Формирование принципов и методов экономической эксплуатации генерал-губернаторства (сентябрь 1939 — июнь 1940 г.)

Захват Польши и ликвидация Польского государства открыли для германского империализма широкие возможности хищнически использовать экономику оккупированной страны. К этому гитлеровцы готовились еще до начала военных действий. Сбором шпионских сведений о Польше занимались германские дипломатические представительства за границей, в частности в Париже и Варшаве. Полученная информация немедленно направлялась заинтересованным организациям. В феврале 1938 г. немецкое посольство в Варшаве направило в Берлин отчет об экономической ситуации Польши за 1937 г., снабженный солидными статистическими выкладками.

В июле 1939 г. МИД Германии представил верховному командованию гитлеровской армии (ОКВ) материалы, характеризующие состояние польской военной экономики¹.

В 1938 и 1939 гг. экономический отдел Института Восточной Европы в Бреслау подготовил ряд справок о некоторых ведущих промышленных районах Польши. Доцент этого института П.Г. Серафим в секретном отчете о своей поездке в Польшу весной 1939 г. специально касался вопросов, раскрывающих состояние польской национальной экономики².

Для тех же целей экономическим отделом химического концерна «ИГ Фарбениндустри» составлялись обзоры определенных отраслей польской промышленности — горнорудной, химической, энергетической, нефтяной — с разнообразными данными о выпускаемой продукции, мощности предприятий, наличии рабочих рук и т. д. Один из таких обзоров, датированный 28 июля 1939 г., содержал характеристику 18 важнейших химических фирм Польши: акционерного общества «Химические заводы Людвиг Шпайс и сыновья», общества «Польские алюминиевые заводы», акционерного общества «Польнише-Сольвей-Верке» и др. В обзоре по энергетике, горнодобывающей промышленности и лесохозяйству Польши от 26 сентября 1939 г. была представлена общая картина добычи, внутреннего потребления и вывоза польского каменного угля, кокса, нефти, газа, выработки и потребления электроэнергии за 1935—1938 гг., а также приведены подробные сведения о горнодобывающих предприятиях и перерабатывающих заводах Польши. Член правления концерна «ИГ Фарбениндустри» Шницлер показал на послевоенном процессе над гитлеровскими монополистами: «В июне 1939 г. концерн "ИГ Фарбен" и вся тяжелая промышленность знали о том, что Гитлер решил вторгнуться в Польшу... В этом мы были абсолютно уверены, и в июне или в июле 1939 г. германская промышленность была полностью мобилизована для вторжения в Польшу»³.

7—9 сентября 1939 г. «Дейче банк» направил в Берлин советнику при имперском комиссариате по вопросам кредита справку, где перечислялись крупнейшие польские банки, указывались размер их капитала, владельцы, их связи с иностранными концернами.

Несколько раньше, в июле 1939 г., одним из отделений немецкого «Имперского банка» была составлена справка под названием «Польша и Данциг», содержавшая данные о производстве угля, железа, стали, о польском экспорте, о ситуации в польском денежном хозяйстве, о торговом балансе, о занятости рабочей силы и т. п.⁴

Особую активность в «изучении» польской экономики проявляли германские военные власти. На основе информации, получаемой из различных источников, военно-экономический штаб ОКВ⁵ подготавливал специальную документацию, касающуюся Польши, составлял справочники, инструкции. Одной из наиболее обширных работ этого типа была «Военная экономика Польской Республики», вышедшая в 1939 г.⁶ Она знакомила солдат и офицеров вермахта с военным и экономическим состоянием потенциального польского противника.

Командование гитлеровской армии заблаговременно развернуло подготовку и к практической «деятельности» на польских землях. Еще до начала войны при немецких армиях были созданы отделы гражданской администрации, в состав последних входили отделения военной экономики, которые впоследствии должны были заняться техническими вопросами использования польского хозяйства⁷, а пока они посылали запросы в различные учреждения о статистических и информативных материалах, касающихся Польши. Например, сектор промышленности такого отделения при 8-й армии обращался за информацией в Институт Восточной Европы, который 31 августа 1939 г. дал справку о текстильной промышленности Лодзи и одновременно получил задание подготовить сведения о всем промышленном облике Лодзи и Варшавы. Подобного рода информация представлялась нацистам директором так называемого Украинского научного института в Берлине и рядом других учреждений⁸.

