Библиотека
Исследователям Катынского дела

На восток

Тем временем к 25 августа фронт стабилизировался по линии Августов—Липск—Кузница—Вислочь—Беловеж—Жабинка—Опалин. Еще 19 августа, когда войска Западного фронта уже отступили от Варшавы, из-под Львова стала отводиться 1-я Конная армия. Однако, почувствовав ослабление натиска советских войск, противник предпринял рад контратак, и 21—24 августа соединениям конармии пришлось поддерживать своих соседей1. Не добавила ясности и директива Троцкого от 20 августа, требовавшая «энергичного и немедленного содействия конной армии Западному фронту», но обращавшая «особое внимание Реввоенсовета армии на то, чтобы занятие самого Львова не отразилось на сроке выполнения этих приказов»2. Тем самым вместо четкого приказ о прекращении атаки Львова Москва вновь ограничилась расплывчатым приказом. Не говоря уже о том, что теперь переброска 1-й Конной армии была уже не нужна. Более того, 25 августа 1-я Конная армия была по приказу главкома брошена в рейд на Замостье, не имевший ни смысла, ни цели.

Хотя город был взят, длительные дожди, усталость личного состава, нехватка боеприпасов и активные действия противника, стремившегося окружить армию, привели к тому, что в ночь на 31 августа советские войска отошли на восток. В резко изменившейся стратегической обстановке действия 1-й Конной уже не могли сыграть существенной роли и были обречены на неудачу3. Стратегическая инициатива перешла к польским войскам. Однако в начале сентября на фронте установилось некоторое затишье: стороны приводили в порядок и перегруппировывали войска. Советский Западный фронт к 1 сентября состоял из 6 армий, 19 стрелковых, 4 кавалерийских дивизий, 1 стрелковой и 5 кавалерийских бригад (табл. 15). Всего в этих войсках насчитывалось 81 322 бойца пехоты и 16 943 бойца кавалерии, 1835 пулеметов и 404 орудия. Штаб фронта полагал, что у противника имеется 102 тыс. штыков и 18 930 сабель, 2535 пулеметов и 820 орудий4. Управление 4-й армии, потерявшее практически все свои войска, возглавило войска Мозырской группы, управлению которой были подчинены остатки войск 4-й армии, ставших резервной группой фронта.

Таблица 15. Боевой состав Западного фронта на 1 сентября 1920 г.

Армии Дивизии, бригады
3-я 5-я, 6-я, 21-я, 56-я СД
15-я 2-я, 11-я, 16-я, 27-я СД, кбр
16-я 8-я, 10-я, 17-я, 48-я СД
4-я 55-я, 57-я СД, 142-я сбр, 2-я отд. кбр, 13-я кбр, Сводный отр.
12-я 7-я, 24-я, 25-я, 44-я, 58-я СД, Башкирская кбр
1-я Конная 4-я, 6-я, 11-я, 14-я КД, Отд. кбр

Хотя командование Западного фронта проиграло Варшавское сражение, оно считало, что войска могут еще раз попытаться взять столицу Польши. Возникла идея бросить войска 12-й, 14-й и 1-й Конной армий на Львов и оттеснить противника до линии Любачув—Самбор, что должно было оттянуть на юг прикрывавшие варшавское направление польские войска. Тем временем пополнившиеся и отдохнувшие войска правого крыла Западного фронта смогут перейти в наступление и вместе с войсками южной группы разбить врага под Варшавой. Однако эти идеи не нашли поддержки у главкома, который был против нового втягивания 1-й Конной в бои за Львов и 5 сентября потребовал оставить ее в районе Грубешова для удара на Люблин5. Если же учесть, что к 4 сентября в 1-й Конной имелось всего около 13 тыс. бойцов, измотанных в предыдущих боях, то нельзя не признать осторожность главкома вполне оправданной. Тем более что затишье на фронте было относительным. 1—6 сентября польские войска оттеснили советские части 12-й армии к востоку от р. Западный Буг южнее Брест-Литовска. Попытки 4-й и 12-й армий восстановить положение не дали результатов. Более того, отходить на восток стали и части 4-й армии, и 12 сентября польские войска взяли Кобрин и Ковель. Тем самым противнику удалось разобщить 4-ю и 12-ю армию, смежные фланги которых оказались в труднопроходимом Полесье. 14 сентября поляки выбили советские части из Владимира-Волынского, а 16 сентября заняли Луцк. 12-я армия, не имея возможности остановить противника, с боями отходила на восток к рр. Стырь и Стоход, обнажая северный фланг 14-й армии, на фронте которой противник себя проявлял слабо. 18 сентября поляки заняли Ровно и Тарнополь.

