Вера и духовность помогают выжить

Рецензент. Сейчас, по крайней мере, нам ничто не мешает сосредоточиться на польском католицизме.

Автор. За годы перестройки изменился наш, советский взгляд на костел. Трудно себе представить, чтобы кардинал Стефан Вышиньский мог стать, в бытность свою примасом Польши, автором статьи в московской «Литературной газете», как это было с примасом Юзефом Глемпом.

Католический еженедельник «Пшегленд католицки» (29. 07. 1988) писал:

«В советско-польских отношениях уже многое изменилось, и визит М.С. Горбачева это подтвердил. Н.С. Хрущев склонен был терпеть польское сельское хозяйство, однако во время одного визита в Польшу поучал, что крестьяне и сами перейдут на сторону прогресса, то есть коллективного хозяйствования, только в этом им должно оказать помощь правительство. М.С. Горбачев также посетил хозяйство польского крестьянина, но не как миссионер коллективного хозяйствования, а как политик другой страны, без каких-либо высказываний о преимуществах коллективного строя. В Кракове М.С. Горбачев побывал в католическом костеле, что было признанием католической церкви в Польше как неотъемлемой части польской действительности. Это был поступок, на который не решился ни один из его предшественников. Этим советский руководитель выразил свой политический реализм, который сейчас так необходим в международных отношениях. А встреча в Королевском замке (с представителями интеллигенции. — Прим. Г.В.) была признанием польского политического плюрализма».

«Глава польских католиков приглашен на празднование 1000-летия крещения Руси» — под такими заголовками пресса всего мира печатала сообщения западных агентств из Варшавы 19 марта 1988 г.

Месяцы спустя газета «Нью-Йорк таймс» (9.06.1988) опубликовала следующую статью Джона Таглиэйбью:

«Варшава. Высокопоставленные священники, близкие к примасу польской католической церкви кардиналу Глемпу, с трудом сдерживают свой энтузиазм, когда говорят о возможностях, на которые рассчитывает римско-католическая церковь в связи с поездкой кардинала в Москву.

«Мы хотели бы расширить взаимные обмены, чтобы стать ближе к польской общине в Советском Союзе», — сказал один высокопоставленный священник, советник 58-летнего примаса.

«Какова численность этой общины? Существуют различные оценки. Одни говорят — 2 млн, другие — полтора, третьи — миллион».

Кардинал Глемп будет одним из членов делегации в составе 10 человек, среди которых будет архиепископ Нью-Йорка кардинал Джон О'Коннор, представляющий конференции римско-католических епископов всего мира на торжествах, посвященных 1000-летию Русской православной церкви. Считают, что это будет первый в истории визит польского примаса в Советский Союз.

Этот визит имеет большое значение для будущих контактов Ватикана с Советским Союзом, для возможности визитов папы римского туда и для будущего этнических меньшинств, например украинцев, в Советском Союзе и Польше.

Новая возможность для польской церкви стала очевидной, когда было объявлено, что примас использует свое недельное пребывание в Советском Союзе для подготовки визита позднее в этом году в Советскую Белоруссию и, возможно, в Литву. В Ватикане утверждают, что епархия в Восточной Польше по-прежнему включает территории, аннексированные Советским Союзом после второй мировой войны.

В Польше церковь также заинтересована в том, чтобы добиться того же, чего добился генерал Ярузельский, который в 1986 г. стал первым польским руководителем после 1939 г., посетившим Вильнюс, столицу Советской Литвы.

Вильнюс, бывший в течение ряда веков культурным центром старого Королевства Польши и Литвы, контролировался Польшей большую часть 1920—1930 гг., и там по-прежнему живет много поляков. Один из вильнюсских соборов, как и храм Черной мадонны в Ченстохове, стоит в ряду самых почитаемых поляками во всем мире.

В течение многих лет после войны все контакты между поляками и теми, кто живет на территориях, которые сегодня образуют западную часть Советского Союза, но в межвоенный период были восточными областями Польши, были запрещены. Полякам было запрещено ездить туда, и не было практически никаких официальных церковных контактов.

Однако после марта 1985 г. ограничения были смягчены.

Поездка кардинала Глемпа также демонстрирует проблемы, помимо политических последствий, создаваемые улучшением связей с католиками на Востоке. В прошлом препятствия для официальных визитов руководителей польской церкви в западные районы Советского Союза, например в Литву, создавались не только политическими барьерами, но также и чувствительностью руководства литовской церкви к любому намеку на восстановление польского господства.

В этом контексте представители польской церкви ссылались на сделанные в прошлом месяце заявления о том, что папа Иоанн Павел II возведет литовского прелата епископа Винцентаса Сладкевичуса, 67-летнего апостолического администратора Кайсиадориса, в сан кардинала, что позволит литовской церкви организовать прием кардинала Глемпа прелатом, имеющим равный протокольный статус.

Есть также надежда на то, что большее признание религиозных контактов между Польшей и советскими республиками может помочь облегчить путь для восстановления легальности украинской католической церкви, которая была насильно распущена и интегрирована в Русской православной церкви, когда последние известные украинские католические епископы были отправлены в 40-х годах «в трудовые лагеря».

В 1988 г. глава польской католической церкви неоднократно выступал с заявлениями по поводу своей поездки в СССР. Перед отлетом в Москву 8 июня он, в частности, подчеркнул, что последние события способствовали созданию климата подлинной разрядки, в котором происходит это знаменательное не только для православной церкви событие. Церковь не только использует эту благоприятную политическую конъюнктуру для религиозных торжеств по случаю 1000-летия крещения Руси, но и хочет внести в нее свой вклад во имя согласия православной, католической и других религий на основе веры, евангелия и мира. Он подчеркнул, что именно этот фактор может внести большой вклад в развитие добрых отношений между народами. Народы имеют тенденцию к взаимному сближению на основе принципа признания своих ценностей. Думаю, сказал Ю. Глемп, что между русским и польским народами можно найти много замечательных общих черт характера.

Глава польской католической церкви выразил уверенность в существовании реальных шансов для начала принципиального диалога между обеими церквами. Есть очень много не затрагивавшихся до настоящего времени проблем. Это касается прежде всего проблемы католической церкви, верующих католиков, среди которых есть очень много поляков, живущих в СССР и имеющих свои проблемы. Хороший международный климат благотворно сказывается и на отношениях между церквами, открывает возможности дальнейшего диалога и одновременно решения многих проблем, касающихся церквей. Эти проблемы порой болезненные, отмеченные чувством большой обиды, но есть возможности их урегулировать, что, в свою очередь, влияет на упрочение того климата, который создается. Со всем уважением к православной церкви мы хотим обсудить вопросы, которые в прошлом бывали щекотливыми, которые еще сегодня остаются болезненными. Мы хотим все это решить как можно лучше для двух народов и церквей.

