Глава 19. Паны опять ставят на Францию и опять проигрывают

Екатерина И активно участвовала в трех разделах Речи Посполитой — государства, которое агонизировало уже почти 100 лет и находилось под властью опереточного короля Стася или саксонских курфюрстов. Но вот в разделе польского народа Екатерина II не участвовала. Россия получила, а точнее, вернула себе древние русские земли, которые еще в IX—XIV вв. имели русское православное население. Не будем забывать, что в восточных землях Речи Посполитой кириллица была заменена на латиницу примерно за 100 лет до включения их в состав Российской империи. Недаром Екатерина по поводу третьего раздела Польши велела отчеканить медаль «Отторженная возвратах».

Однако дворянство там было исключительно польское — ляхи и полонизированные потомки русских князей и бояр. Административный аппарат также состоял из лиц, считавших себя поляками.

Сейчас как белорусские либералы, так и правительство Лукашенко чохом записали всех польских дворян, проживавших в границах современной Белоруссии, в белорусов. В их число даже попал Феликс Дзержинский. К величайшему сожалению для Лукашенко и его противников, следует признать, что в XIX в. местные дворяне и их холопы слыхом не слыхивали о «белорусской нации».

Екатерина II оставила крестьян во владении панов и в основном сохранила прежний административный аппарат. Между тем сами паны считали приход русских вселенской катастрофой. Адам Чарторыский в своих записках откровенно признал, что польское дворянство считало русских «существами чудовищными, зловредными и кровожадными, с которыми нельзя было иметь дела без отвращения. Пришлось признать, что они нисколько не хуже других, что и среди них есть люди учтивые, приветливые и что иной раз нельзя не платить им дружбой и благодарностью»¹.

Не хочу гадать, что было бы, если бы Екатерина прожила еще десяток-другой лет. Но, увы, императрица в 1796 г. скончалась, а ее преемники Павел I и Александр I плохо разбирались в польских делах. Они оба были уверены, что если с поляками хорошо обращаться, то они станут примерными подданными императора и друзьями русского народа. В этом Павла уверяли иезуиты и рыцари Мальтийского ордена, а Александра — его друг детства князь Адам Чарторыский, который с 1802 г. фактически определял внешнюю политику России.

Павел для начала переселил экс-короля Стася из Гродно в Петербург и подарил ему Мраморный дворец (рядом с Эрмитажем). Одним из любимых развлечением нового императора было унижение видных деятелей Екатерининской эпохи: Суворова, Орловых и др. В рамках этой политики Павел приставил к экс-королю камергером бывшего русского посла в Польше Штакельберга, который в свое время весьма «непочтительно» обращался со Станиславом-Августом. Умер экс-король в феврале 1798 г. и был похоронен по «царскому церемониалу». Император Павел присутствовал при его погребении².

Павел в новоприсоединенных землях восстановил действие Литовского Статута и выборных судов, воскресил сеймики как органы самоуправления. В каждой губернии шляхта собиралась раз в три года на сеймик для выбора судей, административных чиновников, а также поветовых и губернских маршалков (предводителей), которые являлись посредниками между обывателями и правительством.

Павел освободил находившегося в заключении генерала Костюшко и большинство сосланных его матерью панов. Остальных в 1802 г. освободил Александр I. Замечу, что возвращались не болтуны-диссиденты, а люди, у которых руки были буквально по локоть в русской крови.

Итак, как уже говорилось, Россия в ходе трех разделов Польши получила земли с православным и частично униатским простонародьем и тонкой прослойкой дворян — поляков и католиков. Но вместо того чтобы опираться на простой народ, имевший одну веру и почти один язык, Павел I и Александр I начали заигрывать с польской знатью. Видимо, одной из причин этого было желание когда-либо овладеть и остальными польскими землями. Но это вопрос спорный. Главной же причиной, на мой взгляд, была неуверенность обоих императоров в русском дворянстве и желание получить опору своей власти в виде польской шляхты.

Во времена Павла польский поэт Козьмян, один из идеологов польского дворянства, писал о жизни в западных губерниях России: «С известной точки зрения нам живется лучше, чем во времена республики; мы в значительной степени сохранили то, что нам дала родина. Нам не приходится теперь бояться Уманской резни; хотя Польши нет, мы живем в Польше, и мы — поляки»³.

При третьем разделе Польши Россия и Пруссия взяли на себя каждая по 43,3% долгов Речи Посполитой и по 40% личных долгов короля Стася, а Австрия, соответственно, 13,3% и 20%. Однако фактически России пришлось заплатить 52,1% долга Речи Посполитой. Особо крупные суммы были выплачены голландским банкирам, много долгов пришлось уплатить частным лицам как в Польше, так и за ее пределами.

