III.5. Положение на освобожденных землях. От ПКНО к Временному правительству

Поражение Варшавского восстания оказало негативное воздействие на польское общество и военно-политическую ситуацию в «подпольном государстве». За линией фронта, на немецкой стороне существовали РЕН, возглавляемая К. Пужаком, подпольное правительство во главе с вице-премьером Я. Янковским, подпольное руководство четырех партий, уцелевшая после поражения в Варшаве часть командования АК и ее новый командующий генерал Л. Окулицкий. «Подпольное государство» и, прежде всего, АК понесли тяжелые потери. Структура АК, созданная для борьбы с гитлеровцами, была в значительной степени разрушена. А с приближавшимся со дня на день освобождением всех польских территорий Красной Армией исчезали основания для ее воссоздания как антигитлеровской организации, каковой она себя представляла миру. Еще весной 1944 г. была создана небольшая, глубоко законспирированная военнополитическая организация «НЕ» («Неподлеглость») под командованием кадрового офицера, полковника Э.А. Фельдорфа. Ее задача состояла в сохранении наиболее надежных и профессиональных офицерских кадров, готовых, когда придет время продолжить борьбу с новыми «оккупантами» — за независимость Польши от СССР.

Присутствие на освобожденной части территории Польши с населением 5,6 млн человек, действующей советской армии численностью в 2,5—3 млн человек, многих десятков ее военных комендатур, внутренних войск НКВД по охране тыла и частей Войска Польского крайне затрудняло деятельность «подпольного государства» и отрядов АК. События июля—августа 1944 г., когда в западных районах СССР были разоружены и интернированы тысячи солдат и офицеров АК, не подчинявшихся приказам советского командования, свидетельствовали о бесперспективности расчетов на мирную легализацию АК. В такой ситуации АК стала переходить к вооруженному сопротивлению советским войскам и союзной СССР польской власти, причем многие командиры не всегда контролировали действия своих отрядов. Осенью 1944 г. сопротивление возросло, имели место попытки отрядов АК перехватить власть на местах, противодействовать ПКНО, терроризировать и уничтожать представителей его администрации, а также солдат и офицеров Красной Армии. Кроме того, по обе стороны фронта действовали фашиствующие отряды НСЗ и родственные им группы, в существовании которых командование АК не было заинтересовано. Оно считало, что НСЗ своим террором давали поводы для операций войск НКВД по «очищению» тыла действующих советских и польских воинских частей^*.

С 1 августа по 25 ноября 1944 г. разными боевыми группами польского подполья на освобожденной территории Польше были совершены десятки актов террора, жертвами которых стали 264 солдата и офицера Красной Армии (186 убитых и 78 раненых). Потери несли как армейские части, так и Сводная дивизия войск НКВД (2 убитых и 11 раненых), которая была создана приказом Берии от 13 октября специально для борьбы с вооруженным подпольем в Польше. осенью 1944 г. дивизия насчитывала от 9754 до 10 268 человек. В борьбу с подпольем включались и создававшиеся в это время воеводские, повятовые и городские структуры польской госбезопасности. По данным на 5 января 1945 г., оперативными группами «Смерш» НКВД и НКО СССР и подразделениями департамента общественной безопасности ПКНО начиная с 15 октября были разоружены 13 142 человек, из них — 9101 участник АК. За принадлежность к польскому подполью, действовавшему на территории Литовской ССР, начиная с июля 1944 г. и до конца года были арестованы 3976 аковцев, в том числе 2807 в г. Вильно¹. Эти меры заметно ослабили подполье, но они не решали проблему антисоветского и антикоммунистического сопротивления, ряды которого пополнялись молодежью, а активность возрастала в периоды важных для Польши внешне- и внутриполитических событий.

Большинство польского населения, особенно крестьянство и интеллигенция, в лучшем случае с недоверием, в худшем — с неприязнью и враждебностью относилось к новой власти, не признанной эмигрантским правительством и Западом. Были широко распространены антисоветские и антикоммунистические настроения, опасались применения в Польше репрессивных методов правления «по-советски». Первоначальная радость избавления от господства нацистов Красной Армией сменялась буднями разоренной, нищей и голодной страны. Никакая власть не смогла бы в одночасье изменить тяжелые социально-экономические последствия пяти лет гитлеровской оккупации. Весь «золотой» запас Польши умещался в чемодане руководителя Департамента промышленности и финансов ПКНО коммуниста Г. Минца. В стране не было даже чернил, первые протоколы заседаний записывались карандашом. Советская безвозмездная и на условиях кредитов (которые затем списали) помощь включала поставки автомобилей и других транспортных средств, топлива и зерна, средств связи и строительных материалов и многого другого. Это позволило приступить к возрождению экономики. Так, например, в августе 1944 г., еще до первого общего соглашения о поставках товаров и условиях расчетов от 20 октября 1944 г., по одному только запросу ПКНО были поставлены товары более 80 наименований².