Ю. Глемп напомнил, что он намерен преподнести в дар патриарху всея Руси Пимену раку с останками одного из лучших, по его словам, поляков нашего времени — солдата, артиста и монаха Адама Хмелевского, или брата Альберта.

По возвращении из Москвы 17 июня Юзеф Глемп заявил в беседе с журналистами, что это был исторический визит и, что имеет принципиальное значение, визит экуменический. «Нам удалось познакомиться с православной церковью в Советском Союзе и ее структурой, а также с верой, молитвой, чаяниями и надеждами, которые она вселяет.

Признаки нового отношения государства к церкви в Советском Союзе проявляются как в высказываниях весьма известных политиков, как, например, Л.А. Громыко, так и в фактах передачи верующим значительного числа святынь. Начато также строительство большого храма в Москве».

Примас Польши указал, в частности, что в торжествах по случаю 1000-летия крещения Руси участвовало большое число приглашенных гостей — как христиан, так и нехристиан. Хотя не было патриарха Константинополя, присутствовал весь цвет православия, а также иных вероисповедании. Можно было видеть множество протестантских и иудейских групп, а также представителей церковных объединений из Канады, США, Швейцарии, Германии. Католическая церковь была представлена духовными лицами высокого ранга со всех континентов, кроме Австралии.

Советские люди, сказал далее Ю. Глемп, говоря о социалистическом государстве, имеют в виду государство атеистическое, поэтому торжества по случаю 1000-летия крещения Руси, причем публичные, с участием государственных деятелей, вызвали удивление. Но это участие объясняется двумя фактами: признанием вклада православной церкви в русскую культуру и одновременно в объединение русских в трудных исторических условиях в одно государство и, во-вторых, наличием в Советском государстве верующих граждан. Об этих двух фактах можно говорить открыто благодаря перестройке и гласности. Период перестройки и гласности создал для юбилея уникальные в своем роде условия. 1000-летняя православная церковь получает одобрение в государстве.

«Не только среди православных священников, но и среди ученых и деятелей культуры я увидел искреннюю благожелательность к Польше, католической церкви в Польше. Хочу также подчеркнуть заботу польских дипломатических представительств о каждом проявлении польской жизни в Советском Союзе. Эти усилия польской дипломатии находят отклик со стороны советских властей», — отметил кардинал Глемп.

12 сентября в городе Ченстохове в Ясногурском монастыре завершились двухдневные религиозные торжества, посвященные 1000-летию крещения Руси. В них приняли участие епископы и священники униатской церкви и паломники с различных концов Польши и из-за рубежа, а также служители римско-католической церкви во главе с примасом Польши кардиналом Юзефом Глемпом.

Торжественное богослужение отправлял кардинал Мирослав Любачивский.

По завершении мессы с проповедью выступил кардинал Ю. Глемп. Он подчеркнул, что в торжества по случаю 1000-летия крещения Руси включаются католики, чтобы молитвой поддержать тех, кто живет рядом с ними и является гражданином той же страны. По случаю 1000-летия епископат католической церкви обратился с пастырским посланием ко всем католикам, которое было зачитано во всех костелах.

Сейчас ощущается сильное желание сближения между различными вероисповеданиями, подчеркнул примас Польши. Наступают новые времена, в которых верующие должны отыскать новые формулировки определения сближения церквей. Мир стоит перед необходимостью создания новой цивилизации, которую мы именуем цивилизацией любви. Ее заповедь — любить свой народ и при этом видеть, что у всех народов мира общее происхождение, что они составляют великую семью человечества.

Во время торжеств было зачитано послание к верующим, собравшимся в монастыре, которое направил папа римский Иоанн Павел II.

Рецензент. Русские священнослужители также были желанными гостями в нашей стране. В октябре 1986 г. путешествие по польским городам совершила делегация Русской православной церкви во главе с митрополитом Львовским и Тернопольским Никодимом.

В сентябре 1988 г. в Белостоцком воеводстве ПНР по приглашению Белостоцко-Гданьской епархии польской православной церкви с визитом находилась группа православных священнослужителей из Смоленска, возглавляемая настоятелем смоленского кафедрального собора М. Горовым.

В апреле 1988 г. в Варшаву, по приглашению Христианского общественного союза (ХОС), прибыл митрополит Волоколамский и Юрьевский Питирим, который занимался вопросами печати и публикаций в Московской патриархии и являлся руководителем пресс-центра по празднованию 1000-летия крещения Руси.

Прямо скажем, не очень активные контакты. Но есть еще народная дипломатия, в которой участвуют сегодня миллионы. Вот один из самых ярких тому примеров.

Католическая газета «Слово повшехне» (9.02.1989) опубликовала обращение примаса католической церкви в Польше кардинала Ю. Глемпа к верующим, в котором выражается благодарность за помощь армянскому народу:

«Я хорошо знаком с трудностями, с которыми сталкиваются многие польские семьи или одинокие люди, сами нуждающиеся в помощи со стороны благотворительных и общественных организаций, указывает кардинал. Однако я был уверен, что откроются ваши сердца и вы протянете руку помощи армянским братьям. Ваше самопожертвование превзошло все ожидания. Все епархии страны собрали денежные средства на сумму 655 млн злотых. Большинство этих денег собрано верующими в костелах. Значительную часть составляют также пожертвования различных государственных предприятий, общественных организаций и частных лиц.

В Армению передано много новой одежды, обуви и игрушек для детей. В результате римско-католическая церковь в Польше передала армянскому народу через католикоса всех армян в общей сложности более 480 тонн грузов, которые направлялись грузовиками, самолетами и поездами. Стоимость переданных вами даров составляет более 360 млн злотых, а закупленных товаров — более 330 млн злотых. Это прежде всего одежда, продукты питания, лекарства и медицинская аппаратура, изготовленная в Польше, обувь, а также предметы домашнего обихода.

Католикос Вазген I в своих телеграммах выразил глубокую благодарность. Пять польских монахов выехали в Армению, где уже с декабря 1988 г. работают в детской поликлинике в Ереване.

Ваша помощь была оказана в срочном порядке, и такая форма помощи уже завершилась. Сейчас переходим к следующему этапу помощи — церковь включится в восстановление благотворительных и общественных институтов в Армении. На эти цели мы предназначаем оставшиеся 425 млн злотых».

Автор. В Варшаве, как и в большинстве столиц мира, есть армянская церковь.

Русская православная церковь также представлена в Польше. Делегация польской автокефальной православной церкви во главе с митрополитом Варшавским и Польским Василием принимала участие в торжествах по случаю празднования 1000-летия крещения Руси.