В свою очередь, казна империи не получила ни копейки из налогов, собиравшихся в новоприобретенных землях — все средства уходили на местные нужды. Так что раздел Польши влетел в огромную «копеечку» русскому народу.

Вся польская система образования осталась почти без изменений. В 1803 г. в Вильно по указу Александра I на базе Литовской школы был открыт Императорский Виленский университет. Все дисциплины в университете преподавались только на польском языке. И вскоре Виленский университет стал рассадником польского национализма.

В целом жизнь поляков в западных губерниях России была существенно лучше как в экономическом, так и в правовом и культурном отношениях, чем в частях бывшей Речи Посполитой, отошедших к Пруссии и Австрии. Это вынуждены признавать даже современные русофобствующие польские историки.

Однако польская шляхта жаждала приключений, славы и богатства. Но достигать этого постепенно на военной или гражданской службе, торговлей, разумным управлением имением было скучно. Хотелось всего и сразу. Была и благородная идея — возрождение Великой Польши в границах 1792 г., а еще лучше — в границах 1612 г.!

С 1792 г. поведение большинства поляков, от голозадых шляхтичей до мудрых политиков, все более и более напоминало поведение стариков в белых пикейных жилетах и соломенных шляпах канотье. Вспомним Ильфа и Петрова: «Все, что бы ни происходило на свете, старики рассматривали как прелюдию к объявлению Черноморска вольным городом»⁴.

Зачем 14 июля 1789 г. парижане взяли Бастилию? Конечно, чтобы восстановить Речь Посполитую! А переворот 18 брюмера был специально задуман для воссоздания Польши «от можа до можа», и т.д.

После взятия Суворовым Варшавы несколько тысяч поляков, в основном дворян, эмигрировали во Францию. В конце 1796 г. лидеры польских эмигрантов предложили Директории сформировать особый корпус из поляков. Директория согласилась и поручила Бонапарту, находившемуся в Италии, включить поляков в состав Цизальпинской армии. В 1797 г. было сформировано два польско-итальянских легиона общей численностью 15 тысяч человек. Легионы эти имели польское обмундирование с французскими кокардами. На знаменах красовалась надпись «Gli homini liberi sono fratelli» («Свободные люди — братья»).

В кампанию 1799 г. большая часть первого легиона погибла в боях при Кассано, Тидоне, Требии и Нови. Второй легион, находившийся в Мантуе, потерял во время осады более семисот человек и попал в плен к австрийцам. Поэтому Бонапарт в конце 1799 г. поручил генералу Домбровскому сформировать два новых польских легиона — Ломбардский и Дунайский, в составе семи батальонов пехоты, одного батальона артиллерии и отряда улан. Ломбардский легион был отправлен в Италию, а Дунайский поступил в число войск Нижне-Рейнского союза, где и отличился в боях при Борнгейме, Оффенбахе и Гогенлиндене. Оба легиона потеряли много людей, но остатки их, собранные в Милане и Мантуе, вновь были укомплектованы прибывшими из Польши добровольцами.

В 1802 г., согласно тайной статье Амьенского договора, польские легионы были упразднены, часть легионеров отправили на остров Сан-Доминго, где они погибли от желтой лихорадки и в боях с туземцами. Другая часть поступила в гвардию неаполитанского короля, а остальные были распределены по различным полкам.

14 июня 1807 г. русская армия была разбита Наполеоном при Фридланде, и император Александр I был вынужден вступить в переговоры с Бонапартом. Положение у русских было настолько критическим, что еще до сражения у Фридланда великий князь Константин заявил Александру I: «Государь, если вы не хотите мира, тогда дайте лучше каждому русскому солдату заряженный пистолет и прикажите им всем застрелиться. Вы получите тот же результат, какой даст вам новая (и последняя!) битва, которая откроет неминуемо ворота в вашу империю французским войскам».

25 июня (7 июля) в Тильзите (ныне город Советск Калининградской области) был заключен «Русско-французский договор о мире и дружбе». Согласно этому договору, между двумя странами устанавливались мир и дружба, военные действия прекращались немедленно на суше и на море. Наполеон из уважения к России возвращал ее союзнику, прусскому королю, завоеванные им прусские территории, за исключением тех частей Польши, которые были присоединены к Пруссии после 1772 г. по первому разделу Польши, и тех районов на границе Пруссии и Саксонии (округ Котбус в Лаузице — Лужицкой Сербии), которые отходили к Саксонии.

