Рост военного производства

Временные военные успехи фашистов на Восточном фронте закрепили, с точки зрения гитлеровцев, господство нацизма в Европе, питали уверенность в скором падении Страны Советов среди высших гитлеровских чиновников, которые приступили к разработке конкретных планов колонизации обширных, вплоть до Урала, славянских территорий. Появились документы, ставшие известными впоследствии под названием «Генеральный план Ост».

Но война затягивалась. Очень быстро обозначилась четкая перспектива возможно многолетней войны, требующей гигантского напряжения всей экономики. Первое крупное поражение гитлеровцев под Москвой стало очевидным свидетельством крушения расчетов на «блицкриг». Но если военно-политическая значимость сражений под Москвой, предвещавших полную неудачу «восточного похода», была преднамеренно «забыта» гитлеровцами, то удовлетворить экономические потребности гигантской армии «деятельность» имперского министерства пропаганды не могла: многомиллионной армии нужны были продовольствие, обмундирование, оружие, военная техника.

Началась не только борьба двух армий — происходило жестокое столкновение двух миров, противоположных по их принадлежности к разным общественно-экономическим формациям. Передовое, с точки зрения и политического. и социально-экономического устройства, социалистическое государство сумело в кратчайший срок перевести свое мирное хозяйство на выпуск военной продукции, смогло мобилизовать все богатейшие ресурсы своей страны для обеспечения армии и тыла.

Гитлеровская же Германия, много лет назад начавшая экономическую подготовку к войне, делала ставку не только на собственное милитаризованное хозяйство, но и на эксплуатацию экономического потенциала всех оккупированных и зависимых стран Европы. Нацисты вынуждены были предпринять дальнейшие шаги по расширению находившихся в их распоряжении производственных мощностей и довести эксплуатацию последних до предела¹.

Поражение под Москвой поставило перед гитлеровцами задачу изменить систему управления военной экономикой в самой Германии и в оккупированных ею странах. В 1942 г. все руководство военной экономикой было сконцентрировано в министерстве по вооружению и боеприпасам, которое с февраля 1942 г. возглавил нацист А. Шпеер. Постепенно он оттеснил на второй план экономические отделы ОКВ, руководившие выпуском военной техники и боеприпасов.

Суть реконструкции управления германской экономикой, получившей название «эра Шпеера», состояла в организации условий для увеличения военной продукции путем более рационального использования имеющихся экономических мощностей, внедрения усовершенствованных методов производства, повышения производительности труда путем жестокой эксплуатации, концентрации военных заказов на предприятиях, располагающих лучшими экономическими возможностями и методами работы, путем бесперебойного обеспечения этих заводов оборудованием, сырьем, рабочей силой и, наконец, посредством свертывания производства предметов широкого потребления. Проведение в 1942 г. этих мер позволило Германии получить определенный экономический эффект.

Начало «эры Шпеера» ознаменовалось для оккупированных стран еще более жестким подчинением их экономики военным целям Германии. В феврале 1942 г. появилось распоряжение министерства Шпеера, где указывалось, что нужды военного хозяйства требуют, чтобы в оккупированных странах шире, чем до сих пор, размещались заказы на изготовление военной продукции. Ввиду систематических острых нехваток промышленного сырья и в самой Германии, и тем более в порабощенных странах предполагалось также ограничить в этих странах производство предметов широкого потребления². Захваченные нацистами государства Европы превращались, таким образом, в гигантский цех, имевший единое задание, единого заказчика и единого потребителя. Одним из станков в этом цехе было генерал-губернаторство, охваченное тисками террора, имевшее полуразрушенное хозяйство, голодное, но неустанно борющееся с оккупантами население городов и сел.

Расширение производства вооружения, увеличение поставок продовольствия и рабочих рук в Германию, обслуживание исключительно запросов армии стали генеральной линией деятельности нацистов в губернаторстве. Польский автор одного из первых исследований политики нацистов в губернаторстве и непосредственный ее наблюдатель подчеркивал, что удовлетворение потребностей военного хозяйства Германии с полной силой стало проявляться в губернаторстве именно после начала войны с СССР³.

Оккупанты вынуждены были остановить процесс уничтожения польской промышленности посредством демонтажа предприятий, вывоза оборудования и запасов сырья и перейти к политике длительного использования экономики губернаторства и обеспечения непрерывного роста выпуска военной продукции в губернаторстве. Это было сразу же замечено подпольными организациями польского эмигрантского правительства⁴. Но за два с половиной года оккупации потери промышленности генерал-губернаторства в результате демонтажа составили уже 3200 млн злотых (или 1600 млн марок). Из них в 200 млн злотых оценивался демонтаж предприятий, оборудования, различных механизмов, в 1350 млн — награбленные запасы сырья, полуфабрикатов, готовой продукции и т. п. Стоимость уничтоженных фабричных зданий составляла 800 млн злотых⁵.

Задача обеспечения растущих экономических потребностей армии вынуждала нацистов не только останавливать демонтаж заводов, но и переводить на выпуск военной продукции все большее число предприятий губернаторства, расширять их, реконструировать. Конспиративные корреспонденты лондонского эмигрантского правительства теперь систематически подчеркивали расширение военной промышленности на территории Польши и неоднократно сообщали об открытии новых военных предприятий. Так, по их сведениям, в августе 1941 г. усилиями немецких фирм «Даймлер-Бенц» и «БМВ» были открыты новые цехи по ремонту и наладке авиационных двигателей на заводах в Жешове. В сентябре 1941 г. варшавское химическое предприятие «Перун» получило указание оккупационных властей немедленно открыть свое отделение во Львове. Летом 1942 г. заканчивалось строительство в Хжанове и Прушкове новых цехов по ремонту паровозов и локомотивов, которые должны были вступить в строй в октябре 1942 г. Реконструировались авиационные заводы в Будзине, эксплуатировавшиеся теперь фирмой «Хейнкель», существовал проект расширения бывших «Польских авиационных заводов» за счет предприятий в Дембице⁶.

В агентурном донесении польской разведки в Лондон, анализирующем экономическую ситуацию губернаторства в III квартале 1942 г., говорилось о широко ведущемся дополнительном строительстве завода, выпускавшего локомотивы в Хжанове, на металлургическом заводе в Сосновце, а также об инвестициях Стараховицким заводам с целью увеличения здесь производства боеприпасов⁷. В некоторых недействующих соляных копях Величии нацисты разместили ряд подземных военных заводов⁸.

Расширение военного производства непрерывно требовало новых затрат, постоянного финансирования. В июне 1942 г. правление «Дейче индустрибанк» сообщило в имперское министерство хозяйства о предстоящем учреждении в Берлине нового акционерного общества «Хеерес-Рюстунгскредит» с основным капиталом в 10 млн марок. Согласно «Директивам по финансированию военного хозяйства», приложенным к письму имперского министра финансов министру экономики Германии Функу от 18 августа 1942 г., новый институт был создан для финансирования, создания, расширения или перемещения предприятий, работающих на вооружение не только на территории самой Германии, но и в захваченных странах. Членами его контрольного совета значились представители ОКВ, ОКХ, министерства хозяйства, министерства финансов, ведомства Шпеера, «Дейче банк», «Дейче индустрибанк». Общество имело право давать военным предприятиям специальные кредиты, общая сумма которых была определена в июле 1942 г. в 150 млн марок. Как сообщалось в письме этого общества от 8 июля 1942 г. в имперское министерство хозяйства, 138 млн марок намечалось реализовать уже к 31 декабря 1942 г. В дальнейшем общество организовало специальный комитет по кредитованию военной экономики генерал-губернаторства.

