Сила инерции в действиях Лондона

На практике, однако, правительство Черчилля сопровождало свои заявления Советскому правительству о необходимости «новых отношений» между двумя странами такими действиями, которые явно перекликались с антисоветской политикой «мюнхенцев». На Черчилля и его окружение продолжала оказывать влияние та часть английских правящих кругов, которая не могла преодолеть свою ненависть к Советскому Союзу. Английское руководство подчас действовало таким образом, будто не замечало, что в течение войны международные позиции и возможности Великобритании неизмеримо ухудшились. Кабинет У. Черчилля не отказывался от попыток поставить СССР в подчиненное положение, нередко пытался говорить с ним языком силы, стремясь использовать СССР в интересах британского империализма. Двойственность подхода английского кабинета в отношении СССР оставалась главной причиной, тормозившей развитие советско-английских отношений.

20 мая 1940 г. Галифакс, продолжавший занимать пост министра иностранных дел в правительстве Черчилля, вызвал к себе советского полпреда. Галифакс заявил, что английское правительство решило «срочно отправить в Москву крупного политического деятеля, который путем личных переговоров с руководящими лицами СССР смог бы на месте выяснить возможность улучшения англо-советских отношений вообще и заключения торгового соглашения в частности. Если у Советского правительства нет возражений, то английское правительство хотело бы направить в Москву в качестве своего специального уполномоченного Стаффорда Криппса»¹. Советское правительство выразило согласие на приезд Ст. Криппса в качестве посла; вместе с тем наделение его каким-то особым статусом было сочтено излишним. 2 июня 1940 г. Форин оффис известил полпредство СССР в Лондоне, что английское правительство назначает Криппса послом на общих основаниях, без упоминания о «специальной миссии»². 12 июня новый посол Англии прибыл в Советский Союз.

Тем временем, еще 23 мая 1940 г., Батлер сообщил советскому полпреду, что «новое правительство хочет начать переговоры заново и совсем в ином плане». Оно готово к заключению соглашения с СССР, основанного на товарообмене. Английское правительство сделает также представление французскому правительству о необходимости освободить советские суда «Селенга» и «Маяковский»³. 25 мая 1940 г. министр экономической войны Х. Дальтон заявил И.М. Майскому, что «считает позицию прежнего английского правительства в вопросе о торговых переговорах с СССР нелепой. Прежние меморандумы надо считать аннулированными, и все переговоры следует начать сначала». Новое английское правительство, заверял Дальтон, серьезно желает улучшения отношений между Англией и СССР и решило «поставить крест на всякие ноты и меморандумы и пойти совсем иным путем». В знак изменения общего курса английское правительство также решило освободить советские суда «Селенга» и «Маяковский» и вступило по этому поводу в переговоры с французским правительством, в чьем распоряжении находились эти суда⁴. 18 июня 1940 г. был освобожден пароход «Селенга», 20 июня — пароход «Маяковский»⁵.

Беспокойство Лондона по поводу резкого ухудшения военно-политических позиций Англии переросло в тревогу после поражения Франции. Соответственно усиливалась заинтересованность англичан в конструктивном развитии отношений с СССР. 25 июня 1940 г. У. Черчилль через английского посла Ст. Криппса направил личное послание главе Советского правительства И.В. Сталину. Раньше подобные обращения не имели места. В послании говорилось: «В прошлом — в самом недавнем прошлом — наши отношения... были омрачены взаимными подозрениями... С тех пор, однако, возник новый фактор, который... делает желательным восстановление обеими нашими странами их прежних связей, с тем чтобы мы могли, в случае необходимости, консультироваться друг с другом в отношении тех дел в Европе, которые неизбежно должны интересовать нас обоих»⁶. Глава английского правительства предлагал всесторонне обсудить с Советским правительством «любую из огромных проблем, возникших в связи с нынешней политикой Германии»⁷.

Советское правительство снова продемонстрировало готовность к конструктивному подходу в отношениях с Англией. 15 июня 1940 г. в Москве начались Советско-английские торговые переговоры, в которых Англию представлял Криппс. Английский посол имел встречи с В.М. Молотовым, наркомом внешней торговли СССР А.И. Микояном. 1 июля 1940 г. Криппса принял И.В. Сталин. Обсуждению подверглись вопросы военного положения в Европе, проблемы политических и экономических отношений между Англией и СССР.

Можно было предположить, что кабинет Черчилля пересмотрит наконец прежнюю нереалистическую политику Англии в отношении СССР. Однако летом 1940 г. английское правительство предприняло ряд акций, которые создавали новые трудности на пути улучшения советско-английских отношений. Оно проявило нежелание признать воссоединение трех республик Прибалтики с СССР; наложило арест на золото, находившееся в английских банках и принадлежавшее Прибалтийским советским республикам; захватило 24 эстонских и латвийских парохода, оказавшиеся тогда в английских портах, а моряков, требовавших возвращения на Родину, заключило в специальные лагеря. НКИД СССР систематически протестовал против этих незаконных действий английской стороны.

Зигзаги английской политики в отношении СССР создавали сложное положение для Ст. Криппса, выступавшего за укрепление советско-английских связей. «Криппсу казалось, — пишет английский историк Э. Эсторик, — что каждый шаг, который он делал в Москве с целью улучшения отношений с Советским правительством, немедленно сопровождался каким-либо глупым контрманевром со стороны английского правительства в Лондоне... Он считал, что английское правительство играло прямо на руку немцам»⁸.

