Отношения с южными соседями

К июню 1941 г. серьезное положение сложилось на границах СССР с его южными соседями — Турцией, Ираном и Афганистаном.

Когда в середине 30-х годов Германия развернула подготовку к войне, она начала укреплять свои позиции в Турции, Иране и Афганистане. Гитлеровские эмиссары под видом предоставления технической помощи, развития торговли, оказания помощи в освоении поставлявшихся Германией военных материалов и т. д. стали усиленно проникать во все сферы жизни этих государств. С ними тесно сотрудничали японские эмиссары, проводившие в этих странах аналогичную работу. Особенно активизировалась деятельность держав-агрессоров в Турции, Иране, а также Афганистане после начала второй мировой войны. Разгром Германией Польши и Франции, установление ею господства чуть ли не над всей капиталистической Европой, казавшееся безвыходным положение Великобритании и, наконец, общее мнение в капиталистическом мире, что вскоре фашистский рейх нанесет поражение также Советскому Союзу, все больше сказывались и на политике этих трех стран. Они торопились стать на сторону победителя, то есть Германии. В Берлине, однако, не собирались довольствоваться этим, а планировали захват Турции, Ирана и Афганистана.

К лету 1941 г. гитлеровцам удалось установить тесные связи с правящими кругами Турции, в том числе и с военной верхушкой страны. Сказывались контакты, существовавшие между генеральными штабами двух стран в первой мировой войне, когда они были союзниками в войне против Англии, России и союзных с ними стран, а также многолетнее участие германских инструкторов в обучении турецкой армии, увеличившиеся поставки из Германии военных материалов. В мае 1941 г. министр иностранных дел Турции Ш. Сараджоглу заявил германскому послу Ф. фон Папену, что в случае германо-русского конфликта Турция всем сердцем будет на стороне Германии¹. 18 июня, за несколько дней до нападения Германии на СССР, между ней и Турцией был заключен договор о дружбе и ненападении.

Нападение Германии на СССР правящие круги Турции встретили с одобрением. Они начали рассматривать планы захвата советских земель. Как сообщал в Берлин 5 августа 1941 г. фон Папен, турецкие правительственные круги, как и в 1918 г., хотели захватить Азербайджан, особенно ценнейшие бакинские месторождения нефти. «Что касается восточных тюркских народов помимо Азербайджана, т. е. поволжских тюрков, татар, туркменов и т. д., то теперешние планы турецких правительственных кругов сводятся к объединению этих тюрков в собственное, внешне независимое восточнотюркское государство, в котором западные тюрки будут, однако, играть решающую политическую и культурную роль «советников»².

С июля 1941 г. Турция начала пропускать через проливы в Черное море, вопреки условиям конвенции о Черноморских проливах, подписанной в 1936 г. в Монтре, германские и итальянские военные корабли (в том числе подводные лодки), которые использовались против советского Черноморского флота³.

В иностранной печати стали появляться сообщения о том, что, как только германские войска окажутся в Москве, Турция присоединится к Германии в войне против СССР. Началась усиленная концентрация турецких войск вблизи советской границы.

Одна из немаловажных задач советской дипломатии заключалась в том, чтобы предотвратить нападение Турции на СССР. Поскольку Великобритания также стремилась не допустить вступления Турции в войну на стороне Германии и Италии, что сразу же резко подорвало бы позиции Британской империи на Ближнем и Среднем Востоке, правительства СССР и Англии договорились предпринять 10 августа согласованные дипломатические шаги. В этот день советский посол в Турции С.А. Виноградов сделал турецкому правительству следующее заявление:

«Советское правительство подтверждает свою верность конвенции в Монтре и заверяет турецкое правительство, что оно не имеет никаких агрессивных намерений и притязаний в отношении проливов. Советское правительство, так же как и британское правительство, готово скрупулезно уважать территориальную неприкосновенность Турецкой Республики. Вполне понимая желание турецкого правительства не быть вовлеченным в войну, Советское правительство, как и британское правительство, тем не менее были бы готовы оказать Турции всякую помощь и содействие в случае, если бы она подверглась нападению со стороны какой-либо европейской державы»⁴.

Аналогичное заявление в тот же день сделал турецкому правительству и английский посол.

Однако Турция продолжала ориентироваться на Германию. Связи между ними, в том числе и по военной линии, продолжали укрепляться и развиваться. 9 октября было подписано германо-турецкое экономическое соглашение, по которому Турция обязалась поставлять фашистскому рейху имевшее большое значение для него стратегическое сырье (хром и медь).

Таким образом, опасность Советскому Союзу со стороны Турции продолжала расти.

Сложным было положение и на границе СССР с Ираном. Для фашистского рейха Иран также представлял как стратегический, так и экономический интерес. Накануне войны Германии удалось добиться первого места во внешней торговле Ирана. Учитывая, что Германия не имела достаточных источников нефти для снабжения своей военной машины, нетрудно представить, какое значение она придавала получению нефтепродуктов из Ирана. В стратегическом плане Иран имел для фашистских агрессоров, по существу, такое же значение, как и Турция. К моменту нападения на СССР гитлеровцам удалось внедрить в государственный аппарат, экономику Ирана тысячи своих советников, инструкторов и других агентов, направить в страну разведчиков, диверсантов для использования их в борьбе против СССР и Британской империи. Для нужд этих диверсантов в Тегеране и других местах были созданы склады оружия и боеприпасов. Главная цель гитлеровцев заключалась в том, чтобы втянуть Иран в войну на своей стороне.

