СССР и вопросы послевоенного мирного урегулирования

Общий принципиальный курс советской внешней политики был провозглашен еще в начале войны. Разумеется, по мере развития событий в него вносились определенные уточнения. Реальные возможности советской дипломатии, роль и место СССР в международных отношениях, в решении мировых проблем находились в непосредственной зависимости от развития событий на советско-германском фронте.

После победы Красной Армии в Курской битве стало очевидным, что Советский Союз выйдет из войны как одна из наиболее могущественных в мире держав. В связи с этим западные союзники сочли необходимым в какой-то степени пересмотреть свое отношение к СССР. Вместе с коренным переломом на советско-германском фронте, а тем самым и во всей мировой войне наступал своего рода перелом и в отношениях между тремя державами.

По мере того как перед СССР, США и Великобританией вырисовывалась победа над блоком фашистских агрессоров, в отношениях между ними более конкретно начали рассматриваться также и проблемы послевоенного мирного урегулирования.

В связи с ожесточенными боями на советско-германском фронте Советское правительство было занято прежде всего проблемами ведения войны. Будущее мира решалось Советским Союзом пока именно на поле боя. Правительства же Англии и США, не торопясь вносить особый вклад в достижение победы, уже занимались вопросом о том, как бы собрать побольше плодов этой победы. Британское правительство хотело, в частности, заранее связать Советское правительство решениями по ряду важнейших вопросов.

Правительство Соединенных Штатов Америки в первые годы войны придерживалось мнения, что решение всех наиболее существенных проблем послевоенного мирного урегулирования следует отложить на период после окончания войны. США пока не принимали активного участия в военных действиях на европейском континенте, и поэтому они не могли надеяться на то, что им удастся навязать другим странам выгодные американскому империализму решения. Другое дело — после войны. В Вашингтоне рассчитывали, что тогда они будут в состоянии продиктовать ослабевшим в войне европейским странам, в том числе и союзникам США, свою волю. Однако уже после Сталинграда в Соединенных Штатах начинали задумываться над тем, что в результате войны международные позиции СССР могут укрепиться. Как и в Лондоне, в Вашингтоне стали проявлять заинтересованность в урегулировании некоторых вопросов еще до окончания войны.

Позиция Советского правительства по проблемам послевоенного мирного урегулирования излагалась пока в довольно общих чертах. Важнейшая задача при решении вопросов послевоенного устройства в Европе заключалась для Советского правительства в том, чтобы предотвратить развязывание империалистической Германией еще одной (третьей) мировой войны, новое нападение ее на СССР. Касаясь в своем докладе, посвященном 25-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, основных политических задач в войне, И.В. Сталин изложил позицию Советского правительства по отношению к Германии. Он подчеркнул, что СССР ведет великую освободительную войну, которая закончится победой над немецко-фашистскими империалистами. Сталин привел слова Гитлера, сказанные им в беседе с турецким генералом Эркилетом: «Мы уничтожим Россию, чтобы она больше никогда не смогла подняться». У нас нет такой задачи, сказал глава Советского правительства, как уничтожение Германии. Но уничтожить гитлеровское государство — можно и должно. Наша первая задача в том именно и состоит, чтобы «уничтожить гитлеровское государство и его вдохновителей». Наша вторая задача — это уничтожить гитлеровскую армию. Наша третья задача — ликвидировать «новый порядок в Европе», созданный гитлеровцами, превратившими континент в тюрьму народов¹.

Выступая за полный разгром гитлеровской Германии, Советское правительство положительно оценило сделанное Рузвельтом в январе 1943 г. заявление, что США считают необходимой безоговорочную капитуляцию Германии. Такое заявление в какой-то степени ослабляло, в частности, опасность сделки британского и американского империализма с Германией за спиной у СССР.

Одной из наиболее сложных проблем послевоенного мирного урегулирования был вопрос о Польше. Серьезно осложняло этот вопрос реакционное польское эмигрантское правительство.

В соответствии с советско-польскими соглашениями 1941 г. на территории СССР начала формироваться польская армия (в составе 6 дивизий). При этом срок готовности ее был определен 1 октября 1941 г. Но летом 1942 г. сформированные дивизии, находившиеся под командованием генерала Андерса, вместо участия в войне на советско-германском фронте, в том числе в освобождении Польши, по инициативе польского эмигрантского правительства были эвакуированы на Ближний Восток.

