Военно-политическая подготовка нападения на СССР

Все агрессивные действия Германии 1938—1940 гг. — захват Австрии, Чехословакии, Польши, Франции и других государств — являлись этапами к нападению на Советский Союз, который она рассматривала в качестве главного препятствия на пути к завоеванию мирового господства.

«Украинская пшеница и уголь Донбасса, никель Кольского полуострова и кавказская нефть, плодородные приволжские степи и белорусские леса — все это играло решающую роль в преступных замыслах фашистских захватчиков»¹.

Однако война против СССР, которую готовили гитлеровцы, была необычной войной. Они выступали в роли ударного отряда мировой империалистической реакции в борьбе против первого в мире социалистического государства. 30 марта 1941 г. Гитлер заявил высшим военачальникам, что «эта война будет резко отличаться от войны на Западе. На Востоке сама жестокость — благо для будущего... Речь идет о борьбе на уничтожение»². Далее он говорил о борьбе двух идеологий, о необходимости вынести «уничтожающий приговор большевизму», о том, что задачи Германии в отношении Советского Союза состоят не только в том, чтобы разгромить его вооруженные силы, но и в том, чтобы «уничтожить государство»³.

Планируя войну против Советского Союза, подготовку к которой они вели с момента захвата власти в Германии, гитлеровцы ставили своей целью порабощение, истребление советских людей, колонизацию территории Советского Союза.

На Нюрнбергском процессе генерал Иодль говорил, что уже во время кампании на Западе, т. е. в мае-июне 1940 г., Гитлер сказал ему, что он решил принять меры против Советского Союза «как только наше военное положение сделает это возможным»⁴.

Увлеченные победами на Западе, Гитлер и его генералы были уверены, что они покончат с Советским Союзом так же быстро, как и с западными государствами. «Такая непонятная заносчивость, — писал после войны гитлеровский генерал Г. Гудериан, — привела немцев к убеждению, что, подобно кампаниям в Польше и Франции, война на Востоке будет также молниеносной... Предполагалось, что военная мощь России будет уничтожена еще до наступления распутицы»⁵.

Это мнение о «молниеносной войне» с Россией разделяли и неоднократно высказывали высокопоставленные немецкие генералы Кейтель, Иодль, Маркс, Паулюс. Начальник генерального штаба Гальдер в середине июня 1941 г. говорил начальнику венгерского генерального штаба: «Советская Россия все равно, что оконное стекло; нужно только раз ударить кулаком, и все разлетится в куски»⁶.

Эти идеи были положены в основу плана войны против СССР, разработанного германским верховным военным командованием осенью и зимой 1940—1941 гг.

Как свидетельствует запись в дневнике Гальдера от 30 июня 1940 г., даже во время празднования его дня рождения между присутствовавшими генералами и высокопоставленными государственными чиновниками главной темой беседы была проблема подготовки нападения на Советский Союз. Присутствовавший там заместитель Риббентропа Вейцзекер сообщил Гальдеру мнение Гитлера о необходимости сосредоточить основное внимание на Восток, а также о необходимости разделаться с Англией для того, чтобы развязать себе «руки на Востоке»⁷.

22 июля 1940 г. главнокомандующий сухопутными силами вермахта Браухич сказал Гальдеру, что он получил 21 июля приказ фюрера начать разработку плана войны против СССР⁸. Браухич дважды повторил слова Гитлера: «...никаких признаков активного выступления России против нас нет... русские не хотят войны»⁹.

Для конкретной разработки плана войны к генеральному штабу сухопутных войск 29 июля 1940 г. был прикомандирован генерал Маркс¹⁰.

31 июля 1940 г. на совещании руководителей вермахта в Бергхофе Гитлер развил разбойничий замысел в отношении Советского Союза. «Россия, — заявил он, — должна быть ликвидирована... Мы одним стремительным ударом разгромим все. государство целиком»¹¹.

Первоначально предусматривалось начать наступление на Востоке уже осенью 1940 г. Однако на совещании в Бергхофе 31 июля Гитлер сделал вывод: «...Россия должна быть ликвидирована. Срок — весна 1941 г.» и далее: «Начало [военной кампании] — май 1941 г.¹²

После получения этих ориентирующих указаний верховное командование вермахта и командование сухопутных сил приступили к разработке вариантов войны против СССР¹³. В начале августа 1940 г. появился первый детальный проект «Операции Ост». Началась переброска войск на Восток — в Польшу, Пруссию и другие районы, прилегающие к границам Советского Союза. С середины июня и до начала сентября к советской границе было переброшено 36 дивизий¹⁴.

В августе-сентябре 1940 г. в замке Фушле во время встречи Риббентропа с Кейтелем обсуждался меморандум о предстоящем выступлении Германии против Советского Союза, разработанный Кейтелем¹⁵.

Завершающую работу по составлению плана войны против СССР выполнил заместитель начальника генерального штаба генерал Паулюс. Под его руководством в ноябре-декабре были проведены три штабные игры, в ходе которых отрабатывались детали этого плана¹⁶.

18 декабря 1940 г. Гитлер подписал директиву № 21, разработанную штабом ОКВ и получившую название план «Барбаросса»¹⁷.

