Голландский коллаборационизм

С осени 1940 г. в оккупационной политике гитлеровцев в Нидерландах наступил новый этап. Он был определен явно наметившимся отказом голландцев от сотрудничества с оккупантами, а также неудачами Германии в войне против Англии и непосредственной подготовкой к войне против Советского Союза, для чего в оккупированной Европе гитлеровцам необходим был «мир и спокойствие». Оккупанты ощущали необходимость в большей степени опереться на местные профашистские силы.

Для «успокоения» и последующей германизации нидерландского народа Зейсс-Инкварт считал недостаточным использовать только оккупационные власти. Он решил воспользоваться услугами местных коллаборационистских сил. Вот почему в первый «либеральный» период оккупации гитлеровцы не только не запрещали деятельность довоенных политических партий, кроме компартии, хотя и приставили к ним своих «комиссаров», но в июле 1940 г. разрешили создание повой политической организации — так называемой «Нидерландской унии». Руководители «Унии» — выходцы из буржуазных кругов и некоторые представители правой социал-демократии — критиковали довоенные порядки в Нидерландах, были недовольны Муссертом с его идеей «Великих Нидерландов» и предлагали включить Нидерланды в систему гитлеровского «нового порядка» в Европе. В поддержку «Унии» выступали генеральные секретари голландского правительства и руководство католической церкви, развернувшие широкую пропагандистскую кампанию. В феврале 1941 г. количество членов «Унии» достигло 800 тыс.¹

Как отмечала компартия Нидерландов, деятельность «Унии» представляла большую опасность для антифашистского движения, поскольку «Уния» использовалась голландской буржуазией для попыток организации массового политического коллаборационизма с врагом. В речи 27 июля 1940 г. Зейсс-Инкварт с удовлетворением констатировал, что с учреждением «Унии» политическое развитие в Голландии пошло в благоприятном для немцев направлении².

Более устойчивыми и постоянными были симпатии оккупантов к открыто фашистской партии — нидерландскому «Национал-социалистскому движению» и его «фюреру» А. Муссерту. Муссерт создал свою партию в 1932 г. Опираясь на поддерживаемую из Германии широкую пропаганду, на выборах в 1935 г. она набрала около 300 тыс. голосов, т. е. 8% всех голосов³. Она выступала с откровенно фашистской националистической программой, в частности, требовала объединения в одно государство всех людей, говорящих по-голландски, благодаря чему нашла поддержку многих активистов фламандского движения в Бельгии, бежавших в годы первой мировой войны в Нидерланды.

Муссерт выступал за создание «великонидерландского рейха» от бухты Долларт до Па-де-Кале, включая в этот «рейх», разумеется, бельгийские и нидерландские колонии. Позже он расширил эту идею до общеевропейских масштабов, заявив, что его «государство» явится составной частью «новой Европы», которая будет «мощной плотиной против коммунизма»⁴. С октября 1931 г. ту же идею развивал и фанатичный националист фламандский офицер И. ван Северен, создавший националистический Союз с целью объединения Бельгии и Нидерландов (без Фризии) в единое государство. Позже этот Союз, как и национал-социалистская партия Р. ван Хаппарда, выступавшая за присоединение Нидерландов к Германии, также примкнул к партии Муссерта. Кумиром Муссерта был не Гитлер, а Муссолини, поэтому первый контакт лидера нидерландских фашистов с германским посольством был установлен сравнительно поздно — лишь в 1936 г. Вот почему в первый период оккупации германские нацисты игнорировали Муссерта и не привлекали его к активной деятельности, делая ставку на «фюрера» экстремистского крыла голландских национал-социалистов Р. ван Тоннингена, метившего на место Муссерта, который в годы оккупации иногда позволял себе отдельные «вольности». Например, он запретил своим сторонникам вступать в войска СС, считая это «изменой интересам Нидерландов». Поэтому Зейсс-Инкварт иногда напоминал ему, кто его настоящие хозяева, и вообще относился к Муссерту с некоторой настороженностью. Более изворотливому и податливому Тоннингену удалось в отличие от честолюбивого и капризного Муссерта получить из рук оккупантов реальную власть: в июле 1940 г. он был назначен «комиссаром по делам марксистских партий» с задачей окончательно ликвидировать влияние коммунистической партии и попытаться «устранить марксистский характер социал-демократической рабочей партии».