Тем временем в Белоруссии 14 сентября польские войска начали теснить войска 16-й армии на Волковыск и 19 сентября заняли Пружаны. Севернее Гродно литовские части еще 3 сентября отбросили поляков к Сувалкам, что, впрочем, не помешало тем провести несколько атак против советской 3-й армии 20 сентября. 21 сентября 12-я и 1-я Конная армии вновь были переданы в Юго-Западный фронт, из состава которого были выделены войска, ведущие борьбу с Врангелем, ликвидация которого стала основной задачей Красной армии6. В это время командование Западного фронта все еще не теряло надежды на переход в наступление, но главное командование предложило подождать7. 24 сентября 2-я польская армия, оттеснив литовские войска, форсировала Неман севернее Гродно, обойдя правый фланг 3-й советской армии. В тот же день главное командование поставило войскам Западного фронта задачу сдерживать противника западнее р. Шара. Юго-Западный фронт тоже получил приказ обороняться и ждать подхода резервов после освобождения Крыма, куда была переброшена 1-я Конная армия. В крайнем случае войска фронта могли отойти до линии Коростень—Житомир — Бердичев—Жмеринка8.

Попытки командования Западного фронта наладить взаимодействие с литовским командованием вновь оказались тщетными, поскольку стороны пытались использовать друг друга против поляков. К утру 25 сентября 3-я армия отошла за Неман, сохранив плацдармы на его западном берегу, и попыталась создать новый фронт против Друскеники, занятого поляками. Однако советские дивизии не могли вовремя завершить чрезмерно большие переходы, и полякам удалось зайти в глубокий тыл 3-й армии к Лиде. В этих условиях в 20.45 25 сентября командование фронта отдало приказ об отходе войск 3-й армии к Лиде, а войск 15-й и 16-й армий — на р. Шару9. Плохо организованные марши стали причиной того, что советским дивизиям 3-й армии пришлось зачастую пробиваться через заслоны польских частей. Опередив отходившие советские войска, поляки 28 сентября заняли Лиду, что вынудило советское командование отводить 3-ю армию южнее города. Бои в ходе маршей постепенно ослабляли части 3-й армии, правый фланг которой поляки постоянно обходили по литовской территории. Поэтому 28 сентября командование фронтом приказало отвести войска на линию старых германских окопов10. Тем временем 23 сентября польские части заняли Волковыск, но были выбиты из города частями 27-й советской дивизии, которая 26 сентября оставила его в связи с общим отходом на р. Шара. В тот же день 16-я армия оставила Барановичи. В результате фронт 4-й армии оказался наиболее выдвинутым на запад, чем воспользовался Булак-Балахович, отряд которого 26 сентября прорвался к Пинску и захватил город. Находившийся там штаб 4-й армии в панике бежал и утратил управление своими войсками, что, впрочем, не помешало им организованно отойти к р. Ясельда11.

На Украине командование Юго-Западного фронта, учитывая, что войска 12-й армии уже отошли на восток, 17 сентября приказало отвести и части 14-й армии на рр. Иква и Серет12. Позднее 14-я армия отошла на р. Збруч, а к 24 сентября вышла на линию Староконстантинов—Проскуров—Старая Ушица. К 25 сентября войска 12-й армии закрепились на р. Горынь, но сил для обороны не хватало, и к 30 сентября она отошла к рр. Уборть и Случ. 3 октября командование Западного фронта предложило главкому разрешить отвести войска на линию оз. Нарочь—Сморгонь—Молодечно—Красное—Изяслав—Самохваловичи—Романово—р. Случ к 5 октября. В ответ на это предложение главком резонно указал, что отвод войск на эту линию затруднит советской делегации ведение переговоров в Риге, поэтому следует удержать максимально возможную территорию13. Тогда командование Западного и Юго-Западного фронтов решило немного потеснить противника14, но поляки, упредив советские атаки, вновь по литовской территории обошли правый фланг 3-й армии, вынудив ее отойти к р. Западная Двина15. 15 октября поляки заняли Минск, но 17-го оставили город, отойдя к демаркационной линии.