Это был целый комплекс военных, политико-дипломатических, экономических и идеологических мероприятий, связанных с подготовкой войны против СССР. Германские вооруженные силы должны были подготовиться, чтобы разбить Красную Армию в ходе кратковременной кампании еще до завершения войны с Англией и достичь линии Архангельск—Волга—Астрахань¹⁸. Для выполнения этой задачи создавались три группы армий: «Север» — наступление на Ленинград; «Центр» — овладение Москвой и группа армий «Юг» — наступление на Украину и Кавказ. Наступление планировалось осуществить тремя этапами: на первом этапе предусматривалось уничтожение советских войск, расположенных в западных районах страны, и овладение Ленинградом; на втором — сокрушение советских резервов и занятие Москвы и Ростова и на третьем — выход к линии Архангельск — Астрахань. Главными стратегическими объектами объявлялись Ленинград, Москва, Центральный промышленный район и Донецкий бассейн. Особое внимание уделялось захвату Москвы, которая, как пишет генерал Гудериан, «была своего рода ключом ко всей советской системе. Как город, где находилось правительство, как важный индустриальный район, как крупнейший центр с резиденциями иностранных представительств, этот столичный город, еще больше, чем Париж во Франции, был важен для немцев в том отношении, что овладение им имело решающее значение в военном, экономическом и политическом отношениях»¹⁹.

Для наступления против СССР фашистская Германия мобилизовала колоссальные силы. К середине 1941 г. фашистская Германия располагала 213,5 дивизиями. Против Советского Союза было выставлено 152 дивизии (в том числе 19 танковых и 14 моторизованных) и 2 бригады, а вместе с сателлитами — 190 дивизий и 4 воздушных флота. В вооруженных силах вермахта было 7234 тыс. человек. 4,5 млн из них, а с сателлитами 5 млн человек, составлявших кадровую, хорошо вооруженную и прошедшую школу полуторагодичной войны на Западе армию, выставила Германия против Советского Союза²⁰.

План «Барбаросса» был основан на авантюристической концепции, предусматривавшей быстрый разгром Красной Армии и распад Советского государства. Немецкое верховное командование недооценивало крепость советского общественного и государственного строя, морально-политическое единство советского народа, военную и экономическую мощь СССР²¹.

Ныне буржуазные историки и битые гитлеровские генералы в своих мемуарах пытаются всячески обелить германских монополистов, генералов, дипломатов, избавить их от ответственности за войну против СССР, снять с них обвинение в кровавых злодеяниях, совершенных в отношении народов Советского Союза и других стран.

А. Даллес пишет, что летом 1940 г., когда ОКВ издало директиву о подготовке войны против СССР, генеральный штаб не был информирован об этом. Одновременно, по его словам, многие офицеры генштаба скептически оценивали русский военный потенциал и несерьезно относились к донесениям германского военного атташе в Москве полковника Кюстринга и сообщениям абвера о военной мощи СССР²².

Гитлеровские генералы пытаются доказать, что они не повинны в подготовке войны с СССР, что ответственность за нападение на СССР будто бы несут только Гитлер и его ближайшие советники. «Эти советники, — пишет генерал Гудериан, — совершенно запутались в оценке своих противников и в оценке своего верховного главнокомандующего как стратега, которого Геринг и Риббентроп (только ли они! — В.Ф.) превратили в «величайшего полководца в истории всех времен»²³.

Другие буржуазные историки пытаются доказать, что генералы и прочие представители «верхушечной оппозиции» будто бы пытались помешать развязыванию войны Германии с Советским Союзом. Например, Гёрлитц утверждает, что генерал Томас совместно с Герделером накануне нападения на СССР представили начальнику генерального штаба Гальдеру докладную записку, в которой указывали на смертельную опасность для Германии войны на два фронта и особенно похода на Восток, что также противоречило доктрине Секта²⁴.

Действительно, имелась группа лиц, правда незначительная, которая не поддалась фашистскому военному психозу и трезво оценивала обстановку, понимая роковые последствия для Германии планируемой агрессии против Советского государства. Одним из таких генералов и был Бек, который не был возвращен Гитлером на военную службу. После начала войны с Советским Союзом Бек в беседе с одним из офицеров генштаба сказал, что «война была проиграна еще до того, как раздался первый выстрел немецкого солдата»²⁵.

Германский военный атташе в Москве полковник Кюстринг часто предупреждал генштаб против недооценки мощи Советского Союза²⁶.

Гёрлитц и другие, пытаясь снять с немецких генералов ответственность за кровавые злодеяния и зверства вермахта на советско-германском фронте, убеждают своих читателей, будто генералы — участники «оппозиции» выступали против преступных приказов Гитлера.

В действительности, агрессивная война против СССР являлась сокровенной мечтой прусско-германских милитаристов и всей международной империалистической реакции.

Немецкие генералы не только не выступили против плана «Барбаросса», но они тщательно разработали его, а затем участвовали в осуществлении кровавых злодеяний гитлеровцев в отношении народов оккупированных районов Советского Союза.

Накануне нападения на СССР начальником оперативного отдела генерального штаба армии был назначен генерал Хойзингер, которого буржуазные историки изображают участником «верхушечной оппозиции»²⁷. Хойзингер непосредственно участвовал в разработке и осуществлении планов войны против СССР.

