Франция в планах гитлеровского фашизма

Германский империализм всегда стремился не только ослабить международные экономические и политические позиции французской буржуазии, но и подчинить себе всю Францию. Германский фашизм, целиком восприняв эти цели своих предшественников, усугубил свою антифранцузскую политику расистской теорией, согласно которой французы, как и некоторые другие народы Европы, считались пришлыми и неполноценными элементами.

Определенную роль играло и то, что лично Гитлер всегда с исключительной антипатией относился к этой стране и ее народу. Еще 27 марта 1924 г. во время судебного процесса над фашистскими путчистами в Мюнхене он как подсудимый в своем последнем слове говорил, что, не являясь принципиальным противником Германии, Англия хочет лишь быть первой в Европе. Иное дело Франция, которая была и остается «постоянным врагом Германии. Если Англия нуждается в балканизации Европы, то Франция — в балканизации Германии, чтобы установить в Европе свою гегемонию»¹. Империалистические противоречия между Германией и Францией он называл «вечным конфликтом», который разрешится лишь военной победой Германии над Францией².

Угрожая Франции ужасными карами, Гитлер еще задолго до войны говорил, что Версальский мир будет выглядеть «детской игрой по сравнению с условиями, которые мы навяжем ей»³. Но, как явствует из других заявлений Гитлера, желание германских монополий низвести Францию до второстепенной державы было не самоцелью, а средством обеспечить себе свободу рук на Востоке. Политика Германии на Востоке, отметил Гитлер, может быть успешной только при условии, если будет уничтожена Франция⁴.

Бредовые расистские идеи нацистов распространялись и на французский народ. Французов Гитлер называл «неграми», которые, мол, несут биологическую опасность для других народов Европы. Это «африканское мулатское государство» на европейской почве, говорил о Франции Гитлер⁵. А идеолог национал-социализма А. Розенберг прямо обвинял Францию в том, что, мол, она с «помощью негров оккупировала колыбель европейской культуры — Рейнскую область»⁶.

Таковы были взгляды нацистов в отношении Франции до захвата власти в 1933 г. Готовясь к установлению мирового господства и прежде всего к «Дранг нах остен», гитлеровская клика уже открыто не ставила это в зависимость от уничтожения Франции и из тактических соображений не предъявляла к ней территориальных претензий. В октябре 1933 г. после выхода Германии из Лиги Наций Гитлер заявил, что после удовлетворительного решения саарской проблемы никаких требований к Франции у него не будет. Через месяц он повторил это заявление еще раз в беседе с французским журналистом де Бриноном. 21 февраля 1936 г. на вопрос другого французского журналиста, почему он так плохо писал о Франции в книге «Моя борьба», Гитлер ответил: «Эту книгу я писал в тюрьме, а французские войска оккупировали Рур. Между нашими странами были натянутые отношения. Но сейчас нет основания для конфликта»⁷. Все эти лицемерные заявления имели цель усыпить бдительность французского народа. Об этом красноречиво свидетельствуют события кануна и в начале второй мировой войны.

Мюнхенское соглашение, под которым стоит подпись и французского премьер-министра Даладье, представляло серьезную угрозу безопасности Франции. Позднее французский посол в Москве записал: «Мюнхен был колокольным звоном для великой Франции былых времен и даже периода до 1914 года. Звон колоколов не убивает больного человека: он возвещает его смерть. Мюнхенское соглашение не вызвало падения Франции. Оно зарегистрировало его»⁸.

Последовавшие вскоре события быстро рассеяли облако лжи, которым стремилась окружить народы Европы фашистская пропаганда, разрушили иллюзии у тех, кто еще сомневался в агрессивности гитлеровской Германии, и возвестили о банкротстве политики мюнхенцев.

Французская компартия, выражая чаяния французского народа, разработала программу борьбы за мир и за спасение Французской республики. От имени партии Морис Торез на пленуме ЦК ФКП в мае 1939 г. заявил: «Чтобы обеспечить проведение подлинно французской внешней политики и порвать с духом Мюнхена, чтобы добиться в интересах народа необходимого изменения внутренней политики, создать подлинное правительство национальной обороны и общественного спасения, нужно прежде всего осуществить единство всех трудящихся, единство всех республиканцев, единство всех французов, готовых защищать страну от внешнего и внутреннего фашизма.