Из польских округов Пруссии создавалось герцогство Варшавское, которое теперь будет принадлежать королю Саксонии. Восстанавливался свободный город Данциг под двойным управлением — Пруссии и Саксонии.

Россия получала Белостокскую область, ранее принадлежавшую Пруссии.

Формально Тильзитский мир был выгоден России. Произошел уникальный случай в истории войн: наголову разбитая страна не теряла, а приобретала новые земли. Однако в России известие о Тильзитском мире вызвало волну возмущения. «Боже мой! — восклицал Денис Давыдов, вспоминая позднее пережитое. — Какое чувство злобы и негодования разлилось по сердцам нашей братии, молодых офицеров». Позже тот же Денис Давыдов называл 1807—1812 г. «тяжелой эпохой». Что же было «тяжелого» в те годы для русского дворянства? Для «русских немцев», включая родню Александра I, это было действительно тяжелое время — обделывать свои гешефты в Германии стало ужасно трудно. А вот империя в целом приобрела в 1807 г. Белостокский округ, а через два года, после очередного разгрома Австрии, Наполеон подарил Александру город Тернополь с областью. Наконец, с помощью Наполеона к России были присоединены Финляндия и Бессарабия.

Но, увы, по губерниям разъехались Николаи Ростовы, драпанувшие при первых же выстрелах в 1805 г. Теперь на паркете в парадных ментиках с напомаженными усами и с большими саблями они выглядели античными героями и рассказывали «о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как бурею налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса и как он падал в изнеможении, и тому подобное»⁵. И, мол, если бы не чертовы дипломаты, то они бы, гусары да кавалергарды, показали бы этим французишкам!

Надо ли говорить, что было раздражено и британское правительство, решившее драться с Наполеоном до последнего солдата, разумеется, русского или немецкого. Английские дипломаты и разведчики в Петербурге получили указания любой ценой добиться расторжения Тильзитского мира.

Все русское общество, включая императорскую фамилию, усиленно подталкивает Александра I к войне. Наполеон же мог, но не захотел помочь Александру выйти победителем из конфликта со сторонниками войны. Белостокский и Тернопольский районы выглядели жалкими подачками для огромной России, а большего в Европе Наполеон дать не мог. Но оставалась еще и огромная Оттоманская империя. Как уже говорилось, если бы Россия получила Проливную зону, то ей минимум пятьдесят лет пришлось бы переваривать присоединенные территории в причерноморских странах. Франция также могла выиграть от раздела Турции, взяв себе Алжир, Тунис, Ливию, Египет, Сирию и т.д. Но тут гениальный стратег оказался в плену старых предрассудков. При Бурбонах дипломаты пытались всеми силами добиться доминирования французского влияния в Стамбуле. И это было вполне оправданно: французская торговля много теряла от конкуренции итальянцев, испанцев, австрийцев и особенно англичан. К 1807 г. ситуация кардинально изменилась — вся континентальная Европа оказалась под контролем Наполеона. Теперь Константинополь мог быть нужен Франции только для того, чтобы угрожать России.

Во время переговоров в Тильзите Наполеон писал Талейрану: «Моя система относительно Турции колеблется и готова рухнуть — я ни на что не могу решиться».

Точно так же Наполеон колебался и в польском вопросе. Французские войска в землях, населенных поляками, встречались с ликованием, как освободители. В Варшаве и Познани воздвигались триумфальные арки в честь Наполеона. Снова появились польские национальные костюмы, запрещенные прусскими властями эмблемы и национальные флаги.

После тяжелой битвы с русскими под Пултуском (14 (26) декабря 1806 г.), окончившейся вничью, обозленный Наполеон возвращался в Варшаву. На одной из почтовых станций к нему подвели золотоволосую девушку, которая обратилась к императору на чистейшем французском языке: «Добро пожаловать! Тысячу раз добро пожаловать в нашу страну! Ничто не может выразить ни чувства восхищения, которое мы к вам питаем, ни радости, которую мы испытываем, видя вас вступившим на землю нашего отечества, ожидающего вас, чтобы подняться».