Реза-шах Пехлеви, ориентировавшийся на победу в войне фашистских агрессоров, все более открыто становился на их сторону. Приходилось серьезно опасаться, что он мог в ближайшее же время вступить в войну, превратив Иран в сателлита, а иранский народ в рабов гитлеровцев.

Поскольку проникновение фашистской Германии в Иран представляло исключительную опасность и для Советского Союза, и для Великобритании⁵, сразу же после нападения германских агрессоров на СССР правительства двух держав начали рассматривать вопрос об их сотрудничестве в деле предотвращения использования Германией Ирана против них. Советский Союз опирался в этом, в частности, на советско-иранский договор 1921 г. Заключая этот договор, Советское государство отказалось от огромных материальных и политических прав и привилегий, которые ранее имела в Иране (Персии) царская Россия. В ответ на это Иран согласился на включение в договор следующего положения (статья VI):

«Обе Высокие Договаривающиеся Стороны согласны в том, что в случае, если со стороны третьих стран будут иметь место попытки путем вооруженного вмешательства осуществлять на территории Персии захватную политику или превращать территорию Персии в базу для военных выступлений против России, если при этом будет угрожать опасность границам Российской Социалистической Федеративной Советской Республики или союзных с ней держав и если персидское правительство после предупреждения со стороны российского Советского правительства само не окажется в силе отвратить эту опасность, российское Советское правительство будет иметь право ввести свои войска на территорию Персии, чтобы, в интересах самообороны, принять необходимые военные меры. По устранении данной опасности Советское правительство обязуется немедленно вывести свои войска из пределов Персии»⁶.

Летом 1941 г. создались именно такие условия, о которых шла речь в данной статье.

Уже 27 июня Ст. Криппс поставил перед В.М. Молотовым вопрос о сотрудничестве Англии и СССР на Ближнем Востоке⁷. 8 июля Сталин в беседе с Криппсом продолжил обсуждение этого вопроса. Отметив присутствие в Иране около шести-семи тысяч немцев, он высказал опасения, что немцы и итальянцы могут попытаться осуществить из Ирана диверсию против бакинских нефтеразработок, а также принять другие акции против СССР и Англии. Поэтому необходимо срочно предпринять совместные контрмеры⁸. 19 июля советский посол А.А. Смирнов и британский посланник Буллэрд сделали демарш иранскому правительству, настаивая на выдворении из Ирана немцев, занимающихся деятельностью, враждебной интересам СССР, Великобритании, а также самого Ирана⁹. Однако Реза-шах Пехлеви, подстрекаемый Германией, не принял мер для прекращения деятельности немецких агентов в Иране, угрожавшей СССР и Великобритании. Поэтому 16 августа СССР и Англия обратились к иранскому правительству с новыми нотами по этому вопросу, но позиция Реза-шах а оставалась прежней.

Учитывая то принципиальное значение для исхода войны, которое этот вопрос имел в условиях, когда гитлеровские войска рвались на восток, ставя одной из своих целей захват Баку и нефтеносных районов Ближнего и Среднего Востока, по предложению английского правительства СССР и Великобритания решили совместно принять более энергичные меры. 21 августа британский военный кабинет принял решение о «военной акции», если СССР заявит о своей готовности принять в ней участие¹⁰.

25 августа правительству Ирана были вручены новые советская и английская ноты. В ноте правительства СССР констатировалось, что иранское правительство «отказалось, к сожалению, принять меры, которые положили бы конец затеваемым германскими агентами на территории Ирана смуте и беспорядкам, тем самым поощряя этих агентов Германии в их преступной работе». В таких условиях Советское правительство оказалось вынужденным «принять необходимые меры и немедленно же осуществить принадлежащее Советскому Союзу, в силу статьи 6 договора 1921 г., право — ввести временно в целях самообороны на территорию Ирана свои войска». Одновременно в ноте указывалось, что эти меры не направлены против иранского народа, территориальной целостности и государственной независимости Ирана, а «исключительно только против опасности, созданной враждебной деятельностью немцев в Иране. Как только эта опасность, угрожающая интересам Ирана и СССР, будет устранена, Советское правительство... немедленно выведет советские войска из пределов Ирана»¹¹. В тот же день несколько дивизий британских и советских войск вступили в некоторые районы Ирана.