Финансирование военного производства в губернаторстве расширялось. Частные и государственные банки, действовавшие на его территории, выдали кредитов (по состоянию на конец года): в 1941 г. — 563 млн злотых (282,5 млн марок), в 1942 г. — 941 млн злотых (470,5 млн марок). Доля немецких частных банков в кредитовании составляла в 1941 г. 180 млн злотых (90 млн марок), в 1942 г. — 272 млн злотых (136 млн марок)⁹. Немецкие предприниматели, монополисты, банкиры, местные оккупационные власти и сотрудничавшая с ними часть польской буржуазии были заинтересованы в финансировании военного производства, которое приносило большие прибыли.

Основным инструментом финансирования военных потребностей был выпуск Эмиссионным банком необходимой валюты — крайне хищнический метод покрытия военных расходов посредством эмиссии. Постоянная эмиссия злотого происходила не вследствие увеличения общего объема продукции в стране, а независимо от него. Если общее количество товарной продукции не увеличивалось или увеличивалось незначительно, то выпуск валюты в стране систематически возрастал, вызывая стремительно нараставшую инфляцию и обесценивание злотого. Весной 1940 г. на территории губернаторства в обращении было около 1 млрд злотых, к концу 1940 г. эта цифра возросла до 1,3 млрд, к июню 1941 г. — до 1,7 млрд, к концу 1941 г. — до 2,3 млрд злотых. Количество банкнот Эмиссионного банка, находившихся в обращении в августе 1942 г., составляло 3 млрд злотых, а 31 декабря — 4,1 млрд злотых, что превышало оборот валюты по сравнению с концом 1940 г. в три с лишним раза и было в пять раз больше суммы, находившейся в обращении на той же территории в 1938 г. Ежемесячная эмиссия злотого в середине 1942 г. исчислялась 100 млн злотых¹⁰. Стоимость злотого уменьшилась в четыре раза: в 1940 г. 1 золотой доллар стоил на «черной» бирже 65 злотых, в конце 1942 г. — уже 260 злотых¹¹. Эти глубокие и грозные нарушения основных принципов устойчивости и равновесия экономики были следствием непрерывного финансирования войны и расширения обслуживавших ее отраслей производства.

Систематическая эмиссия злотого позволяла нацистам покрывать огромные военные расходы, связанные с кредитами военным заводам и удовлетворением нужд расквартированной в губернаторстве гитлеровской армии, увеличивать бюджетные военные расходы, делать вложения в казну Германии в виде «подарков» вермахту, содержать полицию, оплачивать так называемые оккупационные расходы. Причем суммы, которые тратило губернаторство на эти цели, из года в год возрастали. Например, на нужды расквартированной армии к концу 1940 г. был затрачен 891 млн злотых, в 1941 г. эта цифра увеличилась на 2,5 млрд злотых, а к концу 1942 г. еще на 2,8 млрд злотых. Бюджетные расходы генерал-губернаторства на удовлетворение потребностей Германии в 1940 г. составляли 181 млн злотых, в 1941 г. — 733 млн, в 1942 г. — 1 млрд злотых. Это означало, что за три года они возросли в пять раз, в то время как сам бюджет увеличился менее чем в два раза. В 1942 г. военные расходы составляли ⅓ всех расходов бюджета губернаторства¹². Для иллюстрации роста финансовых расходов губернаторства, связанных с нуждами войны и гитлеровской Германии, приведем еще некоторые сведения: на содержание полиции в 1940 г. было потрачено 166 млн злотых, в 1941 г. — 203 млн, в 1942 г. — 254 млн злотых¹³.

17 августа 1944 г. нацистское «исследовательское бюро военной экономики» представило в имперское министерство хозяйства отчет о финансовых расходах оккупированных стран к 31 марта 1944 г., где в графе «генерал-губернаторство» значилось, что последнее из своего бюджета выплатило вермахту в 1941/42 году 500 млн злотых, в 1942/43 г. — 700 млн злотых. Показательны средние ежемесячные затраты губернаторства на содержание вермахта: в 1940 г. — 39,5 млн марок, в 1941 г. — 85 млн, в 1942 г. — 95 млн марок.

Обеспечивая финансирование военного производства, оккупационные власти искусственно создавали условия для его роста. Военные и обслуживающие их заводы получали сырье, топливо, рабочую силу, кредиты и в результате давали гитлеровской армии необходимые виды продукции. С июля 1941 и до июня 1942 г. губернаторство выполнило заказы стоимостью в 398,7 млн марок. За это же время оно получило новых военных заказов на 317 млн марок. Стоимость заказов вермахта, размещенных на военных заводах губернаторства (в сентябре 1941 г. их насчитывалось около 380), составляла в декабре 1941 г. 367 млн марок, а в декабре 1942 г. — 525 млн марок, т. е. увеличилась более чем в 1,5 раза¹⁴. За это же время стоимость промышленных заказов Германии возросла во Франции на 80%, в Бельгии на 30, в Голландии на 29%¹⁵. К концу 1942 г. гитлеровцы разместили во Франции, Бельгии, Голландии, Норвегии, Дании и Польше военные заказы на сумму около 4 млрд марок¹⁶.

Поставки готовой продукции из губернаторства систематически отставали от общего количества размещенных в стране заказов гитлеровской армии. Заказы, отражавшие потребности гитлеровской Германии, непрерывно обгоняли возможный выпуск готовых изделий в губернаторстве, демонстрируя разрыв между тем, что хотела бы получить Германия от губернаторства, и тем, каковы были экономические возможности последнего.

Средний ежемесячный выпуск военной продукции заводами губернаторства имел некоторую тенденцию к повышению, но отличался отсутствием ритма и постоянными срывами. Например, в августе 1941 г. губернаторство выполнило заказы ОКВ на сумму 24,7 млн марок, в сентябре — на 41,8 млн, в феврале 1942 г. — на 21,5 млн, в мае — на 55,4 млн, в декабре — на 31,4 млн марок¹⁷.

В середине 1941 г. гитлеровское руководство поставило перед военной экономикой Германии задачу резко увеличить производство авиационной техники¹⁸. В генерал-губернаторстве уже работали все польские довоенные авиационные заводы в Жешове, Радоме, Мельце, Окенце и других пунктах. На предприятиях Мельца, где по 11 часов в сутки трудилось 2900 рабочих, был налажен выпуск новых тяжелых бомбардировщиков марки «Хейнкель-177» и «Хейнкель-219». На заводах в Окенце и Мельце нацисты организовали монтаж авиационных двигателей. В октябре 1941 г. в Окенце было собрано 153 двигателя, а за один месяц (с 16 апреля по 15 мая) весной 1942 г. в Мельце выпустили 321 двигатель. Близость польских территорий к линии фронта и его тылам способствовала развитию здесь в эти годы ремонтного производства. Ремонтной базой для поврежденной гитлеровской техники служили в первую очередь авиационные заводы губернаторства. В Мельце, например, весной 1942 г. в течение одного только месяца было отремонтировано 1400 авиационных двигателей¹⁹.

На нужды авиационной промышленности уходило 50% продукции металлургического завода в Стальевой Воле. Причем выпуск стали в губернаторстве за 1941—1942 гг. возрос с 219 до 238 тыс. т, но довоенный уровень достигнут не был²⁰.

К основным видам военной продукции принадлежали боеприпасы и вооружение. Эту продукцию изготовлял целый ряд заводов, и прежде всего военные заводы Скаржиско-Каменней. Здесь к октябрю 1941 г. было произведено около 400 тыс. снарядов²¹. Варшавская фирма «Авиа» в марте 1941 г. приступила к производству автоматических бомбометателей и выполнила заказ на 2500 шт. Осенью 1941 г. она получила заказ еще на 900 шт.²² Варшавское предприятия «Лильпоп» получило заказ на изготовление 24 тыс. минных корпусов²³. Первые партии продукции отправили в мае 1942 г. Сосновецкие заводы, выпускавшие артиллерийское снаряжение и 2600 шт. гранат в сутки; к маю 1942 г. «Фабрика карабинов» в Варшаве изготовила 107 противотанковых орудий²⁴.

