Первые шаги гитлеровской дипломатии

Правящие круги западных империалистических держав с удовлетворением встретили известие о приходе гитлеровцев к власти. Характеризуя надежды и чаяния этих кругов, заместитель государственного секретаря США С. Уэллес впоследствии писал: «В те довоенные годы представители крупных финансовых и торговых кругов в западных демократических странах, включая и США, были твердо уверены, что война между Советским Союзом и гитлеровской Германией будет только благоприятна для их собственных интересов. Они утверждали, что Россия непременно потерпит поражение и что вместе с этим будет ликвидирован коммунизм, а также что Германия, ослабленная в результате этого конфликта на многие годы, не сможет быть реальной угрозой для остального мира»¹.

Стремясь наладить сотрудничество с реакционными кругами Запада и тем самым открыть себе дорогу к неограниченной гонке вооружений, гитлеровское правительство в первые месяцы своего правления предприняло ряд дипломатических акций, демонстративно подчеркивая свой антикоммунизм.

4 февраля 1933 г. Гитлер на приеме, специально организованном для аккредитованных в Германии американских и английских журналистов, заявил, что «между коммунизмом и Германией не может быть компромисса». Вместе с тем он тут же подчеркнул: «Мы должны настаивать на равноправии с другими народами, чтобы занять принадлежащее нам место в мире»².

Эта концепция фашистского правительства (антикоммунизм как плата за «равноправие») еще более наглядно проявилась в телеграмме, направленной 11 февраля 1933 г. министром иностранных дел Нейратом ежегодному собранию «восточноазиатского союза Гамбург — Бремен». «У мира нет иного выбора, — говорилось в ней, — либо Германия пойдет по пути справедливости и свободы и сделается опять оплотом мира в сердце Европы, либо Европа рухнет в пропасть»³.

Официальная фашистская пропаганда на все лады распространяла тезис о том, что отказ западных держав удовлетворить требования Германии о своем равноправии с ними приведет к «господству большевизма в Европе». Предотвратить это может лишь сильная вооруженная Германия. Если западные страны не пойдут на это, «то неизбежна мировая катастрофа, — заявил Розенберг представителям американского газетного треста Херста. — Результатом была бы коммунистическая волна, которая охватила бы всю Европу». Далее Розенберг заверял, что Германия якобы «не стремится стать опасным конкурентом американских и британских интересов». «Наше внимание, — говорил он, — направлено теперь на европейский Восток. Там находится будущий рынок Европы»⁴.

5 мая 1933 г. в английской газете «Дейли телеграф» было опубликовано интервью, данное Гитлером ее берлинскому корреспонденту. Гитлер заверял Англию, что Германия будет целиком занята поисками «жизненного пространства» на востоке Европы. «Судьба Германии, — говорил Гитлер, — зависит не от берегов и доминионов, а от германской границы на Востоке»⁵.

В тот же день в Англию якобы с информационной миссией прибыл Розенберг. Раскрывая подлинную цель его поездки, лейбористский орган газета «Дейли геральд» писала, что, по мнению германских фашистов, «сильные антирусские настроения британского правительства облегчат сотрудничество между консервативной Британией и национал-социалистской Германией»⁶.

В Лондоне Розенберг развил бурную деятельность. Перед гитлеровским эмиссаром были широко открыты двери салонов английской аристократии и загородных резиденций представителей делового мира. Розенберг давал бесконечные интервью английским и иностранным корреспондентам, одну за другой устраивал пресс-конференции. С легкой руки английских официальных и неофициальных кругов Лондон на время превратился в пропагандистский центр гитлеровцев. Лейтмотив всех выступлений Розенберга был один и тот же: нацисты спасли от «угрозы большевизма» Германию и, если западные страны не будут чинить препятствий, спасут всю Европу⁷. На интимном обеде, данном в честь Розенберга молодыми консерваторами под председательством Рандольфа Черчилля, Розенберг изложил план «избавления Европы от большевистского призрака». Германия «уничтожит большевиков с полного одобрения и по поручению Европы», — заявил он.

Представленный Розенбергом план «умиротворения Европы» и «укрепления англо-германской дружбы» предусматривал, что фашистская Германия получит неограниченную свободу вооружений, присоединит к себе Австрию, Чехословакию, значительную часть Польши, включая «польский коридор», Познань и Галицию, а также Литву, Латвию и Эстонию. Этот план был тепло встречен в откровенно профашистских кругах Англии; он не вызвал возражений и у официальных лиц, с которыми Розенберг имел беседы, — министра иностранных дел Саймона, военного министра Хэлшема, постоянного заместителя министра иностранных дел Ванситтарта⁸. Кроме того, во время своего пребывания в Лондоне Розенберг встретился с представителем правительства США Норманом Дэвисом, которому заявил, что настала пора предоставить Германии равные права в вопросе вооружения⁹.

