить снабжение за счет поступления руды, угля, продовольствия и промышленных товаров с оккупированной территории Советского Союза рухнули. Все значительнее выявлялось несоответствие между безмерными целями и ограниченными возможностями фашистского империализма.

В начале 1943 г. правящие круги Германии пытались найти выход из кризиса в тотальной мобилизации всех людских и материальных ресурсов в своей сфере господства. С этой целью была объявлена тотальная война. Уже зимой 1941/42 г. немецкие империалисты и милитаристы требовали проведения тотальных военных мероприятий. Все бесцеремоннее они требовали от народа сил для фронта, для родины и проводили жестокие мероприятия, чтобы добиться «сплоченности фронта и тыла». В тотальной войне правящие круги германского империализма и милитаризма видели средство и метод противостоять кризису, продолжать войну и агрессивную политику в изменившихся условиях.

Все возрастающее сознание безвыходного положения в войне и неизбежности приближающейся катастрофы побудило часть германской крупной буржуазии и некоторых военачальников после Сталинграда искать выход в государственном перевороте. Против Гитлера готовился заговор Судьба этого заговора в значительной степени зависела от событий на фронте. Германские империалисты в любом случае были намерены продолжать свою агрессивную политику силы, и без Гитлера, до победы С этой целью такие монополисты, как Бюхер, Хофакер, Лезер, Мейер, Ройш, Шахт, Шнивинд, Сименс, Вальц и Феглер, объединились в так называемый кружок Ройша и Боша. С одной стороны, они продолжали поддерживать клику Гитлера и выполняли руководящую роль в военной промышленности, с другой — ориентировались на политическую линию Карла Герделера, который помимо этого имел поддержку реакционных кругов юнкерства и генералитета. В случае необходимости и при гарантии успеха эти силы были готовы сбросить Гитлера и его клику и посадить новых людей, представляющих их интересы.

В своей секретной памятной записке от 26 марта 4943 г. Герделер призывал генералов к действию, особенно подчеркивая при этом, что практически стало невозможно «решительным ударом ослабить Россию настолько, чтобы она перестала быть серьезным военным противником». Реакционная группа Герделера надеялась найти общий язык с западными державами и заключить с ними сепаратный мир против Советского Союза. В мае 1943 г. Герделер поехал в Стокгольм, чтобы через шведских банкиров Якоба и Маркуса Валенбергов установить связи с англо-американцами. В то же время Герделер надеялся уговорить Гитлера «уйти в отставку», с тем чтобы сохранить для германского империализма «великую Германию» и большую часть фашистских завоеваний. Таким образом, по их мнению, должна была сохраниться власть германского империализма и прекращена деятельность антифашистских сил. Этим путем заговорщики пытались найти переход от империалистической войны к империалистическому миру, не считаясь с интересами народа.

Под влиянием поражения под Сталинградом в январе 1943 г. состоялась встреча руководителей группы Герделера и Крейзауского кружка. Несмотря на разногласия в постановке задач, между ними была достигнута договоренность о создании совместного руководящего центра заговора, при этом Бек возглавил военный заговор, а Герделер должен был стать после устранения Гитлера главой правительства.

Оппозиционные силы социал-христианской группировки Крейзауского кружка, несмотря на свое различное классовое происхождение, противостояли группе Герделера. Прогрессивные и патриотические силы этой группировки Хельмут Джемс фон Мольтке, Ганс Берндт фон Хефтен, Адам фон Тротт цу Зольц, священник Гаральд Пелхау, Фриц-Дитлоф граф фон Шуленбург, Петер граф Йорк фон Вартенбург, а также социал-демократы Юлиус Лебер, Вильгельм Лейшнер и профессор Адольф Рейхвейн отклоняли реакционную концепцию группы Герделера. Они выступали за демократизацию взаимоотношений в государстве и хозяйстве, но не могли освободиться от иллюзорных представлений о пути к демократизации. Они предлагали национализировать ключевые предприятия, удалить фашистов с руководящих постов в государственных и хозяйственных учреждениях и отдать международному трибуналу военных преступников. Но они не собирались нарушать капиталистические производственные и классовые отношения. Они были против односторонней ориентации на западные державы и не отклоняли категорически сотрудничество с активными силами Сопротивления рабочего класса. В январе 1943 г. в меморандуме Тротт цу Зольц писал: «Гитлера не будет, и новая Европа возникнет из совместных страданий порабощенных». В немецком народе политика Советского Союза приобретала все большую симпатию.