Базой для объединения национальных сил во Французский фронт может быть только Народный фронт, к которому трудящиеся массы нашей страны сохраняют глубокую приверженность вопреки проискам реакции и раскольническим маневрам, вопреки даже предательствам»⁹.

С самого начала второй мировой войны французский народ отстаивал справедливое дело. Он защищал свое существование и национальную независимость своей страны.

Чтобы быстрее расправиться с Польшей, Гитлер стремился удержать Францию от активных военных действий на Западном фронте. Это удавалось ему без особых усилий, ибо правящие крути Франции вели «странную войну», т. е. вовсе не вели настоящей войны. Как вспоминает И. Эренбург, никто тогда не знал, с кем Франция воюет — с немцами или с коммунистами¹⁰.

Последней попыткой Гитлера ввести в заблуждение французский народ и таким образом попытаться нейтрализовать Францию в начавшейся войне явилась его речь в рейхстаге 6 октября 1939 г. В ней было заявлено, что Германия якобы не имеет никаких претензий к Франции. Что же касается проблемы Эльзас-Лотарингии, то она вообще не является проблемой¹¹. Однако тогда же в октябре 1939 г. Гитлер на совещаниях высшего командного состава вермахта уже ставил вопрос о том, чтобы уменьшить территорию Франции до границ 1640 г. В 1939 г. и в первой половине 1940 г. немецким историкам было поручено «исследовать» проблемы Вестфальского мира 1648 г. и вообще политику Франции за последние 400 лет с тем, чтобы «доказать», что Франция всегда стремилась установить свою восточную границу по Рейну и ликвидировать единство Германии.

Всю зиму 1939/40 г. в Берлине шла интенсивная разработка плана военного разгрома Франции, причем срок нападения переносился неоднократно. Что же касается территориальных претензий к ней, то к маю 1940 г. дело не шло дальше такого довольно неопределенного требования, как «вернуть Германии то, что у нее было отнято за последние 400 лет». Лишь с конца мая 1940 г. в связи с неожиданным успехом, которого добился вермахт в кампании на Западе, в Берлине всплыл вопрос о формулировании территориальных статей будущего мирного договора с Францией в рамках идеи Гитлера о «новой Европе». Это была нелегкая задача, ибо довоенная Франция была одной из крупнейших стран Европы. В 1939 г. ее территория составляла 551 тыс. кв. км и население — 42 млн человек¹². Кроме того, она владела колониями общей площадью в 12,5 млн кв. км с населением в 68,9 млн человек.

Французский город Бофе, разрушенный немецко-фашистской авиацией. Июнь 1940 г.

По утверждению французских историков, при формулировании территориальных статей будущего мирного договора с Францией германские специалисты опирались на проект, разработанный в Берлине еще в 1906 г. Уже тогда германский кайзер считал, что война с Францией неизбежна и что французы в ней потерпят поражение. Поэтому заранее был разработан проект мирного договора, предусматривавший, что Франция уступит Германии Вогезы с Эпиналем, Мозель с Нанси и Люневилем, Мез с Верденом и Арденны с Седаном. Предполагалось, что вся эта территория получит наименование Западная Франкония с центром г. Нанси и что все жители этой области будут выселены в остальную Францию, а их земли получат германские солдаты-ветераны войны. Чисто немецкой провинцией станет и Эльзас-Лотарингия¹³.

С тех пор прошло треть века, и теперь в общих чертах «новый порядок» в Европе и место в нем Франции в его государственной и территориальной части гитлеровцы мыслили так: руководящим фактором в Европе станет Великогерманская империя в границах Священной Римской империи, существовавшей до Вестфальского мира 1648 г. Эта империя будет населена только германцами. На Востоке составными частями Германии станут протекторат Богемия и Моравия и генерал-губернаторство Польша. Вокруг Германии будет создан ряд так называемых «буферных государств», таких, как Норвегия, Дания, Нидерланды и Бельгия.

Что же касается самой Франции, то ей была уготована судьба «второ- или третьестепенной державы Европы» или, как указывалось в инструктивном докладе для немецкой прессы в 1940 г., что-то вроде «расширенной Швейцарии, удовлетворяющей прихоти туристов и законодательниц женских мод». Париж впредь не должен быть «центром цивилизации — таковым станет Берлин». «Все, что будет служить возрождению Франции в экономическом, политическом и в военном отношении, должно быть Германией предотвращено»¹⁴. Тогда же Гитлер самоуверенно заявил, что судьба французского народа предопределена на тысячу лет: Франция будет превращена в немецкую колонию, а французы станут рабами немецкой «высшей расы».