Это правительство использовало любой повод для того, чтобы заявлять свой претензии на западные районы Украины и Белоруссии. В сообщении ТАСС от 2 марта 1943 г. подчеркивалось, что такие заявления свидетельствуют о наличии у польского эмигрантского правительства в Лондоне «империалистических тенденций»².

Во время встречи с А. Иденом 21 января 1943 г. глава этого правительства генерал В. Сикорский выдвинул идею создания в Восточной Европе суперфедерации от Балтийского до Эгейского моря под руководством Польши. Польская эмигрантская верхушка в Лондоне планировала снова захватить западные районы Украины, а также присоединить Литву и, возможно, Латвию и Эстонию³.

А. Иден рассказывал американцам в марте 1943 г., что польское эмигрантское правительство «лелеет большие честолюбивые мечты на послевоенное будущее... Поляки говорят, что Россия будет после войны настолько слаба, а Германия сокрушена, что Польша станет самым могущественным государством в этой части света»⁴.

В последующем позиция реакционного польского эмигрантского правительства в отношении СССР стала еще более враждебной. Его антисоветские заявления вскоре приобрели такой характер, что Советское правительство сочло необходимым разорвать с ним дипломатические отношения (25 апреля 1943 г.).

Но это не означало изменения отношения Советского Союза к Польше как государству, к польскому народу. Об этом наглядно свидетельствуют ответы И.В. Сталина 4 мая 1943 г. московскому корреспонденту газет «Нью-Йорк таймс» и «Таймс» Р. Паркеру:

«1. Вопрос: Желает ли правительство СССР видеть сильную и независимую Польшу после поражения гитлеровской Германии?

Ответ: Безусловно, желает.

2. Вопрос: На каких, с Вашей точки зрения, основах должны базироваться отношения между Польшей и СССР после войны?

Ответ: На основе прочных добрососедских отношений и взаимного уважения или, если этого пожелает польский народ, на основе союза по взаимной помощи против немцев как главных врагов Советского Союза и Польши»⁵.

Еще в конце 1942 г. в связи с активизацией военных действий в бассейне Средиземного моря, а также разгромом итальянских войск, участвовавших вместе с немцами в боях под Сталинградом, встал вопрос о дальнейшей судьбе Албании, оккупированной фашистской Италией. Народный комиссариат иностранных дел СССР опубликовал 18 декабря заявление «О независимости Албании». В нем указывалось, что Советский Союз относится с полным сочувствием к мужественной освободительной борьбе албанских патриотов против итальянских оккупантов, не признает никаких притязаний итальянского империализма на албанскую территорию и желает видеть Албанию освобожденной от ига фашистских захватчиков и независимость ее — восстановленной. Советское правительство выражало уверенность, что борьба албанского народа за свою независимость сольется с освободительной борьбой других угнетаемых итало-германскими оккупантами балканских народов, которые в союзе со всеми свободолюбивыми странами изгонят захватчиков со своей земли. Вопрос о будущем государственном строе Албании, подчеркивалось в заявлении, является ее внутренним делом и должен быть решен самим албанским народом⁶.

Большой резонанс в отношениях СССР с другими Объединенными нациями получил роспуск 15 мая 1943 г. Коммунистического Интернационала. Эта мера была связана е необходимостью организационной перестройки всего международного коммунистического движения в условиях войны. Коммунистические партии действовали в самых различных условиях, они должны были больше, чем когда-либо, учитывать положение своих стран, особенности их внутренней и внешней политики⁷.

Но в тогдашних конкретных условиях роспуск Коминтерна имел существенное значение также в межгосударственном плане. Отвечая 28 мая на вопрос московского корреспондента агентства Рейтер Кинга о влиянии роспуска Коминтерна на будущее международных отношений, Председатель СНК СССР И.В. Сталин писал, что роспуск Коминтерна облегчает сплочение стран, воюющих против фашистской Германии. Роспуск Коминтерна разоблачает ложь гитлеровцев о том, что Москва якобы намерена вмешиваться в жизнь других государств и большевизировать их, он разоблачает клевету, что коммунистические партии различных стран действуют якобы не в интересах своего народа, а по приказу извне, он облегчает работу патриотов свободолюбивых стран по объединению прогрессивных сил своей страны в единый национально-освободительный лагерь для развертывания борьбы против фашизма, он расчищает путь «для организации в будущем содружества народов»⁸.