Отвечая на вопрос корреспондента о положении православной церкви Польши, митрополит Василий подчеркнул, что польская православная церковь является полностью самостоятельной и самоуправляемой, не зависящей от внешнего руководства. Она автономна также с точки зрения административно-культовой — установления обрядов богослужений, что отражает саму суть автокефальности. Для более чем миллиона польских граждан православие — вера отцов и своя собственная.

Среди нас, отметил митрополит Василий, есть поляки, украинцы, лемки (этнографическая группа прикарпатских украинцев. — Прим. Г.В.), белорусы, русские, греки. Существует, разумеется, тенденция сохранения своей национальной индивидуальности, которая, однако, не переходит в национализм. Мы живем в Польше и ощущаем себя ее сыновьями, она является нашей родиной. Но общность с другими православными церквами осуществляем на догматической, канонизированной основе. Каждая из нас считается равной среди равных.

Православие является не только религией, но также продуктом духовного и материального творчества, указал глава польской автокефальной церкви. На польской земле оно имеет историю, уходящую корнями в IX в. нашей эры, или время путешествия Кирилла и Мефодия. Более тысячи лет врастало оно в эту землю, обогащаясь ее обычаями и культурой, участвуя в обмене духовными ценностями всех населявших Речь Посполитую наций, религий и верований. Польша всегда была для нас малым миром, сказал в заключение митрополит Василий.

А вот интересное сообщение Польского агентства печати (ПАП) (12.12.1988):

«В здании православной духовной семинарии в Варшаве состоялось торжественное заседание, посвященное завершению года 1000-летия крещения Руси и 70-летию независимости Польши. В заседании, проходившем под председательством главы польской православной церкви митрополита Варшавы и всея Польши Василия, участвовали член Государственного совета ПНР, председатель Главного комитета христианского общественного союза Казимеж Моравский, президент экуменического совета Польши Адам Кучма, глава польско-католической церкви епископ Тадеуш Маевский, а также представитель Управления по делам вероисповедания. В заседании принял участие председатель Русской православной церкви митрополит Львовский и Тернопольский Никодим».

Рецензент. Церковь, как и любой другой общественный институт, отражает в своей судьбе положение всей нации.

Автор. Тусклым видится будущее у церкви, не заботящейся о духовной свободе и прогрессе всего народа. Поэтому так понятна тревога католического еженедельника «Тыгодник повшехны» (10.01.1988), опубликовавшего статью К. Шреневской «Предпосылки примирения» о симпозиуме, который был проведен по инициативе представителей творческой интеллигенции в костеле иезуитов в Лодзи 23—25 октября 1977 г. Цель его — ознакомиться с положением национальных меньшинств, проживающих в Польше. В отчете, в частности, говорится:

«Не удалось обойти щепетильных фактов, которые встречались в истории, умолчать об обоюдной обиде, ненависти, горе и стыде. То, что нас объединяло, а прежде всего отделяло от белорусов, украинцев, литовцев в прошлом, довлеет и сейчас, хотя выросло новое поколение, которое о временах давней Польши знает только из книг. На симпозиуме указывалось, что стереотип гайдамака с ножом в зубах еще существует в сознании поляков, создавая тем самым чувство недоверия и враждебности. Совсем другого плана бытует в польском обществе образ белоруса. «Спокойный, флегматичный, тихий, добрый, не приспособленный к борьбе в этом жестоком мире» — так когда-то писал о белорусах польский писатель Т. Конвицкий.

На первый план участники симпозиума выдвинули украинские проблемы, на второй — белорусские, на третий — литовские. Современный статус украинца в ПНР, указывали докладчики, очень нестабильный. Рассеянные по всей Польше, они собираются вместе, чтобы сохранять свой язык, религию, расширять сеть школ с обучением на украинском языке, поддержать деятельность украинского общественно-культурного общества, заботиться о памятниках старины, реставрировать церкви.

Историк И. Туронек рассказал о нежелании руководства и солдат Армии Крайовой в годы второй мировой войны сотрудничать с белорусскими партизанами. Докладчики нарисовали довольно грустную картину положения белорусов в ПНР. Оказалось, что белорусы просто погибают в плане национальной культуры на глазах у всех. Выступивший С. Янович привел многочисленные факты, как на территории Белостокского воеводства исчезают белорусские названия.

Горькие слова, высказанные на симпозиуме, имеют очищающую силу. И хотя они не устраняют несправедливость и обиды, они позволяют глубже понять не только историю, но и друг друга, наметить перспективу взаимоотношении. Симпозиум открыл веский фрагмент нашей современности: Польша не является государством, где проживают представители одной национальности, и, исходя из географического положения, таким никогда не будет. Мы обязаны позволить жить представителям национальных меньшинств как равным среди равных и при необходимости протянуть им руку помощи и дружбы».

Подобного рода статей в польской печати, конечно, немного. Поэтому приведу отрывок из публикации в еженедельнике «Пшегленд католицки» (14.12.1987):

«До недавнего времени у нас бытовало мнение, что Польша является монолитной нацией. В то же время забывали, что после 1945 г. между Одером и Бугом очутилось несколько сотен тысяч человек, для которых польский язык не был родным. Точного их количества мы не знаем, потому что подобного рода статистика в послевоенной Польше не велась. По некоторым сведениям, в стране сейчас проживают около 300 тыс. украинцев, столько же белорусов, более 10 тыс. литовцев, а также менее многочисленные группы евреев, немцев, словаков, цыган, татар и сравнительно недавно приехавших в Польшу греков. Вместе они составляют не более 2—3% всех жителей ПНР, что, казалось бы, исключает любую возможность проявления национального антагонизма.

Однако, если внимательно присмотреться, вырисовывается совершенно другая картина В послевоенные годы имеется немало примеров враждебности к людям иностранного происхождения, результатом которой стали еврейский погром в Кельцах в 1946 г., эмиграция тысяч жителей Мазур и Вармии, преследовавшихся за их «немецкое» происхождение, антицыганские волнения в Конине шесть лет назад. В трудной ситуации оказались проживающие в нашей стране украинцы, белорусы, литовцы. Рядовой поляк не видел необходимости заниматься этими проблемами или, точнее, не знал об их существовании.

Занавес молчания о проживающих в Польше национальных меньшинствах приподнялся после августовских событий 1980 г. Именно тогда началась дискуссия о прошлом и будущем этой проблемы, которая продолжается до сих пор. Диалог с нашими восточными соседями не принадлежит к легким — слишком много горьких воспоминаний живет в памяти народной по обеим сторонам. Поэтому надо приветствовать любую попытку преодолеть эти трудности во имя правды и любви к ближнему.