На освобожденных территориях началась легализация подпольных рад народовых, создавались новые структуры власти ПКНО. В соответствии с законом КРН от 11 сентября 1944 г. была определена схема построения государственного аппарата. Верховным органом в области законодательства и контроля над деятельностью правительства и рад народовых оставалась Крайова Рада Народова. Ее состав формировался методом делегирования представителей от политических партий, общественных, профсоюзных, молодежных и иных организаций. Общее число депутатов КРН было определено в 444 человек. К июню 1945 г. в КРН было 273 депутата: от ППР — 97, ППС — 77, СЛ — 56, СД — 17. Ее текущей работой руководил Президиум. В 1944 г. в него входили Б. Берут (председатель, коммунист), Э. Осубка-Моравский (социалист) и М. Роля-Жимерский (беспартийный). Председатель КРН исполнял обязанности президента республики. Устанавливалось паритетное представительство ППР, ППС и СЛ в воеводских, повятовых и гминных радах народовых. Число членов от СД определяла согласительная комиссия политических партий. На практике большинство в радах принадлежало коммунистам и левым людовцам. По фрагментарным данным, в Люблинском воеводстве в конце 1944 г. в городских и повятовых радах представители ППР составляли от 25% до 45%. В гминных до 60%, а то и более мест принадлежало людовцам, ППР — от 15 до 30%. ППС стала принимать участие в работе рад народовых лишь в ноябре 1944 г. По сообщениям «снизу», в первые месяцы деятельности этих органов власти за предложения ППР голосовали обычно не менее 60—70% их членов.

Рады осуществляли контроль над предприятиями местной промышленности. Представители рад народовых входили в дирекции всех государственных и находившихся под временным государственным управлением предприятий. Решением КРН был введен привычный для Польши институт воевод и старост, которые назначались с согласия соответствующей рады и в подавляющем большинстве были так или иначе связаны с ППР и ППС, что гарантировало проведение на местах политики КРН и ПКНО.

Временным органом исполнительной высшей власти был ПКНО, где 6 решающих постов принадлежали ППР, 3 ведомства возглавляла ППС, 4 — людовцы. Членами ПКНО являлись командующий Войска Польского М. Роля-Жимерский и руководитель госбезопасности коммунист С. Радкевич. Таким образом, ведущие позиции в высшей законодательной и исполнительной власти занимали коммунисты или идейно близкие им люди. Для руководства ППР открывалась возможность определять политическое содержание и социальную направленность внутренней политики в стране.

КРН наделила ПКНО правом издавать декреты с силой закона и последующим утверждением их КРН. ПКНО выполнял фактически правительственные функции через Департаменты, будущие министерства. Сложившимися кадрами располагало ведомство национальной обороны, или фактически Главное командование Войска Польского. Остальные ведомства создавались заново. Так, первоначально в Департаменте общественной безопасности работали всего пять сотрудников^**, юстиции — три. В августе ПКНО издал декрет о порядке организации административных органов, который определял строительство вертикали власти. Были приняты декреты, запрещавшие деятельность фашистских партий, подпольных военизированных и политических организаций, в том числе и Армии Крайовой, членам которой предлагалось вступить в Войско Польское с сохранением чинов и званий. Декреты ПКНО (Военный кодекс от 23 сентября, о защите государства от 30 октября, и декрет от 20 января 1945 г.) делали возможным преследование по политическим мотивам не только военных, но и гражданских лиц. они предусматривали жесточайшее, включая смертную казнь, наказание за участие в вооруженном подполье. Проводившаяся внутренняя политика во многом опиралась на методы принуждения и подавления, что придавало новому политическому режиму авторитарный характер.