Крупнейшими поставщиками боеприпасов были заводы в Радомском дистрикте и в Стараховицах. В Ста-раховицах на 1 января 1942 г. было произведено 2,6 млн снарядов и гильз разных калибров. Осенью 1942 г. здесь выпускали более 112 тыс. артиллерийских снарядов в месяц. Немецкая фирма «Штайер-Даймлер», обосновавшаяся в Радоме, с января по май 1942 г. выпустила 43,5 тыс. винтовок и 20 тыс. пистолетов²⁵.

Выпуск танков для гитлеровской Германии начал целый ряд промышленных предприятий губернаторства. Среди них «Урсус», «Польске заклады инженерне» в Чеховицах около Варшавы и заводы Сосковца, где было занято в середине 1942 г. 3,5 тыс. рабочих. Заказ на производство 900 танков получил «Урсус», который осенью 1941 г. уже изготовил первую партию в 100 машин. На этом заводе нацисты предполагали наладить производство 45 танков ежемесячно, но выпускали пока 20—25 шт. От 30 до 42 танков, при плане на осенние месяцы 1942 г. 60 шт., монтировал завод в Чеховицах летом 1942 г.²⁶

Еще во время подготовки к войне против СССР нацисты стали налаживать в губернаторстве ими же разрушенное производство радиоаппаратуры. С конца 1942 г. «Польске заклады телефоничне» работали на полную мощность. На 1942 г. нацисты запланировали выпуск 40 тыс. приемников марки «Телефункен», а также ежемесячный выпуск 200 полевых телефонов. Каждые четыре недели здесь изготовлялось 60 авиационных радиостанций. На предприятии было занято 1800 рабочих²⁷.

Основные оптические предприятия довоенной Польши, эксплуатировавшиеся фирмой «Цейс», выпускали теперь оптические приборы для армии, главным образом оптическое оборудование для подводных лодок. Биноклей и прицелов выпускалось около 100 шт. в месяц²⁸. В сентябре 1941 г. на предприятиях фирмы было занято 2800 человек, работавших в три смены²⁹. Таким образом, мы видим, что нацисты наладили на заводах губернаторства производство самых разнообразных видов военной продукции. Причем по числу занятых на них рабочих это были ведущие предприятия в различных отраслях экономики генерал-губернаторства.

Доля губернаторства в общем выпуске военной продукции гитлеровской Германией была, конечно, невысока, но от польской экономики военное производство требовало предельного напряжения, рост продукции достигался ценой систематического сокращения производства предметов широкого потребления, ценой жесточайшей эксплуатации материальных ресурсов страны и польских рабочих. Расширение военного производства на территории губернаторства во второй половине 1941 и в 1942 г. повлияло на общую ситуацию в промышленности, вызвав увеличение числа действовавших в стране предприятий с 40 до 80% и загрузки производственных мощностей с 30 до 60% по сравнению с первым периодом оккупации (за 100% взят уровень 1938 г.)³⁰. В отраслях, работающих непосредственно на войну, произошло приближение к показателям 1938 г., в отдельных случаях, например в горнодобывающей промышленности, они были даже несколько превышены. Правда, как сообщалось в письме имперского министерства хозяйства от 14 декабря 1942 г. одному из советников имперского уполномоченного по «четырехлетке», добыча важнейшего для гитлеровцев стратегического сырья — нефти — имела тенденцию к понижению.

Добыча некоторых других полезных ископаемых повышалась³¹:

Неодинаковые сведения о добыче полезных ископаемых на территории генерал-губернаторства, содержащиеся в различных опубликованных и неопубликованных источниках, по сути дела не меняют общей картины состояния в добывающей промышленности. Особенно резко расходятся сведения о добыче железной руды. По данным польского исследователя Т. Шретера, ссылающегося на архивные материалы, в губернаторстве было добыто железной руды (в т) в 1940 г. — 222134, в 1941 г. — 190312, в 1942 г. — 151091³². Другой польский историк, Ч. Мадайчик, приводит следующие данные (в т): 1940 г. — 813 000, 1941 г. — 906 000, 1942 г. — 809 000³³.

Однако можно заметить, что и в том, и в другом случае наблюдается снижение добычи руды в 1942 г. Видимо, это было связано с захватом гитлеровцами советских рудоносных районов и планами их экономической эксплуатации.

Увеличение уровня выпуска военной продукции, как уже говорилось, повлияло на общее состояние промышленного производства в губернаторстве, вызвав некоторое оживление и увеличение загрузки производственных мощностей, повышение общего объема промышленной продукции. Но вместе с тем в целом ряде отраслей наблюдались процессы застоя и деградации.

Направляя в Лондон отчет об экономической ситуации в губернаторстве в IV квартале 1942 г., представители делегатуры отмечали сокращение производства в ряде отраслей: металлообрабатывающей, электротехнической, стекольной, строительной, по производству цемента и кирпича. Что касается химической промышленности, то некоторые заводы, например мыловаренные, находились в катастрофическом положении. Производство лака и красок упало до 25% довоенного уровня³⁴. Наиболее благоприятная обстановка наблюдалась в фармацевтическом производстве, где оборот предприятий составил 60% от довоенного уровня. Общий оборот химической продукции равнялся лишь 40% от уровня 1938—1939 гг.³⁵

В 1941—1942 гг. ухудшилась ситуация в ремесленном производстве и в мелкой торговле губернаторства. Из 235 тыс. мастерских и 195 тыс. торговых предприятий, существовавших на территории губернаторства в 1939 г., в октябре 1941 г. осталось лишь 118 тыс. ремесленных и 61,5 тыс. торговых предприятий. Весной 1942 г. в губернаторстве насчитывалось лишь 89 тыс. ремесленных мастерских³⁶. Столь резкое сокращение числа ремесленных и торговых предприятий, а также падение почти наполовину общего выпуска продукции объяснялись нацистской политикой, направленной на ликвидацию частной собственности польского и еврейского населения. В 1911 г. нацисты уничтожили 16 тыс. польских ремесленных мастерских. К этому времени допускалось участие поляков лишь в мелкой торговле и в ремесленном производстве, которые обслуживали запросы местного населения, снабжали рынок товарами широкого потребления.

В 1941 г. и особенно в 1942 г. экономика губернаторства испытывала глубокий сырьевой и топливный кризис. В губернаторстве он стал хроническим, потому что был следствием разрушительной экономической политики нацистов. В донесениях делегатуры в Лондон систематически сообщалось о крайне плачевном положении с сырьем, топливом, электроэнергией, об острых нехватках металла, строительных материалов. «Экономический бюллетень» называл нехватки сырья и топлива одной из основных трудностей 1941—1942 гг.³⁷ Как и в самой гитлеровской Германии³⁸, сырьевой кризис охватил все отрасли производства генерал-губернаторства: химическую, металлообрабатывающую, электротехническую, цементную, бумажную, стекольную, фармацевтическую, мыловаренную и др. Из-за отсутствия угля за первые три месяца 1942 г. предприятия губернаторства стояли шесть недель, а продукция нескольких крупнейших заводов не превысила 3% среднего довоенного уровня³⁹. Систематически сокращалось снабжение сырьем центрального промышленного района губернаторства — Варшавского дистрикта. Варшавский дистрикт получил в 1940 г. угля 1,3 млн т, кокса 83 тыс. т. В 1942 г. обеспечение предприятий углем сократилось до 962 тыс. т, коксом до 61 тыс. т. Резко падало снабжение этим сырьем Варшавы. В 1940 г. она получила 400 тыс. т угля и 56 тыс. т кокса, в 1941 г. соответственно 154 и 27 тыс. т, в 1942 г. лишь 110 и 4 тыс. т⁴⁰.