Такая попытка состоялась в Лодзи, где по инициативе католических творческих кругов при церкви отцов иезуитов состоялся семинар на тему. «Литовцы, белорусы, украинцы и поляки — предпосылки примирения». Выступившие на нем видные польские ученые, историки, представляющие национальные меньшинства в Польше, говорили открыто о делах горьких, даже драматических, вызывающих много эмоций, хотя иногда глубоко упрятанных. Многие десятилетия, к примеру, продолжается польско-литовский конфликт о Вильнюсе. Для многих были неожиданностью доклады, посвященные польско-белорусским отношениям. Оказалось, что в годы второй мировой войны одни белорусы поддерживали реакционное польское подполье, часть связала свою судьбу с народной Польшей, а третьи сделали ставку на СССР. Самая трудная проблема — польско-украинские отношения. На семинаре было подчеркнуто, что в истории обоих народов много кровавых страниц. В то же время история их разногласий подверглась самым большим манипуляциям.

Неоднократно обращалось внимание на тот факт, что об украинцах в Польше пишут много, однако характер этих публикаций вызывает опасения относительно целей их авторов — рассказать правду или вызвать чувство ненависти.

На семинаре отмечалось, что ни одно из национальных меньшинств ПНР не имеет своего музея, что уничтожаются национальные памятники, что оригинальные названия местностей не так давно заменены на «чисто польские», много трудностей вызывает недостаточная сеть национальных школ. В повседневной жизни людей непольской национальности преследует чувство стыда и боязни.

Во время дискуссий подчеркнуто, что не следует забывать того факта, что в СССР также проживают более миллиона поляков».

Все чаще появляются, к примеру, в «Тыгодник повшехны» (4.10.1988) упоминания о том, что «для многих украинцев завершение второй мировой войны не означало конца национальной трагедии». «На территории Восточной Галиции, присоединенной к Советской Украине, — пишет еженедельник, — проводились массовые кровавые репрессии. Пришли тяжелые времена и для римско-католической церкви. После ареста известных епископов и многих ксендзов, после продолжавшегося месяцами террора в марте 1946 г. на восточных территориях Украины начинается формальная ликвидация римско-католической церкви. С 8 по 10 марта во Львове состоялось собрание так называемого «объединенного собора». Создается ситуация, которая сохраняется по сей день. Украинская католическая церковь не была ни ликвидирована, ни запрещена, однако формально не была никем признана».

Рецензент. Хорошо, что тема украинской католической церкви перестает быть табу для советской прессы или поводом для кампаний политической ругани.

На Западе, да и на Востоке бытует мнение о том, что польские церкви, во-первых, переполнены и, во-вторых, они — католические. И то и другое похоже на правду, но нуждается в значительных уточнениях. Говорить о том, что католическая церковь в Польше объединяет 90 или даже больше процентов общества было бы большим преувеличением, учитывая, что от общего количества верующих надо отнять еще и около 18% атеистов, существование которых в Польше признают и католические источники.

Автор. Есть и другие данные, причем все они значительно отличаются друг от друга Социологи разной квалификации используют разные методики обследования и соответственно получают не во всем схожие результаты. Но даже если все названные параметры были бы идентичными, то каждое очередное по времени обследование давало бы социологам разные результаты. Многое зависит и от политических целей того, кто интерпретирует и использует данные социологических опросов.

Еженедельник «Пшегленд католицки» (1205.1988) в двух номерах опубликовал статью ксендза В. Пивоварского под названием «Религиозность поляков». В ней, в частности, говорится:

«Как обычные наблюдения, так и результаты социологических исследований свидетельствуют о росте с 1980 г. религиозности польского общества. Это явление, в свою очередь, ставит несколько вопросов является ли этот процесс не только количественным, но и качественным? Ведет ли он к углублению религиозных связей? Социологические исследования пока не могут дать полных ответов на поставленные вопросы, однако от их поиска отказаться нельзя, потому что это имеет большое значение для определения силы и характера польской религиозности. На основании многократного исследования религиозности в Польше можно выделить две основные плоскости: сферу всенародной веры и сферу каждодневной жизни. Именно они позволяют делать вывод, что религиозность в Польше постоянно находится на высоком уровне, а в некоторые моменты даже растет — но только в сфере всенародной. Здесь необходимо добавить, что в большей степени польских католиков объединяют религиозные обряды, нежели догматические религиозные убеждения и вытекающие из них моральные принципы.

Религиозность населения в Польше изучают в основном несколько научных центров — Центр изучения общественного мнения, Центр по изучению общественного мнения телевидения и радио, а также сектор философии и социологии религии Польской академии наук. По их данным, около 20% поляков считают себя глубоко верующими. Эта «глубокая вера» не всегда соответствует глубине религиозности. Как показывают более комплексные исследования, католики, называющие себя «глубоко верующими», понимают это часто как традиционную привязанность к «вере отцов». Большой процент — около 70 — называют себя верующими. Вместе взятые, верующие и глубоко верующие в 1960 г. в Польше составляли: на селе-84%, в городах-76%. Через четверть века — в 1984 г. — этот процент составлял: на селе — 95%, в городах — 87%. Как видно из приведенных цифр, и в деревнях, и в городах произошел значительный рост религиозности, который еще более увеличился после 1980 г. — на 11%. Следует также указать, что этот процесс особенно бурно развивался в больших городах.

Категория «равнодушных к религии» в упомянутый период сократилась: если в 1960 г. на селе их было 15%, в городах —21%, то в 1984 г. зарегистрировано сокращение их количества на селе на 3%, в городах — на 9%. Одной из причин этого явления считается трудная экономическая ситуация, которая заставляет людей переоценивать ценности.

Количество людей, которые систематически совершают религиозные обряды в Польше, превышает 40%, несистематически — 30%. Если присоединить сюда всех тех, которые хотя бы один раз в месяц посещают воскресные мессы, то они, вместе взятые, составляют три четверти населения страны.

Неверующие составляли: в 1960 г. на селе — 6%, в городе — 12%, в 80-е годы их было всего около 6—7%.

В 80-е годы произошли значительные изменения в религиозности отдельных социальных групп. Религиозное оживление наблюдается в большей степени среди мужчин, чем среди женщин, среди молодежи, особенно студенческой, чем среди людей старшего возраста, среди интеллигенции, чем в других социальных группах, среди богатых, чем среди бедных, больше в крупных городах, нежели в сельской местности.

В 1984 г. 55% членов ПОРП себя считали верующими, 19% — неопределившимися, 27% — неверующими. В свою очередь, регулярно практикующих верующих было 12%, нерегулярно — 32, выполняющих только основные религиозные обряды-35, совсем не практикующих — 22%.