Поскольку еще шла война с Германией, 15 августа КРН приняла закон о частичной мобилизации на службу во 2-ю армию Войска Польского. ППР объявила партийную мобилизацию в армию. К декабрю 1944 г. были призваны более 100 тыс. человек. Кроме того, с территории СССР поступило 60 тыс. новобранцев из бывших польских граждан. Однако от создания 3-й армии и особого польского фронта пришлось отказаться, в том числе из-за роста дезертирства по разным причинам, как бытовым (нежеланием служить, когда война заканчивалась), так и политическим^***.

Но основным препятствием к расширению армии была нехватка национальных командных кадров. 500 членов ППР были отправлены в школы для подготовки офицеров политического воспитания, открыто 10 офицерских школ. К концу 1944 г. польская армия получила 7 тыс. новых кадров. 10 тыс. человек продолжали обучение. Кроме того, в советских военных вузах готовились 18 тыс. молодых польских офицеров, сторонников власти. На армию тратилась немалая часть бюджета (11%), но она покрывала только денежное довольствие и частично продукты питания. Материальное снабжение Войска Польского взял на себя СССР, истратив на это до конца 1944 г. более 1 млрд руб. В итоге польские дивизии были оснащены не хуже, а зачастую лучше советских³. Но острая нехватка национальных офицерских кадров сохранялась, и осенью 1944 г. Роля-Жимерский настоятельно просил советскую сторону помочь кадрами. Советские офицеры, которых на 31 декабря 1944 г. насчитывалось в Войске Польском 11 673 человек, или 53% всего офицерского корпуса, в разных родах войск составляли от 70—80 до 94%. В Главном штабе из 159 важнейших должностей 110, или свыше 70%, занимали советские офицеры, многие из которых были этническими поляками. Они не присягали на верность польскому государству, но отдавали ему свои жизни⁴. В итоге важнейшие силовые ветви власти — армия, госбезопасность, милиция — создавались при советском участии и контроле, преимущественно из коммунистов — польских граждан и этнических поляков, украинцев, русских из СССР.

Считается, что на освобожденных в 1944 г. польских территориях находились 5—6 тыс. партийцев из 20 тыс. членов партии^****, но ППР, как и любая партия власти, стала расти довольно быстро, и в декабре 1944 г. только в Люблинском воеводстве ее численность приближалась к 12 тыс. человек⁵.

В первые недели существования ПКНО руководящий актив власти составляли члены ППР периода оккупации и 400—500 человек, возвратившихся из СССР. Именно они пополняли кадры политических работников в Войске Польском, уполномоченных ППР, членов оперативных групп, выступавших организаторами органов власти. Партийные организации переходили к легальным формам работы. Было сформировано Политбюро ЦК из членов руководства времени подполья, в состав которого вошли и бывшие члены КПП, возвращавшиеся из эмиграции в СССР. Членами Политбюро стали В. Гомулка, Б. Берут, З. Клишко, работавшие в условиях подполья, и Я. Берман, А. Завадский, Р. Замбровский, Г. Минц, прибывшие из СССР. В высшем органе партийной власти собрались коммунисты, имевшие разные представления о направлении дальнейшего развития страны и партийной работе в новых условиях. Одни из них были сторонниками прежней, во многом коминтерновско-догматической, радикальной программы и революционных действий, другие отстаивали новые политические веяния, стремление к коалиционности, политическим компромиссам, сотрудничеству всех демократических сил, что тогда соответствовало ориентации советского руководства на тактику общенациональной борьбы против фашизма. Еще в условиях подполья обнаружились принципиальные разногласия между Гомулкой и Берутом, в том числе о методах расширения социальной базы КРН. Но письмо-донос Берута Димитрову, доставленное в Москву 6 июля 1944 г. Роля-Жимерским, оказалось не ко времени, и ему тогда не был дан ход. Вскоре Б. Берут, как председатель КРН, был формально освобожден от членства в ППР. В. Гомулка набирал вес в партии и встречал понимание в Москве⁶.