Германские генералы еще до нападения на СССР планировали порабощение и истребление народов Советского Союза. 12 мая 1941 г. ОКВ издало инструкцию войскам о поголовном расстреле советских комиссаров и политработников. Позже этот приказ распространился на всех коммунистов и советских активистов. 15 мая 1941 г. было издано указание о том, что германские солдаты не должны наказываться за самые тяжелые преступления, совершенные против мирного населения на территории СССР: «Возбуждение преследования за действия, совершенные военнослужащими и обслуживающим персоналом по отношению к враждебным гражданским лицам, не является обязательным даже в тех случаях, когда эти действия одновременно составляют воинское преступление или проступок»²⁸.

В последующих приказах гитлеровцев говорилось о необходимости применять на восточных территориях наиболее суровые и беспощадные меры наказания, проводить политику террора, который подавил бы всякую волю к сопротивлению со стороны населения. «В этой связи, — говорилось в одном из приказов Кейтеля, — следует помнить, что человеческая жизнь в оккупированных странах ничего не стоит. Только необычная жестокость может иметь сдерживающую силу. Смертный приговор 50 или 100 коммунистам в таких случаях должен рассматриваться как приемлемое возмещение за жизнь одного германского солдата»²⁹.

Офицеры получили право применения карательных мер в отношении советского населения: уничтожение деревень, городов, конфискация имущества. Для уничтожения советских людей были созданы специальные группы СС, так называемые «эйнзатцгруппы» и «эйнзатцкоманды». Они действовали совместно с воинскими соединениями. Директива ОКВ для «особых районов» от 12 марта 1941 г. предусматривала, что Гиммлер может посылать эти группы в районы боевых действий для выполнения политических и административных задач, вытекающих из борьбы «между двумя противоположными политическими системами». В директиве подчеркивалось, что эти части должны быть подчинены командующему в районе боевых действий. Армия должна была обеспечить их размещение и снабжение продовольствием. Позже Гиммлер и ОКХ, как это подтвердил в своих показаниях генерал Браухич, заключили специальное соглашение о деталях согласованных действий. Были разработаны детальные планы ограбления и порабощения народов СССР.

Военно-экономическое управление ОКВ, возглавляемое генералом Томасом (также внесенного фальсификаторами истории в число «оппозиционеров»), уже в конце 1940 г. проводило предварительную подготовку к войне с СССР. Оно собрало разведывательные сведения о промышленности СССР и подготовило специальный сборник «Военная экономика Советского Союза». Была составлена специальная картотека с перечислением важнейших промышленных предприятий Советского Союза. Генерал Томас 29 апреля 1941 г. создал экономический штаб «Ольденбург» (кодовое обозначение экономической части плана «Барбаросса»), возглавляемый генералом Шобертом. Главная задача этого штаба, как говорил Томас, состояла в захвате сырья и важнейших промышленных предприятий на территории СССР³⁰. План «Ольденбург» получил свое дальнейшее развитие в «Директивах по руководству экономикой во вновь оккупированных восточных областях» («Зеленая папка»), изданных под грифом «секретно»: «Для ориентации военного командования и военно-хозяйственных инстанций в области экономических задач в подлежащих оккупации восточных областях». Основные экономические задачи сводились к следующему: немедленное и полное использование оккупированных областей в интересах Германии. «Получить для Германии как можно больше продовольствия и нефти — такова главная экономическая цель кампании»³¹.

Далее, этот заранее разработанный план планомерного ограбления Советского Союза предусматривал вывоз в Германию всего сырья, товарных фондов и запасов, а также поголовное ограбление гражданского населения. «Все нужные нам сырьевые товары, полуфабрикаты и готовую продукцию следует изымать из торговли путем приказов, реквизиций и конфискаций... Немедленный сбор и вывоз в Германию платины, магния и каучука. Выявленные в прифронтовой полосе и тыловых областях продукты питания, а также средства бытового и личного потребления и одежды поступают в первую очередь в распоряжение военно-хозяйственных отделов...»³²

Создавался специальный разветвленный аппарат для организации ограбления Советского Союза. Этот аппарат действовал в тесном контакте с командованием вооруженных сил.

Была усилена разведывательная деятельность против СССР.

Буржуазные историки утверждают, что будто бы после разгрома Польши и особенно в период подготовки войны против СССР руководители абвера Канарис и Остер «становятся во главе заговора против Гитлера»³³. Однако многочисленные документы, предъявленные на Нюрнбергском процессе, и другие материалы показывают, что Канарис и его сотрудники не только не противодействовали агрессивной политике гитлеровского правительства, но они еще более активно включились в подготовку войны против СССР, планы которой они вынашивали в течение длительного времени.

Как заявили в своих показаниях на Нюрнбергском процессе сотрудники абвера Г. Пиккенброк³⁴, Ф. Вентивеньи³⁵, Э. Штольц³⁶, по указаниям Канариса в 1940—1941 гг. они усилили разведывательную и диверсионную деятельность против СССР. Начальник отдела контрразведки венгерского генерального штаба генерал Штефан Уйсаси утверждал, что Канарис сыграл большую роль в подготовке агрессивной войны против Югославии и СССР. Еще в ноябре 1940 г. Канарис согласовал с Уйсаси план совместной разведывательной деятельности против этих стран³⁷.