Поражение Красной армии под Варшавой стало холодным душем для советского руководства. Уже 30 августа Сталин предложил Политбюро ЦК РКП(б) создать «комиссию из 3 человек по обследованию условий нашего июльского наступления и августовского отступления на Зап[адном] фронте»16. Однако 1 сентября Троцкому на заседании Политбюро удалось отклонить это предложение. Исходя из военной обстановки, советское руководство решило перейти «к политике соглашательского мира с Польшей»17. Объяснение случившемуся советская сторона искала в популярной тогда идее интернациональной солидарности трудящихся. Например, Ворошилов 4 сентября отметил в письме к Г.К. Орджоникидзе, что «мы ждали от польских рабоч[их] и крестьян восстаний и революции, а получили шовинизм и тупую ненависть к «русским». Конечно, если бы нам удалось добраться до Лодзи—Петрокова и Домбровск[ого] района, положение резко изменилось [бы], но пока дело обстоит довольно неважно»18.

Однако основная дискуссия разгорелась на IX конференции РКП(б) (22—25 сентября 1920 г.). Стараясь смягчить шок от поражения, Ленин построил политический отчет ЦК партии в духе обсуждения общего международного положения в связи с походом Красной армии на Варшаву. Он признал, что, поскольку «мы потерпели... гигантское, неслыханное поражение», значит, была допущена ошибка либо в политике, либо в стратегии. Однако ЦК решил не вдаваться в подробности — «пусть [загадки] прошлого решают историки, пусть потом разберутся в этом вопросе». Может быть, заявил Ленин, следовало принять ноту Керзона и получить Восточную Галицию, что стало бы важной базой для действий в Центральной Европе. Возможно, «это была политическая ошибка, за которую отвечает ЦК вообще, и за которую каждый из нас берет на себя ответственность». Поэтому «комиссию по изучению условий наступления и отступления мы создавать не будем. Чтобы изучить этот вопрос, у нас нет на это сил. У нас сейчас ряд других вопросов, которые требуют немедленного решения». Для того чтобы избежать еще одной зимней кампании, следует замириться с Польшей и разбить Врангеля19.

Столь же обтекаемым был и доклад Троцкого, который также акцентировал внимание на том, что поход на Варшаву — «это большая попытка прощупать врага» и, если получится, советизировать Польшу. Отметив, что местное население на линии Западного Буга в лучшем случае нейтрально отнеслось к приходу советских войск, председатель РВСР обосновывал необходимость похода к Висле стремлением получить поддержку со стороны польского пролетариата. «Вопроса о том, где остановиться, в ЦК даже и не было». Однако быстрое продвижение войск при слабо работающем тыле и практически без пополнения привело к тому, что «человеческий материал пришел в состояние некоторого гипноза, или сомнамбулизма». В этих условиях контрудар противника привел к одной «из величайших катастроф, которые когда-либо мы переживали на наших военных фронтах. Это бесспорно».

В прениях по докладам выступавшие представители армейских парторганизаций с фронтов, как правило, требовали расследования деятельности Главного командования, а представители тыловых парторганизаций выступали против, ограничиваясь констатацией факта ошибки. В своем выступлении Сталин напомнил, что решение о продолжении наступления на Варшаву принималось ЦК на фоне трех основных факторов: 1) нота Керзона, 2) революционное движение в Европе и 3) наши успехи на фронтах. Запросив фронты о состоянии войск, Москва получила ответ, что 16 августа будет взята Варшава. На этом основании ЦК принял революционное и вполне логичное в политическом плане решение продолжить наступление. Однако неверные стратегические посылки привели к катастрофе. В своем заключительном слове Троцкий, конечно же, напомнил Сталину, что и РВС Юго-Западного фронта присылал в Москву оптимистические телеграммы.

Вечером 22 сентября Сталин направил в президиум конференции записку, в которой указал, что в своих статьях в «Правде» он был достаточно осторожен в оценках перспектив Варшавского похода. Расчет РВС Юго-Западного фронта на взятие Львова не оправдался, потому что 1-я Конная была отправлена на север. Отметая упреки в своей пристрастности к командованию Западного фронта, Сталин отметил, что дело не в том, что мы не взяли Варшаву 16 августа, а «в том, что Западный фронт стоял, оказывается, перед катастрофой ввиду усталости солдат, ввиду неподтянутости тылов, а командование этого не знало, не замечало. Если бы командование предупредило ЦК о действительном состоянии фронта, ЦК несомненно отказался бы временно от наступательной войны, как он делает это теперь». Произошедшая «небывалая катастрофа, взявшая у нас 100 000 пленных и 200 орудий, это уже большая оплошность командования, которую нельзя оставить без внимания. Вот почему я требовал в ЦК назначения комиссии, которая, выяснив причины катастрофы, застраховала бы нас от нового разгрома. Тов. Ленин, видимо, щадит командование, но я думаю, что нужно щадить дело, а не командование». Получив слово утром 23 сентября, Сталин в общем довел до делегатов конференции эти свои соображения. Однако прения по этому вопросу завершились, подтвердив давно известное правило: «У победы много отцов, а поражение всегда сирота». В своей резолюции по политическому отчету ЦК конференция высказалась за переговоры с Польшей20.

