Мюнхен — шаг к войне

Правящие круги Англии и Франции при заключении мюнхенского соглашения особое значение придавали его антисоветской заостренности. Наглядно свидетельствуют об этом приведенные выше материалы об обсуждении важнейших внешнеполитических вопросов в английском правительстве. Это же явствует из тогдашних дипломатических документов США, Франции, Германии, Италии, Польши и других стран. Так, польский посол в Лондоне Э. Рачиньский писал, касаясь Мюнхена, что в Англии господствует мнение, что Чемберлен «защитил английские ворота и перенес таким образом игру на восток Европы»¹. 4 октября 1938 г. французский посол в Москве Р. Кулондр, со своей стороны, отмечал, что мюнхенское соглашение «особенно сильно угрожает Советскому Союзу»². Лорд Лотиан, назначенный вскоре английским послом в США, отмечал, что в связи с Мюнхеном политические круги Лондона полагали, что Гитлер после захвата Чехословакии «двинется на Украину». «В Европе все ожидали этого»³, — подчеркивал он.

Антисоветская подоплека мюнхенского сговора четырех держав не скрывается и некоторыми западными историками. Английский историк Дж. Уилер-Беннет отмечает, что среди правящих кругов Англии в период Мюнхена существовала тайная надежда, что если бы удалось повернуть направление германской агрессии на Восток, то она «израсходовала бы свои силы в русских степях в борьбе, которая истощила бы обе воюющие стороны»⁴. Об этом же свидетельствуют известный американский публицист и обозреватель У. Липпман и американский дипломат Ч. Болен, работавший в то время в посольстве США в Москве. Они писали, что мюнхенская политика Англии основывалась на надежде, что Германия и Россия окажутся в состоянии войны и «обескровят друг друга»⁵.

Историк из ФРГ Б. Человский признает, что Советское правительство в течение всего предмюнхенского периода пыталось добиться изменения «политики умиротворения», с тем чтобы создать единый фронт против агрессоров. «Чемберлен и Бонне делали все возможное, чтобы устранить Советский Союз. По причинам идеологическим и соображениям политики силы они были против сотрудничества с Советами». Правительства Франции и Великобритании руководствовались в своей внешней политике «не принципами демократии и права, а антисоветизмом»⁶.

В работах ряда западных публицистов встречаются попытки как-то бросить тень в связи с Мюнхеном и на СССР, но они несостоятельны.

Даже биограф лорда Галифакса Ф. Биркенхед вынужден признать, что в течение всего чехословацкого кризиса не было оснований сомневаться в том, что Советский Союз относился к своим предложениям об оказании помощи Чехословакии со всей серьезностью и что он выполнит свои обязательства. Поэтому было исключительно важно открыто иметь СССР в качестве союзника, и «можно считать непростительной ошибкой, что не были приняты меры для достижения этого»⁷.

В Советском Союзе отчетливо видели опасность, связанную с мюнхенской сделкой четырех империалистических держав. В советской прессе отмечалось, что за короткий срок Эфиопия, Испания, Китай, Австрия, Чехословакия стали жертвами «прожорливых фашистских людоедов». Наряду с осуждением действий агрессоров в печати критиковалась и проводившаяся в Лондоне и Париже политика попустительства агрессии, которая привела к мюнхенской сделке о расчленении Чехословакии. «Капитуляция Англии и Франции перед агрессором, — писали «Известия», — по видимости отдалив войну, в действительности ее приближает»⁸.

Мюнхенское соглашение коренным образом меняло положение в Центральной Европе. Захватив Австрию, а затем часть Чехословакии, фашистская Германия значительно укрепила свои позиции.

В жертву гитлеровцам в Мюнхене была принесена Чехословакия. Ей было навязано незаконное решение, согласно которому она потеряла значительную часть своей территории и населения, в том числе исключительно важные в экономическом отношении районы. Ввиду смешанного состава населения присоединенных к Германии, районов под властью фашистского рейха оказались 1 161 616 чехов и словаков⁹. Новыми границами были перерезаны важнейшие транспортные магистрали страны, что серьезно затрудняло внутригосударственные экономические и иные связи. Чехословакия была лишена своих естественных границ, проходивших по труднопреодолимым горным хребтам, и созданных в них мощных пограничных укреплений¹⁰. Тем самым мюнхенской сделкой были созданы условия, которые полгода спустя были использованы фашистским рейхом для полной ликвидации чехословацкого государства.

Резко ослабленными оказались в результате Мюнхена также стратегические и политические позиции Франции и Англии. Была окончательно ликвидирована англо-французская гегемония в Европе, основывавшаяся на Версальском договоре. В Мюнхене, по существу, была уничтожена система военных союзов, заключенных Францией с другими государствами Европы. Была похоронена Лига наций. Фактически перестал существовать и советско-французский договор о взаимопомощи против агрессии как средство обеспечения мира и безопасности в Европе.

Фашистская Германия получила наилучшие возможности для дальнейшей экспансии, в том числе и для агрессии против Англии и особенно Франции. Тогдашний французский посол в Варшаве Л. Ноэль признает в своих воспоминаниях, что «мюнхенские соглашения и вытекавшее из них предательство Чехословакии представляют собой один из самых жалких, постыдных и унизительных эпизодов политики, проводимой от имени Франции в период между двумя мировыми войнами, которая привела к наиболее губительной катастрофе в нашей истории»¹¹.

Мюнхенский сговор четырех империалистических держав приблизил начало второй мировой войны.

Примечания

1. СССР в борьбе за мир... — С. 129.

2. Coulondre R. De Staline a Hitler. — P., 1950. — P. 165—166.

3. ЦГИА Латв. CCP. — Ф. 1313 г. — Оп. 20. — Д. 135. — Л. 55.

4. Foreign Affairs. — 1946. — Oct. — P. 38.

5. Lippmann W.U.S. Foreign Policy. — N. Y., 1943. — P. 116; Bohlen Ch. Witness to History, 1929—1969. — N. Y., 1973. — P. 59.

6. Celovsky B. Das Münchener Abkommen, 1938. — S. 440.

7. Birkenhead F. Halifax. — L., 1965. — P.*414—415.

8. Известия. — 1938. — 4 окт.

9. См. Luža R. The Transfer of the Sudeten Germans. — N.Y., 1964. — P. 163.

10. Секретарь британского кабинета полковник М. Хэнки заявил в марте 1938 года на заседании правительства, что еще с 1919 года всегда считался бесспорным тот факт, что Чехословакия может существовать только как нераздельное целое (см. Roskill St. Hankey. Man of Secrets. — L., 1974. — Vol. 3. 1931—1963. — P. 314).

11. Noël L. La guerre de 39 à commancé 4 ans plus tót. — P., 1979. — P. 105.