В армии был создан институт уполномоченных ОКВ по вопросам промышленности, располагавший целым штатом технических сотрудников. Основная задача уполномоченных состояла в организации наиболее полного использования экономики захваченных территорий в интересах вермахта.

К осени 1939 г. у гитлеровцев уже имелся опыт использования экономического потенциала захваченных стран. Во время аншлюса Австрии и захвата Чехословакии военно-экономический штаб направил в каждую действующую армию своих представителей — офицеров для связи, которым подчинялись технические военно-экономические отделения.

К моменту нападения на Польшу представители военно-экономического штаба были в каждой из подготовленных к участию в агрессии против Польши гитлеровских армий. Офицеры для связи были посланы в группы войск, располагавшихся в Восточной Пруссии, Поморье, Силезии и Моравии. Первоначально их задачи заключались в том, чтобы в условиях военных действий обеспечить возможную сохранность расположенных в польских пограничных областях, прежде всего в восточной части Верхней Силезии, промышленных предприятий и быстро завладеть ими. Позже офицеры для связи получили задание охранять от разрушений заводы, имеющие важное значение для германской военной машины и расположенные в районе Варшавы, Ченстоховы и Радома. В особую задачу выделялась борьба с польскими патриотами, которые, отступая, будут пытаться уничтожить или повредить заводы и фабрики, а также охрана захваченных материальных ценностей от мародерства и грабежа со стороны собственных солдат⁹.

Подготовкой к захвату польских экономических объектов были заняты эсэсовские и полицейские ведомства. Летом 1939 г. в имперском управлении безопасности разработали «Проект использования гестапо и СД при нападении на Польшу». Согласно этому проекту в Бонне был создан «Центральный оперативный штаб Польша», располагавший пятью оперативными группами по 50—60 человек каждая. Затем штат этих групп возрос до 2700 человек¹⁰. Подобного рода оперативные полицейские группы также были апробированы уже в 1938 г. Во время захвата Австрии и Чехословакии они истребляли политических противников нацизма. В Польше задачи групп предполагалось значительно расширить. Им предстояло не только обеспечить ликвидацию прогрессивных политических деятелей, представителей польской интеллигенции, но и организовать использование экономических ценностей¹¹.

До начала военных действий группы базировались в Гляйвице (Гливице), Миличе (Милич), Шнейдемюле (Пила), Фирхен-Мариенбурге (Мальборк). Затем их планировалось переместить на территорию Польши в Катовицы, Познань, Быдгощь. Руководство деятельностью полицейских оперативных групп было сосредоточено в руках ближайшего помощника Гиммлера — Гейдриха.

В начале сентября 1939 г. завершилось формирование трех оперативных групп главного управления по вопросам рас и поселений, подчинявшегося Гиммлеру¹². Задача групп состояла в выявлении земельной собственности Польского государства, церкви, крупных земельных собственников, а также в проведении подготовительных мероприятий для захвата частных земельных владений.

Уже после оккупации Польши, 21 сентября 1939 г., Гейдрих, разъясняя еще раз командующим оперативными группами их задачи, говорил о том, что следует считаться с дальнейшим продолжением войны и что это потребует «экономической и политической активизации» захваченных польских территорий.

Таким образом, очевидно, что нацисты готовились к экономическому «использованию» своего польского военного трофея и в общих чертах представляли основные формы и направления этой эксплуатации.

В сентябре 1939 г. экономика Польши находилась в условиях дезорганизации и хаоса, хотя бомбардировки и обстрелы городов и сел гитлеровцами нанесли довольно незначительный материальный ущерб польскому хозяйству¹³. По-видимому, это объяснялось как непродолжительным по времени характером германо-польской войны, быстрым продвижением гитлеровской армии, так и определенными намерениями оккупантов захватить невредимыми материальные ценности буржуазной Польши для их дальнейшего хищнического экономического использования.