Журнал «Конфронтацье» (31.05.1988) опубликовал статью А. Бильской, посвященную вопросам религиозности молодых поляков, и в частности отмечает:

«85—90% учеников начальных школ и 75—80% средних школ посещают уроки слова божьего. С начала 80-х годов наблюдается рост религиозности среди студенческой молодежи. Среди мотивов, вызывающих повышенный интерес к религии, отмечается высокий моральный престиж римско-католической церкви, позиции которой последние годы значительно укрепились. Об этом свидетельствуют и итоги опросов среди студентов. Из них явствует, что 90% анкетированных признают высокий моральный авторитет церкви и ее роль в укреплении национального единения. 60% студентов отмечают важную роль церкви в решении общественных конфликтов. Около 75% анкетированной молодежи считают, что необходимо увеличивать роль церкви в общественной жизни.

Росту религиозности способствует отсутствие стабильности как в экономической, так и в общественно-политической жизни.

Это наглядно показывает анализ отдельных периодов истории Полыни. В 1972—1977 гг., когда экономическая ситуация в стране была хорошая, число верующей молодежи сократилось на 11,6%, а количество регулярно практикующих религиозные обряды — даже на 20%. Этот процесс особенно характерен был для детей интеллигенции. Нарастающий общественный и экономический кризис способствовал росту религиозности среди молодежи. Участие молодежи в молебнах являлось знаком недоверия к официальным формам общественной жизни. Значительным стимулом для роста религиозности среди молодежи стали также визиты Иоанна Павла II в Польшу. Однако доминирующей причиной обращения молодых людей к римско-католической церкви являются традиции. «Так воспитывали меня, так я буду воспитывать своих детей», — утверждали 82% опрошенных. Только 39% анкетированных студентов религию считают своим мировоззрением, 35% молодых поляков читали библию, но 73% опрошенных молодых людей утверждают, что вера помогает им жить, 83% — что религия помогает отличить добро от зла, 55% считают, что вера может помочь создать справедливый общественный строй. Словом, массовость верующей молодежи в Польше стала реальным фактором».

Специалистов высшей квалификации и одновременно личностей, сумевших создать себе безупречную репутацию в обществе, немного среди социологов в любой стране. Ведь такому человеку, выступающему публично с оценками прошлого и прогнозами на ближайшее будущее, достаточно соврать намеренно только один раз... и ему уже долго не придется появляться на телеэкранах — на телевидение придут мешки писем от возмущенных зрителей.

Еженедельник «Тыгодник польски» (4.09.1988) опубликовал изложение выступления директора польского Центра по изучению общественного мнения С. Квятковского, посвященного участию христиан в советской перестройке и польском социалистическом обновлении.

В нем, в частности, говорится, что современные социологи сталкиваются с серьезными затруднениями, связанными со значительными изменениями в обществе, имевшими место за последние десятилетия. Сегодня понятия «рабочие», «интеллигенция» или «молодежь» имеют более широкое толкование. А мы, когда говорим о рабочих, все еще пользуемся понятиями XIX в.

В то же время рабочие конца XX в. составляют различные группы. Самым главным критерием их различия является материальное положение. И каждый, кто считает себя марксистом, должен учесть это обстоятельство. Если поставить вопрос, кого в Польше больше всех коснулась инфляция, то ответ будет почти однозначный — пенсионеров и неквалифицированных рабочих. Однако их нельзя приравнивать к остальным группам рабочих, особенно к рабочим крупных промышленных предприятий.

Так же обстоит дело и с интеллигенцией. Образовательного критерия явно недостаточно для определения их взглядов. Однако самая большая разница существует между поколениями. Школьная молодежь и студенты сейчас составляют совершенно отдельную категорию.

Влияет ли религиозность на политические взгляды людей, в данном случае на оценку происходящих перемен в СССР и на то, что происходит в других социалистических странах, в том числе и Польше? Считаю, подчеркивает С. Квятковский, что программа обновления уже себя исчерпала. Перестройка — совсем другое дело. Легко обнаружить разницу между обновлением здания и его перестройкой.

В наших условиях следует учесть, что в стране большинство населения — верующие. Однако отношение к перестройке польского общества является различным не по причине веры. Не имею оснований утверждать, что верующий человек является политическим противником социализма, правительства и партии. Наоборот, те, кто глубоко верит, в своих высказываниях очень близки к членам партии. И не потому, что большинство членов партии — это люди также верящие, но верящие в свою идею. Дело в том, что глубоко верующие в своем большинстве — люди старшего возраста, земледельцы. Так зачем им быть врагами существующего строя? Для этого у них нет никаких причин.

Перейду к перестройке. Трехлетний период деятельности М.С. Горбачева большинством поляков оценивается положительно. Можно сказать, что перемены, происходящие в СССР, их направление и темпы для многих были неожиданными. Несмотря на большую симпатию, которую сразу завоевал среди поляков М.С. Горбачев, в оценке перемен в Советском Союзе было много скептиков. В марте 1985 г. 42% взрослого населения, составляющего 27 млн человек, считало, что ничего не изменится. Сейчас же почти половина поляков считают, что в СССР происходят разительные перемены, а 54% причисляют себя к сторонникам политики Горбачева, 31,5% — безразличны и только 1,4% считают себя противниками перестройки.

Что перестройка может принести для Польши и поляков? На этот вопрос 40% отвечают, что она выгодна, а 21% — что она не будет иметь влияния на жизнь в Польше. Анализируя отношение поляков к советской перестройке, можно без труда заметить не только заинтересованность происходящим, но и полную поддержку. Короче говоря, мы за перестройку, потому что ждем перемен не только в нашей стране, но и во всем социалистическом содружестве.

Еще несколько слов о роли церкви в Польше. Верующими и исполняющими религиозные обряды себя считают 50% всего общества. Верующие, но нерегулярно посещающие богослужения — 28%, верят, но не ходят в церковь — 13—14, не верят, но посещают богослужения — 1, не верят — 6%.

Короче, почти все поляки — верующие. 50% поляков посещают костелы регулярно раз в неделю и больше. В разных социальных группах этот процент неодинаков. Среди интеллигенции этот показатель составляет около 40%, среди рабочих — свыше 50%. Повсеместно распространено мнение, что церковь хорошо служит обществу и соответствует его интересам. Так думают 72—82%. 22% считают, что следует ограничить деятельность церкви в некоторых сферах общественной жизни. 20,6% считают, что костел должен вмешиваться в политическую жизнь страны, 56% высказывают противоположное мнение. Из этого следует, что необходимо больше использовать интеллектуальный потенциал церкви в процессах, происходящих в стране. Некоторые — а их около 40% — считают, что имеются предпосылки создания близкой к церкви политической партии или силы, которая от их имени могла бы контролировать деятельность правительства, предостерегать его от ошибок.

У меня есть возможность подробнее остановиться на том, что сказал С. Квятковский в последнем абзаце вышеизложенной статьи.