Надо ли говорить, что эта встреча была заранее срежиссирована, как и встреча Гришки Отрепьева с Мариной Мнишек 200 лет назад. В итоге девятнадцатилетняя жена престарелого графа Валевского стала на несколько лет любовницей французского императора. Как писал академик А.З. Манфред: «Вокруг императора кипели страсти; на него смотрели с надеждой. Все, начиная с любимой Марии и кончая старыми польскими вельможами, ждали его решений. Наполеон пришел победителем в Варшаву, что же медлить? Разве польский народ, поднявшийся с оружием в руках против прусских угнетателей, не внес свой вклад в победу над Пруссией? Разве польские полки не храбро сражались за освобождение Варшавы? И разве не пришла пора перечеркнуть все три раздела Польши, произведенные его противниками? Но Наполеон отвечал уклончиво. Он охотно восхвалял доблести Яна Собеского, говорил о великой роли Польши в истории Европы, но о будущем Польши высказывался туманно и неопределенно»⁶.

В Тильзите Наполеон решился на полумеру и из земель, отобранных у Пруссии, создал Герцогство Варшавское, номинально подчиненное саксонскому королю, а фактически контролируемое императором Франции. Замечу, что самого саксонского курфюрста Наполеон в 1806 г. произвел в короли. И Саксонское королевство тоже было подчинено Наполеону, и непосредственно, и через Рейнский союз.

По Шёнбруннскому миру между Австрией и Францией, заключенным 14 октября 1809 г. (н. е.), Герцогство Варшавское получало от Австрии Западную Галицию.

На карте герцогство выглядело треугольником, вклинившимся между Пруссией и Австрией и упиравшимся вершиной в Неман. Герцогство занимало площадь в 1850 кв. миль. Наполеон разделил его на шесть департаментов: Бугдощь, Познань, Калиш, Варшава, Плоцк и Ломжа. Население составляло 2 319 360 жителей — сплошь поляков, за исключением евреев и незначительного числа немцев.

В том же 1807 г. Наполеон присваивает титул короля Саксонии саксонскому курфюрсту Фридриху Августу III и одновременно назначает его великим герцогом Варшавским. Поляков император спросить так и не удосужился, но они и без того были в восторге. Во-первых, шляхта была рада хоть какому-то польскому государственному образованию, во-вторых, именно представители династии саксонских курфюрстов должны быть польскими королями по проекту конституции от 3 мая 1781 г., и, в-третьих, курфюрст Фридрих Август III был внуком курфюрста Саксонии Фридриха Августа II, который по совместительству был и предпоследним польским королем Августом III. Вдобавок Фридрих Август бегло говорил по-польски.

Как великий герцог Варшавский, Фридрих Август II получил имя Августа III. В 1807 г. в Варшаве был опубликован Конституционный статус герцогства, написанный тем же Наполеоном. Согласно статусу, все исповедания объявлялись свободными. Герцогская корона наследственна в Саксонской королевской семье. Пять министров (юстиции, внутренних дел и исповеданий, военный, финансов и полиции) вместе с государственным секретарем составляют государственный совет под председательством короля или назначенного королем лица. Сейм состоит из двух палат: сената и палаты депутатов. Он собирается через каждые два года в Варшаве по призыву короля-герцога, но не имеет законодательной инициативы. Сенат состоит из 18 членов: 6 епископов, 6 воевод, 6 кастелянов. Все они назначаются королем; полномочия их пожизненны. Сенат и король могут отменять постановления палаты депутатов; король может распускать ее. Она состоит из 60 членов, назначаемых сеймиками, то есть уездными собраниями знати, и из 40 депутатов от общин. Полномочия депутатов продолжаются 9 лет, и состав их возобновляется по третям каждые 3 года. Право участвовать в прениях принадлежит лишь членам государственного совета и комиссии депутатов, остальные только подают голоса. Земельные собственники, дворяне, священники, лица с образовательным цензом, офицеры — также обладают избирательным правом. Департаменты, числом шесть, управляются префектами и супрефектами. Польское гражданское право заменяется Кодексом Наполеона.

Создав Герцогство Варшавское, Наполеон создал метастабильное состояние в регионе. Герцогство своим существованием раздражало и Россию, и Пруссию.

Радость шляхты была недолгой, а затем пошли разговоры о новых границах образца 1772 г., а то и начала XVII в. Польские же крестьяне были разорены донельзя русскими, французскими и прусскими войсками. У крестьян уже нечего было брать, и русские части в 1806—1807 гг. силой друг у друга отбивали обозы с продовольствием вспомним проделки Васьки Денисова в «Войне и Мире». Крестьянству нужно было только выжить, а панству подавай Речь Посполитую «от можа до можа». В результате Польша и поляки стали одной из причин обострения отношений между двумя императорами и начала войны 1812 года.