Подобных взглядов придерживались и молодые патриотически настроенные офицеры, поддерживавшие заговорщиков. Начальник штаба группы армий «Центр» полковник фон Тресков разработал военные мероприятия по обеспечению государственного переворота и собирался переправить через линию фронта бывшего посла в Москве Вернера фон Шуленбурга для установления контактов с Советским правительством. Он принял активное участие в покушении на Гитлера. Но в основном заговор определялся реакционными силами, окружавшими Герделера, планирующими свои действия без участия народа и против него.

Поражения вызвали в немецком народе глубокие потрясения. С начала 1943 г. у многих стали исчезать иллюзии. Страх перед поражением и его последствиями проникал в сознание масс. После того как стали известны военные катастрофы зимой 1942/43 г., о размерах которых фашистская пропаганда длительное время умалчивала, полицейские отчеты о положении во всех частях империи отмечали наличие «антиправительственных высказываний». Утверждалось мнение, что руководство, очевидно, не является хозяином положения. Фашистская пропаганда не информировала народ о действительном положении дел на фронте. После беседы с полковником Мартином, представителем министерства пропаганды при ОКВ, Геббельс записал в своем дневнике следующее: «Он (полковник Мартин. — Прим. ред.) заявил, что немецкий народ больше не верит информации, мы абсолютно потеряли доверие и, сколько бы ни старались, веры правительству больше не будет». Хотя фашистской пропаганде и удавалось, по крайней мере у части населения, вызывать новые надежды на «победоносный» исход войны, все же со временем в широких кругах росли чувства равнодушия, апатии, утомления и страха перед последствиями поражения.

Кризисные явления имели место и в фашистском вермахте. Поведение немецких солдат становилось неустойчивым, их вера в победу поколебалась, и отступление все чаще превращалось в подлинное бегство, во время которого бросалось большое количество оружия и военного снаряжения. 19 марта Геббельс записал: «Дорога из Ростова на Таганрог похожа на дорогу отступления под Дюнкерком. Видно, как при таких «отходах» мы теряем огромное количество вооружения, и прежде всего тяжелого. В самом Харькове очень мало радостных событий. Тыловые области в течение трех с половиной лет войны превращены в зоны коррупции». Методы грабежа, личного обогащения и казнокрадства, которые фашистские руководители насаждали в вермахте, обернулись теперь против фашистской системы. В конце февраля 1943 г. ОКВ было вынуждено отдать приказ «О поведении при отступлении». Солдаты, которые не выполняли беспрекословно «приказы фюрера» обязательно удерживать каждый клочок земли, должны были расстреливаться на месте. В июне Гитлер приказал создать особый суд для вермахта как специальный сенат при имперском военном трибунале, призванный карать за критику в адрес руководства и самого Гитлера. Этот новый орган террора выносил смертные приговоры или присуждал к длительным срокам тюремного заключения.

Начинающийся перелом в настроении всех слоев немецкого населения и в вермахте явился очевидным выражением внутреннего кризиса Германии. Среди рабочих, крестьян и средних слоев населения, несших большую долю тягот войны, развивался процесс отрезвления. Силы антифашистского движения Сопротивления, руководимые КПГ, получили ощутимый подъем и пополнились новыми борцами.

После Сталинградской битвы международное положение стало изменяться в пользу народов антигитлеровской коалиции. Одновременно с германским империализмом быстро углубляющийся кризис охватил и весь фашистский лагерь. Напрасно после Сталинграда Германия собиралась получить от своих сателлитов еще большую поддержку и ожидала от них проведения тотальных мобилизационных мероприятий по интенсификации военных усилий. Страны-сателлиты должны были значительно увеличить поставки продовольствия и сырья. Хотя Гитлер заявил, что пока только немецкие солдаты способны воевать в соответствии с требованиями современной войны, фашистское правительство и ОКВ добивались от своих партнеров новых военных контингентов, прежде всего для оккупационной службы и борьбы с партизанами. Во время переговоров с главами правительств всех европейских государств фашистского блока, состоявшихся в середине апреля в Бад-Клессхейме под Зальцбургом, Гитлер требовал от них решительных действий и новых вкладов в империалистическую захватническую войну, хотя они едва ли были в состоянии выполнить это.