Летом 1943 г. встал вопрос об отношении СССР, США и Англии к образованному в это время Французскому комитету национального освобождения (ОКНО). Британское посольство в Москве сразу же известило Народный комиссариат иностранных дел, что в Лондоне считают преждевременным дать какой-либо ответ на обращение ФКНО о признании⁹.

Советское правительство заняло иную позицию. Оно сообщило британскому послу А. Кларку Керру, что «не находит целесообразным откладывать признание Комитета, так как такое откладывание отнюдь не может служить облегчению дела сплочения антигитлеровских французских сил... и считает необходимым признание Комитета»¹⁰. Учитывая отрицательную позицию США и Англии, Советское правительство, не меняя своего решения, согласилось временно отсрочить признание.

Последовательная позиция СССР в этом вопросе привела к тому, что вскоре же, 26 августа, ФКНО был признан тремя державами. Но в их позиции сохранились существенные различия. Советское правительство признало ФКНО «как представителя государственных интересов Французской республики и руководителя всех французских патриотов, борющихся против гитлеровской тирании». ФКНО выразил Советскому правительству благодарность за этот дружественный шаг¹¹. Что же касается США и Великобритании, то они признали комитет с большими оговорками. Полномочным представителем Советского правительства при ФКНО 5 октября 1943 г. был назначен А.Е. Богомолов.

Особую активность в вопросах мирного урегулирования проявляла Великобритания. Внося в победу над общим врагом гораздо меньший вклад, чем СССР, британское правительство намеревалось компенсировать это при подведении итогов войны усилиями своей многоопытной дипломатии.

Еще 5 октября 1942 г. Иден передал Черчиллю меморандум, содержавший предложения о политике британского правительства. Прежде всего в нем излагались основные задачи Великобритании. Л. Вудворд суммировал их в своем труде следующим образом: «1) расширение или восстановление нашего экспорта, заграничных инвестиций и другого «невидимого экспорта» с целью обеспечения импорта, без чего мы не могли бы поддерживать наш жизненный уровень, 2) создание международной системы, призванной ограничивать мощь Германии и Японии, 3) сохранение вооруженных сил, достаточно мощных для того, чтобы обеспечивать доверие наших союзников и уважение наших врагов и чтобы мы могли вносить необходимый вклад в международную систему коллективной безопасности, 4) постоянное обеспечение нашей силы и влияния — политической и экономической — в тех частях мира, где мы до сих пор осуществляли такое влияние...»¹²

Как видно из этого документа, предназначенного не для пропаганды, а определения действительных целей Великобритании в войне, суть политики Лондона существенно отличалась от того, что британские политики говорили открыто и что провозглашалось ими, в частности, в Атлантической хартии. Тут прямо записано, что война ведется британским империализмом в целях сохранения его огромного политического влияния во многих частях мира, эксплуатации народов британских заморских владений, экономической экспансии. Это были цели сугубо империалистические.

В этом меморандуме далее констатировалось, что главной целью Советского Союза в войне является предотвращение новой агрессии против него. «Сталин, по-видимому, думает о сотрудничестве с нами и Соединенными Штатами как лучшем средстве» для достижения этой цели¹³.

16 января 1943 г. Иден представил военному кабинету еще один меморандум — «План Объединенных наций». В нем предусматривалось, что цель внешней политики Великобритании — сохранение ее позиций «мировой державы». Но это возможно только путем сотрудничества с другими великими державами — США и СССР, и три державы должны играть среди Объединенных наций руководящую роль¹⁴.

В Лондоне разрабатывались также планы образования различных федераций стран Восточной Европы. Формально они создавались бы против опасности новой агрессии со стороны Германии, но на самом деле, как признается даже в официальных британских исторических трудах, — в качестве противовеса Советскому Союзу¹⁵.

Министерство иностранных дел Англии подготовило 8 марта 1943 г. также меморандум «Будущее Германии». В нем анализировались различные меры, которые могли бы быть применены к Германии в целях ослабления ее мощи. Наиболее радикальной мерой считалось ее расчленение, то есть образование ряда независимых германских государств. В документе излагалась возможность создания трех самостоятельных государств — Северной Германии, Западной Германии и Южной Германии. Был разработан и другой вариант — «усечение». Он заключался в отделении от Германии значительных пограничных районов, с тем чтобы оставшийся «обрубок» как государство уже не представлял опасность для мира в Европе. Согласно этому варианту предусматривалась передача Франции территории Германии до Рейна, а также главных промышленных районов на правом берегу Рейна, включая Рур. Польше можно было бы отдать Восточную Пруссию, а Дании — Шлезвиг и Гольштинию, включая Кильский канал. В документе излагались и другие возможные решения. Большое значение придавалось предотвращению прихода к власти в Рейнской области, а тем более во всей Германии, коммунистов¹⁶.