В беседе с директором швейцарской газеты «Националцейтунг» Хагаманном пресс-атташе немецкого посольства в Берне Трумп в середине 1940 г. конфиденциально сообщил о несколько иных планах Гитлера. Он заявил, что Франция станет буферным государством с границами по состоянию на 1461 г., когда на французский престол вступил король Людовик XI. На севере предполагается создание имперской земли Нидерланды с включением в нее собственно Нидерландов, а также французской и бельгийской Фландрии до Соммы. Южнее будет создан протекторат Бургундия в составе Валлонии, Лотарингии, Нанси и графства Бургундии. Наконец, в северо-западной Франции под защитой Германии будет провозглашено «автономное государство Бретань».

Но где же должна проходить граница между Германией и Францией?

Бывший сотрудник министерства внутренних дел гитлеровской Германии Г. Глобке на допросе, материал которого был представлен Нюрнбергскому трибуналу, по этому вопросу показал следующее:

«Вопрос: Знали ли вы о планах, которые предусматривали присоединение других французских территорий после заключения мира... (Бельфор, Нанси, Бассен де Брие, Шарбоннаж дю Нор, Зон Руж), а также территорий, которые принадлежали Бельгии?

Ответ: Да, такие планы существовали, они были разработаны доктором Штутгартом по личному приказу фюрера, и я их видел. О них было сообщено министру иностранных дел, ОКВ и комиссии по перемирию в Висбадене. Все эти документы были уничтожены. Статс-секретарь Штуккарт составил первый проект для ставки фюрера в 1940 году до начала кампании в России.

После рассмотрения фюрер нашел этот проект очень умеренным и дал указания распространить его на другие территории, в частности на побережье Ла-Манша. Доктор Штуккарт подготовил вторую редакцию. Была изготовлена даже карта, на которой была проведена приблизительная граница. Я ее видел и могу вам показать ее в общих чертах на карте Франции в крупном масштабе».

Войска вермахта вступают в Париж 14 июня 1940 г.

Далее Глобке показал, что граница должна была проходить приблизительно от устья Соммы по северным рубежам Парижского бассейна и Шампани до Аргонн, затем отклонялась на юг, пересекала Бургонь, шла вокруг Франш-Комте и кончалась у Женевского озера¹⁵.

Действительно, архивные документы подтверждают, что Гитлер дал Штутгарту следующие инструктивные указания: немецко-французская «средневековая граница» должна проходить от побережья Фландрии через Аргонн до плато Лангр¹⁶. Глобке далее рассказал, что этот совершенно секретный документ был отпечатан в нескольких экземплярах и был доведен до весьма узкого крута руководящих деятелей в Берлине.

С начала войны прошло уже восемь месяцев. Шла весна 1940 г. В Лондоне и Париже считали, что время работает против Гитлера и что шансов на победу у него становится все меньше и меньше. Чемберлену приписывают слова, сказанные им в начале мая 1940 г.: «Гитлер прозевал свой автобус». Но уже через несколько дней, 10 мая 1940 г. на Западном фронте германские войска начали наступление. Обращаясь в тот же день к солдатам вермахта на Западе, Гитлер счел важным отметить, что «на протяжении 300 лет Англия и Франция мешали консолидации Европы и стремились ослабить Германию» и что с этой целью «только Франция за истекшие 200 лет 31 раз объявляла войну Германии»¹⁷.

Заняв Люксембург и юго-восточную Бельгию, 13 мая гитлеровцы захватили плацдармы на французском западном берегу р. Маас. Был также прорван фронт у Седана. Военные действия сухопутных войск перешли на территорию Франции. 20 мая немецкие танковые дивизии достигли побережья Ла-Манша, отрезав большие силы союзников, значительной части которых удалось эвакуироваться в Дюнкерке¹⁸.

Деморализованная французская армия не смогла удержаться и на других рубежах. Катастрофа нарастала. Дивизии вермахта, преодолевая незначительное сопротивление французов, на всем фронте от линии Мажино до Ла-Манша двигались к Парижу. 14 июня 1940 г. они без боя вступили в столицу Франции.