Однако 10 декабря 1942 г. Гитлер в присутствии Зейсс-Инкварта, Бормана и Гиммлера принял Муссерта и, получив его заверение в полной лояльности, разрешил его партии непосредственно участвовать в управлении страной⁵.

Если партия Муссерта маскировала свою зависимость от гитлеровцев, то в Нидерландах существовала такая ее соперница, которая полностью копировала германскую национал-социалистскую партию, начиная от буквального повторения ее программы, названия, создания штурмовых отрядов и кончая свастикой и приветствием «хайль Гитлер». Задолго до войны эта партия признала Гитлера своим политическим фюрером и объявила о стремлении полностью включить Нидерланды в великогерманскую империю под лозунгом «Нижняя Германия снова должна стать немецкой».

Озабоченный тем, что возможные соперники в борьбе за власть могут опередить его в своем усердии перед оккупантами, Муссерт в августе 1940 г. написал Гитлеру верноподданническое письмо с изложением своей откорректированной программы относительно характера «нового порядка» в Европе. Он предложил Гитлеру под руководством Германии создать «империю германских народов», в которую вошли бы объединенная Бельгия и Нидерланды, а также Дания, Норвегия, Швеция и Швейцария. Во главе этой империи стоял бы Гитлер как «общегерманский фюрер». Предлагаемый союз германских стран, по мнению Муссерта, должен базироваться на «кровном родстве» их народов, на общей национал-социалистской идеологии и иметь общие вооруженные силы и единую экономику. Чтобы не обидеть своего прежнего кумира Муссолини, Муссерт в том же письме предлагает в Южной Европе под эгидой Италии создать «империю романских народов». Что же касается оставшейся Восточной Европы, то относительно нее в письме не предлагалось никакого плана. На судебном процессе, состоявшемся после войны, Муссерт рассказал, что эта идея понравилась Гитлеру и он даже высказал мысль о том, что после победы он оставит должность главы Германии, чтобы занять пост «общегерманского фюрера»⁶.

Передавая в Берлин в начале сентября 1940 г. письмо Муссерта, Зейсс-Инкварт рекомендовал Гитлеру обратить внимание на усердие нидерландского фюрера и лично выслушать его. 24 сентября 1940 г. такая беседа состоялась. Муссерт получил заверение, что в ближайшее время ему будет поручено возглавить новое правительство Нидерландов, но при условии, что его сторонники обеспечат наиболее эффективное использование нидерландской промышленности для нужд Германии. Нидерландские нацисты старались оправдать доверие оккупантов, особенно в наборе рабочей силы. Для этого они заняли ключевые посты в биржах труда⁷.

С осени 1940 г. гитлеровские власти стали с большей подозрительностью относиться и к нидерландскому населению. Но они еще не потеряли надежды «сговориться» со своими «единокровными братьями» и продолжали игру в «единую германскую нацию». Более того, в связи с нападением на Советский Союз оживилась идея о том, чтобы из голландских фашистов продолжать формировать эсэсовские воинские части. Еще в день капитуляции голландской армии 15 мая 1940 г. начальник общего управления главного управления имперской безопасности Г. Бергер предложил Гиммлеру разрешить вербовку в войска СС голландцев, а позже и фламандцев. При этом Бергер имел в виду в первую очередь использовать сторонников Муссерта из тех 20 тыс. голландцев, которые проживали в Германии.

25 мая 1940 г. после соответствующего представления Гиммлера Гитлер приказал сформировать нидерландский эсэсовский полк «Вестланд». Поскольку Муссерт, как это было сказано выше, был против вступления голландцев в СС, Гиммлер назначил исполнителем этого приказа Р. ван Тоннингена — соперника Муссерта. Через месяц в полк было завербовано 180 нидерландских «германцев», которые прибыли в специальный учебный лагерь около Мюнхена. В благодарность за это оккупационные власти в июне 1942 г. разрешили Тоннингену создать восточно-европейское акционерное общество с основным капиталом в 2500 тыс. гульденов⁸. Деятельность общества распространялась на советские республики Латвию и Эстонию.