В июле 1988 г. тот же польский Центр по исследованию общественного мнения распространил анкету с вопросом: «Хорошо ли католическая церковь в Польше служит обществу и соответствует ли ее деятельность интересам народа?» «Да», — ответили 74,1% анкетированных.

«Стремится ли католическая церковь в Польше к росту своего влияния на то, что происходит в стране?» Наряду со значительной группой (41%), затруднившейся ответить на поставленный вопрос, среди оставшейся части участников опроса преобладало убеждение о растущем влиянии церкви в Польше. Они аргументировали это активностью самих ксендзов, содержанием их проповедей, стремлением к увеличению своего воздействия на верующих, общественной активностью церкви и ее участием в важных для страны делах, как, например, достижении национального соглашения, выполнении роли посредника в трудно разрешимых проблемах.

Рецензент. В ПНР в 1987 г. была издана многоцветная карта «Культовые центры в Польше», изображающая размещение важнейших центров религиозной жизнц-40 церквей и вероисповедных союзов, действующих официально в ПНР. На карте помещены перечень всех зарегистрированных в Польше вероисповеданий и описание главных культовых объектов. В соответствии с замыслами издателей карта является свидетельством религиозной терпимости — одного из ценнейших проявлений многовековой национальной польской культуры. В публикации отмечаются и даются краткие описания свыше 440 наиболее известных центров римско-католической церкви (из общего количества 12500 костелов), а также 140 культовых центров других вероисповеданий.

Автор. Как известно, за последние годы католики в Польше начали строительство или модернизацию около 1000 костелов и часовен. Планируется строительство новых религиозных объектов, в частности экуменической церкви мира на территории бывшего концлагеря Майданек в Люблине.

Рецензент. Среди других церквей и христианских вероисповедных союзов, объединенных в Польском экуменическом совете, больше всего верующих зарегистрировано в польской автокефальной православной церкви, насчитывающей более 500 тыс. верующих и 300 церквей и часовен. Карта представляет 24 православных культовых центра. Самый старый из них — Преображенская церковь (XVI в.) в Грабарке (Белостокское воеводство). Кроме того, в состав экуменического совета входят: евангелическо-аугсбургская церковь, евангелическо-реформированная церковь, церковь методистов, польско-католическая церковь, старокатолическая церковь мариавитов, польская церковь христиан-баптистов и объединенная евангелическая церковь. Крупнейшей в этой группе является евангелическо-аугсбургская церковь, насчитывающая 75 тыс. верующих и 352 культовых центра, важнейший из которых — неоклассический храм Св. Троицы в Варшаве.

Польско-католическая церковь насчитывает более 398 тыс. верующих. Она не зависит от какой-то зарубежной духовной или светской власти. Однако отмечается ее духовное единство с польской католической церковью в США, Канаде, Бразилии. Церковь методистов объединяет около 6 тыс. верующих и насчитывает 56 соборов (наиболее известный — Варшавский собор).

Среди остальных 22 церквей и религиозных союзов (не входящих в состав Польского экуменического совета) наибольшей является церковь «Адвентистов седьмого дня», насчитывающая около 8 тыс. верующих и действующая в 122 соборах и 45 молитвенных домах. Среди нехристианских союзов — религиозный союз иудейского вероисповедания, объединяющий около 2 тыс. верующих, посещающих 24 синагоги и молитвенных дома в 16 городах. Исламский союз (около 1700 верующих) ведет религиозную деятельность в 6 общинах и 2 мечетях. К нехристианским союзам, зарегистрированным в Польше за последние два года, относятся буддийское объединение «Кандзеон» (Варшава, около 100 членов) и Аджапа-йоги (Щецинское воеводство, около 40 членов).

Автор. Еженедельник «Политика» (21.12.1987) опубликовал статью Барбары Ольшевской «Строить так, как костелы», в которой, в частности, говорится:

«Из трех строящихся в Европе католических церквей две возводятся в Польше. В последние годы в стране наблюдается резкое развитие их строительства. Первые послевоенные тридцать лет не были благоприятными для сооружения объектов такого назначения. Католическая церковь в Польше в основном сосредоточивала усилия на восстановлении разрушенных костелов, притом при значительной финансовой помощи правительства. Только в Варшаве после войны поднято из руин 50 костелов. Во всей Польше в 1945—1970 гг. построено и восстановлено 912 таких объектов. В этот период было выдано 445 разрешений на строительство новых костелов, а уже в следующем десятилетии — 1072.

В августе 1981 г. комиссия польского епископата по делам строительства костелов указала, что каждый приход, максимальное количество которого не должно превышать 14 тыс. верующих, обязан иметь свой костел. Он должен стоять так, чтобы верующие, независимо от места жительства, могли бы пешком прийти на мессу за 10—30 минут. Была установлена и площадь объектов культа: 6000 квадратных метров в сельской местности и 1000—1500 в городах.

По данным Управления по делам вероисповедания ПНР, на 1 января 1987 г. в Польше было 15340 костелов и часовен римско-католической церкви. Для сравнения можно указать, что в 1937 г. в стране было всего 7257 костелов. В Варшаве, которая имеет 102 костела, в настоящее время сооружаются 24 костела. Строительство костелов в Польше, учитывая кризисную обстановку, в которой находится экономика страны, по своим темпам и масштабам является настоящим чудом. Сам процесс строительства имеет три этапа. Первый — до получения разрешения на строительство. Тогда в том месте, где намечается возводить костел, ксендз под открытым небом служит молебен. Этот этап называется психологической обработкой верующих. Второй этап — когда после получения разрешения на строительство на месте будущего костела быстрыми темпами сооружаются часовня, административные здания, помещения для катехизации. Иногда часовни возводятся в рекордные сроки, даже в течение одной ночи. Третий этап — сбор средств на строительство. Как правило, они сооружаются на средства прихожан, а пожертвования составляют от нескольких сот злотых до нескольких тысяч с семьи. По неточным подсчетам, стоимость одного костела составляет около полумиллиарда злотых. Управление по делам вероисповедания ПНР располагает данными, что в последние несколько лет на сооружение костелов израсходовано 456 тыс. тонн цемента, 4,5 тыс. километров труб, 1330 километров электропроводов. Также подсчитано, что на сооружение одного костельного ансамбля требуется более 200 тонн стали, 1,5 млн штук кирпичей, 4,5 тыс. квадратных метров цинкового листа для крыши и т. д. На стройке костела никто не пьет, не бывает случаев, чтобы пропал хотя бы один мешок цемента, люди работают не покладая рук по 8 часов в день, практически не пользуясь какой-либо техникой, так как в этом нет необходимости. Главное здесь решает отличная организация труда. Говорят, что строительство костелов опередило экономическую реформу в Польше на семь лет. Здесь платят за фактически выполненную работу. Многие работы выполняются силами общественности. Заработная плата рабочих на строительстве составляет около 35 тыс. злотых, однако мастера высокой квалификации получают по 5—7 тыс. злотых за час.