7 августа 1940 г. в беседе с английским послом В.М. Молотов вновь подтвердил принципиальную позицию СССР в области советско-английских торгово-экономических связей: «Экономические отношения СССР и Англии могут получить соответствующее развитие при условии, если на деле будет проявлена доброжелательность и особенно если благожелательно будет устранена задержка нашего золота в Англии». В заключение нарком подчеркнул, что советская сторона считает «желательным и возможным улучшение экономических англо-советских отношений, особенно если в Англии прекратятся неблагожелательные в отношении СССР акты»⁹. 22 августа 1940 г. нарком внешней торговли СССР А.И. Микоян указал Криппсу, что до тех пор, пока с Англией не будут урегулированы вопросы, связанные со вступлением Прибалтийских республик в СССР, широкая торговая сделка заключена быть не может¹⁰.

Протесты по вопросу о прибалтийском золоте делались НКИД СССР английскому правительству многократно. Тем не менее Лондон пытался совместить несовместимое: продолжая враждебные акты в отношении Советского Союза, он хотел обеспечить себе выгодную торговлю с СССР.

Время шло, а ситуация в советско-английских отношениях по вине Лондона в принципе не менялась. Между тем все более настоятельной становилась необходимость отказа английских правящих кругов от своих прежних установок. В телеграмме в Лондон от 13 октября 1940 г. Ст. Криппс высказал ряд реалистических соображений. Посол предлагал определенную корректировку антисоветской позиции Англии, исходя прежде всего из того, что «Советское правительство предпочитает в конечном счете, чтобы Германия не была победителем», что СССР надеется на возможность «отсрочки германской угрозы путем достижения договоренности с державами оси до того, пока Россия не будет достаточно сильна, чтобы справиться с ними и нанести им поражение». Криппс указал на бесперспективность такой политической линии Англии, когда «английское правительство, не делая никаких существенных предложений Советской России, будет по-прежнему ожидать, что Советское правительство возьмет на себя риск враждовать как с державами оси, так и с Японией»¹¹.

Правительство Черчилля фактически отвергло все предложения Криппса. В то же самое время английское руководство предприняло в отношении СССР крупный провокационный маневр. 22 октября 1940 г. в беседе с первым заместителем наркома иностранных дел СССР А.Я. Вышинским Криппс от имени английского правительства предложил заключить с Англией торговое соглашение, а затем — пакт о ненападении, аналогичный советско-германскому. При этом Криппс подчеркнул особую конфиденциальность этого предложения¹². Однако в начале ноября, накануне поездки главы Советского правительства в Берлин, английский МИД разгласил содержание этих предложений. При встрече с Криппсом 11 ноября 1940 г. первый заместитель наркома иностранных дел дал отрицательную оценку английским предложениям. 19 ноября А.Я. Вышинский заявил, что, по сообщению полпредства СССР в Лондоне, «источником распространения слухов является Форин оффис, чиновники которого на протяжении последних дней сообщили разным журналистам о демарше Криппса от 22 октября»¹³.

17 ноября 1940 г. посол США в СССР Штейнгардт сообщил госсекретарю, что «разозленный положением, в которое он был поставлен, посол (Криппс. — П.С.) намекнул, что он подозревает наличие «саботажа» в Форин оффис. Криппс сказал, что в английском правительстве есть лица, которые настолько враждебно относятся к Советскому Союзу, что они предпочтут подвергнуть риску империю, нежели допустить, чтобы имело место сближение»¹⁴ Англии с СССР.

Эта акция, а также другие действия правительства Черчилля подтверждали, что целью английского правительства по-прежнему остается отнюдь не улучшение англо-советских отношений, а все та же задача — обострение отношений СССР с Германией в расчете на ускорение конфликта между ними. Это подтверждалось и активизацией антисоветской деятельности Лондона по международным проблемам, касающимся безопасности СССР. Так, 15 октября 1940 г. Галифакс направил Криппсу следующую директиву: «Было бы очень нежелательно, чтобы Советское правительство заключило какой-либо пакт с Японией, который означал бы прекращение или уменьшение его поставок в Китай и который бы избавил Японию от всех тревог на севере, давая таким образом ей возможность оказывать давление на нас и голландцев на юге»¹⁵. На южных подступах к СССР англичане все более активно стремились склонить иранское правительство к отказу от политики нейтралитета и занять враждебную СССР позицию. Во время берлинских переговоров в ноябре 1940 г. между Германией и СССР английская дипломатия вела в Тегеране пропаганду под лозунгом «Иран продан Германией Советскому Союзу». Германский посланник в Тегеране Э. Эттель признавал, что целью этой пропаганды было «посеять новые подозрения между Ираном и Советским Союзом»¹⁶.

В начале декабря 1940 г. английское правительство приступило к реквизиции прибалтийских судов, на которых был поднят английский флаг¹⁷. 6 декабря 1940 г. советский полпред заявил Галифаксу самый решительный протест против незаконных и произвольных действий английского правительства¹⁸.

Примечания

1. АВП СССР.

2. Там же.

3. Там же.

4. Там же.

5. Там же.

6. Churchill W. The Second World War. London, 1949, vol. 2, p. 119.

7. Ibid., p. 120.

8. Estorick E. Stafford Cripps. Master Statesman. New York, 1949, p. 239.

9. АВП СССР.

10. Там же.

11. PRO. Premier. 1/443.

12. АВП СССР.

13. Там же.

14. FRUS. 1940, vol. 1, p. 629.

15. PRO. F. O. 418/86, p. 43.

16. DGFP. Series D. Washington, 1960, vol. II, p. 597, 632.

17. АВП СССР.

18. Там же.