В 1807—1808 гг. Наполеон создал национальную польскую армию общей численностью около пятидесяти тысяч человек. Среди них было 35 тысяч пехоты, 12,5 тысяч кавалерии, 3,5 тысячи артиллеристов и 800 человек саперов. Пехота состояла из семнадцати полков трехбатальонного состава. Каждый батальон включал в себя шесть рот (одна гренадерская, одна егерская и четыре фузилерские). Кавалерия состояла из шестнадцати полков (один кирасирский, два гусарских, три конно-егерских и десять уланских), все полки были четырехэскадронного состава. Артиллерия состояла из пешего полка в двенадцать рот и конного полка в две батареи. Инженерные войска составляли шестиротный батальон саперов и понтонеров.

Польская армия содержалась за счет Герцогства Варшавского. Кроме того, несколько частей, укомплектованных поляками, Наполеон включил в состав французской армии. Эти части финансировались исключительно французским правительством. К числу этих частей принадлежал Вислянский легион в составе четырех полков пехоты и одного полка кавалерии. В 1811 г. войска эти были усилены еще двумя легкоконными полками. Кроме того, в составе старой гвардии Наполеона находился еще гренадерский легкоконный полк, сформированный в 1807 г. из родовитых польских панов. Польские войска приняли участие в войне с Испанией и зарекомендовали себя с самой лучшей стороны.

В 1809 г. в ходе войны Наполеона с Австрией армия эрцгерцога Фердинанда вторглась в Герцогство, но была вытеснена польской армией Понятовского.

По приказу Наполеона в 1811 г. в Герцогстве Варшавском было сформировано еще 14 тысяч запасных войск, в числе которых было семнадцать батальонов (по одному на пехотный полк), шестнадцать эскадронов (по одному на кавалерийский полк) и батальон артиллерии. Затем была создана милиция численностью 18 тысяч человек, и к началу войны 1812 года Наполеон располагал 85 тысячами польских войск (по другим сведениями, 100 тысячами).

К июню 1812 г. в Великой армии Наполеона находились следующие польские войска:

Войска герцогства Варшавского: V польский корпус князя И. Понятовского: 1-я пехотная дивизия Залончека (3-й, 15-й и 16-й пехотные полки), 2-я пехотная дивизия Домбровского (1-й, 6-й, 14-й и 17-й пехотные полки), 3-я пехотная дивизия Княжевича (2-й, 8-й и 12-й пехотные полки) и кавалерийская дивизия Каминского (5-й конный егерский, 7-й, 8-й и 11-й уланские, 13-й гусарский и 14-й кирасирный полки).

При каждой пехотной дивизии находилась бригада кавалерии в составе двух полков (4-й конно-егерский и 12-й уланский, 1-йконно-егерский и 15-й уланский, 9-й уланский и 10-й гусарский полки, две пеших и конная роты). К корпусу была придана еще саперная рота.

Остальные войска находились в составе французских корпусов и образовали две пехотные бригады Радзивилла⁷ (5-й, 10-й и 11-й пехотные полки), бригаду Жолтовского (4-й, 7-й и 9-й пехотные полки) и кавалерийскую бригаду Рожницкого (2-й, 3-й и 16-й уланские полки). Бригады Радзивилла вошли в состав дивизии Гранжана X корпуса Макдональда, бригада Жолтовского — в дивизию Жерара XI корпуса Виктора. Кавалерийская бригада Рожницкого находилась в IV кавалерийском корпусе Латур-Мобура. Кроме того, 13-й пехотный полк был оставлен гарнизоном в Замостье.

Польское панство давно мечтало о войне с Россией и было несказанно радо походу Великой армии. К примеру, польский поэт и мелкий шляхтич Адам Мицкевич, увидев французские войска, входящие в город Ковно, на радостях написал целую поэму «Пан Тадеуш». Там, в частности, говорилось:

Идет сраженье... Где? — не знают.
«Где ж битва?» — молодежь кричит
И брать оружие спешит.
А группы женщин простирают
В молитвах руки к небесам,
В надеждах, волю дав слезам;
«За нас, — все хором восклицают, —
Сам Бог: с Наполеоном — Он,
А с нами — сам Наполеон!»⁸

После начала вторжения Наполеон призвал поляков, живших на территории Российской империи, вступать в его армию. В июле 1812 г. он приказал сформировать в Литве национальную гвардию, жандармов, гвардейский уланский полк, четыре пехотных и пять кавалерийских полков. В общем в армии Наполеона собралось не менее 120 тысяч поляков.