Сырьевой и топливный кризис, дезорганизация на транспорте (характеризуя общее положение на транспорте в гитлеровской «империи», нацисты отмечали особенно тяжелую ситуацию в губернаторстве⁴¹) сказались на работе и военных заводов. В августе 1941 г. руководство фирмы «Филипс», выпускавшей радиоаппаратуру для армии, вынуждено было «предоставить» рабочим двухнедельный «отпуск» из-за отсутствия необходимого сырья. В октябре — декабре 1941 г. наблюдались острые нехватки сырья на заводах «Лильпоп», выполнявших заказы военно-морского флота, прекращение поставок угля предприятию «Урсус», собиравшему двигатели для самолетов и танков, фактическое прекращение выпуска боеприпасов фирмой «Гасаг» в Кельцах⁴².

Наивысшей точки сырьевой голод достиг в начале 1942 г., когда в генерал-губернаторстве был временно закрыт ряд военных заводов. Из-за отсутствия топлива прекратилась работа крупнейших предприятий губернаторства: Стараховицких заводов, химических фабрик в Пёнках и Мостицах, заводов в Скаржиско, выпускавших боеприпасы, авиационных заводов в Жешове. В январе—феврале 1942 г. в течение трех недель стояли механический и плавильный цехи Стальевой Воли, «Филипса», «Лильпопа», «Урсуса». К марту 1942 г. около трех месяцев бездействовала химическая фабрика в Недомицах. В мае 1942 г. из-за отсутствия сырья трижды прерывался выпуск взрывчатых веществ на предприятиях в Пенках. Осенью 1942 г. был остановлен монтаж танков в Чеховицах⁴³. Из-за недостатка сырья и топлива закрывались обслуживавшие армию текстильные предприятия. В 1941 г. продолжительное время стояли фабрики искусственного шелка в Ходакове и Томашове. С перебоями работали почти все предприятия резиновой промышленности⁴⁴.

Весной 1942 г. в высших нацистских военно-экономических кругах обсуждался вопрос о возможности и целесообразности дальнейшего размещения военных заказов в генерал-губернаторстве. Инспекция по вооружению в губернаторстве отмечала крайнюю изношенность и устарелость машинного и автомобильного парков страны, дороговизну обработки продукции (например, обработка металла была в губернаторстве на 30% дороже, чем в Германии), продовольственные трудности, недостаточную мощность польских предприятий⁴⁵. Подпольные организации эмигрантского правительства отмечали общую экономическую дезорганизацию в стране, атмосферу хаоса и коррупции, низкую производительность труда (весной 1942 г. — 50% от довоенного уровня⁴⁶), отсутствие квалифицированной рабочей силы, вызванное политикой, направленной на уничтожение польского рабочего класса. Тысячи польских рабочих и представителей интеллигенции становились батраками или кустарями-ремесленниками для того, чтобы добыть пропитание и обеспечить хотя бы полуголодное существование своим семьям.

Но дальнейшие события показали, что нацисты не отказались от выпуска военной продукции на польских землях. Стремление получать высокие прибыли, используя крайне дешевый труд поляков, а также все возрастающие потребности в военной технике и боеприпасах заставляли гитлеровцев продолжать и усиливать эксплуатацию промышленности губернаторства, налаживать выпуск военной техники искусственными, временными и хищническими мерами.

В 1942 г. в генерал-губернаторстве активизировалась деятельность министерства по вооружению и боеприпасам, представители которого ставили своей главнейшей задачей контроль над всем производством с целью выполнения армейских заказов и обеспечения военных заводов необходимым сырьем. Летом 1942 г. в губернаторстве появились новые учреждения — «комитеты», которые, будучи внешними отделами министерства вооружения и боеприпасов, создавались для обеспечения выпуска каждого вида военной продукции, должны были способствовать бесперебойной работе заводов, имели предельно широкие компетенции, начиная от распределения заказов, поставок сырья и кончая установлением цен⁴⁷.

Усиливались контроль над использованием и регламентация дефицитного сырья-, топлива, транспорта со стороны местных оккупационных властей. В январе 1942 г. управление по использованию химических товаров опубликовало распоряжение о полном контролировании распределения продукции химической промышленности и об обязательном получении разрешения властей на производство ее. Весной 1942 г. было частично запрещено производство некоторых видов изделий из металла, особенно из стали⁴⁸. В середине 1942 г. нацисты ввели новые правила использования и распределения металла, согласно которым неиспользованные в течение четырех месяцев металлические изделия шли на слом и в переработку. Еще одним проявлением сырьевых трудностей было распоряжение о сборе металлолома, металлических отходов и т. п.⁴⁹ Строго регламентировалось получение предприятиями сырья, продовольствия, промышленных товаров. Это относилось и к военным заводам. Руководители предприятий обязаны были испрашивать разрешение оккупационных властей на получение товаров, начиная с нефти, угля, бензина и кончая деревянными башмаками для рабочих⁵⁰. Жесткой регламентации была подвергнута строительная, деревообрабатывающая, бумажная и ряд других отраслей промышленности⁵¹.

Нацисты вынуждены были прибегнуть к суровому ограничению использования электрического тока. В наиболее насыщенном промышленными предприятиями Варшавском дистрикте распоряжением губернатора Фишера от 24 октября 1941 г. устанавливались определенные часы снабжения током промышленных предприятий с октября 1941 г. по февраль 1942 г.

Подавляющая часть всей производимой в губернаторстве промышленной продукции в еще большей степени, чем до начала войны против Советского Союза, шла на обслуживание военно-экономических потребностей Германии. Подпольные организации польского эмигрантского правительства сообщали в Лондон: «Как подавляющее большинство промышленной, так и значительная часть сельскохозяйственной продукции... идет на удовлетворение нужд нацистов, для администрации и в особенности для армии»⁵².

Губернаторство поставляло свои промышленные товары, полуфабрикаты, сырье действующей на Восточном фронте или расквартированной в Польше гитлеровской армии, на собственно германскую территорию, на «присоединенные» к Германии польские земли. Так, продукция немецких фирм, действовавших в Галиции, отправлялась на временно оккупированные гитлеровцами советские территории, во Францию, Бельгию, а также на территорию Германии⁵³. Добывающаяся здесь нефть и продукты ее переработки, несмотря на крайние сырьевые трудности самого губернаторства, направлялись в основном в Германию и на Восточный фронт.

В 1942 г. в губернаторстве перерабатывалось 25 тыс. т нефти. Согласно сведениям, содержащимся в письме министра хозяйства Германии в ведомство Геринга от 14 декабря 1942 г., более 300 тыс. т нефти из губернаторства поставлялось на немецкие нефтеперегонные заводы. Между тем в 1938 г. довоенная Польша экспортировала лишь 49 тыс. т нефти, а около 450 тыс. т использовалось внутри страны⁵⁴.

Вывоз промышленной продукции из губернаторства, включая сырье, увеличился в 1942 г. по сравнению с 1936 г. более чем в 8 раз, тогда как общий уровень промышленного производства был далек от довоенного⁵⁵.

Расчеты Германии за получаемые ею товары из оккупированной Польши производились по клиринговой системе, которая служила нацистам особым орудием варварской эксплуатации оккупированных стран.

Относительно системы клиринга на Нюрнбергском процессе, в частности, говорилось: «Во многих оккупированных странах Востока и Запада власти делали вид, как будто бы они заплатили за все конфискованное имущество. Эта прямо-таки в воздухе висящая отговорка только прикрывала тот факт, что имущество, переправлявшееся из оккупированных стран в Германию, было оплачено самими оккупированными странами либо в виде чрезмерных оккупационных платежей, либо же принудительными займами... Во многих оккупированных странах Востока гитлеровцы не придерживались даже этой ширмы законности; экономическая эксплуатация была умышленным ограблением»⁵⁶.