В результате поездки Розенберга гитлеровцам не только удалось выяснить отношение правительства Англии к их требованию «равноправия», что на деле означало право на вооружение и свободу рук на Востоке, но и установить личные связи с представителями наиболее реакционных группировок в английских правящих кругах. К последним принадлежали лорд Астор, лорд Леймнингтон, газетный делец Ротермир. К этим кругам был близок и принц Уэльский — будущий король Эдуард VIII.

Вынашивая обширные захватнические планы на востоке Европы, гитлеровцы отнюдь не отказывались от ограбления западных империалистических стран. Даже в первые месяцы существования фашистской Германии, когда она особенно была заинтересована в тщательной маскировке своих подлинных замыслов в отношении Запада, гитлеровцы порой сбивались с взятого тона и показывали клыки. Так, например, когда английская газета «Дейли телеграф», желая наилучшим образом подготовить реакционные круги Англии к приезду Розенберга, снабдила данное ей накануне Гитлером интервью примечанием, где говорилось, что «Германия отказывается от мечты иметь колонии», то фашистский официоз «Фелькишер беобахтер» в резкой форме опроверг это утверждение¹⁰.

Еще более откровенно агрессивные планы гитлеровцев были выражены в так называемом «меморандуме Гугенберга» — документе, который министр экономики в фашистском правительстве и член германской делегации на международной экономической конференции в Женеве Гугенберг вручил 16 июня 1933 г. председателю конференции Коллину.

В самых драматических тонах меморандум рисовал угрожающий «закат Европы» и борьбу фашистской Германии за «спасение Запада от грозящей ему опасности». «Если мы погибнем, — говорилось в нем, — с нами или после нас погибнут и .другие западные народы. Но если мир желает стать здоровым, то он должен разрешить Германии снова стать здоровой... У нас имеется полная ясность в вопросах о средствах излечения, и мы имеем для этого рецепты». Смысл меморандума заключался в тех «рецептах», которые Гугенберг прописывал западному миру.

Фашистское правительство устами Гугенберга открыто потребовало вернуть Германии потерянные после первой мировой войны колониальные владения в Африке¹¹. Хотя немецкая пресса утверждала, что меморандум явился плодом личного творчества Гугенберга, дело, конечно, обстояло не так. Впоследствии английская газета «Манчестер гардиан» сообщала, что подлинным автором меморандума являлся ближайший экономический советник Гитлера — Шахт¹².

Антисоветские устремления правящих кругов Англии, Франции и США были столь сильны, что даже претензии Германии в отношении Запада вызывали у них лишь одну реакцию: как можно скорее направить агрессию фашистской Германии в сторону Советского Союза. Эта политика западных держав в первые годы гитлеровской диктатуры проводилась по двум направлениям: во-первых, Германии давалась возможность под флагом восстановления ее «равноправия» постепенно легализовать создание необходимых для антисоветской агрессии вооруженных сил, во-вторых, извлекались известные гарантии, что эти вооруженные силы не будут использованы против Запада.

Играя на антисоветских настроениях правящих кругов западных держав, гитлеровская дипломатия за короткий срок добилась ощутимых результатов в достижении своих целей.

Примечания

1. Welles, The Time for Decision, N. Y., 1944, p. 321.

2. «V.В.», 5/6. Febr. 1933.

3. «Berliner Börsen — Zeitung», 12. März 1933.

4. «V.В.», 16. Apr. 1933.

5. «V.В.», 6. Mai 1933.

6. Цит. по «Deutsche allgemeine Zeitung», 10. Mai 1933.

7. «Documents on British Foreign Policy 1919—1939», Second Series, vol. V. L., 1956, pp. 204, 229—230.

8. Розенберг имел в Лондоне десять бесед с Саймоном и Ванситтартом.

9. «Documents on German Foreign Policy 1918—1945», Series C, vol. 1, L., 1957, p. 433.

10. «V.В.», 7/8 Mai 1933.

11. «Berliner Börsen — Zeitung», 17. Juni 1933.

12. «The Manchester Guardian», June 19, 1933.