Справедливости ради надо сказать, что в 550-тысячной Великой армии Наполеона этнические французы составляли меньшинство. А большая часть армии состояла из немцев, итальянцев, жителей Австрийской империи, поляков и др. Причем они состояли как в национальных частях, так и включались в состав французской армии.

Действовали национальные части (в том числе и польские) в подавляющем большинстве случаев совместно с французскими войсками, и выделять их действия под Смоленском, Бородином, Тарутином и др. было бы искусственно и непонятно широкому читателю. Поэтому я ограничусь рассказом о двух операциях, где участвовали только польские войска.

В октябре 1812 г. Наполеон, неся большие потери от голода, холода и партизан, отступает на запад. Естественно, что и царя, и многих генералов охватил охотничий азарт — «как бы словить Бонапартия».

С юго-запада на перехват Наполеону шла армия адмирала П.В. Чичагова. 5 ноября Чичагов занял Минск и таким образом оказался в глубоком тылу французской армии. Было очевидно, что единственным и кратчайшим направлением для отступления Наполеона к Вильно был город Борисов и его окрестности, где имелась возможность переправиться через реку Березину.

7 ноября Чичагов приказал графу Ламберту с 4,5-тысячным отрядом занять Борисов и связаться с армией Витгенштейна, наступавшей с севера. Затем в Борисов должны были вступить основные силы Чичагова.

На рассвете 9 ноября отряд Ламберта подошел к Борисову. Город защищали четыре тысячи поляков при 12 пушках под командованием генералов Бронниковского и Домбровского. Город был укреплен двумя редутами, соединенными ретраншементом. Обширные леса окружали предмостные укрепления, оставляя вокруг открытую полосу шириной около версты.

Ламберт, имея подробные сведения о расположении борисовских укреплений, приказал 14-му егерскому полку атаковать правый редут, а 38-му — левый. 7-й егерский полк должен был наступать на центр и поддерживать 14-й и 38-й полки. 34-я батарейная и 11-я конная роты артиллерийским огнем поддерживали наступавших. Около 10 часов утра оба редута были взяты.

В это время по дороге из Гуры-Ушковицы было замечено приближение неприятельской колонны из пехоты и кавалерии. В эту критическую минуту Ламберт решился ввести в дело последний резерв. Один батальон Витебского пехотного полка с арзамасскими драгунами был направлен против пехоты, занявшей опушку леса. Все остальные войска обратились против колонны, неожиданно появившейся с юга и составлявшей арьергард дивизии Домбровского под началом Пакоша (один батальон и два эскадрона).

Лихо действовала и конная артиллерия. Картечь 12-й конной артиллерийской роты расстроила колонну Пакоша. Отражены были и попытки поляков перейти в наступление вдоль Зембинской дороги. Опрокинутые, они в беспорядке бежали в лес.

Обеспечив свои фланги, Ламберт повел атаку на ретраншемент. 7-й и 38-й егерские полки двинулись на штурм, но были с потерями отбиты, а сам Ламберт тяжело ранен. Однако в 3 часа дня русские вновь пошли в атаку, которая увенчалась успехом. Овладев предмостным укреплением, войска устремились через мост в город. Там царил страшный беспорядок. Большая дорога на Оршу была загромождена обозами и бегущими. Потери защитников предмостного укрепления только одними пленными составляли более двух тысяч. Кроме того, русским достались 7 пушек. Потери авангарда Ламберта составили около 900 человек.

К вечеру 10 ноября армия Чичагова заняла линию Березины от Зембина до Уши, а основные силы сосредоточились у Борисова. Чичагову удалось своевременно занять выгодную оборонную линию на пути отступления Наполеона.

В итоге Наполеон был окружен армиями Чичагова, Витгенштейна и Кутузова, и французам оставалось только сдаться. Тем не менее Наполеону удачным маневром удалось обмануть русских, отбить Борисов и относительно удачно переправиться через Березину. В России всех собак повесили на бездарного адмирала, хотя остальные полководцы действовали не менее бестолково. В итоге Чичагов стал героем басни И.А. Крылова, в которой мыши отъели хвост у щуки.

Вторым достаточно интересным эпизодом является защита польскими войсками в 1813 г. крепости Замостье (по-польски Замосц), расположенной в 70 верстах к юго-востоку от Люблина. Польский гарнизон Замостья состоял из 2500 пехотинцев, 500 артиллеристов и 360 кавалеристов. В крепости имелось 75 крепостных и 20 полевых орудий. Комендантом крепости был дивизионные генерал Гауке. В крепости имелись запасы продовольствия, рассчитанные на 2,5 месяца осады.