Система клиринга строилась так, пишет советский исследователь Ф. Телегин, что представляла выгоды только для Германии: «Официально речь шла якобы о нормальных торговых соглашениях. Однако клиринговые расчеты были организованы таким образом, что Германия была должником тех стран, которые экспортировали в нее товары. Расчеты по клирингу откладывались на "будущие времена"»⁵⁷. Гитлеровская система клиринга не имела ничего общего с нормальными клиринговыми отношениями, основывающимися на эквивалентности ввоза и вывоза продукции странами, участвующими в клиринге. Грабительской была политика цен и эксплуатация национальных валют, курсы которых относительно марки были занижены. Цены на ввозящиеся в Германию товары нацисты заморозили на довоенном уровне, поставки же продукции из Германии производились по сильно завышенным ценам.

Клиринговые отношения между Германией и губернаторством зародились в начале оккупации и существовали до изгнания нацистов из страны⁵⁸ По системе клиринга производились расчеты за ввезенные в губернаторство или вывезенные в Германию товары, капиталы, а также за поставки рабочей силы. Германия оставляла за собой право производить с губернаторством расчеты по клирингу тогда, когда хотела, и таким способом, который был ей выгоден. За поставки товаров из губернаторства Германия не платила валютой или товарами в эквиваленте, а лишь записывала стоимость полученных товаров на так называемое клиринговое сальдо генерал-губернаторства — специальный счет в Имперском банке. В свою очередь этот банк поручал производить выплаты за поставки в Германию и покрытие различных расходов казны Германии местному центральному (Эмиссионному) банку. На деле это выглядело так, что за товары, получаемые из губернаторства, Германия платила деньгами, печатавшимися в губернаторстве, сама же оставалась «должником» последнего.

Расчеты по клирингу и фиксирование «долга» между Германией и губернаторством вели немецкая расчетная касса в Берлине и «Расчетный институт» в Кракове, созданный в ноябре 1939 г.⁵⁹

В январе 1941 г. превышение торгового оборота Германии с генерал-губернаторством составляло 400 млн злотых, в июле 1941 г. клиринговый долг Германии⁶⁰ губернаторству, по сведениям, собранным делегатурой, превысил 1 млрд злотых, а в феврале 1942 г. составлял 1,8 млрд злотых⁶¹. Этот долг был чрезвычайно обременителен для экономики «кредитора», вызывая рост инфляции и связанные с этим различные неблагоприятные экономические последствия.

Беззастенчивую эксплуатацию и ограбление оккупированных и зависимых от Германии стран нацисты объясняли «борьбой с большевизмом». По сообщениям шведской прессы, 17 марта 1942 г. Функ выступил с речью, где подчеркнул, что «кредитные клиринговые сальдо будут выравнены после войны посредством усиленных поставок немецких товаров. Сейчас же эти претензии (имеются в виду несбалансированные клиринговые счета. — А.Н.) следует считать вкладом отдельных европейских стран, в особенности стран, не принимающих непосредственного участия в войне, в дело общей борьбы с большевизмом и английским империализмом»⁶².

Таким образом, Германия рассматривала свой клиринговый долг как вопрос не экономический, а политический и не собиралась оплачивать этот долг ни в ходе войны, ни после нее. Обязательства, записанные на счетах Имперского банка, были фиктивными, но они свидетельствуют о степени ограбления нацистами оккупированных и зависимых стран.

В конце 1941 и в 1942 г. позиции немецких предпринимателей в экономике генерал-губернаторства усилились. Причем, с одной стороны, происходило расширение сферы их деятельности в связи с увеличением территории губернаторства и числа предприятий, охваченных немецким принудительным управлением или арендой, с другой — наблюдался процесс перехода заводов и фабрик в руки немецких концернов или отдельных предпринимателей в форме собственности.

Характеризуя ситуацию в губернаторстве в начале 1942 г., корреспонденты польского эмигрантского правительства неоднократно сообщали, что в последнее время целый ряд предприятий, управляемых немецкими «опекунами», переходит в руки нацистов в форме собственности⁶³. Например, есть сведения о намерениях концерна «Гасаг» купить за 16,6 млн злотых арендовавшиеся им у «правительства» Франка металлургический завод в Ченстохове и два завода боеприпасов в Скаржиско и Кельцах⁶⁴.

Венское общество «Земперит» в августе 1941 г. стало абсолютным хозяином краковского акционерного общества «Гуммиверке», 50% капитала которого оно владело еще в довоенный период⁶⁵. Немецкая фирма «Данцигер верфт» в ноябре 1941 г. захватила фабрику по производству парафина в Губиче. До 1939 г. эта фирма оыла одним из акционеров фабрики. Руководители концерна «ИГ Фарбениндустри», будучи «опекунами» и арендаторами польских химических заводов, в середине 1941 г. получили разрешение ХТО на приобретение этих предприятий в собственность; в первую очередь речь шла о «Боруте»⁶⁶.

Расширение немецкого предпринимательства в генерал-губернаторстве происходило также посредством усилившейся в конце 1941 и особенно в 1942 г. конфискации собственности польских владельцев. На заседании «правительства» 18 марта 1942 г. Франк следующим образом сформулировал отношение властей к польскому предпринимательству: «...необходимо с беспощадной решимостью уничтожить все то, что несет в себе элементы польской инициативы. Это не следует разглашать, а проводить в жизнь молчком»⁶⁷. Достигалось это разными мерами. Зачастую завод или фабрика передавались в собственность или под принудительное управление немецким предпринимателям. Иногда то или иное предприятие, в существовании которого нацисты не были заинтересованы, объявлялось закрытым, а его оборудование и сырье получали немецкие фирмы.

Осенью 1941 г. оккупанты провели регистрацию промышленных предприятий на всей территории губернаторства, выясняя государственную, национальную и расовую принадлежность их владельцев⁶⁸. Таким образом, нацисты подготовили условия для того, чтобы в 1942 г. начать новую акцию по конфискации «в пользу государства» многих польских предприятий под маркой «отсутствия» хозяев или их неарийского происхождения. В докладной записке главного управления экономики «правительства» Франка в министерство хозяйства Германии от 7 апреля 1942 г. оккупационные власти сообщали о закрытии нерентабельных польских добывающих предприятий. В начале 1942 г. участились конфискации нефтяных скважин. Небольшие польские акционерные общества теряли свои права на добычу нефти ввиду неарийского происхождения их владельцев и переходили в собственность губернаторства. Поляки не имели права открывать новые предприятия.

Германизация экономики в губернаторстве охватила, не только промышленность и финансы, но и торговлю. Абсолютную монополию на внешнюю и оптовую торговлю губернаторства захватила немецкая торговая палата, о деятельности которой мы уже говорили. Расширение германских экономических позиций в сфере торговли было результатом ликвидации в губернаторстве еврейского торгового предпринимательства, которое до войны составляло около 50% общего числа торговых заведений в Польше⁶⁹.

Германский капитал резко ограничил не только польское предпринимательство в промышленности, ремесле, торговле, но потеснил французский, бельгийский, английский капитал, широко представленный в польской экономике в период санации⁷⁰.

Позиции германского капитала значительно усилились в связи с конфискацией так называемого вражеского имущества. Собственно, еще в августе 1940 г. появилось предписание оккупационных властей о «распоряжении вражеским имуществом», согласно которому имевшееся на территории губернаторства имущество государств, находящихся в состоянии войны с Германией, и иностранцев поступало в ведение «комиссариата по управлению вражеским имуществом»⁷¹.

Из письма оккупационных властей в Берлин от 8 августа 1941 г. известно, что бывшая английская и французская собственность оценивалась нацистами более чем в 325 млн злотых. Свыше 140 млн злотых приходилось на 16 французских предприятий, действовавших в нефтяной промышленности Галиции. Известно также, что 10 французских акционерных обществ с капиталом в 52 млн злотых поступили в распоряжение обществ «Бескиден». Оккупационные власти захватили ряд крупных английских предприятий в текстильной и химической промышленности. Осенью 1941 г. в ведении «комиссариата по управлению вражеским имуществом» находилось 87 крупных земельных наделов, являвшихся до войны английской или французской собственностью.

