Англо-французские «гарантии» Польше

29 марта в Лондоне были получены сведения о предложениях, сделанных Риббентропом 21 марта польскому послу Ю. Липскому об «урегулировании» польско-германских отношений. Принятие их означало бы капитуляцию Польши перед нацистской Германией, ее фактическое присоединение к блоку фашистских агрессоров. Эти сведения всполошили британское правительство, так как это означало бы принципиальное изменение соотношения сил в Европе, предельно опасное для Англии и Франции.

Во время обсуждения этого вопроса 30 марта на заседании английского правительства Галифакс внес предложение об опубликовании заявления о том, что в случае нападения Германии на Польшу Англия придет последней на помощь. Чемберлен поддержал его. Фактически признавая ошибочность своей политики осенью 1938 года, он отметил, что вместо того, чтобы чехословацкая армия была на стороне Англии, теперь ресурсы Чехословакии используются Германией^*. А если ресурсы Польши отойдут к рейху, то это будет иметь очень серьезные последствия для Англии. Английский министр координации обороны признал, что в случае фашистской агрессии Польша продержится не более двух-трех месяцев. Однако, продолжал он, и Германия понесет значительные потери.

На заседании указывалось, что если Англия вовремя не займет твердую позицию в связи с угрозой Польше, то авторитет ее во всем мире будет серьезно подорван¹.

Таким образом, английские правящие круги думали лишь о том, чтобы в течение какого-то времени пользоваться польским «пушечным мясом» ради «экономии» жизней английских солдат. В те же дни начались англо-французские штабные переговоры, в результате которых было решено на первом этапе войны применить только экономическую блокаду Германии². Они даже и не ставили вопроса о том, чтобы действительно помочь Польше и спасти ее от разгрома. А ведь захват Германией Польши можно было предотвратить! Советский Союз, будучи, в отличие от Англии, глубоко заинтересован в том, чтобы Польша не была уничтожена, со своей стороны, был готов бросить на чашу весов войны и мира всю свою мощь ради сохранения независимости и неприкосновенности Польши. Но на заседании английского правительства вопрос о сотрудничестве Англии с СССР даже не поднимался.

31 марта 1939 г. было опубликовано заявление английского правительства о его готовности оказать Польше помощь в случае агрессии против нее. В результате визита в Лондон Ю. Бека 6 апреля было опубликовано англо-польское коммюнике, в котором указывалось, что между Англией и Польшей достигнута договоренность о взаимной помощи «в случае любой угрозы, прямой или косвенной, независимости одной из сторон»³. Англо-французские гарантии вскоре были даны также Румынии и Греции, а несколько позже — Турции. Бек отклонил британское предложение, чтобы польское правительство договорилось с Советским Союзом об оказании им материальной помощи Польше в случае нападения на нее Германии. Польский министр не скрывал при этом своего крайне враждебного отношения к СССР. Англичане изложили ему свой план заключения соглашения с участием Англии, Франции, Польши и Румынии. Однако польское правительство отклонило и это предложение. Польша еще с 1921 года имела союзный договор с Румынией, направленный против СССР. Распространять свои обязательства на случай конфликта между Германией и Румынией она не хотела⁴. Отрицательную позицию по отношению к этому предложению заняло и правительство Румынии, поставив в известность об этом Берлин⁵.

Предоставляя свои гарантии Польше и другим указанным странам, английское и французское правительства выдавали их за бескорыстную заботу об их судьбе. В связи с этим заслуживает внимания обсуждение вопроса о гарантиях на заседании внешнеполитического комитета английского правительства. «Премьер-министр напомнил, — говорится в протоколе заседания комитета, — что генеральная линия нашей политики в отношении Германии определяется не защитой отдельных стран, которые могли бы оказаться под германской угрозой, а стремлением предотвратить установление над континентом германского господства, в результате чего Германия стала бы настолько мощной, что могла бы угрожать нашей безопасности. Господство Германии над Польшей и Румынией усилило бы ее военную мощь, и именно поэтому мы предоставили гарантии этим странам. Господство Германии над Данией не увеличило бы военной мощи Германии, и поэтому в данном случае нам не следует брать обязательств о военном вмешательстве с целью восстановления статус-кво»⁶.

Это означает, что Англия заботилась о своих и только своих интересах. Польша, Румыния, Дания и другие страны интересовали ее исключительно в зависимости от того, могли ли они иметь какое-то военное, стратегическое или экономическое значение для британского империализма.

Даже английские буржуазные историки теперь не могут не признать, что британский кабинет так же мало был обеспокоен судьбой Польши, как ранее судьбой Чехословакии⁷.