В марте 1941 г. Канарис дал следующее указание о разведывательной работе против СССР:

1. Активизировать деятельность разведки.

2. Дезинформировать иностранные разведки, в частности, путем создания видимости улучшения отношений с СССР и подготовки удара против Великобритании.

3. Обеспечить секретность переброски войск против СССР.

По указанию Канариса заместитель начальника второго отдела абвера полковник Штольц в марте 1941 г. создал специальную группу под условным названием «А», в задачу которой входили подготовка диверсионных актов и организация подрывной работы в советском тылу, в частности использование своей агентуры для разжигания национальной вражды между народами Советского Союза. С этой целью он использовал находящиеся на службе германской контрразведки буржуазно-националистические, фашистские группировки.

Как показал Штольц на Нюрнбергском процессе, им «лично было дано указание руководителям украинских националистов германским агентам Мельнику (кличка «Консул-1») и Бандере организовать сразу после нападения Германии на Советский Союз провокационные выступления на Украине с целью подрыва ближайшего тыла советских войск, а также для того, чтобы убедить международное общественное мнение в происходящем якобы разложении советского тыла. Ими были подготовлены также специальные диверсионные группы для подрывной деятельности в Прибалтийских советских республиках. Так, например, германской агентуре, предназначенной для заброски в Литву, была поставлена задача захватить железнодорожный туннель и мосты близ г. Вильно, а германские диверсионные группы, предназначенные для действий в Латвии, должны были захватить мосты через реку Западная Двина»³⁸ и удерживать их до подхода немецких войск.

В мае 1941 г. в абвере был создан специальный штаб для руководства разведывательной работой против СССР, названный в целях маскировки «Вилли». Штаб дислоцировался в местечке под Варшавой³⁹.

Абсгаген и другие «историографы» фашистской контрразведки, искажая факты, пытаются доказать, что будто бы в 1940—1941 гг. Канарис и Остер стремились использовать для устранения Гитлера специальные войсковые формирования, подчиненные командованию абвера⁴⁰. В действительности для диверсионной и террористической деятельности против СССР при абвере была создана специальная воинская часть, так называемый учебный полк особого назначения «Бранденбург 800», непосредственно подчинявшийся начальнику второго отдела контрразведки генералу Лахаузену. Этот полк комплектовался в нарушение элементарных норм международного права главным образом за счет немецкого населения других стран — агентов абвера, которые знали славянские языки. Для маскировки своих операций они получали обмундирование и вооружение иностранных армий. Перед нападением на СССР полк «Бранденбург 800» был снабжен обмундированием и вооружением Красной Армии. В нем были созданы специальные подразделения из числа немцев, знающих русский язык⁴¹. Однако, как свидетельствуют документы Нюрнбергского процесса над главными военными преступниками, Канарис и другие руководители абвера не предпринимали никаких попыток использовать этот полк диверсантов, равно как и другие воинские подразделения, для фрондирования против Гитлера.

Большое место в планировании подготовки нападения фашистской Германии на Советский Союз уделялось мероприятиям по дезинформации. История знает немало примеров вероломства гитлеровцев. Обман, подлог, шулерство и изощренные интриги являлись важнейшими орудиями подготовки фашистской агрессии против народов европейских государств. Так, шумихой об антикоммунизме и пацифистской демагогией они маскировали свою политику перевооружения и подрыва версальской системы. Они планировали убийство германского посла в Праге и применение ядовитых газов в качестве предлога для агрессии против Чехословакии, взрыв германской радиостанции в Глейвице и убийство собственных граждан в качестве предлога для нападения на Польшу, бомбардировку немецкой авиацией города Фрейбурга для оправдания нападения на Бельгию и Голландию и т. д. Но все эти коварные действия гитлеровцев меркнут по сравнению с той чудовищной кампанией лжи, дезинформации и обмана, которую они развернули накануне нападения на Советский Союз. В этой кампании участвовали все руководящие ведомства и учреждения фашистской Германии: правительство, генеральный штаб, контрразведка, министерства иностранных дел, пропаганды, внешней торговли, военной экономики, транспорта, пресса и радио. Немалую помощь им оказали англо-американские реакционные круги.

Одним из таких дезинформационных маневров гитлеровцев был план операции «Морской лев» зимой и весной 1941 г.

Документы германского командования позволяют сделать вывод о том, что идея вторжения в Англию (операция «Морской лев») претерпела быструю эволюцию⁴². Если на завершающем этапе войны с Францией гитлеровское командование действительно планировало высадку десанта в Англии, то затем в конце лета — начале осени 1940 г. оно отказалось от этого намерения и перешло к подготовке более важной операции — войны против Советского Союза. СССР стал первоочередной целью гитлеровской агрессии.

Но, несмотря на форсированную подготовку к войне против СССР, гитлеровское руководство продолжало создавать видимость подготовки десантных операций против Англии. Этим обстоятельством и пытаются воспользоваться английские и западногерманские реакционные историки для обоснования тезиса о том, что и после капитуляции Франции вопрос о высадке в Англии занимал первостепенное место в германских военных планах, и весь этот период войны называют «битвой за Англию»⁴³. Так, Ф. Руге отмечает: начиная войну против СССР, Германия прежде всего преследовала цель поставить на колени Англию. «Гитлер, — пишет Руте, — рассчитывал разгромить последнюю сухопутную державу, на которую могла опереться Англия. Он надеялся достигнуть этим путем определенной политической цели, а именно приведения главного противника к готовности заключить мир, и в своих планах шел по следам Наполеона...»⁴⁴.