В результате начавшихся переговоров 8 сентября 1941 г. в Тегеране было подписано трехстороннее советско-англо-иранское соглашение. В нем были согласованы зоны расположения на территории Ирана советских и британских войск. Иранское правительство обязалось выслать из пределов Ирана германскую, итальянскую, румынскую и венгерскую миссии, передать в распоряжение английского и Советского правительств для интернирования членов немецкой колонии. Вместе с тем иранское правительство изъявило согласие не препятствовать СССР и Великобритании в провозе товаров и военного снаряжения через территорию Ирана и оказывать им содействие в доставке этих товаров по шоссейным, железнодорожным и воздушным путям. В свою очередь Советское и британское правительства взяли на себя обязательство помогать Ирану в удовлетворении его экономических нужд¹².

Таким образом, в результате совместных акций СССР и Великобритания предотвратили превращение Ирана в плацдарм гитлеровской Германии. Были ликвидированы диверсионные гнезда, созданные гитлеровцами на территории Ирана. Нацистская Германия лишилась надежд на использование в войне иранской нефти. Дипломатическое сотрудничество советского и британского правительств по вопросу об Иране было одним из первых проявлений полезности и эффективности совместных акций двух держав в общей борьбе против фашистско-милитаристского блока. 30 января 1942 г. в Тегеране был подписан договор о союзе между СССР, Великобританией и Ираном¹³.

Германия, Италия и Япония проводили все более активную работу и в Афганистане, причем с немалым успехом (деятельность там японских агентов была направлена как против интересов СССР и Британской империи, так и Китая). Этот вопрос также стал предметом переговоров между Советским и английским правительствами. И.В. Сталин поднял его еще 8 июля 1941 г. в упомянутой беседе со Ст. Криппсом¹⁴. 18 сентября британский военный кабинет принял решение о мерах с целью удаления из Афганистана германских агентов¹⁵. Советско-английские переговоры по этому вопросу завершились договоренностью о том, что советский и британский дипломатические представители в Афганистане сделают 11 октября заявление по этому вопросу афганскому правительству.

В заявлении советского посла К.А. Михайлова премьер-министру Афганистана говорилось, что Советское правительство, руководствуясь чувством дружбы к афганскому народу и уважения независимости Афганистана, выражает свою готовность оказать всемерное содействие дальнейшему процветанию афганского государства, а также укреплять и развивать экономические отношения между СССР и Афганистаном. В то же время в заявлении отмечалось, что наличие в Афганистане немцев и итальянцев, работавших в афганских учреждениях, в том числе в некоторых министерствах, и ведущих враждебную интересам Советского Союза деятельность, порождает тревогу Советского правительства и опасения относительно успешного развития дружественных и добрососедских отношений между Советским Союзом и Афганистаном.

Посол напомнил, что подписанный в 1931 г. между СССР и Афганистаном договор о нейтралитете и ненападении предусматривает, что «договаривающиеся стороны не допустят и будут препятствовать на своей территории организации и деятельности группировок, а также будут препятствовать деятельности отдельных лиц, которые вредили бы другой договаривающейся стороне».

Исходя из этого, сказал посол, Советское правительство сочло необходимым рекомендовать афганскому правительству, чтобы все члены немецкой и итальянской колоний покинули Афганистан и чтобы деятельность германской и итальянской миссий в Афганистане была взята под соответствующее наблюдение, с тем чтобы устранить возможность осуществления ими каких-либо враждебных действий как по отношению к Афганистану, так и по отношению к Советскому Союзу.

Накануне, 10 октября, заявление с такими же рекомендациями сделал афганскому правительству также британский посланник в Афганистане.

16 октября министр иностранных дел Афганистана сообщил советскому послу, что афганское правительство решило принять совет правительства СССР и удалить из Афганистана немцев и итальянцев. В конце октября начался их отъезд из Афганистана.

Таким образом, в результате сотрудничества советской и английской дипломатии позиции фашистской Германии в Иране и Афганистане оказались подорванными.

Примечания

1. Akten zur deutschen auswärtigen Politik. Ser. D. Göttingen, 1969, Bd. 12 (2), S. 679.

2. Документы министерства иностранных дел Германии. М., 1946. Вып. 2. Германская политика в Турции (1941—1943 гг.), с. 34, 36.

3. См.: СССР и Турция. 1917—1979. М., 1981, с. 171.

4. Внешняя политика Советского Союза... Документы, т. 1, с. 146.

5. Британские органы имели сведения о деятельности в Иране германской агентуры, в частности в результате перехвата и расшифровки германской и итальянской шифрпереписки с их посольствами в Иране (Hinsley F.H. British Intelligence in the Second World War, vol. 2, p. 82—83).

6. Документы внешней политики СССР. М., 1959, т, 3, с. 538—539.

7. Public Record Office, Cab. 65/19.

8. Ibidem.

9. См.: Внешняя политика Советского Союза... Документы, т. 1, с. 156.

10. Public Record Office, Cab. 65/23; Churchill W.S. The Second World War, vol. 3, p. 423. Иден считал, что в случае, если Россия потерпит поражение, Англия даже и одна должна ввести войска в Иран (ibid., p. 425).

11. Внешняя политика Советского Союза... Документы, т. 1, с. 156—157.

12. См.: Правда, 1941, 12 сентября.

13. См.: Внешняя политика Советского Союза... Документы, т. 1, с. 190—194.

14. Public Record Office, Cab. 65/19.

15. Ibidem.