Тяжелые потери, которые советские войска своими наступательными операциями нанесли армиям сателлитов гитлеровской Германии, усилили борьбу трудящихся масс в этих странах против фашистов. Росло народное движение против войны и профашистских правительств. Румынский диктатор Антонеску в апреле 1943 г. на встрече со своими генералами вынужден был признать, что «после битвы под Сталинградом фашистское государство стало шататься». Господствующие классы Венгрии, Румынии и Финляндии также искали пути выхода из войны и сохранения своего классового господства посредством ведения переговоров с империалистическими западными государствами о присоединении к ним. С начала 1943 г. венгерские и румынские посредники вели секретные переговоры через Ватикан, Швейцарию и Турцию с западными державами о сепаратном перемирии и возможности оккупации их стран англо-американскими войсками.

В марте 1943 г. в промышленных центрах Северной Италии вспыхнули крупные забастовки. Трудящиеся решительно выступили против фашистской войны и этим нанесли удар господству Муссолини. Влиятельные круги итальянской крупной буржуазии, военных и королевского двора ориентировались на выход из войны и сотрудничество с империалистическими западными державами. Под воздействием разгрома итальянской армии на германо-советском фронте, потерь итальянской колониальной империи в Африке и начавшегося распада своего режима Муссолини даже пытался убедить фашистских заправил в Германии прекратить бесперспективную войну с Советским Союзом. В интересах империалистических великодержавных притязаний Италии он предлагал повернуть все силы против Запада.

Гитлер и германский монопольный капитал отклонили эти предложения. Их основная цель была прежней: разбить Советский Союз и захватить богатые территории на востоке Европы. Этому должны были служить попытки фашистского руководства расколоть антигитлеровский блок, чтобы найти взаимопонимание с реакционными силами западных держав и обеспечить сферы влияния германскому империализму. В этих целях последний использовал свои связи с франкистской Испанией, Швецией, Швейцарией и Ватиканом. Франко, его министр иностранных дел и испанский посол в Лондоне особенно поддерживали немецких фашистов, делая соответствующие заявления и ведя переговоры с английскими дипломатами. Германский посол с удовлетворением докладывал из Мадрида о намерении испанского диктатора способствовать «углублению противоречий между Англией и Советским Союзом, между Англией и Америкой».

Поведение реакционных кругов США и Великобритании укрепляло надежды фашистов. В многочисленных беседах с Алленом Даллесом, главой американской разведывательной службы в Европе, немецкий представитель в Швейцарии князь Гогенлоэ заявлял, что США не хотят полного разгрома гитлеровской Германии и, более того, они хотели бы иметь фашистскую диктатуру «как фактор общественного строя и восстановления». Контакты, которые шеф гестапо Кальтенбруннер с мая 1943 г. с согласия Гиммлера поддерживал с Даллесом, были направлены на раскол антигитлеровской коалиции и сохранение власти фашистского германского империализма.

Весной 1943 г. провалилась новая попытка гитлеровской Германии принудить Японию к нападению на Советский Союз. В результате растущей освободительной борьбы на оккупированной его территории Китая и Юго-Восточной Азии и американских налетов на японские позиции на островах Тихого океана по всему Тихоокеанскому театру военных действий Япония перешла к обороне и утратила стратегическую инициативу. Хотя Квантунская армия численностью около 1 млн солдат и офицеров стояла на маньчжурской границе, японские милитаристы не были готовы ввязаться в новую военную авантюру. Тот факт, что немецкой и японской армиям никогда не удавалось добиться настоящей координации военных действий, явился особым показателем неустойчивости фашистской коалиции.

Турция тоже не вступила в войну с Советским Союзом, как этого хотела Германия, а, наоборот, с середины 1943 г. начала тяготеть к западным державам. Отношения остальных нейтральных государств с Германией стали более сдержанными.

В то время как фашистская коалиция сотрясалась от внутренних кризисов, силы всех народов, борющихся против фашизма, увеличивались. В победах Советского Союза порабощенные народы видели вдохновляющий пример. Поражения фашистов вызвали бурю ликования в оккупированных странах. «Народы, томящиеся под игом фашистов, жаждали известий о победах Красной Армии, поскольку свое собственное положение они неразрывно связывали с ее успехами», — писала шведская газета «Свенска дагбладет» в феврале 1943 г. Отпор сил Сопротивления и партизан фашизму повсюду возрастал. Во всех оккупированных районах создавались новые организации, и все новые силы вливались в борьбу против оккупантов. Партизанское движение начало приобретать стратегическое значение.