В конце февраля 1813 г. 4,5-тысячный отряд русских войск при 12 полевых орудиях под командованием генерал-лейтенанта Рата подошел к Замостью, но был встречен небольшим отрядом поляков в трех верстах от городских стен. Рат предложил Гауке сдаться. В ответ польский передовой отряд открыл стрельбу, и Рат быстро ретировался в Люблин.

15 марта Рат вновь подошел к Замостью, но теперь у него имелось 10 тысяч солдат и осадная артиллерия. Оттеснив передовые отряды поляков, русские приступили 20 марта к постройке редутов, где установили 52 осадных орудия. Бомбардировка крепости продолжалась до 27 апреля. В городе возникали пожары.

27 апреля поляки пошли на вылазку и овладели редутом № 10 (севернее деревни Яновицы). Однако польские командиры поняли, что удержать редут будет трудно, и в ночь на 28 апреля редут был покинут.

После этого Рат, вместо того чтобы усилить пехотное прикрытие редутов, велел бросить их совсем и отвел войска за пределы действия польских крепостных орудий.

Рат решил взять ляхов измором. Однако 23 мая (4 июня) 1813 г. в местечке Плесвич (Силезия) между союзниками и французами было заключено перемирие на полтора месяца, до 8 (20) июля 1813 г. (Позже его продлили.)

Поэтому с 12 июня военные действия у Замостья были прекращены. Поляки воспользовались перемирием для пополнения запасов крепости. 21 августа перемирие закончилось, но русские и в дальнейшем ограничились той же блокадой, тем более что регулярные войска из отряда Рата были отозваны, а под крепостью остались только казаки и милиция.

Совершенное истощение гарнизона и жителей Замостья от голода, холода (из-за недостатка топлива), цинги и других болезней (при полном отсутствии медикаментов) вынудили коменданта принять предложенные ему Ратом 23 ноября условия капитуляции, по которым остатки гарнизона (107 офицеров и 1271 нижних чинов), из которых половина едва могла двигаться, вышли из крепости с воинскими почестями и были отправлены в Варшаву в качестве военнопленных. По моему мнению, у поляков есть все основания гордиться мужеством защитников Замостья.

Последней 25 декабря 1813 г. сдалась польская крепость Модлин.

От дел ратных перейдем к политике. Еще в декабре 1812 г. Александр I, прибывший в занятый русскими войсками город Вильно, объявил всеобщую амнистию всем полякам — подданным России, которые служили Наполеону. 16 (18) февраля 1813 г. русские войска вступили в Варшаву. Саксонская администрация бежала, а в столице Александр I передал власть временному правительству в составе двух русских и трех поляков.

15 (27) июня 1813 г. в городе Рейхенбахе в Силезии была подписана секретная русско-прусско-австрийская конвенция, согласно которой Герцогство Варшавское подлежало разделу между Россией, Пруссией и Австрией. Вместе с пакетом других секретных рейзенбахских соглашений эта конвенция была предложена Наполеону австрийскими дипломатами, которые играли роль посредников. Однако император отказался, и война была продолжена.

После отречения Наполеона 18 (30) мая 1814 г. в Париже был подписан мирный договор, по которому Франция возвращалась к границам на 1 января 1792 г. с небольшим приращением, династия Бурбонов восстанавливалась на престоле и т.д. Однако окончательный раздел Европы союзники решили провести на конгрессе в Вене, который был открыт 1 ноября 1814 г.

На Венском конгрессе было решено, что все союзники — Англия, Австрия и Пруссия — получат большие приращения в Европе, а Англия — еще и в колониях, а вот Россия, которая-то и вынесла основную тяжесть войны с Наполеоном, должна получить «кукиш с маслом». Австрия и особенно Англия были категорически против передачи России района Варшавы, а Пруссия — части Саксонии. Спору нет, Александр I требовал земли, которые никогда не принадлежали Русскому государству и были заселены этническими поляками. Но ведь и оппоненты предлагали не независимость этим районам, а их присоединение к Австрии. Почему же Россия должна была отдавать плацдарм, с которого началось вторжение в 1812 г.?

Сравним, к примеру, Варшавскую область и Мальту. Англия не имела никаких прав на Мальту, и с Мальты никак нельзя было угрожать Британским островам. Единственным аргументом «за» было наличие британских солдат на острове⁹. Так, пардон, в 1814 г. русские войска были в Париже! Почему бы не восстановить независимость Мальты, которая была там несколько столетий, или, на худой конец, не передать остров Королевству обеих Сицилий, которое находилось всего в 90 верстах от Мальты? Но, увы, на Венском конгрессе господствовал двойной стандарт: один — для просвещенной Англии, и совсем другой — для русских варваров.