12—30 марта 1943 г. Иден находился в Вашингтоне специально для обсуждения проблем послевоенного мирного урегулирования. Он сказал, что «взгляды его правительства, особенно его самого, склоняются в сторону расчленения» Германии¹⁷. В результате переговоров Иден констатировал, что заместитель государственного секретаря С. Уэллес был «ревностным апологетом расчленения и президент тоже проявил себя сторонником такого мнения». Уэллес говорил, что Германию можно было бы разделить на ряд самостоятельных государств — Баварию, небольшую Пруссию, Саксонию и Северо-Западную Германию. Рур в течение нескольких лет должен находиться под международным контролем. «В целях военной оккупации Германии, — сказал Уэллес, — немедленно после войны нам следует осуществить ее военный раздел (с отдельными командованиями и т. д.),.в целом соответствующий территориям самостоятельных государств, на которые, как мы надеемся, будет, по-видимому, разделена вся Германия». Иден ответил, что это является «новым и ценным предложением»¹⁸. Таким образом, американское правительство предложило начать расчленение Германии с раздела ее на оккупационные зоны. В целом Рузвельт и Иден были единого мнения, что «при любых обстоятельствах Германию следует разделить на несколько государств»¹⁹.

Рузвельт высказался против того, чтобы после разгрома Германии согласиться на «перемирие путем переговоров». Он считал необходимым добиваться ее «полной капитуляции»²⁰. При этом в США понимали, что это становится возможным только в результате действий советских войск. Так, Хэлл отмечает в своих мемуарах, что героическая борьба русских избавила союзников от необходимости достижения мира с Германией путем переговоров, который был бы унизительным для них и не устранял бы опасности новой войны²¹. Гопкинс особенно подчеркивал необходимость предотвращения такого развития событий, что Германия может стать коммунистической²².

Во время визита Идена в Вашингтон была обсуждена также позиция Англии и США по некоторым вопросам, непосредственно затрагивавшим интересы СССР. Рузвельт высказал мнение, что восточная граница Польши должна быть установлена по «линии Керзона», поскольку восточнее ее живут в основном украинцы²³.

Рузвельт сказал также, что придется согласиться с воссоединением Балтийских государств с Россией, но это согласие следует использовать как объект торговли, чтобы добиться от России уступок по другим вопросам. Президент США и министр иностранных дел Англии считали, что Бессарабия должна оставаться в составе СССР, «так как она была русской территорией на протяжении большей части своей истории»²⁴. Иден признал «вполне резонной» позицию СССР о необходимости восстановления советско-финляндской границы 1940 г.²⁵

Когда несколько позже вопрос о советских западных границах рассматривался на заседании британского правительства, было признано, что необходимо считаться е границами Советского Союза на 22 июня 1941 г., а также «историческими границами России до двух агрессивных войн, развязанных Германией в 1914 и 1939 годах»²⁶.

При обсуждении вопроса о будущем Югославии Рузвельт заявил о необходимости ее расчленения. Он сказал, что «хорваты и сербы не имеют ничего общего» и что нелепо пытаться принудить их жить вместе под властью одного правительства. «...Сербия должна быть самостоятельным государством, а хорватов следует передать под опеку»²⁷.

Из своих переговоров в Вашингтоне Иден сделал вывод, что американцы будут добиваться установления в результате войны господствующего положения США в мире. По словам Идена, Рузвельт считал, что он может «распоряжаться судьбой многих стран, как вражеских, так не в меньшей степени и союзных»²⁸. Л. Вудворд констатировал, что, по планам американской администрации, новая международная организация должна была основываться прежде всего на огромной мощи США и созданных ими повсюду военных базах. В результате фактически устанавливалось бы господство США на всех континентах²⁹.

Вашингтонские переговоры снова показали, что Великобритания и США намеревались согласовать вопросы послевоенного мирного урегулирования прежде всего между собой. Но они свидетельствовали также о том, что в Лондоне и Вашингтоне начинали считаться с необходимостью решать многие европейские и мировые проблемы вместе с СССР.