В отчете военно-экономического штаба ОКВ от 16 сентября 1939 г. указывалось, что лишь отдельные промышленные предприятия Польши пострадали серьезно и это позволит очень скоро наладить выпуск основных видов промышленной продукции, в первую очередь в Силезии¹⁴. Так обстояло дело в угольной, металлургической, цементной, кирпичной, текстильной промышленности. Урон, нанесенный польской промышленности, по данным отчета, направленного делегатурой в Лондон польскому эмигрантскому правительству, составлял около 550 млн довоенных злотых¹⁵. Подпольные корреспонденты называли его незначительным и подчеркивали, что нацисты смогли устранить разрушения и повреждения уже в 1940—1941 гг. В упоминавшемся отчете от 16 сентября 1939 г. наиболее пострадавшими назывались промышленные объекты, расположенные в районах севернее и южнее линии Краков—Ярослав, т. е. Радомский район, новый промышленный округ буржуазной Польши, нефтеносные районы Галиции и Варшавский промышленный округ¹⁶.

В первое же время жизнь в оккупированной Польше замерла. Вот как описывал этот период Л. Ландау: «В совершенном омертвлении экономической и культурной жизни, в неуверенности в завтрашнем дне, в страхе за существование, за крышу над головой... заканчивала Варшава свой первый месяц под управлением оккупантов»¹⁷. Между тем нацистские главари обсуждали и решали вопросы дальнейшей экономической политики на оккупированной польской земле.

На формирование основных принципов гитлеровской оккупационной политики в Польше осенью 1939 г. решающее влияние оказывали текущие экономические потребности и военно-политические задачи гитлеровской Германии. Политическая судьба генерал-губернаторства, как известно, не была окончательно решена: ходили слухи о возможности создания польского буферного государства. Гитлер позволял себе, спекулируя «легкой» победой в Польше, ждать очередных уступок от западных держав, уточняя сроки и направление следующего удара. Неполная ясность дальнейших военно-политических шагов как своих собственных, так и со стороны западных держав вызывала среди высших гитлеровских чиновников разноречивые мнения и суждения о принципах оккупационного режима в целом и экономической политики как составной его части¹⁸.

В кругах немецких монополистов, среди руководящих деятелей «третьего рейха» и нацистской партии, а также среди представителей высшего командования гитлеровской армии не было полного единодушия в том, как использовать захваченный экономический потенциал. В течение первых месяцев оккупации среди гитлеровской верхушки господствовало мнение о необходимости полного и быстрого разрушения всей польской промышленности¹⁹. Причем речь шла только об экономике территорий, составивших генерал-губернаторство. Нацисты намеревались демонтировать заводы и фабрики, вывезти сырье (Германия уже тогда испытывала сырьевой голод) и оборудование, лишить страну ее промышленных мощностей, превратить ее в аграрно-сырьевой придаток и резервуар рабочей силы. Сторонниками такого курса в отношении промышленности выступали в сентябре—октябре 1939 г. Гитлер, Геринг, генерал-губернатор Франк, Гесс, представители имперского министерства хозяйства²⁰.

Поскольку нацисты рассматривали польские земли как аграрно-сырьевой придаток германской империи, то сохранение сельскохозяйственного производства было само собой разумеющимся²¹.

13 октября Геринг подписал директиву о расширении и обеспечении экономического производства на «присоединенных» к Германии польских землях, где было сосредоточено ⅘ всей польской. промышленности, о вывозе сырья и оборудования с остальной части Польши, т. е. из генерал-губернаторства²².

17 октября 1939 г. в Берлине на конференции с участием Гитлера, высших нацистских чиновников и командования вермахта обсуждались конкретные принципы и основные направления экономической политики в генерал-губернаторстве. В результате появилась директива нацистским наместникам всех захваченных польских земель: Франку, Форстеру, Коху, Вагнеру и Грейзеру, где обращалось внимание на существенную разницу в деятельности оккупационных властей на «присоединенных» к Германии польских землях и в губернаторстве: «В первом случае следует иметь в виду реконструкцию и расширение экономики... Во втором случае с территории генерал-губернаторства следует вывозить все сырье, весь лом, все машины, которые могут быть употреблены для германской военной экономики...»²³ Позднее Франк писал, что это была «тенденция экономического уничтожения генерал-губернаторства»²⁴.

По мере того как Гитлер убеждался, что решительной борьбы за Польшу не намерены вести ни Англия, ни Франция и его дальнейшие военные планы конкретизировались, практическая деятельность нацистов в Польше трансформировалась. Все больше голосов среди заправил германской политики, экономики и армии раздавалось в пользу длительной и методической эксплуатации захваченного хозяйства.