Наиболее трудной проблемой для новой власти на освобожденной территории Польши было восстановление экономики в условиях разрухи, высокой инфляции, дезорганизации транспорта, финансовой системы и всеобщего дефицита. Элемент успокоения в общество вносили положения Манифеста ПКНО о гарантиях возвращения захваченного гитлеровцами имущества крестьянам, торговцам, ремесленникам и прочим мелким и средним собственникам, а также католической церкви. Курс на фактический переход промышленного сектора под управление государства был понятен большинству общества и популярен даже в кругах ограбленной гитлеровцами немногочисленной польской буржуазии, не имевшей средств на запуск производства. Сложнее обстояло дело с проведением аграрной реформы по декрету ПКНО от 6 сентября 1944 г., имевшему четкую классовую направленность в пользу наделения землей большего числа мало- и безземельных крестьян. В условиях острого дефицита земли на освобожденных территориях наделы не могли быть значительными^5*. Крестьянство, заинтересованное в перераспределении помещичьей земли, выжидало, опасаясь взять землю от коммунистов, сомневаясь в прочности их власти и рассчитывая получить более крупные наделы. Угрожали и осуществляли свои угрозы, терроризировали крестьян подпольные отряды АК и НСЗ, часть которых постепенно превращалась в уголовные, сопротивлялись реформе представители «старой» местной администрации земельных управлений. Тем не менее к началу декабря 1944 г. революционными, «большевистскими», по мнению крупнейшего польского знатока истории реформы Г. Слабека, усилиями, вплоть до применения репрессий (чего требовал Сталин от Берута на встрече в ночь с 1 на 2 октября), уполномоченные ПКНО, рабочие бригады ППР и отчасти ППС, а также военнослужащие Войска Польского при участии крестьян провели аграрную реформу в «люблинской» Польше. 100 тыс. малоземельных и безземельных крестьян получили наделы. Бывшая помещичья земля была им передана за весьма умеренную плату в частную собственность⁷. Она гарантировалась законом об охране государства от 30 октября, по которому предусматривалось наказание тех, кто стремился воспрепятствовать аграрной реформе, вплоть до смертной казни. Реформа сопровождалась известным разочарованием крестьян малыми наделами земли, она вряд ли делала крестьянство надежным сторонником ППР, но, тем не менее, отчасти корректировала отношение крестьянства к власти, которая показала свои возможности и силу в проведении реформы.

Перемены, происходившие в стране, в том числе признание ПКНО Москвой, установление «Люблином» контактов с представителями Чехословакии, Югославии и дефакто отношений с Францией де Голля, уменьшали шансы политиков в эмиграции на участие в создании объединенного правительства. А между тем в этом была заинтересована и Москва (по соображениям международного порядка), и Люблин (по внутренним причинам).

Переговоры Миколайчика осенью 1944 г. со Сталиным и Черчиллем вызвали некоторое «оживление» в сохранившихся за линией фронта политических структурах «подпольного государства». Так, член руководства СЛ-РОХ К. Багиньский вел переговоры с ППР о приезде в страну Миколайчика и создании правительства. Но дальше разговоров дело не шло и идти не могло. После возвращения Миколайчика из Москвы польский «Лондон» переживал очередной кризис. Премьер-министр, поддержанный Западом как его единственный представитель, с которым может контактировать Москва (и Люблин), свой пост сохранил. В отставку был отправлен К. Соснковский. Но ситуация в правительстве, правое большинство которого не желало уступать Сталину, не разрядилась. Опасения оказаться в изоляции и вне будущей политической жизни привели главу правительства и лидера СЛ в эмиграции к принципиальному решению: Миколайчик подал в отставку. В кабинет правого социалиста Т. Арцишевского, с 1931 г. председателя ЦИК ППС, одного из руководителей ППС-ВРН в подполье, затем в Лондоне, людовцы не вошли. Уход из правительства представителей СЛ, партии, которая придавала ему демократический облик, нанес большой удар по эмиграции и углубил кризис в «лондонском» лагере⁸.

Перемены в «польском» Лондоне влекли за собой фактический переход подпольного СЛ-РОХ в оппозицию, что, в свою очередь, создавало новую политическую ситуацию и в правительстве, и в стране, где открылась возможность «подключения» людовцев к политическому процессу оформления власти и новой польской государственности. Сигналы об этом шли от тех отрядов Батальонов хлопских, которые отходили от АК. Рядовые участники и сторонники СЛ-РОХ, некоторая часть актива людовцев стали выходить из подполья.