В Варшавском дистрикте за «комиссариатом» числилась собственность 95 различных обществ и предприятий, в том числе Варшавская электростанция, Ходаковский фабрика искусственного шелка, предприятия «Людвиг Шпайс и сыновья АГ», французское акционерное общество «Перун», польская нефтяная компания «Мазут», предприятия фирмы «Филипс» и другие американские, бельгийские, английские, голландские и смешанные заводы и фабрики. В Краковском дистрикте в «комиссариат» были переданы 18, в Радомском — 16, в Люблинском — 1 предприятие, являвшиеся собственностью иностранного государства⁷². В общей сложности оккупанты захватили собственность 130 иностранных обществ и отдельных предприятий. Можно предположить, что они были поглощены немецкими монополиями. Например, согласно конспиративным материалам делегатуры, фабрики искусственного шелка в Томашове и Ходакове поглотил один из немецких концернов⁷³.

После оккупации советских территорий и включения западных земель Советской Украины в генерал-губернаторство нацисты разрушили экономическую структуру, созданную за годы Советской власти. Началась «реприватизация» собственности на захваченных гитлеровцами советских землях. 27 июля 1942 г. появилось распоряжение Франка «о ликвидации, большевистских экономических форм» в ремесле, торговле и мелкой промышленности, утверждавшее восстановление частной собственности на советской земле⁷⁴. Согласно этому распоряжению, все советские государственные промышленные, ремесленные и торговые предприятия признавались частной собственностью их прежних владельцев, если таковые находились, или попадали в распоряжение «опекунского» управления дистрикта.

Присоединение к генерал-губернаторству части советских территорий, захваченных нацистами, расширило поле деятельности немецких монополистов и отдельных предпринимателей, строивших планы максимально выкачать сырье, особенно нефть, с этих земель. В письме имперскому министру финансов от 12 сентября 1941 г. Функ писал, что в ближайшее время снова пойдет в огромном количестве нефть из генерал-губернаторства. Из материалов заметки «Добыча нефти в генерал-губернаторстве», составленной министерством хозяйства Германии в 1942 г., известно, что в 1941 г. на территории восточнее р. Сан было получено нефти в два раза больше, чем в остальной части Галиции.

Права на добычу, переработку и вывоз нефти и газа из Западной Галиции были закреплены за обществами «Бескиден», которые в марте 1942 г. объединились в одном обществе «Карпатен оль АГ», где главным акционером (50% капитала) выступала опять же компания «Континенталь оль АГ»⁷⁵, а главным «импортером» нефти из присоединенного к губернаторству советского нефтеносного района становилось берлинское общество «Минералоль айнфур ГмбХ».

Еще в 1939—1940 гг. крупнейшие немецкие банки организовали ряд своих филиалов в основных промышленных центрах губернаторства. Теперь они устремились на украинские земли, включенные нацистами в состав генерал-губернаторства. 21 ноября 1941 г. венское общество «Кредитанштальт банкферайн» получило согласие «правительства» Франка на открытие своего филиала во Львове. В ноябре 1941 г. согласие имперского министерства хозяйства на создание своего филиала в Галиции испросил «Дрезднер банк». Подобные требования выставили также берлинский «Коммерцбанк» и «Коммерциальбанк» в Кракове. Используя покровительство и связь с «Дрезднер банк», краковский банк открыл в январе 1943 г. свое отделение во Львове⁷⁶.

От финансовых магнатов Германии пытались не отставать и местные оккупационные административные власти. По сведениям докладной записки главного отделения экономики генерал-губернаторства в имперское министерство хозяйства от 1 октября 1941 г., к октябрю 1941 г. Эмиссионный банк открыл шесть своих отделений в Галиции.

Значительно возросли и оборотные суммы банков, действовавших в оккупированной Польше. Согласно заметке о положении Эмиссионного банка, составленной в январе 1942 г. имперским министерством хозяйства, Эмиссионный банк увеличил свой оборот за период с 30 июня 1940 г. по 31 декабря 1941 г. с 932 до 2290 млн злотых. В середине 1941 г. «Коммерциальбанк» со своими филиалами в Варшаве, Люблине и Радоме имел акционерный капитал в 1,5 млн злотых. Владелец этого банка — «Дрезднер банк» рассчитывал увеличить капитал в ближайшее время до 5 млн злотых, о чем и сообщал в письме в имперское министерство хозяйства от 7 августа 1941 г. Нещадная эксплуатация польского населения, минимальные «издержки» военного производства давали большие прибыли немецким капиталистам и банкирам.

В конце 1942 г. Франк добился официального признания со стороны центральных берлинских властей широких прав местной оккупационной администрации на те экономические ценности, которые находились на территории генерал-губернаторства. Произошел своеобразный раздел экономических сфер влияния между «правительством» губернаторства и главным опекунским ведомством «Восток» в Берлине. 13 октября 1942 г. уполномоченному по нацистской «четырехлетке», министрам финансов и внутренних дел Германии опекунское ведомство «Восток» направило подписанное в Кракове представителями ХТО и «правительства» Франка «Соглашение о распоряжении польским ценным имуществом в Германии и генерал-губернаторстве»⁷⁷. В нем закреплялось полное подчинение отдела «опеки» в Кракове «правительству» Франка. Первый параграф соглашения подтверждал за оккупационными властями все права на польское имущество, на собственность бывшего Польского государства, различных союзов и объединений, общественных организаций и частных лиц на территории губернаторства. Иными словами, признавалось исключительное право местных оккупационных властей на все движимое и недвижимое имущество, находившееся под «опекой» в губернаторстве.

В 1942 г. под принудительным управлением оккупантов находилось 1659 промышленных предприятий, 1036 торговых заведений и ремесленных мастерских, более 49 тыс. единиц различного рода недвижимого имущества⁷⁸.

Это приносило «правительству» немалые доходы. В 1942 г. доход от «опекунства» над варшавским недвижимым имуществом составил 70 млн злотых. Напомним, что в 1940 г. доход отдела «опеки» на всей территории губернаторства исчислялся в 50 млн злотых. Генерал-губернатор в свою очередь признавал, что польское имущество, находившееся в Германии и перешедшее в ведение управления «Восток», становилось немецкой собственностью. По признанию оккупационных властей, осенью 1940 г. стоимость конфискованного в Германии и на «присоединенных» землях имущества лиц, проживающих в губернаторстве, составляла 2,5 млрд злотых⁷⁹.

Расширение доли немецкого капитала в экономике губернаторства способствовало выполнению политических задач нацистов на польской земле, облегчало реализацию их ближайшей экономической цели — увеличения продукции, необходимой гитлеровской армии.

Рост военного производства на польских землях, довольно широкое военно-стратегическое строительство, некоторое оживление в определенных отраслях промышленности привели к исчезновению безработицы и увеличению занятости рабочей силы в губернаторстве. В 1938 г. число работающих составляло в городе (в тыс. человек): 916, в начале 1940 г. — 392, в середине 1941 г. — 854, в середине 1942 г. — 954 (из них рабочих 700 тыс.) в конце 1942 г. — 895 (рабочих — 665 тыс.)⁸⁰. Наблюдалось интенсивное перемещение рабочих в военное производство и тесно связанные с ним отрасли промышленности: горнодобывающую, текстильную, металлургическую, химическую, строительную и др. Здесь занятость рабочих систематически возрастала. Так, в текстильной промышленности, на Жирардовских предприятиях, в январе 1940 г. трудилось 3661 человек, в июне 1942 г. — 4157, в нефтяной промышленности в первой половине 1939 г. — 12561 человек, а в первой половине 1942 г. — 16120 человек. Военные заводы Варшавы в конце 1939 г. насчитывали 1600 человек, в середине 1942 г. — 60500 человек⁸¹.