Бывший статс-секретарь министерства иностранных дел фашистской Германии Вейцзекер также пытается доказать в своих мемуарах, что якобы Гитлер, подобно Наполеону, стремясь сокрушить Англию, совершил нападение на Советский Союз⁴⁵. Эту версию повторил на научной конференции, посвященной 20-й годовщине победы над фашистской Германией, состоявшейся в апреле 1965 г. в Москве, западногерманский историк Якобсен, утверждавший, что главной целью Германии при нападении на СССР было стремление «поставить на колени Англию». Якобсен также проводил аналогию с известными планами Наполеона и пытался доказать, что, если бы гитлеровские войска смогли высадиться на Британских островах и захватить Англию, Германия не начала бы агрессию против СССР.

Однако объективный анализ документов и материалов командования вермахта и других ведомств фашистской Германии, свидетельства гитлеровских генералов и политических деятелей буржуазных государств, содержащиеся в их мемуарах, показывают полную несостоятельность подобных утверждений, преследующих цель реабилитации германских милитаристов. Эти документы также убедительно доказывают, что Англия была спасена в связи с началом немецко-фашистской агрессии против СССР, где и проходило главное сражение второй мировой войны.

Кроме плана «Морской лев», гитлеровское руководство осуществило ряд других обманных мероприятии по маскировке подготовки войны против СССР. Из анализа документов можно установить две фазы этой кампании дезинформации. Первая — с июня 1940 г. по март-апрель 1941 г., когда проводился камуфляж общих военных приготовлений для нападения на Востоке. Вторая — май-июнь 1941 г., когда маскировались стратегическое сосредоточение германских войск вблизи границ СССР и другие мероприятия по непосредственной подготовке войны против Советского Союза.

5 сентября 1940 г., спустя три дня после назначения генерала Паулюса обер-квартирмейстером-1 в генеральном штабе армии и получения им задания о подготовке непосредственного нападения на СССР, ОКВ издало специальную директиву, в которой говорилось, что переброска войск на Восток «не должна создавать впечатления в России, что мы готовим наступление на Восток»⁴⁶. Германская контрразведка должна была распространять сведения о замене частей, о том, что строительство аэродромов, улучшение шоссейных и железных дорог проводится в порядке усовершенствования транспортных связей с Германией и в экономических целях.

В директиве № 21 от 18 декабря 1940 г. (план «Барбаросса»), подписанной Гитлером и являвшейся основой для стратегического развертывания вермахта и для начала военных действий против СССР, говорилось: «Особое внимание следует обратить на то, чтобы не было разгадано намерение произвести нападение»⁴⁷.

Наиболее полно вероломная тактика гитлеровцев раскрывается при анализе «Руководящих указаний начальника штаба верховного главнокомандования по маскировке подготовки агрессии против Советского Союза», изданных 15 февраля 1941 г. «Цель маскировки — скрыть от противника подготовку к операции «Барбаросса». Эта главная цель и определяет все меры, направленные на введение противника в заблуждение»⁴⁸. В них говорилось, что на первом этапе проведения дезинформации (до апреля 1941 г.) по-прежнему следует поддерживать мнение о неопределенности германских намерений и акцентировать внимание на предстоящем вторжении в Англию, несмотря на значительное ослабление приготовлений к операции «Морской лев»: «...необходимо принять все меры, чтобы среди наших вооруженных сил сохранялось впечатление готовящегося вторжения в Англию, пусть в совершенно новой форме. Правда, в какой-то момент придется оттянуть с Запада предназначавшиеся для вторжения войска, но и это должно найти объяснение. Даже если войска будут перебрасываться на Восток, следует как можно дольше придерживаться версии, что переброска осуществляется лишь с целью дезинформации или прикрытия восточных границ в тылу во время предстоящих действий против Англии»⁴⁹.

На втором этапе приготовлений к нападению на СССР, скрыть которые становилось все сложнее, стратегическое развертывание сил должно было быть представлено под видом «крупнейшего в истории войн отвлекающего маневра, который якобы служил для маскировки последних приготовлений к вторжению в Англию»⁵⁰.

В директиве детально перечислялись формы и методы проведения дезинформационных мероприятий. Особенно подчеркивалась необходимость акцентировать внимание на предстоящем вторжении в Англию, преувеличивать значение вспомогательных операций «Марита» (план агрессии против Греции и Югославии), под прикрытием которого производилась переброска войск на Восток, и «Зоннеблюме» (кодовое обозначение операций в Северной Африке). Сосредоточение сил на Востоке должно было объясняться необходимостью обмена войск между западной и восточной частями Германии, подтягиванием тыловых эшелонов для операции «Марита» или для обеспечения тылового прикрытия против России. В целях дезинформации планировались и проводились специальные перевозки войск и вооружения на Запад.