Поддерживая ван Тоннингена, Гитлер не порывал связей с Муссертом. В верности Муссерта и его сторонников национал-социализму он окончательно убедился во время встречи, которая состоялась в конце октября 1940 г. Несколько дней спустя Борман издал директиву, в которой отметил, что «группа Муссерта признана носительницей национал-социализма в Нидерландах... Кроме Муссерта, имеется еще много мелких национал-социалистских групп, имеющих сторонников больше в Германии, чем в Нидерландах. Поэтому их деятельность нежелательна». Всем партийным органам были даны указания «поддерживать желание проживающих в Германии голландцев присоединиться к Муссерту»⁹.

Эта директива послужила основанием для запрета в декабре 1941 г. откровенно прогерманской национал-социалистской партии, соперничавшей с партией Муссерта. Тогда же была ликвидирована оккупантами и партия «Нидерландская уния». Таким образом, поле деятельности для партии Муссерта было освобождено.

На очередном приеме 12 декабря 1941 г. Муссерт поклялся Гитлеру как «фюреру всех германцев» в верности и выразил готовность помочь в формировании «германских войск СС в Нидерландах». При помощи голландских фашистов германскому командованию удалось сформировать и послать на советско-германский фронт «добровольческий легион». В боях он понес большие потери и был отозван на родину, а его командир, ставший начальником фашистской милиции, генерал Зейфардт, избежавший пули на фронте, был убит голландскими патриотами 5 февраля 1943 г. Всего же в войне на стороне фашистской Германии участвовало свыше 25 тыс. сторонников Муссерта, из них 10 тыс. нашли на Востоке свою бесславную смерть¹⁰.

Чтобы активизировать вовлечение нидерландцев в вооруженную борьбу против стран антигитлеровской коалиции, Зейсс-Инкварт в октябре 1942 г. попросил Гитлера создать «национальное нидерландское правительство» во главе с Муссертом, обосновывая это предложение двумя аргументами: во-первых, это правительство могло бы к весне 1943 г. мобилизовать 300 тыс. молодых голландцев для несения полицейской службы на Востоке и, во-вторых, голландцы не переносят Муссерта, и кратковременное его господство лишний раз покажет им, что непосредственное включение Нидерландов в состав Германии явится для них меньшим злом и что скоро нидерландцы сами согласятся с таким вариантом¹¹. Но подобные аргументы не убедили Гитлера, и он отверг предложение Зейсс-Инкварта. Поэтому до конца войны Муссерт так и не занимал никакого официального государственного поста, оставаясь руководителем «государственно-политического секретариата» своей партии. Следует, однако, отметить, что, держа подальше от власти лично Муссерта, оккупанты широко использовали его сторонников в среднем и низшем административных звеньях. Многие из голландских нацистов были назначены бургомистрами, а в 7 из 11 нидерландских провинций они стали комиссарами¹².

Между тем Зейсс-Инкварт продолжал вести в Нидерландах политику, принципы которой нацистские главари сформулировали еще в мае 1940 г.: осторожно, но твердо проводить германизацию страны и максимально использовать ее людские и экономические ресурсы в интересах Германии.

Поражения вермахта на советско-германском фронте в начале 1943 г. вынудили Гитлера предпринять в оккупированных странах ряд весьма серьезных мер, которые имели далеко идущие социальные и национальные последствия. Так, 29 апреля 1943 г. в рамках программы «тотальной мобилизации» Гитлер приказал снова интернировать тех нидерландских солдат, которые были распущены по домам в мае 1940 г., и отправить их на работу в Германию. Такая мера привела к тому, что в ряде промышленных центров Восточных Нидерландов рабочие объявили всеобщую забастовку. Затем она распространилась на всю страну и охватила почти миллион человек. Оккупанты ответили жестокими репрессиями. 1 мая 1943 г. они ввели чрезвычайное положение и расстреляли 100 забастовщиков. Из 300 тыс. голландских военнослужащих немцам удалось задержать и отправить в Германию лишь 8 тыс. человек¹³.