Вместе с тем продолжало сокращаться число польских ремесленников и лиц, занятых в легальной торговле. К весне 1942 г. число занятых в ремесле сократилось по сравнению с довоенным временем на 367 тыс., а в легальной торговле к осени 1943 г. — на 200 тыс. человек⁸².

Тяжелое продовольственное положение, жесточайшие методы эксплуатации, уничтожение или свертывание оккупантами целых отраслей промышленности, политика ликвидации интеллигенции, а также наступление на все категории польской собственности вынуждали некоторую часть рабочих, интеллигенции, представителей мелкой и средней польской буржуазии искать работу в деревне, идти в кустарное подпольное производство, заниматься нелегальной торговлей. В связи с этим произошло увеличение числа людей, живущих доходами от сельского хозяйства, прямо или косвенно с ним связанных. Это свидетельствовало об изменении экономической структуры губернаторства, об изменении источника существования значительной части его населения, о сокращении рабочего класса, о размывании городских средних слоев, об угрозе исчезновения национальной интеллигенции.

Казалось бы, увеличение числа занятых в экономике губернаторства людей, связанное со стремлением нацистов увеличить выпуск промышленной и сельскохозяйственной продукции в губернаторстве, должно было бы приостановить массовый вывоз польских рабочих в Германию. Тем не менее этого не последовало: еще раз проявилась хищническая суть экономической политики нацистов — потребность в рабочей силе германской экономики признавалась первостепенной.

Рост гитлеровской армии и расширяющееся собственно германское военное производство повлекли за собой нехватку рабочих рук в Германии. Нацисты рассчитывали восполнить ее путем использования все большего числа иностранных рабочих, принудительно вывезенных из оккупированных стран. Появилась конкуренция, борьба за большие контингенты рабочих между представителями различных государственных ведомств, частных фирм и концернов⁸³.

Для того чтобы централизовать в руках нацистского государства все права на распределение рабочей силы и в Германии, и в оккупированных странах, в начале 1942 г. в Германии было создано министерство по труду, которое возглавил нацист Ф. Заукель. В декрете от 21 марта 1942 г. говорилось, что названное министерство создается «для использования имеющейся рабочей силы, которая еще не была использована в Великом германском рейхе, включая протекторат, генерал-губернаторство и оккупированные территории»⁸⁴. В интересах крупнейших германских монополистических объединений нацисты привлекли к вербовке иностранных рабочих государственный аппарат, который должен был обеспечивать широкие и бесперебойные поставки людей и одновременно направлять рабочих в наиболее важные в военном отношении отрасли промышленности и в сельское хозяйство.

Одновременно с назначением Заукеля генеральным уполномоченным по труду в его ведомстве было организовано «полномочное бюро» для губернаторства⁸⁵. 29 января 1942 г. местные оккупационные власти опубликовали распоряжение о «законном принуждении поляков к выезду в Германию». В середине 1942 г. во время визита в губернаторство Заукель договорился с Франком о новых поставках в Германию молодых и работоспособных людей⁸⁶. 24 августа 1942 г. появился новый указ Франка о предоставлении рабочей силы «рейху», предусматривавший дополнительную вербовку 140 тыс. человек, помимо ранее запланированных и уже отправленных в Германию⁸⁷. Каждый из населенных пунктов губернаторства должен был предоставить немецким властям определенное количество рабочих рук. Одновременно с распоряжением низшим административным (как правило, польским) властям направлялось такое «уведомление»: «Если вы не выполните этого предписания, то члены вашей семьи будут отправлены в штрафной лагерь... ваше движимое и недвижимое имущество, а также имущество ваших родственников будет конфисковано. Кроме того, вас ждет тюрьма, каторга или концлагерь...»⁸⁸

Официально отправкой людей в «рейх» ведала местная гражданская администрация. Если в конце 1940 г. трудовых управлений и их филиалов на территории губернаторства было около 100, то в конце 1942 — начале 1943 г. на 55 уездов губернаторства было уже 21 управление труда, 85 их филиалов и 250 более мелких точек по организации вербовки поляков⁸⁹.

Набор рабочих для отправки в Германию проходил исключительно с помощью полиции. Людей хватали на улицах городов и сел, дома, на работе, на транспорте, в школах. «Премьер-министр» губернаторства Бюлер беззастенчиво сообщал об арестах 14-летних детей в школах⁹⁰. В 1942 г. были случаи угона в Германию рабочих даже с тех заводов губернаторства, которые обслуживали фронт⁹¹. Польские земли использовались гитлеровцами как гигантский трудовой лагерь. По сведениям, имеющимся в дневнике губернатора Франка, за 1939—1942 гг. немцы вывезли из губернаторства около 1 млн человек⁹². По числу вывезенных в Германию рабочих губернаторство «обогнало» другие оккупированные страны Западной Европы. Об этом Франк хвастливо заявил 14 декабря 1942 г.⁹³

Примечания

1. «Проблемы истории второй мировой войны». М., 1959, стр. 209.

2. «Германский империализм и вторая мировая война». М., 1963, стр. 201.

3. W. Jastrzębowski. Gospodarka niemiecka w Polsce. 1939—1944. Warszawa, 1946, str. 218.

4. AZHP, sygn. 202-II-11, str. 249.

5. AZHP, sygn. 202-I-43, str. 298.

6. AZHP, sygn. 203-III-64, str. 112, 141; sygn. 203-III-73, str. 114, 218.

7. AZHP, sygn. 203-III-73, str. 205.

8. Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy w okupowanej Polsce, t. I. Warszawa, 1970, str. 579.

9. F. Skalniak. Bank Emisyjny w Polsce. 1939—1945. Warszawa, 1966, str. 202—204.

10. F. Skalniak. Bank..., str. 82—84, 99; «Biuletyn gospodarczy», 1942, N 2, N 12; AZHP, sygn. 202-I-45, str. 594.

11. F. Skalniak. Bank..., str. 149.

12. Там же, стр. 108—111, 119, 120.

13. Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy..., t. I, str. 534.

14. Materiały i Dokumenty WIH, t. 77, r. 633, kl. 1827632—1827783.

15. «Германский империализм и вторая мировая война», стр. 201.

16. G. Thomas. Die Geschichte der deutschen Wehr- und Rüstungswirtschaft (1918—1943/45). Boppard a. Rhein, 1966, S. 358.

17. Materiały i Dokumenty WIH, t. 77, r. 633, kl. 1827678—1827737.

18. O. Thomas. Die Geschichte..., S. 452, 456.

19. AZHP, sygn. 203-III-64, str. 141; sygn. 203-III-65, str. 33—34; sygn. 203-III-8, str. 284; sygn. 203-III-73, str. 118.

20. Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy..., t. I, str. 577.

21. AZHP, sygn. 203-III-73, str. 208.

22. Там же, str. 120.

23. AZHP, sygn. 203-III-65, str. 32.

24. AZHP, sygn. 203-III-73, str. 113, 114, 116.

25. AZHP, sygn. 203-III-73, str. 112; sygn. 203-III-72, str. 16.

26. AZHP, sygn. 203-III-73, str. 116, 122, 224; sygn. 203-III-71, str. 116.

27. AZHP, sygn. 203-III-65, str. 32; sygn. 203-III-73, str. 216.

28. AZHP, sygn. 203-III-64, str. 141; sygn. 203-III-65, str. 32.

29. В 1938 г. здесь же работало 650 человек. См.: M. Drozdowski. Klasa robotnicza Warszawy. 1918—1939. Warszawa, 1968, str. 290.

30. F. Skalniak. Bank..., str. 20. В конспиративных документах деле-гатуры приводятся иные цифры: за весь 1941 г. промышленная продукция губернаторства не превысила 17% от довоенного уровня (AZHP, sygn. 202-I-44, str. 962).