Переброска военно-воздушных сил на Восток должна была производиться под предлогом необходимости сбережения авиации для вторжения в Англию. Большое внимание уделялось в ней распространению дезинформационных сведений о подготовке авиадесантного корпуса, который германское командование якобы намеревалось использовать для нападения на Англию. К авиадесантному корпусу прикомандировывались переводчики английского языка. Предусматривалась специальная операция «Альбион» по внезапному оцеплению определенных районов на побережье проливов Ла-Манш и Па-де-Кале и в Норвегии будто бы в целях охраны территории, с которой должен был отплыть десант в Англию. Предполагались и другие меры дезинформации, такие, как расстановка макетов на побережье, которые разведка противника могла бы принять за неизвестные до сих пор «ракетные батареи», и др. Руководство всей этой фиктивной операцией возлагалось на начальника военной контрразведки адмирала Канариса.

С каждым днем по мере приближения даты нападения на Советский Союз кампания дезинформации принимала все более крупные размеры. Несмотря на то что план вторжения в Англию был давно похоронен, гитлеровцы продолжали шумиху о подготовке десанта.

3 февраля 1941 г. на совещании, где подводились итоги подготовки нападения на СССР, Гитлер еще раз заявил, что стратегическая концентрация сил против СССР должна маскироваться мнимой подготовкой вторжения в Англию и операцией на Балканах. Здесь же было сообщено об отмене операции «Аттила» (план захвата неоккупированной части Франции), «Феликс» (план захвата Гибралтара) и операции «Морской лев»⁵¹.

В указании ОКВ от 23 марта 1941 г. предлагалось «сохранять и максимально усиливать в Англии опасение относительно предполагаемой высадки»⁵². В этих целях предписывалось осуществлять дополнительно такие мероприятия по дезинформации, как выдача различных памяток об Англии и распространение слухов о проведении «совершенно новой операции против Англии, которая вначале будет проводиться незначительными силами»⁵³.

12 мая 1941 г. ОКВ издало распоряжение «по проведению второй фазы дезинформации противника в целях сохранения скрытности сосредоточения сил против Советского Союза»⁵⁴. В этой фазе вводился максимально уплотненный график движения эшелонов. Принцип был таков: «Чем ближе день начала операции, тем грубее могут быть средства, используемые для маскировки наших намерений». Среди соединений, расположенных на Востоке, должны быть распространены приказы и новая волна слухов о переброске их на Запад.

В новом документе, «Временном плане Барбаросса», в котором подводились итоги состояния приготовлений к войне против СССР на 1 июня 1941 г., имелся специальный раздел «Маскировка», где говорилось о том, что началась вторая фаза дезинформации противника. Накануне нападения на Советский Союз на побережье Франции и Скандинавского полуострова предусматривалось сосредоточить военно-морские корабли, которые должны были совершить обманный маневр, имитирующий начало вторжения в Англию.

«Вторая фаза введения неприятеля в заблуждение («Акула» и «Гарпун»)⁵⁵ с целью создания впечатления о приготовлениях к десантным операциям из Норвегии, из района каналов на материке и из Бретани. Продвижение частей на Восток представляется как маневр для введения в заблуждение англичан относительно высадки в Англии»⁵⁶. Таким образом, сосредоточение сил на Востоке изображалось как дезинформационные меры с целью скрытия подготовки высадки в Англию.

Ряд высших гитлеровских офицеров во время допроса на Нюрнбергском процессе подтвердил, что такой отвлекающий маневр действительно имел место в июне 1941 г. Бывший заместитель начальника одного из отделов германской контрразведки полковник Э. Штольц раскрыл на Нюрнбергском процессе некоторые подробности подготовки этого обманного маневра на его второй фазе. В начале мая 1941 г. состоялось совещание под председательством заместителя начальника оперативного штаба ОКВ генерала В. Варлимонта. Обсуждались требования верховного командования о разработке наиболее эффективных мероприятий с целью замаскировать подготовку нападения на Советский Союз. Было признано необходимым проведение фиктивных мероприятий по реализации плана «Морской лев». Был намечен перевод значительной части германского военно-морского флота в порты Северного моря, а также концентрация авиационных соединений на французских аэродромах. Гитлер утвердил этот план⁵⁷. Как свидетельствует генерал Варлимонт, «вторая фаза введения врага в заблуждение»⁵⁸ означала, что движением германских военных судов в сторону Англии гитлеровское командование намеревалось создать впечатление, будто вскоре будет осуществлена высадка десанта в Англию. Фельдмаршал Паулюс также говорил, что «был организован очень сложный обманный маневр, который был осуществлен из Норвегии и с французского побережья. Эти операции должны были создать видимость операций, намеченных против Англии, и должны были тем самым отвлечь внимание России»⁵⁹.

Усиливалась охрана и производилось оцепление районов, прилежащих к проливам Ла-Манш и Па-де-Кале. В то время как непосредственно на границе СССР находились небольшие силы, главные силы сосредоточивались в 200—300 км от границы⁶⁰. Многие штабы частей и соединений войск, переброшенных на Восток, скрывались под номерами других частей, ранее дислоцированных в этих районах.

Важную роль в осуществлении рассматриваемого дезинформационного маневра гитлеровцев сыграла фашистская пропаганда, на которую они возлагали большие надежды при подготовке всех актов агрессии. Известно, что, помимо пропагандистского аппарата фашистской партии, в Германии был создан и расширен до громадных размеров государственный пропагандистский аппарат. Демагогия, ложь, вероломство, безудержная клевета на своих политических противников являлись основными методами фашистской пропаганды.