Следующий шаг в процессе оформления альтернативной «Лондону» польской власти был сделан 31 декабря 1944 г. преобразованием ПКНО во Временное правительство. Этому предшествовала агитационная кампания, развернутая ППР в конце ноября — «по требованию масс снизу» преобразовать ПКНО в полноценное правительство. Соответствующие резолюции принимались на сотнях митингов по всей освобожденной территории Польши. Делегация КРН и ПКНО 6—7 декабря находилась в Москве для согласования внешнеполитических аспектов процедуры преобразования. Советское руководство было занято подготовкой к очередной встрече глав великих держав, где предполагались и решения по «польскому вопросу». На этот раз Сталин принял на 25 минут только Берута. Это позволяет предположить, что вопрос преобразования ПКНО был уже решенным делом до этой встречи, поскольку министерские перестановки в польском эмигрантском правительстве расценивались как топтанье на месте. В то же время, писал Сталин Рузвельту, ПКНО «добился серьезных успехов в укреплении польского государства и аппарата государственной власти на территории Польши, в расширении и укреплении Польского Войска, в практическом проведении ряда важных государственных мероприятий и, в первую очередь замельной реформы в пользу крестьян». Он считал, что для союзников это особенно важно, и они должны быть заинтересованы в поддержке ПКНО и «всех тех, кто хочет и способен работать вместе с ним, ...для решения нашей общей задачи — ускорения разгрома гитлеровской Германии». Сталин не скрывал, что если ПКНО преобразуется во Временное правительство, то «у советского правительства не будет серьезных оснований откладывать вопрос о его признании»⁹. 27 декабря 1944 г. в ответ на запрос ПКНО Президиум Верховного Совета СССР сообщил, что он намерен признать Временное правительство Польши, как только оно будет сформировано. Таким образом, накануне встречи глав «большой тройки» в Крыму советская сторона, опережая события, без согласования с союзниками по коалиции, продемонстрировала свои возможности в Польше и укрепила позиции власти во главе с польскими коммунистами.

31 декабря 1944 г. VI сессия КРН в присутствии дипломатических представителей СССР и Франции, советских, французских, американских и английских корреспондентов приняла закон о преобразовании ПКНО во Временное правительство. Одновременно председатель КРН стал именоваться Президентом республики. Секретарь ЦК ППР В. Гомулка, выступивший на сессии, поставил вопрос о международно-правовом признании фактически существующих польско-советских межгосударственных отношений как союза двух стран. Польша заявила о желании развивать дружественные отношения с Англией и США, традиционные связи с Францией и готовности участвовать в учреждении Организации Объединенных Наций. Временное правительство Польши довело до сведения государств, физических и юридических лиц о недееспособности польского правительства в Лондоне и о том, что отныне оно не будет признавать никаких финансовых операций и обязательств, заключенных этим правительством или подчиненными ему органами. Преобразование ПКНО во Временное правительство вызвало большое беспокойство на Западе, правительства США и Великобритании попытались не допустить этого. С протестом выступило руководство «подпольного государства», и конкретно СЛ-РОХ. Но реально противодействовать этому решению ни западные союзники, ни правительство в Лондоне не могли.

2 января 1945 г. Временное правительство официально уведомило 23 государства Антигитлеровской коалиции о своем образовании и предложило установить дипломатические отношения. 5 января НКИД СССР направил в Люблин письмо, в котором сообщал, что Президиум Верховного Совета признал Временное правительство Польши и решил обменяться с ним послами. Первым послом СССР был назначен В.З. Лебедев, первым польским послом в Москве стал З. Модзелевский. Тогда же отношения были установлены с Чехословакией, в марте—апреле — с Францией и Югославией. Признала новое правительство Польши и международная гуманитарная организация — ЮНРРА. В мае по предложению СССР контакты с Польшей установили Италия и Швеция. Вашингтон и Лондон оставили польские ноты без ответа. Правда, Черчилль вынужден был терпеть прибытие в Лондон в конце декабря 1944 г. неофициального представителя новой Польши Г. Лукасяка и практически прекратить отношения с правительством Арцишевского. В США в марте 1945 г. был направлен представитель Временного правительства Э. Фальковский. Готовность к контактам с Польшей проявлял ряд европейских государств, заинтересованных в поставках польского угля.

Примечания

*. 22 июля 1944 г. Бур-Коморовский докладывал К. Соснковскому: «...нашим решением должно быть... 3. Преодолеть провокационную деятельность профашистской организации ОНР [Обуз народово-радыкальны], которая своими безответственными выступлениями может нарушить единство польского фронта, что можно представить как диверсию, такую желанную для Советов» (Русский архив. Великая Отечественная. 14. 3 (1). СССР и Польша. 1941—1945. К истории военного союза. М., 1994. С. 467).