Таким образом, Франция по вине реакционных правящих кругов, несмотря на то что имела хорошую армию и вооружение, фактически проиграла войну. Но разве можно было ожидать иного исхода, если в эти дни главнокомандующий французской армией 73-летний генерал Вейган обращал внимание не на угрозу со стороны германских войск, а пугал правительство призраком «красной революции в Париже»?¹⁹ Как справедливо отмечает в своей книге профессор Руанского университета Ж. Видаленк, «возможно, что в этот период политические устремления преобладали в умонастроении Вейгана над его профессиональным долгом»²⁰.

Другой автор, свидетель трагедии Франции, американский журналист и историк У. Ширер писал позже, что хотя французская армия все еще сопротивлялась, но для ее главнокомандующего генерала Вейгана стояла задача «сохранить армию не столько для оказания сопротивления врагу, которое он теперь считал безнадежным, сколько для поддержания законности и порядка в поверженной стране»²¹.

Имеется ряд экономических, политических и чисто военных причин, которыми можно объяснить такое быстрое поражение Франции в 1940 г. Но одно остается бесспорным: катастрофа Франции является классическим образцом того, что буржуазия способна пойти на любые преступления, вплоть до прямой государственной измены и содействия в потере национальной независимости, лишь бы только сохранить свои классовые интересы и подавить борьбу трудящихся за свое освобождение.

Поражение Франции заставило главарей Германии ускорить выработку условий перемирия, в том числе и его территориальных статей. На следующий день Гитлер отдал приказ войскам «захватить как можно быстрее старые немецкие имперские области до линии Верден, Тюль, Бельфор, а также порты Шербур и Брест и центр производства вооружений Крезо»²².

К этому времени был уже готов первый вариант проекта условий перемирия, разработанный подполковником Г. Беме из штаба ОКВ и предусматривающий оккупацию всей территории Франции. Но Кейтель и Йодль в соответствии с указанием Гитлера утвердили вариант, предусматривавший оккупацию лишь Северной, Центральной Франции и Атлантического побережья. Генерал Йодль начертил линию перемирия, проходившую от Бельфора на восток через Бордо до испанской границы. Было оговорено, что окончательные территориальные требования будут сформулированы в мирном договоре, поэтому тогда не ставился вопрос ни о Эльзас-Лотарингии, ни о французских колониях²³.

Примечания

1. Цит. по: Jäckel E. Frankreich in Hitlers Europa: Die deutsche Frankreichpolitik im Zweiten Weltkriege. Stuttgart, 1966, S. 15—16.

2. См.: Нюрнбергский процесс. М., 1958, т. 2, с. 22.

3. Цит. по: Дашичев В.И. Банкротство стратегии германского фашизма: Исторические очерки. Документы и материалы. М., 1973, т. 1, с. 52.

4. См.: Böhme H. Entstehung und Grundlagen des Waffenstillstandes von 1940. Stuttgart, 1966, S. 241.

5. См.: Ibid., S. 242.

6. Rosenberg A. Der Mythus des 20. Jahrhunders' Eine Wertung der seelischgeistigen Gestaltenkämpfe unserer Zeit. München, 1935, S. 647.

7. Jäckel E. Op. cit., S. 26—27.

8. Shirer W. The Collapse of the Third Republic: An Inquiry into the Fall of France in 1940. London, 1970, p. 392.

9. Торез М. Избранные произведения. М., 1959. — Т. 1. 1930—1944 годы, с. 386.

10. См.: Эренбург Я. Люди, годы, жизнь. 1963, кн. 3—4, с. 49.

11. См.: Böhme H. Op. cit., S. 246.

12. La France économique de 1939 a 1946: Annuaire de la vie économique française. Paris, 1948, p. 17.

13. Vartier J. Histories secrétes de l'occupation en zone interdite: Des Ardennes au Jura (1940—1944). Paris, 1972, p. 13.

14. Цит. по: Böhme H. Op. cit., S. 256.

15. См.: Нюрнбергский процесс. М., 1959, т. 4. с. 242—243.

16. См.: Böhme H. Op. cit., S. 259.

17. Die Berichte des Oberkommandos der Wehrmacht. S. 183.

18. См.: История второй мировой войны. 1939—1945 гг. М., 1974, т. 3, с. 96.

19. Shirer W. Op. cit., p. 737.

20. Vidalenk J. Le second conflit mondial. Mai 1939 — mai 1945. Paris, 1970, p. 92.

21. Shirer W. Op. cit., p. 737.

22. Jäckel E. Op. cit., S. 34.

23. Böhme H. Op. cit., S. 21—22.