Принципиальный курс СССР: на помощь китайскому народу

В начальный период второй мировой войны СССР продолжал оказывать значительную военную, финансовую и другую материальную помощь китайскому народу в борьбе против японского милитаризма. Это и было определяющим для развития советско-китайских отношений.

«С тех пор как Япония вторглась в Китай, — говорил китайский посол в Москве Ян Цзе в беседе с В.М. Молотовым 10 сентября 1939 г., — китайское правительство получало главную помощь, моральную и материальную, от СССР. Кроме того, Китай получал некоторую помощь и от других стран. Сейчас ходят слухи, что Япония хочет улучшить свои взаимоотношения с Англией, США и Францией, а это может отрицательно отразиться на Китае, так как эти страны перестанут поставлять те немногие материалы, которые они поставляли».

«Мы как оказывали помощь Китаю, — ответил нарком, — так и будем дальше ее оказывать. Мы для своей безопасности принимаем серьезные меры, но помощь Китаю, как и прежде, будет продолжаться»¹. Не кто иной, как Мао Цзэдун, признавал в то время, что после начала войны Китая против японских захватчиков ни одно империалистическое государство не оказало китайскому народу подлинной помощи и лишь один Советский Союз помог ему военной авиацией и материальными ресурсами².

Свою принципиальную линию на оказание помощи народу Китая в войне против Японии СССР осуществлял в условиях сложной военно-политической обстановки в Китае. Гоминьдановское правительство во главе с Чан Кайши, находившееся в Чунцине, исходило из неизбежности нападения Германии и Японии на СССР. Такое развитие событий, по расчетам Чунцина, было бы весьма благоприятным, ибо отвлекало бы Японию от продолжения войны в Китае, позволяя гоминьдановцам бросить все силы на борьбу с китайскими коммунистами. Поэтому чунцинское правительство, принимая помощь от СССР, одновременно стремилось обострить советско-японские отношения. Активное, последовательное сопротивление японским захватчикам не входило в планы Чан Кайши.

В Токио учитывали меру антикоммунизма руководства гоминьдана. Не случайно поэтому, что даже вопрос о налаживании взаимодействия с Китаем на антисоветской основе не исключался с повестки дня японского военно-политического планирования. Профессор истории американского университета г. Рочестера А. Ирайе в обзоре японских публикаций по проблемам второй мировой войны, в частности семитомного коллективного труда «На пути к Тихоокеанской войне: дипломатическая история предвоенного периода», пишет, что авторы убедительно показали агрессивные намерения милитаристской Японии в отношении Советского Союза. Анализ документов военного руководства Японии, отмечает далее А. Ирайе, приводит к выводу о том, что в Токио изучались возможности «сотрудничества с Китаем в борьбе против Советского Союза»³.

Что касается Коммунистической партии Китая, державшей под контролем ряд районов страны, то она в целом избегала вступать в длительные бои с японцами ради накопления сил для борьбы с гоминьданом. К концу 1940 г. Мао Цзэдун добился того, что основные военные формирования КПК, по существу, прекратили войну с японскими войсками. Война затягивалась, оккупация Японией значительной части Китая опустошала страну. Больше всех страдал китайский народ — жертва отсутствия единства между ведущими политическими силами Китая в деле организации решительного отпора японским захватчикам.

Специфика положения в Китае, оказывавшая немалое воздействие на международную политику в Восточной Азии, должным образом оценивалась советским руководством. В СССР понимали, что гоминьдановское правительство ведет двойственную политику: с одной стороны, участвует, хотя и непоследовательно, в едином антияпонском фронте общественно-политических сил Китая, а с другой, ведет борьбу против тех же сил. Поэтому Советский Союз помогал чунцинскому правительству в той мере, в которой оно отражало интересы китайского народа. В Москве исходили из того, что эта помощь в конечном счете является не помощью правительству, а китайскому народу, отстаивающему свою независимость.

Маршал Советского Союза В.И. Чуйков, находившийся в 1940—1942 гг. в Китае в качестве советского военного атташе, а затем главы советской военной миссии при чунцинском правительстве, в своих воспоминаниях рассказывает о состоявшихся у него накануне отъезда в Китай беседах с И.В. Сталиным и наркомом обороны СССР С.К. Тимошенко. Советские руководители говорили о принципиальных установках СССР в отношении Китая и ситуации на Дальнем Востоке в целом. Задача состоит не только в том, чтобы «помочь Чан Кайши и его генералам с умением воспользоваться оружием, которое мы ему посылаем, но и внушить Чан Кайши уверенность в победе над японскими захватчиками, — подчеркивал И.В. Сталин. — При уверенности в победе Чан Кайши не пойдет на соглашение с агрессором, ибо он боится потерять поддержку американцев и англичан и свои капиталы, вложенные в их банки... Задача всех наших людей в Китае — крепко связать руки японскому агрессору. Только когда будут связаны руки японскому агрессору, мы сможем избежать войны на два фронта, если немецкие агрессоры нападут на нашу страну». Нарком обороны в беседе с военным атташе отмечал значение сдерживания «воинственных устремлений Чан Кайши против коммунистических армий и партизанских районов, которые контролировались китайскими коммунистами. Иными словами, удерживать Чан Кайши от войны междоусобной, чтобы он мобилизовал все силы нации на отпор агрессору... Командование китайской Красной Армии тоже склонно обратить оружие против Чан Кайши, не принимая при этом в расчет опасности, которой оно подвергло бы весь китайский народ и его революционные завоевания»⁴.

Примечания

1. АВП СССР.

2. См.: Мао Цзэдун. Избранные произведения. М., 1953, т. 3, с. 190.

3. Robertson E. (ed.) The Origins of the Second World War, p. 252.

4. Чуйков В.И. Указ. соч. — Новый мир, 1979, № 11, с. 201—203.