Особую активность проявляли вермахт и подчиненные ему военно-экономические ведомства. Наряду с высшими государственными чиновниками вермахт решал вопрос о том, как более «рационально» использовать захваченное имущество.

В начале октября 1939 г. в Познани на встрече Франка и генерала Томаса, который возглавлял военно-экономический штаб ОКВ, представители вермахта протестовали против повсеместного массового демонтажа польской военной промышленности²⁵. Командование гитлеровской армии, считая нецелесообразным восстанавливать поврежденные заводы и фабрики, настаивало на вводе в действие на территории губернаторства ряда уцелевших предприятий, важных для военного производства²⁶, поскольку военно-экономические организации нашли в Польше хорошо оборудованную, частично еще строящуюся промышленность²⁷, которая и послужила бы определенной поддержкой для немецкой военной экономики. В инструкции ОКВ командующим сухопутными силами, авиацией и флотом от 21 октября 1939 г. предлагалось не только вывозить промышленное оборудование, но и в интересах военного производства налаживать работу целого ряда предприятий²⁸. Командование вермахта считало возможным разделить все польские территории на три зоны в зависимости от того, что и каким образом может получить здесь военная экономика²⁹. Одну зону составляли территории, административно включенные в состав Германии. Здесь предполагалось провести коренную реконструкцию экономики, приблизив ее к общегерманскому образцу и организовав на военный лад.

Вторую и третью зоны составляла территория генерал-губернаторства. Во вторую зону вошли земли, расположенные на восток от новой восточной границы Германии до линии Висла — Сан. Сюда же нацисты включили весь Варшавский промышленный район. Налаживание военного производства предполагалось проводить и здесь, но только на тех предприятиях, пуск в ход которых не требовал существенных затрат. В полном соответствии с нацистскими перспективными планами относительно польских оккупированных областей командование армии отмечало временный характер промышленного оживления в генерал-губернаторстве. По окончании войны промышленное производство на этих польских землях должно было исчезнуть.

Что касается третьей зоны, расположенной на восток от линии Висла — Сан до советской границы, то организация здесь военного производства не предусматривалась вообще. Это не только соответствовало планам превращения польских земель в аграрно-сырьевой придаток гитлеровского «рейха», но и подтверждало существование нацистских планов военного разгрома и порабощения СССР, земли которого должны были расширить сырьевую базу германской империи.

Под нажимом военно-экономических ведомств в начале декабря 1939 г. Франк дал согласие не демонтировать и не вывозить оборудование с тех предприятий, на которых можно было быстро наладить производство³⁰.

Среди сторонников эксплуатации на месте промышленности губернаторства Гесс упоминал в ноябре 1939 г. и министерство труда³¹. Несколько позднее стремление использовать промышленность, расположенную на территории генерал-губернаторства и включить ее в систему германских концернов, победило в кругах немецких монополистов³². В конце 1939 — начале 1940 г. точку зрения ОКВ поддержал Геринг.

4 декабря 1939 г. под председательством Геринга, с участием генерал-губернатора Франка, имперского министра Зейсс-Инкварта, министра экономики Германии Функа состоялась конференция, где специально обсуждались вопросы экономической политики в губернаторстве. Теперь целью нацистов в Польше было не полное и немедленное разрушение и разграбление промышленного хозяйства страны, а сохранение и некоторое развитие необходимых для военных нужд отраслей производства для получения большего и довольно длительного экономического эффекта. Конкретно указывалось на использование металлургических и нефтедобывающих районов оккупированной Польши³³. Военно-экономические круги рассматривали губернаторство как важную область по производству вооружения³⁴.

Симптомы некоторого изменения экономической политики оккупантов на территории губернаторства, наблюдавшиеся уже в декабре 1939 г., полностью выявились в первой половине 1940 г. Излагая суть изменения экономической политики в губернаторстве, Франк говорил в январе 1940 г.: «15 сентября 1939 г. я получил задание принять на себя управление завоеванными восточными областями и чрезвычайный приказ беспощадно разорять эту область, как территорию войны и как трофейную страну, сделать ее грудой развалин с точки зрения ее экономической, социальной, культурной и политической структуры. В настоящее время в генерал-губернаторстве видят ценную составную часть жизненного пространства Германии»³⁵.