31. T. Szreter. Gospodarka surowcowa w Generalnej Guberni w latach 1940—1944. «Studia z dziejów górnictwa i hutnictwa», t. VI. Wroclaw — Warszawa — Kraków, 1963, str. 265—269.

32. T. Szreter. Gospodarka surowcowa..., str. 267—268.

33. Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy..., t. I, str. 578.

34. AZHP, sygn. 202-I-32, str. 141—143; sygn. 202-I-44, str. 779 (сведения за июль 1941 г.).

35. AZHP, sygn. 202-I-44, str. 777.

36. Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy..., t. I, str. 581, 582, 584.

37. «Biuletyn gospodarczy», 1942, N 5.

38. В конце 1942 г. из-за отсутствия сырья в Германии полностью стояло 143 военных завода и 35 предприятий было остановлено частично (см.: G. Thomas. Die Geschichte..., S. 359).

39. AZHP, sygn. 202-I-32, str. 141; sygn. 202-I-30, str. 72; sygn. 202-I-44, str. 872.

40. AZHP, sygn. 203-III-75, str. 184.

41. G. Thomas. Die Geschichte..., S. 359.

42. AZHP, sygn. 203-III-8, str. 75; sygn. 203-III-65, str. 93, 159, 160; sygn. 203-III-71, str. 116, 124.

43. AZHP, sygn. 203-III-71, str. 28, 31, 33, 112, 114; sygn. 203-III-73, str. 125; Materiały i Dokumenty WIH, t. 84, ч. 137, kl. 1440619.

44. AZHP, sygn. 202-I-30, str. 73; sygn. 202-I-44, str. 777—778.

45. Materiały i Dokumenty WIH, t. 77, r. 617, kl. 1804321—1804337.

46. AZHP, sygn. 202-I-44, str. 962.

47. AZHP, sygn. 203-III-73, str. 126, 127, 292.

48. VOB1. GG, 1942, N 13, S. 69; N 44, S. 281.

49. T. Kłosiński. Polityka przemysłowa okupanta w Generalnej Guberni. Poznań, 1947, str. 139—140; L. Landau. Kronika lat wojny i okupacji, t. II. Warszawa, 1962, str. 19.

50. ГАЛО, ф. Р-62, оп. 1, д. 17, л. 26.

51. T. Kłosiński. Polityka przemysłowa..., str. 159.

52. AZHP, sygn. 202-II-11, str. 11.

53. ГАЛО, ф. Р-56, оп. 1, д. 23, лл. 1, 16, 128, 149; д. 21, л. 7; д. 26, л. 22, 35, 43, 77—78.

54. M. Drozdowski. Polityka gospodarcza rządu polskiego. 1936—1939. Warszawa, 1963, str. 100.

55. H. Streng. Die Landwirtschaft im Generalgouvernement, Tübingen, 1955, S. 87.

56. «Der Prozess gegen die Hauptkriegsverbrecher vor dem Internationale Militärgerichtshof», Bd. I. Nürnberg, 1947, S. 269.

57. Ф. Телегин. Использование фашистской Германией ресурсов оккупированных и зависимых стран Европы для войны против СССР. «Военно-исторический журнал», 1961, № 6, стр. 41.

58. Клиринговые отношения между Германией и Польшей существовали и до войны, но носили они иной характер (см.: W. Grabska. Ekonomiczna ekspansja Niemiec na Wschód w latach 1870—1939. Wrocław — Warszawa — Kraków, 1964).

59. F. Skalniak. Bank..., str. 114.

60. По нацистским сведениям за ноябрь 1942 г., общая клиринговая задолженность Германии составляла в конце 1939 г. — 335 млн марок, в конце 1940 г. — 953 млн, в декабре 1941 г. — 3250 млн марок (из них 525 млн — губернаторству), в сентябре 1942 г. — 6237 млн, марок. К концу 1942 г. предполагалось увеличение долга приблизительно до 10 млрд марок.

61. AZHP, sygn. 202-V-2, str. 2; sygn. 202-VI-3, str. 65; Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy..., t. I, str. 626.

62. F. Skalniak. Bank.., str. 190.

63. AZHP, sygn. 202-III-54, str. 9; sygn. 202-I-43, str. 250.

64. Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy..., t. I, str. 531.

65. «Krakauer Zeitung», 14.VIII.1941.

66. А. Полторак, Е. Зайцев. Рурские господа и вашингтонские судьи. Л., 1968, стр. 130.

67. ЦГАОР СССР, ф. 7445, оп. 1, д. 1713, л. 6.

68. VOB1. GG, 1941, N 92.

69. AZHP, sygn. 202-I-32, str. 144.

70. Например, в нефтяной промышленности довоенной Польши доля иностранного капитала составляла 87,6%, в горнометаллургической — 84,4%, в предприятиях коммунального обслуживания — 77,2%, в химической — 57,6%. Доля иностранного капитала в польских акционерных компаниях в 1933 г. составила 44,2%. а движимое и недвижимое имущество 44 иностранных акционерных обществ, действовавших в Польше в 1937 г., оценивалось в 408,3 млн довоенных злотых (см.: Л. Гросфельд. Государство досентябрьской Польши на службе монополий. М., 1953, стр. 92, 93; «Maty rocznik statystyszny. 1939». Warszawa, 1939, str. 403).

71. AZHP, sygn. 202-I-43, str. 250.

72. Archiwum Akt Nowych (далее — AAN), Komissar für die Behandlung feindlichen Vermögens, t. 2.

73. AZHP, sygn. 202-III-54, str. 9.

74. ГАЛО, ф. P-35, оп. 5, д. 1, л. 6 об.

75. H. Radandt. Deutsche Monopole raubten polnisches Erdöl. «Jahrbuch für Wirtschaftsgeschichte», T. 2. Berlin, 1960, S. 305. Общество «Континенталь оль АГ» действовало также в Румынии, Бельгии и Франции. См.: «История Великой Отечественной войны», т. I, М., 1960, стр. 374.

76. L. Landau. Kronika lat wojny, i okupacji, t. II. Warszawa, 1962, str. 130.

77. AZHP, sygn. 202-II-11, str. 236.

78. Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy..., t. I, str. 530.

79. F. Skalniak. Bank..., str. 184.

80. Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy w okupowanej Polsce, t. II, Warszawa, 1970, str. 20.

81. AZHP, sygn. 203-III-75, str. 301; sygn. 202-I-30, str. 73; Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy..., t. I, str. 513—578.

82. Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy..., t. I, str. 583; t. II, str. 32.

83. Почти во всех оккупированных странах появились агенты по вербовке рабочих для какой-либо крупной фирмы. Например, агентура «ИГ Фарбениндустри» активно действовала во Франции, Бельгии, Италии и Югославии. Агенты Круппа действовали в Голландии, Бельгии, Франции, Италии и Польше (E. Seeber. Zwangsarbeiter in der faschistischen Kriegswirtschaft. Berlin, 1964. S. 51, 77, 78).

84. ЦГАОР СССР, ф. 7445, оп. 1, д. 2001, л. 108.

85. M. Broszat. Nationalsozialistische Polenpolitik. Stuttgart, 1961, S. 107.

86. ГАЛО, ф. Р-35, оп. 12, д. 3, л. 30.

87. ГАЛО, ф. Р-35, оп. 1, д. 7, л. 5.

88. E. Seeber. Zwangsarbeiter..., S. 132.

89. K.M. Pospieszalski. Hitlerowskie «prawo» okupacyjne w Polsce, cz. II. Poznań, 1958, str. 276.

90. K. Sosnowski. Dziecko w systemie hitlerowskim. Warszawa, 1962, str. 145.

91. ГАЛО, ф. Р-56, оп. 1, д. 40, л. 118.

92. S. Piotrowski. Dziennik Hansa Franka. Warszawa, 1957, str. 494.

93. ЦГАОР СССР, ф. 7445, оп. 1, д. 26, л. 312.