Зимой 1938/39 г. между министром пропаганды Геббельсом и начальником штаба верховного командования вермахта Кейтелем было подписано «Соглашение о ведении пропаганды в период войны»⁶¹, согласно которому военная пропаганда рассматривалась как важное средство ведения войны, равное по своему значению одному из родов войск. При разработке мобилизационных планов, говорилось в «Соглашении», должны учитываться и задачи военной пропаганды. Эти задачи согласовываются с министерством пропаганды, которое обеспечивает отделы военной пропаганды вермахта пропагандистской литературой⁶². С началом войны был значительно расширен отдел военной пропаганды, созданный при штабе ОКБ еще 1 апреля 1939 г., увеличено количество рот пропаганды, которые принимали активное участие во всех агрессивных походах вермахта и тесно сотрудничали с органами контрразведки. Перед каждой крупной операцией вермахта отдел военной пропаганды разрабатывал подробный план пропагандистского обеспечения военной операции, который утверждался начальником штаба ОКВ и затем согласовывался с Гитлером⁶³.

Во время походов вермахта в Польшу, во Францию, на Балканы проходили проверку и совершенствовались формы и методы, техника военной пропаганды, увеличивалось число военнослужащих в подразделениях военной пропаганды. Однако наиболее активно действовала гитлеровская военная пропаганда в период подготовки войны против СССР. Как пишет в своей книге «Пропагандистские войска немецкого вермахта» бывший руководитель военной пропаганды вермахта генерал Хассо фон Ведель, в подготовке нападения на СССР принимала активное участие и военная пропаганда. В соответствии с заранее разработанным планом было проведено более 100 пропагандистских акций⁶⁴. Однако центральное место среди всех этих многочисленных обманных мероприятий по-прежнему занимал план «Морской лев». Этот план, по словам Веделя, состоял из суммы различных мероприятий, в проведении которых участвовали войска, находившиеся на Западе, штабы войск всех других театров военных действий, командование военно-морского флота и военно-воздушных сил, министерства транспорта и военной экономики, службы разведки и контрразведки, управление радиовещания, а также войска пропаганды. «Первоначально, — пишет Ведель, — «Морской лев» предусматривался как реальная задача. В дальнейшем же он использовался только как отвлекающий маневр»⁶⁵.

Однако эта операция, по мнению Веделя, готовилась весьма обстоятельно и являлась важнейшей задачей различных учреждений фашистской Германии. Но если руководители «третьего рейха» с осени 1940 г. рассматривали операцию «Морской лев» только как отвлекающий маневр, то в частях вермахта и даже в штабах корпусов до весны 1941 г. подготовку этой операции рассматривали как реальную задачу.

Ведель рассказывает о некоторых наиболее характерных пропагандистских мероприятиях, проведенных отделом военной пропаганды совместно с контрразведкой. Так, была сформирована специальная пропагандистская часть «К» якобы для действий в Англии после высадки там немецких войск. Для ее формирования из всех пропагандистских частей, в том числе расположенных на границе с Советским Союзом, в условиях «строгой секретности» были отозваны лица, знающие английский язык. Затем была организована утечка этой информации⁶⁶. Заместитель начальника отдела военной пропаганды ОКВ был назначен командиром специального пропагандистского соединения, в которое входили представители пропагандистских служб военно-воздушных и военно-морских сил. Соединение якобы было предназначено для участия в операции «Морской лев». Он провел даже специальное совещание командиров рот и других пропагандистских подразделений, на котором говорил о необходимости соблюдения строжайшей тайны при подготовке этой операции и при пересылке донесений после высадки в Англии.

В то же время гитлеровская пропаганда во взаимодействии с органами военной разведки и контрразведки в целях введения в заблуждение противника всячески «демаскировала» мнимую подготовку высадки десанта. Например, зимой 1940/41 г., как пишет Ведель, в Берлине были подготовлены листовки, которые предназначались якобы для использования при вторжении в Англию. При перевозке их по железной дороге на аэродром органы контрразведки организовали «случайную» поломку некоторых ящиков с листовками, в результате чего содержание листовок стало известно присутствовавшим там рабочим и служащим⁶⁷.

Военнослужащих из рот пропаганды периодически информировали о состоявшихся посадках войск на суда, об учениях по высадке десантов и т. д. Специально сфабрикованные информационные доклады о ходе подготовки к высадке десанта в Англии «по недосмотру цензуры» проникли в открытую информацию, но затем были снова засекречены⁶⁸.

Немалую роль в подготовке этого обманного маневра сыграла немецко-фашистская пресса. Она призвана была выполнять двоякую задачу. Во-первых, шумихой о подготовке десанта против Англии замаскировать подготовку войны против СССР. Во-вторых, не раскрывая германских планов, морально подготовить население к антисоветской войне. После речи Гитлера в рейхстаге 4 мая 1941 г., в которой он еще раз обратился с мирными предложениями к Англии, германская пресса развернула усиленную психологическую атаку на Англию, которая должна была подкрепить «миссию Гесса» и добиться капитуляции английских правящих кругов.