Что представляет собой современный польский костел? Это целый комплекс зданий и помещений, предназначенных не только для религиозных обрядов, но и культурно-просветительской работы: 3—4 класса для проведения уроков катехизису на 30—40 человек, зал для собраний и просмотров видео- и кинофильмов на 100—150 мест. Эти помещения строятся, как обычно, рядом с костелом и бывают соединены коридорами».

Рецензент. В этой связи я мог бы высказать и собственное мнение, но лучше сошлюсь на писателя, специалиста по античной культуре, профессора Александра Кравчука. До того как он стал министром культуры и искусств ПНР, его «История римских цезарей» (Варшава, 1985) была удостоена премии лучшей книги месяца.

Корреспондент газеты «Жиче Варшавы» (24.08.1986) беседовал с новым министром. Вот отрывок из этой дискуссии:

«Вопрос. Я вызвал недовольство двух ваших предшественников своим упрямым отстаиванием тезиса: если уж нам не удалось стать богатыми, давайте будем хотя бы культурными. И я с тревогой жду, что вы скажете по этому поводу.

А. Кравчук. Бог с вами! Я решительно на вашей стороне... К культуре следует относиться с уважением. Вы сказали: «Давайте будем хотя бы культурными». Я понимаю это так: «Мы должны хотя бы что-то значить в культуре»... И мы кое-что значим. Наша культура развивается. Что-то лучше, что-то хуже, но все это — на европейском уровне. Давайте же перестанем наконец сокрушаться, заламывать руки и видеть только дыры там, где есть ткань, великолепная, богатая ткань. Да, конечно, кое-где протерлась основа, выгорели краски, все время надо что-то латать и штопать, но это в порядке вещей.

...Правительство проявляет большую заботу и о распространении культуры, о ее доступности не только в смысле восприятия, но и в смысле участия в ее создании. Далее, приняты все меры для поддержки и развития региональных движений. Я знаю, что это не всем нравится, некоторые деятели культуры считают, что это пустая трата денег, что следует поддерживать лишь те явления культурной жизни, которые могут служить «визитной карточкой» польской культуры. Но знают ли они, какую радость приносят людям в маленьком городке танцы и пение? Что молодежь в составе любительского ансамбля может поехать за границу? Прошу не забывать, что в этом году за границей побывало 300 таких ансамблей.

Вопрос. Согласен. Но этот ансамбль должен иметь хотя бы помещение для репетиций. А как раз материальное положение культуры свидетельствует о том, какое незначительное место занимает она в нашей жизни. Финансирование культуры стало запретной темой.

А. Кравчук. Вы правы. Но могу ли я, как министр культуры (или любой другой представитель администрации.), выступать за улучшение финансирования культуры, когда людям негде жить? Проблема капиталовложений в объекты культуры и искусства острее стоит в больших городах. В селе, где нет «жилищного голода», кое-что строится. Развиваются местные инициативы, общественные почины. Но власть довольно слаба. Если ксендз велит построить костел, все примут участие, причем вложат не только деньги (и большие деньги), но и время, и труд. Отказать нельзя, иначе ксендз упрекнет с амвона, откажется крестить, венчать, не пойдет перед гробом. А если кто-то выступит с предложением построить Дом культуры, то столкнется с равнодушием, ведь в данном случае эта позиция не сулит никаких неприятностей. А кроме того, на все имеется ответ: у нас же есть телевизор.

Вопрос. Вот доказательство того, что культура у нас занимает одно из последних мест в системе ценностей.

А. Кравчук. Я тоже предпочел бы, чтобы она занимала более высокое место. Хотел бы даже поставить ее на первое место, потому что культура — это, собственно говоря, уровень общественного сознания. В целях пропаганды нашей политики следовало бы материально обеспечивать прежде всего культуру. На практике, однако, встает проблема выбора, а Министерство культуры не может конкурировать с министерствами, ведающими строительством, здравоохранением, транспортом. И когда начинают делить пирог, тут рука и дрогнет.

Вопрос. В таком случае надо поставить вопрос о меценатстве, скорее, о меценатах.

А. Кравчук. Да, о меценатах, потому что меценатство теперь уже не так Централизовано. Сейчас больше дают воеводства. Мы постараемся возродить меценатство предприятий, профсоюзов.

Вопрос. А разве пожертвования частных лиц не могли бы стать еще одним источником финансирования культуры?

А. Кравчук. Теоретически — да, ведь у нас есть закон о пожертвованиях.

Практически же их мало. Может быть, потому, что поляки в Польше и за границей не слишком богаты? А может, не слишком щедры?.

Вопрос. А может, потому, что в законе нет статьи, которая предоставляла бы жертвователю, например, льготы при оплате налогов?

А. Кравчук. Вы правы! Так поступают во всем мире. Особенно в США. Думаю, что обсуждение этого закона назрело. Если вы будете пропагандировать эту идею, может быть, она станет тем маленьким камешком, который, катясь, обрастает снегом и наконец обрушивается мощной лавиной — конечно, спасительной лавиной, которая повлечет культуру не в пропасть, а ввысь.

Вопрос. Вас давно знают как страстного пропагандиста и популяризатора античной культуры. Чем она привлекает вас? Что дало вам общение с искусством и философией народов, живших так давно и столь далеких от нас?

А. Кравчук. ...Великодушие и терпимость к чужим убеждениям, неприязнь к фанатизму и навязыванию всем одного-единственного критерия — это ли не доказательство огромной важности для нас античного мира?.

Но античность — это и принципы чисто гражданские, ответственность и разумность. Закон, согласно которому общественное благо — превыше всего, и ему подчиняются личные стремления и интересы.

Поэтому именно сейчас так важно приобщение к античной культуре и философии. Теперь, когда у нас наконец есть свое государство, когда многие проблемы решены, мы должны систематично, как римляне, проводя в жизнь наши принципы, стать истинно европейским народом.

Вопрос. Каким качествам античного человека следует подражать, на ваш взгляд?

А. Кравчук. Античный человек — это, прежде всего, человек, открытый окружающему миру, одержимый жаждой познания. И в то же время — покорный законам бытия и космоса. Стоит припомнить сократовское: «Я знаю, что ничего не знаю», мудрые слова, которые мы так часто повторяем, чтобы оправдать собственную лень. Мы забываем, что активность — необходимое условие познания истины.

И самое главное. Веками длится спор о главенствующей роли церкви или государства. У древних никогда не было подобных сомнений: их республика была реально, а не только в декларациях благом наивысшим, которому они умели подчинять личные интересы, стремления, убеждения.