3 января 1815 г. был заключен секретный союз между Австрией, Англией и Францией, которые «сочли необходимым, — как сказано в договоре, — по причине претензий, недавно обнаруженных, искать средств к отражению всякого нападения на свои владения». Договаривающиеся стороны обязались: если вследствие предложений, которые они будут делать и поддерживать вместе, владения одной из них подвергнутся нападению, то все три державы будут считать себя подвергнувшимися нападению и станут защищаться сообща. Каждая держава выставит для этого 150-тысячное войско, которое выступит в поход не позднее шести недель по востребованию. Англия имеет право при этом выставить наемное иностранное войско или платить по 20 фунтов стерлингов за каждого пехотного солдата и по 30 фунтов стерлингов за кавалериста. Договаривающиеся державы могут приглашать другие государства присоединиться к договору и приглашают к тому немедленно королей Баварского, Ганноверского и Нидерландского.

Надо ли говорить, что союз этот был направлен против России. Риторический вопрос: за что отдали жизни миллионы русских людей?

Спас Россию от новой войны «враг рода человеческого». Вечером 7 марта 1815 г. в Вене в императорском дворце был бал, данный австрийским двором в честь собравшихся государей и представителей европейских держав. Вдруг в разгар празднества гости заметили какое-то смятение вокруг императора Франца: бледные, перепуганные царедворцы поспешно спускались с парадной лестницы, и вообще создавалось впечатление, будто во дворце внезапно вспыхнул пожар. В одно мгновение все залы дворца облетела весть, заставившая всех собравшихся в панике покинуть бал: только что примчавшийся курьер привез известие, что Наполеон покинул Эльбу, высадился во Франции и, безоружный, идет прямой дорогой на Париж.

Движение Наполеона к Парижу хорошо иллюстрируют заголовки парижских газет. Первое известие: «Корсиканское чудовище высадилось в бухте Жуан». Второе известие: «Людоед идет к Грассу». Третье известие: «Узурпатор вошел в Гренобль». Четвертое известие: «Бонапарт занял Лион». Пятое известие: «Наполеон приближается к Фонтенебло». Шестое известие: «Его императорское величество ожидается сегодня в своем верном Париже».

Людовик XVIII драпанул так быстро, что забыл на туалетном столике оригинал секретного договора от 3 января 1815 г. Наполеон переслал этот договор Александру I. Тот показал договор австрийскому канцлеру Меттерниху и демонстративно бросил его в камин.

18 июня 1815 г. войска Наполеона были разбиты англо-прусскими силами Веллингтона и Блюхера. Через три десятка лет молодой Герцен, рассматривая картину, запечатлевшую встречу и взаимные поздравления Веллингтона и Блюхера ночью на поле битвы у Ватерлоу, сказал: «Как им не радоваться. Они только что своротили историю с большой дороги по ступицу в грязь, и в такую грязь, из которой ее в полвека не вытащат...»

Наполеон напугал союзников, и 21 апреля (3 мая) 1815 г. в Вене были подписаны русско-прусский и русско-австрийский договоры о разделе Герцогства Варшавского. (Многие историки называют эти договоры четвертым разделом Польши.) В итоге Россия уступила Австрии четыре уезда Восточной Галиции: Злочувский, Бржезанский, Тарнопольский и Залешчикский. К Австрии отошел весь Величковский соляной бассейн (включая его подземную часть, заходящую на территорию Российской империи). А король саксонский Фридрих-Август I уступил России большую часть Герцогства Варшавского.

Примечания

1. Россия. История XIX века. Тайны побед и величия. М.: Новь, 1998. С. 78.

2. Замечу, что через год Павел отказался официально присутствовать при похоронах Суворова и запретил участвовать в церемонии гвардейским частям, т.к. они якобы так устали от парадов.

3. Россия. История XIX века. Тайны побед и величия. С. 78.

4. Ильф И., Петров Е. Золотой теленок. М.: Советский писатель, 1947. С. 488.

5. Толстой Л.Н. Война и мир. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1958. Т. 1.С. 307.

6. Манфред А.З. Наполеон Бонапарт. М.: Мысль, 1973. С. 512.

7. Михаил-Гедеон Радзивилл (1778—1850 гг.).

8. Россия. История XIX века. Тайны побед и величия. С. 85.

9. Мальта имеет несколько островов, но в обиходе ее принято называть островом.