В инструкции от 25 января 1940 г. генерал-губернатор конкретизировал экономические задачи, поставленные нацистами перед губернаторством. Оккупанты считали необходимым: 1) увеличить продукцию сельского хозяйства; 2) дать Германии 1 млн м³ рубленого леса; 3) увеличить производство промышленного сырья, добычу железной руды, нефти; 4) поднять производственную мощность промышленных предприятий в целях выполнения заказов армии; 5) уничтожить всю промышленность, которая не является крайне необходимой для жизни населения и потребляет сырье, нужное военным заводам³⁶.

На конференции у Геринга 12 февраля 1940 г. было указано также на самое беспощадное использование людских резервов генерал-губернаторства³⁷.

Таким образом, в начале 1940 г. экономическая политика нацистов в генерал-губернаторстве сформировалась. Это была программа превращения оккупированной страны в аграрно-сырьевой придаток, в колонию, программа хищнической эксплуатации ее промышленного потенциала, вплоть до разрушения. Правда, в связи с потребностями гитлеровской армии предполагалось временно отсрочить это разрушение и обеспечить выпуск военной продукции на польской земле ценой ликвидации заводов и фабрик, обслуживающих потребности польского населения.

Характеризуя изменение гитлеровской политики в отношении польской промышленности в начале 1940 г., следует отметить, что по своим окончательным результатам, целям и задачам это была та же политика безудержного ограбления страны. Это был варварский и хищнический грабеж, но несколько завуалированный. Откровенные разрушения, возведенные в принцип государственной политики, предполагалось направлять в определенное русло: уничтожать и вывозить те предприятия, которые не могли быть превращены в военные и относительно которых не принято решение об их резервном характере³⁸.

Такая программа исходила из военно-политической доктрины «молниеносной войны», на основе которой строились все стратегические расчеты гитлеровской Германии. Эта доктрина в свою очередь оказывала решающее влияние и на политику в экономической области. Ставка на молниеносные военные удары и быстрые победы предполагала столь же кратковременное напряжение немецкого хозяйства, с одной стороны, и исключительно хищническое и стремительное использование экономики захваченных стран — с другой. Нацисты рассчитывали на систематическое усиление своего военно-экономического потенциала посредством дополнения его экономическими мощностями поочередно каждой из захваченных ими стран. Сначала это были Австрия и Чехословакия, теперь — Польша. Причем, глубоко уверенные в еще более удачных в недалеком будущем походах, походах, сулящих колоссальные экономические прибыли, нацисты планировали использовать польскую экономику очень непродолжительное время³⁹. Но случилось иначе: в течение всей второй мировой войны гитлеровская Германия хищнически использовала польскую экономику в интересах вермахта.

Примечания

1. Materiały i Dokumenty Wojskowego Instytutu Historycznego (далее — Materiały i Dokumenty WIH), teczka — 77, rolka — 630, klatka — 1922874, 1922877.

2. Там же, кл. 1822762, 1822774.

3. См.: А. Полторак, Е. Зайцев. Рурские господа и вашингтонские судьи. Л., 1968, стр. 81.

4. Materiały i Dokumenty WIH, t. 77, r. 630, kl. 1822836.

5. Военно-экономический штаб ОКВ, в ноябре 1939 г. переименованный в военно-экономическое управление, был своеобразным центром в вермахте, разрабатывавшим планы и исполнявшим решения по вопросам военной экономики.

6. «Wojskowy przegląd historyczny», 1967, N 1, str. 302.

7. K. Radziwończyk. Plany polityczne III Rzeszy wobec Polski i ich realizacja w okresie od 1 września do 25 października 1939 г. «Najnowsze dzieje Polski. Materiały i studia z okresu II wojny światowej», t. XII. Warszawa, 1968, str. 21.

8. T. Berenstein, A. Rutkowski. Grabieżcza polityka gospodarcza hitlerowskiej administracji wojskowej w Polsce. «Biuletyn Żydowskiego instytutu historycznego» (далее — «Biuletyn ŻIH»), 1962, N 42, str. 62, 63.

9. G. Thomas. Die Geschichte der deutschen Wehr- und Rüstungswirtschaft (1918—1943/45). Boppard a. Rhein, 1966, S. 129, 161.

10. Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy w okupowanej Polsce, t. I. Warszawa, 1970, str. 47.

11. M. Broszat. 200-Jahre deutsche Polenpolitik. München, 1963, S. 220; H. Krausnik. Hitler und die Morde in Polen. — «Vierteljahreshefte für Zeitgeschichte», 1963, N 2, S. 206—207.

12. T. Berenstein, A. Rutkowski. Niemiecka administracja na ziemiach polskich. «Najnowsze dzieje Polski. Materiały i studia z okresu II wojny światowej», t. VI. Warszawa, 1962, str. 48.

13. K. Radziwończyk. Plany polityczne..., str. 25.

14. Materiały i Dokumenty WIH, t. 77, r. 616, kl. 1803402—180340G.

15. AZHP, sygn. 202-I-34, str. 232—238.

16. Materiały i Dokumenty WIH, t. 77, r. 616, kl. 1803402—1803406. Весьма существенные разрушения были причинены промышленности героически сопротивлявшейся гитлеровцам Варшавы и ее пригорода. Пострадала 7з всех варшавских предприятий, большое число электростанций. Ощутимы были потери в металлообрабатывающей и машиностроительной промышленности, сконцентрированной вокруг Варшавы. См.: H. Balicka-Kozłowska. Hanka. Warszawa, 1964, str. 136; AZHP, sygn. 202-I-44, str. 1137—1138.

17. L. Landau. Kronika lat wojny i okupacji, t. I. Warszawa, 1962, str. 43.

18. Подробнее о планах Гитлера относительно польских территорий осенью 1939 г. см.: J. Marczewski. Podstawowe dyrektywy hitlerowskiej polityki okupacyjnej w sprawie polskiej. «Przegląd zachodni», 1967, N 2; Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy..., t. I, str. 93—98 и др.

19. H. Radandt. Deutsche Monopole raubten polnisches Erdöl. «Jahrbuch für Wirtschaftsgeschichte», T. II. Berlin, 1960, S. 301.

20. T. Berenstein, A. Rutkowski. Grabieżcza polityka gospodarcza..., str. 69—70; K. Radziwończyk. Plany polityczne..., str. 31.

21. В практической же деятельности нацистов в Польше в годы войны их политика по отношению к сельскому хозяйству изменялась: нехватки продовольствия приводили к ограблению деревни и разрушению сложившейся сельскохозяйственной структуры и процесса производства.

22. Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy..., t. I, str. 510, 511.

23. «Нюрнбергский процесс. Документы и материалы», т. 4. М., 1959, стр. 559—560.

24. S. Piotrowski. Dziennik Hansa Franka. Warszawa, 1957, str. 95.

25. T. Brustin-Berenstein. О niektórych zagadnieniach gospodarczych w t. z. Gubernii Generalnej w świetle «Dziennika H. Franka». «Biuletyn ŻIH», 1954, N 9—10, str. 239.

26. Materiały i Dokumenty WIH, t. 77, r. 616, kl. 1803402—1803406.

27. В последние предвоенные годы в Польше было начато строительство нового промышленного района, получившего название Центрального промышленного округа. В 1939 г. в этом округе строилось более ста промышленных предприятий, не считая сконцентрированных здесь военных заводов. См.: T. Jędruszczak, H. Jędruszczak. Ostatnie lata II Rzeczypospolitej. 1935—1939. Warszawa, 1970, str. 182—183.

28. Materiały i Dokumenty WIH, t. 77, r. 617, kl. 1803824.

29. Там же.

30. Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy..., t. I, str. 512.

31. «Нюрнбергский процесс. Документы и материалы», т. 4. М., 1959, стр. 559—560.

32. H. Radandt. Deutsche Monopole..., S. 302.

33. S. Piotrowski. Dziennik Hansa Franka, str. 398.

34. G. Thomas. Die Geschichte..., S. 164.

35. ЦГАОР СССР, ф. 7445, оп. 1, д. 1671, л. 84 об.

36. S. Piotrowski. Dziennik Hansa Franka, str. 96.

37. Materiały i Dokumenty WIH, t. 77, r. 633, kl. 1827532.

38. S. Piotrowski. Dziennik Hansa Franka, str. 96.

39. A.S. Milward. Die deutsche Kriegswirtschaft. 1939—1945. Stuttgart, 1966, S. 27, 28, 30.