* * *

Коммунистическая партия и Советское правительство продолжали делать дипломатическими средствами максимум возможного, чтобы приблизить конец второй мировой войны. Они добивались укрепления и расширения военного и политического сотрудничества с США, Великобританией и другими Объединенными нациями. В центре их внимания продолжала оставаться проблема открытия второго фронта в Европе, то есть более активного участия западных союзников в войне против общего врага.

Однако империалистические правящие круга Великобритании и США, стремясь к ослаблению в войне не только Германии, но и Советского Союза, по-прежнему откладывали открытие второго фронта, взваливали всю тяжесть войны против фашистского рейха на СССР. Сами они занимались прежде всего укреплением своих империалистических позиций в бассейне Средиземного моря и в других районах мира.

По мере того как становилось очевидным, что Советский Союз не только не потерпит в войне поражения, но в результате ее международный авторитет и влияние СССР возрастут, Черчилль и другие представители реакционных сил Великобритании и США начали разрабатывать планы борьбы против него. Особенно наглядно об этом свидетельствовали вынашивавшиеся Черчиллем планы вторжения англо-американских войск на Балканы, чтобы опередить там Красную Армию.

В результате такой позиции англо-американского блока Советскому Союзу пришлось встретить в одиночку и третье летнее наступление еще больше увеличившей свою мощь военной машины фашистской Германии и ее союзников. Советский Союз не только отразил и этот новый неистовый натиск нацистского рейха, но нанес ему в результате Курской битвы и последующих операций лета и осени 1943 г. такие поражения, от которых он уже не мог оправиться. Стратегическая инициатива окончательно перешла к Красной Армии. Тем самым в результате этих битв был завершен! коренной перелом в Великой Отечественной войне Советского Союза, а также во всей второй мировой войне.

Решающий вклад, который вносил Советский Союз в разгром блока фашистских агрессоров, привел к серьезному укреплению его международных позиций. Несмотря на классовую ненависть к СССР, правящие круги Великобритании и США понимали, что они и дальше нуждались в Советском Союзе как союзнике в войне для разгрома Германии, а затем и Японии. Поэтому они считали необходимым не только продолжать сотрудничество с СССР, но и начинать согласовывать с ним проблемы послевоенного мирного урегулирования. Тем самым начинался качественно новый этап в отношениях между СССР и его западными союзниками.

Примечания

1. См.: Внешняя политика Советского Союза... Документы, т. 1, с. 81—82.

2. См.: Документы... советско-польских отношений, т. 7, с. 351?

3. Rothwell V. Britain and the Cold War. 1941—1947, p. 157—159.

4. Шервуд Р. Рузвельт и Гопкинс, т. 2, с. 378.

5. Документы... советско-польских отношений, т. 7, с. 367.

6. См.: Внешняя политика Советского Союза... Документы, т. 1, с. 287.

7. См.: История Коммунистической партии Советского Союза, т. 5, кн. 1, с. 580.

8. См.: Внешняя политика Советского Союза... Документы, т. 1, с. 104—105.

9. См.: Советско-французские отношения... Документы, т. 1, с. 199—200.

10. Там же, с. 212.

11. См. там же, с. 252, 281.

12. Woodward L. British Foreign Policy... London, 1976, vol. 5, p. 3—4.

13. Ibid., p. 5, 6, 8.

14. Ibid., p. 14—18.

15. Ibid., p. 21.

16. Ibid., p. 27—28.

17. Feis R. Churchill, Roosevelt, Stalin, p. 124.

18. Public Record Office. Cab. 65/38, April 13, 1943.

19. FRUS. 1943, vol. 3, p. 16.

20. Ibid., p. 34—35.

21. The Memoirs of Cordell Hull, vol. 2, p. 1465.

22. См.: Шервуд Р. Рузвельт и Гопкинс, т. 2, с. 385.

23. Public Record Office, Cab. 65/38, April 13, 1943. Возвратившись в Лондон, Иден информировал об этом Майского.

24. Шервуд Р. Рузвельт и Гопкинс, т. 2, с. 376, 378.

25. FRUS. 1943, vol. 3, p. 14.

26. Public Record Office, Cab. 65/40.

27. Шервуд Р. Рузвельт и Гопкинс, т. 2, с. 379.

28. The Eden Memoirs. The Reckoning, p. 371, 374.

29. Woodward L. British Foreign Policy..., vol. 5, p. 2.