Тем временем в Варшаве 11 сентября решался вопрос о составе и полномочиях делегации на переговорах с Москвой в Риге. Основным вопросом был, естественно, вопрос о границе. Польские военные настаивали на получении линии по Днепру, но в итоге было решено ограничиться линией перемирия по р. Збруч—р. Ствига—восточнее Ровно—Лунинца—Барановичей. Делегация получила право двигать эту линию на восток, заключать перемирие и прелиминарный договор и вести переговоры с РСФСР и УССР. Вместе с тем Варшава не могла не прислушаться к советам Парижа и не спешила достигнуть соглашения. 12 сентября в Ригу прибыла советская, а 19 сентября — польская делегации. 21 сентября стороны начали переговоры21, которые проходили на фоне наступления польских войск на Волыни и в Белоруссии. Поскольку оказалось, что советские войска не в состоянии изменить ситуацию на польском фронте, а на юге продолжались ожесточенные бои с войсками Врангеля, Москва была вынуждена искать компромисс. 23 сентября от имени ВЦИК было заявлено, что РСФСР согласна на границу по линии р. Шара—Огинский канал—р. Ясельда—р. Стырь и далее по границе Восточной Галиции, но мир должен быть заключен в течение 10 дней (до 5 октября)22. 28 сентября польской делегации был передан советский проект прелиминарного договора и предложена граница по линии от устья р. Свислочь—Рудня—Беловеж—Каменец-Литовск—Брест-Литовск—Пиша—Любомль—Владимир-Волынский—Грибовица и далее по бывшей австро-русской границе до Днестра23. Поскольку было необходимо усилить войска, действовавшие против Врангеля, Москва стремилась поскорее завершить дело мирным соглашением, но польская сторона не спешила. 1 октября Варшава посчитала советские предложения неприемлемыми, но решила добиваться перемирия, поскольку зимняя кампания польской армии была не нужна.

2 октября польская делегация в Риге выдвинула свои предложения о границе, линия которой должна была проходить по р. Збручь—Ровно—Сарны—Лунинец—западнее Минска—Вилейка—Дисна и отрезать Литву от РСФСР. Советская делегация настаивала на своем предложении от 28 сентября. Понятно, что столь расходящиеся предложения было бы чрезвычайно трудно примирить, а в условиях дальнейшего отступления Красной армии длительный спор был не в интересах Москвы, и 4 октября было решено уступить. 5 октября польской делегации было заявлено о согласии советской стороны с ее предложением о линии границы. При этом советская делегация выставила следующие условия: 1) подписать договор до 8 октября, 2) Польша признавала право РСФСР на транзит через свою территорию в Литву и Германию и 3) отказаться от включения в договор положений об уплате Польше суммы в золоте по титулу активного участия польских земель в экономической жизни Российской империи, заменив его упоминанием о том, что расчет будет произведен. Польская делегация ответила согласием, но потребовала подписать протокол о согласии РСФСР выплатить Польше определенную сумму в золоте и предоставить ей концессии в счет выплат. После получения согласия Москвы и согласования документов 12 октября в 19.30 был подписан прелиминарный мир между Польшей и РСФСР с УССР.

Стороны признали взаимную независимость, стремление к невмешательству во внутренние дела, отказ от поддержки враждебных друг другу действий и отказались от взаимных финансовых претензий, кроме признания участия Польши в экономической жизни Российской империи и в ее золотом запасе. Польше должны были быть переданы культурные и исторические ценности, эвакуированные из Царства Польского как до, так и во время Первой мировой войны. Было подписано также соглашение о перемирии, которое вступало в силу с 18 октября 1920 г.24 Все эти соглашения были ратифицированы УССР 20 октября, Польшей — 22 октября, а РСФСР — 23 октября. Договор вступил 6 силу после обмена ратификационными грамотами, состоявшегося 2 ноября в Либаве (Лиепае). Польские войска были отведены на демаркационную линию, а советские части вступили в Минск, Слуцк, Проскуров и Каменец-Подольский. В целом, согласно польской статистике, Польша получила западнобелорусские земли с населением в 3987 тыс. человек, из которых около 3 млн составляли белорусы, и западноукраинские территории примерно с 10-миллионным населением, из которого почти половина были украинцами. Правда, с учетом того, что польские статистики записывали поляками всех лиц католического и униатского вероисповедания, доля этнического польского населения на этих «восточных окраинах» составляла всего лишь около 10%25.