В предложениях отдела обороны страны ОКВ по пропагандистской подготовке нападения на Советский Союз от 8 мая 1941 г. снова подтверждалось, что планы Германии должны оставаться втайне как можно дольше. «Для России, — гласил документ, — наш удар должен оказаться внезапным». Далее речь шла о целесообразности «до последнего дня усиливать пропаганду против Англии»⁶⁹.

Таким образом, приведенные выше факты отвергают версию буржуазных историков о превентивном характере войны Германии против СССР, а также их попытки преувеличить значение битвы за Англию и представить ее как величайшее и даже решающее сражение второй мировой войны⁷⁰.

Как оказалось, только летом и в начале осени 1940 г. гитлеровское командование действительно планировало высадку десанта в Англию, но затем оно отказалось от этого намерения и все силы направило на подготовку решающей кампании второй мировой войны — агрессии против Советского Союза. В этих условиях шумиха гитлеровцев о подготовке десанта в Англию являлась блефом, составной частью плана «Барбаросса», призванной скрыть его истинные цели.

Примечания

1. Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в семи томах, т. II. М., 1958, с. 479.

2. Гальдер Ф. Военный дневник, т. II. М., 1969, с. 430.

3. Там же, с. 429.

4. Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в семи томах, т. V. М., 1960, с. 74.

5. Итоги второй мировой войны. М., 1957, с. 117.

6. Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в семи томах, т. II, с. 674.

7. Гальдер Ф. Указ. соч., т. I, с. 495.

8. Там же, т. II, с. 60.

9. Там же, с. 60—61.

10. История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941—1945, т. I. М., 1960, с. 232.

11. Гальдер Ф. Указ. соч., т. II, с. 80—81.

12. Гальдер Ф. Указ. соч., т. II, с. 81.

13. Fall Barbarossa. Dokumente zur Vorbereitung der faschistischen Wehrmacht auf die Agression gegen die Sowjetunion 1940/41. Berlin, 1970, S. 121—122.

14. Проэктор Д.М. Агрессия и катастрофа. М., 1972, с. 194.

15. Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в семи томах, т. V, с. 99.

16. Проэктор Д.М. Указ. соч., с. 248—249.

17. Дашичев В.И. Банкротство стратегии германского фашизма. Исторические очерки. Документы и материалы, т. И. М., 1973, док. № 19, с. 86—89.

18. Förster G., Helmert H., Schnitter H. Der Zweite Weltkrieg. Berlin, 1972, S. 99—100.

19. Итоги второй мировой войны, с. 118.

20. История второй мировой войны 1939—1945, т. III. М., 1975, с. 236; Проэктор Д.М. Указ. соч., с. 259.

21. Förster H., Helmert H., Schnitter H. Op. cit, S. 99.

22. Dulles A. Op. cit. p. 65.

23. Итоги второй мировой войны, с. 117.

24. Görlitz W. Der deutsche Generalstab. Geschichte und Gestalt (1657—1945). Frankfurt a/M., 1952, S. 552.

25. Ibid., S. 586.

26. Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в семи томах, т. III. М., 1958, с. 94.

27. Görlitz W. Op. cit., S. 551.

28. Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в семи томах, т. III, с. 339.

29. Там же, с. 219.

30. Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в семи томах, т. III, с. 403—405.

31. Там же, с. 400.

32. Там же, с. 405.

33. Abshagen K.H. Kanaris: Patriot und Weltbürger. Stuttgart, 1955, S. 227.

34. Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в семи томах, т. II, с. 640—643.

35. Там же, с. 649—652.

36. Там же, с. 643—647.

37. Там же, с. 667—668.

38. Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в семи томах, т. II, с. 644.

39. Там же, с. 645.

40. Там же.

41. Там же.

42. «Военно-исторический журнал», 1959, № 2, с. 67.

43. Секистов В.А. «Странная война». М., 1958, с. 133.

44. Руге Ф. Война на море. 1939—1945. М., 1957, с. 205.

45. Weizsäcker E. Erinnerungen. München—Freiburg—Leipzig, 1950, S. 305.

46. Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в семи томах, т. II, с. 530.

47. Там же, с. 559.

48. Дашичев В.И. Указ. соч., т. II, док. № 27, с. 107—109.

49. Там же, док.№ 27, с. 107.

50. Там же, с. 108.

51. Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в семи томах, т. II, с. 535.

52. Дашичев В.И. Указ. соч., т. II, док. № 28, с. 109—110.

53. Там же, с. 120.

54. Там же.

55. «Акула» и «Гарпун» — новые условные обозначения операции «Морской лев».

56. Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в семи томах, т. II, с. 580.

57. Там же.

58. Там же, с. 637.

59. Там же, с. 606.

60. Там же, с. 657.

61. Wedel von. Die Propagandatruppen der Deutschen Wehrmacht. Necker-gemünd, 1962, S. 22.

62. Ibid., S. 22—23.

63. Ibid., S. 35.

64. Ibid., S. 50.

65. Ibidem.

66. Ibid., S. 51.

67. Ibidem.

68. Wedel von. Die Propagandatruppen der Deutschen Wehrmacht. Neckergemünd, 1962, S. 22.

69. Дашичев В.И. Указ. соч., т. II, с. 192—193.

70. Реутов Г.Н. Указ. соч., с. 171.