В нашей стране большинство важнейших дел совершается одиночками. Коллективные усилия часто неэффективны. Поэтому я осмеливаюсь утверждать, что изучение античного мира — это наш политический долг Только опираясь на античные материалы, мы можем воспитать гражданина, который нам нужен, — разумного, с трезвым подходом к окружающему миру, в том числе и к такой важной проблеме, как экология. Загрязнение окружающей среды — это, в сущности, следствие нашего абсолютно библейского отношения к природе: «Земля — ваша собственность, владейте ею». Этот принцип совершенно противоположен принципу античности, когда человек считался не владыкой, а частью природы, живущей с нею в полной гармонии.

Вопрос. Однако вы не оставляете надежды привить современникам любовь к античной культуре?

А. Кравчук. В последние годы удалось ввести изучение латинского языка во многих лицеях. Это большой успех, если учесть, что традиция классического образования была у нас практически забыта. И меня очень тревожат предложения изменить программу обучения, оставив курс латинского и греческого языков лишь в старших классах. Как можно забывать о том, что изучение языка — многолетний, систематический труд?

Беспокоит меня и небольшое количество часов, посвященных изучению древней истории. А ведь популяризация античности важна как свидетельство нашей с нею связи. Кроме того, это основное условие понимания нашей собственной культуры.

Именно поэтому, если мы хотим строить будущее без иллюзий, надо делать это, опираясь на античные идеалы».

Автор. Энциклопедически образованный человек на посту министра культуры — совершенно необычное для нас явление. Только такая личность с группой единомышленников и при поддержке широкой общественности может противопоставить что-либо силе и влиянию церкви. Священнослужители ведь все делают всерьез, основательно: добротно строят, дают хорошее образование пастве и клиру, их ответственность на работе схожа с тяготами ратного труда.

Пресс-бюро польского епископата регулярно публикует статистические данные о численности ксендзов и монахов в ПНР. В 1987 г. в Польше было 23432 ксендза, в том числе 5706 монахов. Сан священника в 1987 г. приняли 1009 новых ксендзов. Число желающих учиться в духовных семинариях растет. Если в 1979 г. число семинаристов составляло 5845 человек, то в 1987 г. оно превысило 9 тыс.

Больше всего семинаристов учатся в религиозных учебных заведениях следующих епархий (в Польше их 27): Краковская (394), Пшемысльская (381), Катовицкая (327), Варшавская (321), Вроцлавская (282), Люблинская (295) и Хелмская (268). Среди 42 существующих в Польше религиозных учебных заведений больше всего семинаристов в семинарии Силезской конгрегации (380 человек), далее следует семинария францисканцев (266), семинария конвентуалов (172), семинария паллоттинцев (160) и семинария «сирот Непорочной Девы» (159).

Среди этих будущих священников большинство являются представителями белого духовенства и лишь каждый третий — черного духовенства.

За 16 месяцев существования «Солидарности» в 1980—1982 гг. церковь добилась от правительства значительных уступок. В церковных приходах появились десятки «независимых учебных заведений». В 1985 г. католическая церковь в ПНР располагала 46 высшими духовными семинариями, в том числе академией католической теологии и университетом.

Западная печать называет католический университет в Люблине «единственным независимым университетом в коммунистической Европе». Университет, по словам газеты «Крисчен сайенс монитор» (27.01.1987), «выглядит наподобие американской церковной школы. Фактически, по словам должностных лиц, образцом для него служит католический университет в Вашингтоне (округ Колумбия), с которым он поддерживает тесные связи».

Вот отрывок из статьи в газете «Нью-Йорк Таймс» (1.01.1988):

«Этот университет действует без перерыва, если не считать пяти лет после 1939 г., когда Польша была оккупирована нацистами, закрывшими его. Коммунисты позволили открыть университет после войны.

«Это была довольно комичная ситуация», — сказал секретарь университета Ежи Чешковский. Он сказал, что представитель польского эмигрантского правительства в Лондоне выступал против открытия университета, тогда как министр образования коммунистического правительства распорядился: «Если вы не откроете университет, то мы его национализируем».

«Вот мы и открыли университет», — сказал Чешковский.

Ни в одной коммунистической стране Европы римско-католическая церковь не связана с обществом столь сильно, как в Польше, и университет является учебным заведением польской католической церкви в тот момент, когда церковь стремится участвовать в устранении национального духовного кризиса, возникшего после введения военного положения. Вместе с тем университет также является мерилом терпимости в отношении частных организаций, которые идут не в ногу с партией.

Университет, насчитывающий 4300 студентов и около 400 профессоров, не оторван от жизни. Его отношения с коммунистическим руководством страны нельзя назвать спокойными.

В начале 50-х годов, в годы правления сталинистов, университет подвергался преследованиям, когда одни профессора изгонялись за инакомыслие, а против других фабриковались обвинения в финансовых злоупотреблениях. В 1968 г., когда евреи стали объектом дискриминации со стороны властей, университет стал убежищем для студентов-евреев, исключенных из государственных учебных заведений.

В университете пять факультетов — теологический, философский, юридический, гуманитарных и общественных наук, — и он видит свою задачу в подготовке руководителей для римско-католической церкви. Большинство высокопоставленных церковных деятелей — его выпускники. Кардинал Стефан Вышиньский, примас польской церкви, закончил в напряженное послевоенное время юридический факультет, кардинал Кароль Войтыла, сейчас папа Иоанн Павел II, преподавал на философском факультете университета.

«Как католики, мы должны иметь свои позиции, — сказал профессор юридического факультета Хшановский. — Нам нужны специалисты по семейному праву, даже по уголовному праву, по философии права. Церковь — большая организация, и ей нужны юристы».

Экономический факультет университета специализируется на небольших предприятиях и сельском хозяйстве, перспективных областях для частных предпринимателей, хотя государственные предприятия иногда оказывают финансовую помощь студентам, которых они надеются взять на работу по окончании вуза.

Прагматизм в финансовых вопросах проявляется и в другом. Университет финансируется в значительной степени за счет пожертвований польских католиков. Когда разрабатывались планы строительства нового центра Иоанна Павла II, государственное строительное предприятие запросило 35 млн долларов за возведение учебных корпусов и общежитий. Тогда университет создал свою компанию-подрядчика, которая, как ожидают, выполнит этот заказ за 10 млн долларов.

Отношения с правительством сейчас менее напряженные, чем в прошлом. В 1980 и 1981 гг. власти разрешили вновь открыть несколько факультетов, которые были закрыты в 50-х годах. Недавно власти санкционировали строительство нового отделения, которое будет финансироваться за счет средств, поступающих из Северной Америки, что позволит университету удвоить число учащихся».