С 24.00 18 октября боевые действия прекратились и войска сторон стали разводиться в соответствии с прелиминарным договором26. К 20 октября Юго-Западный фронт удерживал линию рр. Уборть и Случь—Сальница — Литин—Межиров—Носовецкая—р. Мурафа. В Подолии петлюровские части пытались захватить территорию, на которой можно было бы провозгласить независимость УНР. 12 ноября они заняли город Литин, но в течение недели к 21 ноября были выбиты из него и отошли в Польшу за р. Збруч. В Полесье 6 ноября активизировался отряд Булак-Балаховича, насчитывавший до 8 тыс. штыков и 3 тыс. сабель, 150 пулеметов и 36 орудий, который 10 ноября захватил Мозырь, а 11-го — Калинковичи. 17 ноября советские части смогли отстоять от Булак-Балаховича Речицу и освободить Калинковичи. 20 ноября советские войска вступили в Мозырь, но окружить и уничтожить отряд Булак-Балаховича не удалось, и 22 ноября он перешел польскую границу27.

Примечания

1. Директивы командования фронтов. Т. 3. С. 90, 91—92, 261—262, 263.

2. Какурин Н.Е., Меликов В.А. Указ. соч. С. 346—347.

3. Гражданская война 1918—1921. Т. 3. С. 442—462; Пшибыльский А. Указ. соч. С. 212—214; Клюев Л. Указ. соч. С. 123—131.

4. Директивы командования фронтов. Т. 4. С. 186—188; Какурин Н.Е., Меликов В.А. Указ. соч. С. 510—511.

5. Директивы командования фронтов. Т. 3. С. 96—98; Директивы Главного командования. С. 665—666.

6. Директивы Главного командования. С. 668.

7. Директивы командования фронтов. Т. 3. С. 110—111.

8. Директивы Главного командования. С. 668—669.

9. Директивы командования фронтов. Т. 3. С. 114.

10. Директивы Главного командования. С. 670; Директивы командования фронтов. Т. 3. С. 121—122.

11. Пшибыльский А. Указ. соч. С. 217—233; Директивы командования фронтов. Т. 3. С. 115—116, 117.

12. Директивы командования фронтов. Т. 3. С. 275—276; Клюев Л. Указ. соч. С. 131—136.

13. Директивы Главного командования. С. 671.

14. Директивы командования фронтов. Т. 3. С. 125—127.

15. Там же. С. 127—128, 129—130, 287—288, 289—290, 292—294; Директивы Главного командования. С. 672.

16. Большевистское руководство. Переписка. С. 156.

17. Известия ЦК КПСС. 1991. № 3. С. 162.

18. Большевистское руководство. Переписка. С. 156—158.

19. Исторический архив. 1992. № 1. С. 14—29.

20. Девятая конференция РКП(б). Сентябрь 1920 года. Протоколы. М., 1972. С. 23—62, 82; Большевистское руководство. Переписка. С. 160—162.

21. ДМИСПО. Т. 3. С. 469—479, 486—493, 520—552; Польско-советская война. Ч. 2. С. 4—5, 8—9, 12—13, 43, 54—59, 65—69, 81—85, 86—87.

22. ДМИСПО. Т. 3. С. 393—401; ДВП. Т. 3. С. 204—206; Польско-советская война. Ч. 2. С. 97—110.

23. ДМИСПО. Т. 3. С. 406—407.

24. Там же. С. 428—438; ДВП. Т. 3. С. 245—258.

25. Ольшанский П.Н. Указ. соч. С. 90—152; Савченко В.Н. Указ. соч. С. 135—162.

26. Директивы командования фронтов. Т. 3. С. 133—135.

27. Там же. С. 294—300; Директивы Главного командования. С. 722; Польско-советская война. Ч. 2. С. 111—112, 115—116, 120.

 
Яндекс.Метрика
© 2024 Библиотека. Исследователям Катынского дела.
Публикация материалов со сноской на источник.
На главную | Карта сайта | Ссылки | Контакты