Возрастающая активность освободительного и партизанского движения, формирование армий народного освобождения, организаций Национального и Отечественного фронтов, центров борьбы против фашистов привели к новому этапу освободительного движения во всей Европе. Во главе этого движения повсюду стояли коммунистические партии.

В новых исторических условиях возросла ответственность коммунистических партий отдельных стран, ставивших перед собой цель в соответствии с принципами пролетарского интернационализма, учитывая соответствующие национальные особенности и интересы своих народов объединить все антифашистские и антиимпериалистические силы вокруг рабочего класса для борьбы против фашизма. Коммунистическая партия Советского Союза, сплотившая вокруг себя весь народ для достижения исторической победы над фашистскими агрессорами, была для них примером.

Готовность к борьбе и активность народных масс во всей Европе принудили правительства США и Великобритании к тесному сотрудничеству с Советским Союзом. Империалистические западные державы в 1941/42 г. исходили из того, что в результате фашистской агрессии Советский Союз в значительной мере ослабеет и после войны будет зависеть от своих союзников. После битвы под Сталинградом они были вынуждены отказаться от таких надежд. Стало ясно, что Советский Союз своими собственными силами может разбить гитлеровскую Германию и освободить народы от ига фашизма. В результате этого авторитет и сила СССР значительно выросли, а влияние империалистических держав в освобожденных странах ослабло. Западные империалисты не получили возможности путем «предоставления помощи» оказывать давление на страну социализма. Все большее число трудящихся США, Великобритании, Канады и других стран требовали немедленно открыть второй фронт в Западной Европе и заявляли о своей готовности принести для этого необходимые жертвы. Когда Черчилль 18 апреля 1943 г. посетил английский авиационный завод, рабочие передали ему резолюцию, которая заканчивалась следующими словами: «Рабочие завода готовы к любым жертвам. Мы требуем от правительства решительных действий».

С 14 по 26 января 1943 г. в Касабланке проходили переговоры между Рузвельтом, Черчиллем и генеральными штабами обеих стран. Во время этих переговоров были намечены ближайшие стратегические задачи и приняты важные решения по дальнейшему ведению войны США пошли навстречу особым интересам англичан и согласились после окончания боев в Северной Африке высадить войска в Сицилии. Черчилль продолжал преследовать свои интересы в Средиземном морс и на Балканах. В конце января он вел в Адене переговоры с президентом Турции Иненю с целью найти у него поддержку в осуществлении своих планов.

Открытие второго фронта в Европе оттягивалось. 9 февраля Советское правительство информировали о том, что он откроется в августе—сентябре 1943 г. Но в июне было сообщено окончательное решение Черчилля и Рузвельта, принятое ими в мае. Согласно этому решению высадка в Западной Европе намечалась только на 1944 г., хотя летом 1943 г. в Западной Европе находились всего 25 боеспособных дивизий вермахта. Одновременно западные державы весной и летом 1943 г. прекратили своп военные поставки Советскому Союзу по североатлантическому пути, мотивируя это якобы непреодолимыми трудностями.

На совещании в Касабланке правительства западных держав заявили о своем намерении вести войну до «безоговорочной капитуляции фашистской Германии». Эти заявления соответствовали интересам свободолюбивых народов, требовавших разгрома фашистского империализма и сотрудничества со странами, входящими в антигитлеровскую коалицию.

Буржуазные историки утверждают, что требования о безоговорочной капитуляции, выдвинутые в Касабланке, к которым летом 1943 г. присоединился Советский Союз, отодвинули срок окончания войны, повысили оборонную мощь Германии и прежде всего воспрепятствовали кругам Герделера и Бека осуществить их цели с помощью западных держав. Хищническая война фашистского германского империализма против Советского Союза характеризовалась при этом как борьба в интересах всех капиталистических государств, чего западные державы не хотели тогда открыто признать. В борьбе против германского фашизма народы отвергали подобные намерения. Антигитлеровская коалиция консолидировалась в той мере, в которой рос авторитет Советского Союза у народов и правительств, борющихся против нацизма, поскольку советский народ нес основную тяжесть войны и играл в ней решающую роль.