С ухудшением военно-политического положения Германии, по мере приближения ее неминуемого поражения репрессивные меры оккупационных властей в Нидерландах становились все более жестокими и беспощадными. Демагогия «о кровном родстве» немцев и голландцев была забыта. В одном из указаний начальника службы безопасности Кальтенбруннера от 25 марта 1943 г. отмечалось, что, по его данным, голландцы, возвращающиеся с работы из Германии, сразу же приступают к антигерманской деятельности. Поскольку нет возможности арестовывать их у себя на родине, дабы не возбуждать местное население, Кальтенбруннер приказал, чтобы это делалось на территории Германии, для чего «всех их поголовно проверять и арестовывать тех, о которых известно, что в Голландии за ними потребуется вести наблюдение». В начале октября 1944 г. в ответ на покушение нидерландских антифашистов на одного немецкого офицера деревня Пюттен была сравнена с землей, 75 домов были сожжены, пять жителей расстреляны на месте, а из 660 человек, отправленных в концлагерь Нейенгамме, лишь 115 человек вернулись домой после войны. Новый жестокий акт мести оккупанты совершили после того, как всем ненавистный начальник службы безопасности Рейтер был ранен участниками Сопротивления. 250 голландцев поплатились за это жизнью.

Продолжался массовый насильственный вывоз голландских рабочих в Германию. В итоге лишь одной облавы, устроенной 11 ноября 1944 г. в Роттердаме, было схвачено 54 тыс. человек, из них 40 тыс. вывезено в Германию. Весной 1945 г. на завершающем этапе войны в Германии все еще работало до 300 тыс. голландцев¹⁴. Отступая, гитлеровские войска осуществляли в Голландии тактику «выжженной земли».

Когда возникла опасность, что на побережье Нидерландов высадятся союзные войска или же они приблизятся к границам со стороны Бельгии, германские оккупационные власти разработали план депортации 600 тыс. голландских мужчин, чтобы они не приняли участия в военных действиях против немецких войск. Но из-за быстрого продвижения союзников и отсутствия сил и средств для осуществления этого плана он так и остался на бумаге¹⁵.

Передовые части союзных войск пересекли границу Голландии 17 сентября 1944 г. Началось освобождение народа Нидерландов. Однако в декабре 1944 г. ситуация ухудшилась. В результате немецкого контрнаступления в Арденнах наступление союзников в Голландии приостановилось. Это дало возможность немцам укрепиться, разрушить плотины и затопить большие площади. Всю зиму 1944/45 г. в Голландии свирепствовал голод, стоивший жизни примерно 25 тысячам голландцев¹⁶.

Весной 1945 г. в связи с успешным продвижением правого фланга союзных войск по Германии верховное командование союзников решило активных действий в Голландии не вести. В это же время представители голландского эмигрантского правительства заключили с командованием немецких войск в Голландии своеобразное «перемирие». Лишь 4 мая 1945 г. 120-тысячная гитлеровская группировка в Голландии капитулировала.

Примечания

1. См.: Deutschland im Zweiten Weltkrieg. Bd. 1, S. 504.

2. См.: Антифашистское движение Сопротивления в странах Европы в годы второй мировой войны. М., 1962, с. 542.

3. См.: Brockdorff W. Kollaboration oder Widerstand: Die Zusammenarbeit mit den Deutschen in der besetzten Ländern während des Zweiten Weltkrieges und deren schreckliche Folgen. München, 1968, S. 163.

4. Kwiet K. Zur Geschichte der Mussert — Bewegung. — Vierteljahrshefte für Zeitgeschichte, 1970, № 2, S. 173.

5. См.: Deutschland im Kampf. Berlin, 1943, S. 97.

6. См.: Kwiet K. Reichskommissariat Niederlande..., S. 134.

7. Сийес В.А. Указ. соч., с. 36.

8. Bundesarchiv Koblenz. R 58/225, Bl. 80.

9. The national archives of the USA. Washington T—175, vol. 124, p. 1190.

10. См.: Kwiet K. Zur Geschichte der Mussert — Bewegung..., S. 195.

11. См.: Kwiet K. Reichskommissariat Niederlande..., S. 147—148.

12. См.: Kwiet K. Zur Geschichte der Mussert — Bewegung..., S. 195.

13. См.: Сийес В.А. Указ. соч., с. 39.

14. См.: Kwiet K. Reichskommissariat Niederlande..., S. 151.

15. См.: Neumann N.J. Arthur Seyss-Inquart. Wien, 1970, S. 300.

16. См.: Нюрнбергский процесс, т. 4, с. 778; Brockdorff W. Kollaboration oder Widerstand, S. 172.