**. Уполномоченный НКВД СССР при 1-м Белорусском фронте генерал И.А. Серов в донесении Берии от 16 октября указывал, что необходимо принять экстренные меры для укрепления этого ведомства, а также контрразведки Войска Польского, где кадры «очень малочисленны», а «оперативный состав недостаточно квалифицирован», сотрудниками НКВД СССР. Он предлагал направить на работу в военную контрразведку «не менее 500 оперативных работников "Смерш"», и «выслать сюда (в госбезопасность Польши. — В.П.) 15 квалифицированных работников НКВД-НКГБ». 17 октября от Берии поступил положительный ответ. 29 октября он уведомил Сталина, что «в гор. Белосток для проведения необходимых мероприятий» направляются руководители советской госбезопасности В.С. Абакумов и Л.Ф. Цанава, будут сосредоточены 3 полка войск НКВД общим числом 4500 человек (Из Варшавы. Москва, товарищу Берия... Документы НКВД СССР о польском подполье. 1944—1945. М.; Новосибирск, 2001. С. 4650, 65—66).

***. Уже в середине октября 1944 г. в донесении Берии генерал Серов констатировал массовое дезертирство (за 15 дней около 2000 чел.) из рядов Войска Польского. Он объяснял это комплектованием армии «без достаточной проверки» солдатами АК, предлагал «всех бывших аковцев, находящихся в польской армии, разоружить и заключить в специальные лагеря» (Из Варшавы. Москва, товарищу Берия... Документы НКВД СССР о польском подполье. 1944—1945. М.; Новосибирск, 2001. С. 50)

****. Данные о численности ППР в годы оккупации невозможно проверить или уточнить, что фактически признают сегодня польские историки, крайне враждебные к коммунистам. Например, П. Гонтарчик пишет, что организации ППР в 1944 г. были малочисленными, справедливо замечая, что их уничтожало гестапо и отряды НСЗ, но не решается назвать численность партии. В примечании он ссылается на утверждение Н. Коломейчика в 1965 г. о 20 тыс. членах партии (Gontarczyk P. PPR. Droga do władzy. 1941—1944. Warszawa, 2003. S. 401).

5*. Осенью—зимой 1944 г. крестьянин получал в среднем 2 га. Это противоречило концепциям довоенного СЛ и СЛ-РОХ, согласно которым следовало создавать крупные и рентабельные крестьянские хозяйства с наделами не менее 5 га. Против Декрета ПКНО выступил А. Витос — член ПКНО, вице-председатель СЛ, но был отправлен в отставку.

1. Golon M. Represji Armii Czerwonej i NKWD wobec polskiej konspiracji niepodległościowej w l. 1944—1946. Cz. I—II — Czasy nowożytne. T. 1. 1996. S. 92; Из Варшавы. Москва, товарищу Берия... С. 94, 100—101; НКВД и польское подполье. 1944—1945 гг. (По «Особым папкам» И.В. Сталина). М., 1994. С. 86; Teczka specjalna J.W. Stalina... S. 60, 154.

2. ДМИСПО. Т. VIII. С. 196—198, 212, 252, 278—280.

3. Там же.

4. Nalepa E.J. Oficerowie Armii radzieckiej w Wojsku Polskim. 1943—1968. Warszawa, 1995. S. 15—21.

5. Парсаданова В.С. Советско-польские отношения... С. 190—191; PPR. VIII.1944—XII.1945. Rezolucje. Odezwy. Instrukcje i Okólniki Komitetu Centralnego. Warszawa, 1959. S. 291.

6. Rechowicz H. Aleksandr Zawadski. Życie i działalność. Katowice; Kraków, 1969. S. 134. См. подробнее: Послевоенное десятилетие. 1945—1955 гг. // Белые пятна — черные пятна... С. 399—401, 405—406, 411—419 (текст А.Ф. Носковой).

7. Słabek H. O społecznej historii Polski. 1945—1989. Warszawa, 2009. S. 73—78; Buhler P. Polska droga do wolności. 1939—1995.Warszawa, 1999. S. 123.

8. Wspomnienia weteranów ruchu ludowego. Warszawa, 1968. S. 413—443; Raczyński E. W sojuszniczym Londynie... S. 205.

9. Переписка председателя Совета министров СССР... Т. 2. С. 178—179.