Значение англо-французских гарантий было для Польши, Румынии и других стран весьма относительным. Еще 30 марта на это указал Н. Чемберлену бывший премьер-министр Англии Д. Ллойд Джордж. Он заявил, что действительный отпор Германии на Востоке может быть организован только при участии СССР; односторонние английские гарантии Польше являются «безответственной азартной игрой»⁸. В таком же духе Ллойд Джордж выступил 3 апреля в прениях в палате общин. Аналогичные взгляды высказывал в ходе этих прений и ряд других депутатов.

Советское полпредство в Англии также писало по этому вопросу: «Что реальное может сделать, на самом деле, Англия (или даже Англия и Франция, вместе взятые) для Польши и Румынии в случае нападения на них Германии? Очень мало. Пока британская блокада против Германии станет для последней серьезной угрозой, Польша и Румыния перестанут существовать»⁹.

В эти дни в Лондон прибыл министр иностранных дел Польши Ю. Бек, с ним был подписан предварительный англо-польский договор о взаимной помощи. Однако английские гарантии Польше не были достаточно сильным рычагом для оказания давления на Германию. Об этом свидетельствовала изданная 3 апреля Гитлером директива о подготовке германских войск к нападению на Польшу 1 сентября 1939 г. 11 апреля он подписал пресловутый план «Вайс», то есть план военного разгрома Польши.

В связи с продолжавшимся обострением обстановки в Англии и Франции усиливались выступления против мюнхенских банкротов, за коренное изменение внешнеполитического курса обеих стран. Опрос общественного мнения, проведенный в Англии в конце апреля — начале мая, показал, что 87% населения страны выступало за заключение союза между Англией, Францией и СССР¹⁰. Во Франции процесс отрезвления шел даже относительно быстрее, чем в Англии. Это и понятно, так как она оказалась под более непосредственной угрозой¹¹.

13 апреля английское и французское правительства выступили с согласованным заявлением о том, что в случае угрозы независимости Греции или Румынии они немедленно окажут им всю поддержку, которая в их силах. Одновременно глава французского правительства Э. Даладье заявил, что Франция и Польша подтвердили существующий франко-польский союз. «Франция и Польша, — заявил он, — дают друг другу немедленную и прямую гарантию против всякой прямой и косвенной угрозы, которая затронет их жизненные интересы»¹².

В Париже подсчитали, что Германия вместе с Италией могут выставить 250 дивизий, а Франция вместе с Англией — только 120. Поэтому в Париже сочли необходимым более серьезно отнестись к вопросу о сотрудничестве с СССР. Председатель палаты депутатов Э. Эррио предложил Э. Даладье свои услуги, чтобы поехать в Москву и заключить договор¹³.

Правительство Чемберлена по-прежнему считало принятие каких-либо совместных с СССР обязательств нежелательным. Но решив предоставить свои гарантии Румынии, оно начало добиваться принятия Советским правительством односторонних обязательств об оказании помощи странам Восточной Европы в случае нападения на них.

Так, 11 апреля Галифакс в беседе с советским полпредом в Лондоне коснулся вопроса, «в какой форме СССР мог бы оказать помощь Румынии в случае нападения на нее Германии». 14 апреля И.М. Майский, получив указание Советского правительства, заявил Галифаксу, что СССР не относится безучастно к судьбе Румынии и готов принять участие в оказании ей помощи, но хотел бы знать, как английское правительство мыслит себе формы помощи Румынии со стороны Англии и других заинтересованных держав¹⁴. Однако глава дипломатического ведомства Англии оставил вполне естественный и логичный контрвопрос Советского правительства без ответа.

Британская дипломатия продолжала добиваться того, чтобы СССР, невзирая на последствия, взял на себя односторонние обязательства. 15 апреля английский посол в Москве У. Сидс по указанию Галифакса официально поставил перед Советским правительством вопрос, не согласно ли оно опубликовать декларацию о том, что любой европейский сосед Советского Союза может рассчитывать в случае агрессии на советскую помощь, если он признает эту помощь желательной¹⁵.

Это предложение предусматривало оказание Советским Союзом помощи как Польше и Румынии, которые имели англо-французские гарантии, так и другим европейским соседям СССР — Латвии, Эстонии и Финляндии, которые таких гарантий не имели. Поэтому опубликование Советским правительством такой декларации могло привести к тому, что в случае германской агрессии в Прибалтике Советский Союз вынужден был бы воевать с Германией, в то время как Англия и Франция остались бы в стороне.

Крайне опасное для СССР положение возникло бы даже в случае германо-польского или германо-румынского конфликта. Англия и Франция, несмотря на свои гарантии Польше и Румынии, могли фактически остаться вне войны (как это и произошло в сентябре 1939 г.). Советский Союз, выступив на помощь Польше или Румынии, мог в таких условиях оказаться в состоянии войны с Германией фактически без серьезных союзников.

Не было секретом, что французские войска намеревались отсиживаться за «линией Мажино», а британское правительство не собиралось отправлять на континент в случае войны сколько-нибудь крупные войска. Из этого следовало, что СССР не мог брать на себя односторонние обязательства об оказании помощи Польше и Румынии. Если же был бы заключен эффективный договор о взаимопомощи с Англией и Францией, то Советский Союз не только мог бы дать согласие на оказание вместе с ними помощи Польше и Румынии, но был бы глубоко заинтересован в предоставлении этим странам, как и некоторым другим государствам, гарантий трех держав. Тем более что это могло предотвратить и опасность присоединения Польши и Румынии к Германии в войне против СССР. (Румыния впоследствии действительно стала союзником фашистской Германии и в июне 1941 г. приняла участие в нападении на СССР.)

Кроме того, обязательства о взаимной помощи между Англией и Францией, с одной стороны, и Польшей — с другой, имели взаимный характер: в случае нападения на Польшу ей должны были оказать помощь Англия и Франция, а в случае нападения агрессора на Англию или Францию им на помощь должна была прийти Польша. Советские же гарантии Польше должны были носить, согласно английскому запросу, односторонний характер. Например, в случае нападения Германии на СССР Польша не была обязана оказывать помощь Советскому Союзу. Советское правительство не имело даже гарантий того, что Польша не присоединится в таком случае к Германии в войне против СССР.

В конфиденциальных беседах даже сами западные дипломаты признавали неблаговидность позиции Англии по отношению к СССР¹⁶. Даже У. Сидс не мог не признать в своей телеграмме в Форин оффис, что английский запрос создает впечатление, что Англия не имеет серьезных намерений договориться с СССР.

Контакты, установленные в марте — апреле 1939 года между Советским правительством, с одной стороны, и правительствами Англии и Франции — с другой, по вопросам обеспечения сохранения мира в Европе, снова показали искреннее стремление Советского Союза к совместному отпору германской агрессии. Однако правящие круги Англии и Франции, по существу, продолжали свою мюнхенскую политику, проявляя нежелание к сотрудничеству с СССР.

Примечания

*. По сведениям французского военного атташе в Чехословакии, германские войска захватили в ней такое количество военных материалов, что их было достаточно для оснащения 30—35 дивизий, в том числе 600 танков, 750 самолетов, 2200 орудий, 1800 противотанковых орудий, 1,5 млн винтовок и др. (DDF. — Sér. 2. — Т. 15. — P. 131—133).

1. См. Public Record Office. — Cab. 23/98. — P. 157, 161—163, 165.

2. См. Parkinson R. Peace for our Time. Munich to Dunkirk — the Inside Story. — L., 1971. — P. 130.

3. СССР в борьбе за мир... — С. 290, 308—309. Тогдашний министр иностранных дел Франции Ж. Бонне впоследствии писал, касаясь вопроса о гарантиях Польше на случай «косвенной агрессии», что эти гарантии вполне понятны, если принять во внимание, что чехословацкий президент Гаха «был вынужден выбирать между двумя поставленными ему Гитлером условиями: либо разрушение чешских городов германской авиацией, либо согласие на германский протекторат» (Bonnet G. Fin d'une Europe. — Geneve, 1948. — P. 217).

4. См. Public Record Office. — Cab. 23/98. — P. 208—209.

5. См. Zentrales Staatsarchiv (Potsdam). — Film 4522. — April 14, 15 1939.

6. См. Public Record Office. — Cab. 27/625. — P. 138. (курсив мой. — В.С.).

7. См. Middlemas K. Op. cit. — P. 457.

8. СССР в борьбе за мир... — С. 291.

9. Международная жизнь. — 1969. — № 7. — С. 92.

10. См. Попов В.И. Дипломатические отношения между СССР и Англией (1929—1939 гг.). — С. 411.

11. См. Борисов Ю.В. Советско-французские отношения. — С. 428—429.

12. DBFP. Ser. 3. — Vol. 5. — P. 197; DDF. — Sér. 2 — T. 15. — Р. 595—597. 12 мая аналогичные гарантии Англия и Франция дали также Турции.

13. См. Adamthwaite A. France and the Coming of the Second World War, 1936—1939. — P. 311, 312.

14. См. СССР в борьбе за мир... — С. 324—325, 331.

15. Там же. — С. 333.

16. См. FRUS, 1939. — Wash., 1956. — Vol. 1. — P. 248.