Из письма посланника ЧСР во Франции президенту ЧСР

17 сентября 1938 г.

Господин президент,

15 сентября я обратил внимание Массигли на сообщение о беседе посла Фиппса с министром Бонне¹, направленное посланником Масариком. Далее я информировал его, что, как сообщил мне в тот же день швейцарский посланник Стуцкий, но словам Бонне, судетский вопрос не может быть решен иначе, как только путем плебисцита. И наконец, я обратил внимание Массигли на толкование, которое дают позиции министра Бонне в судетском вопросе² не только лица из его непосредственного окружения, но и такие министры и политики, как де Монзи, Помаре, Кайо и Бержери.

Вчера, 16 сентября, информируя министра Бонне о происходящем, я опроверг различные сообщения, появляющиеся в печати и передаваемые по радио. Пользуясь моим присутствием, министр Бонне заметил, что Массигли говорил ему о беседе со мной. Поэтому он пригласил вчера посла Фиппса и спросил его, как могло случиться, что посланник Масарик направил такое сообщение в Прагу. Посол Фиппс как будто бы признал, что Бонне в беседах с ним постоянно повторяет два тезиса: 1) если Чехословакия подвергнется нападению, то это явится событием настолько «grave»³, что в результате может вспыхнуть мировая война, и 2) необходимо предпринять все, чтобы войны не было.

Бонне рассказал мне, как на прошлой неделе он, действуя через Корбена, каждый день обращался к Галифаксу с просьбой оказать содействие с тем, чтобы Англия не оставила в Берлине никаких сомнений относительно своей солидарности с Францией. 8 сентября Галифакс сообщил Бонне, что вновь обращает его внимание на то, что Англия не имеет никаких обязательств автоматически прийти на помощь Франции, если последняя окажет помощь подвергшейся нападению Чехословакии. Это вовсе не означает, добавил он, что в ходе войны Англия не вмешается в случае, если Франция окажется под угрозой. Такова, по словам Бонне, точка зрения Англии; и правительство не может идти в этом вопросе дальше, ибо одна часть общественности Англии не одобряет обязательства Франции в отношении Чехословакии, а другая — явно против такого обязательства. Бонне заявил, что для него единственно определяющими являются официальные дипломатические сообщения английского правительства, а вовсе не газетные статьи или заявления журналистов. Как сообщил мне министр Бонне, он поручил де Лакруа заверить Вас в своей дружбе и в том, что он будет продолжать традиционную французскую политику в отношении Чехословакии. Он просил меня обратить Ваше внимание на то, что его заверение не следует воспринимать так, будто Вы не должны ничего предпринимать для решения судетского вопроса и для предотвращения войны, которая может из-за него возникнуть. [...]

Беседуя с ним, я видел, что он откровенен; и мне показалось, что это тот случай, когда я мог бы расспросить о его взглядах. На вопрос, думает ли он о плебисците, Бонне ответил, что он действительно не склоняется к идее плебисцита, ибо знает, какие трудности с ним связаны. Я поддержал его позицию, сказав, что плебисцит может привести к гражданской войне в Чехословакии, а значит, определенно дело дойдет до войны с Германией.

Министр Бонне сказал, что у него на этот счет нет никакого твердого представления и он пока не пришел ни к какому выводу; и, позволяя себе думать вслух в моем присутствии, он взвешивает, не разумнее ли было бы по соглашению с Англией и Францией некоторые судетские районы, заселенные почти исключительно немцами, уступить Германии, тогда Чехословакия станет более однородной. Он добавил, что не знает, какое влияние это оказало бы на словаков. Я разъяснил ему, что вообще о каком-то отделении словаков не может быть и речи, ибо хотя в программе одной словацкой политической партии выдвигалось требование автономии, но она была в меньшинстве и ей до сих пор не удалось завоевать большинство словацкого народа. Это внутренний политический вопрос и решать его следует на национальной и государственной основе Чехословакии. Бонне на это ответил, что Чехословакия тем более должна быть заинтересована в том, чтобы избавиться от наиболее неприятных немецких районов. Ему представляется само собой разумеющимся, что если Чехословакия уступит Германии наиболее неприятные немецкие районы, то с экономической точки зрения ей будет трудно начать новую жизнь, для этого, по его словам, потребуется весьма значительная экономическая и финансовая помощь Франции и Англии. Кроме того, для существования Чехословакии будет необходима гарантия против поглощения ее Германией. Такая финансовая и экономическая помощь, заявил он, должна быть масштабной и основываться на договорных началах. Он считает, что лучше понести экономические и финансовые потери, чем воевать. По словам министра Бонне, не следует забывать, что Франция разрабатывала свою политику и принимала на себя соответствующие обязательства в Центральной Европе в те времена, когда Германия была слабой и невооруженной. Сегодня положение изменилось коренным образом. Так зачем, собственно, закрывать на это глаза, спрашивает он.

По мнению министра Бонне, у нас еще есть время найти достойное решение для Чехословакии. Это время не может продолжаться долго. Бонне сожалеет, что с точки зрения внутриполитической Вы не смогли наилучшим образом использовать присутствие Ренсимена. С его помощью, по словам Бонне, можно было провести такие мероприятия, которые Вы один непосредственно осуществить не могли.

Само собой разумеется, что по каждому вопросу, который затрагивал Бонне, я давал пояснения. Я не излагаю здесь все, о чем говорил ему, поскольку важно, чтобы Вы знали, причем немедленно, ход рассуждений Бонне, когда, по его словам, он высказывал свои мысли вслух. На прямой вопрос, могу ли я информировать Вас о его «мыслях вслух», я получил положительный ответ.

Проследив ход мыслей Бонне, Вы увидите, что он исходит из предположения, что Англия придет на помощь Франции, лишь если последняя подвергнется нападению и окажется объектом германского вторжения. Это означает, что на первом этапе Франция и Чехословакия будут одни и Чехословакия в это время может быть уничтожена. Бонне опасается, что Франция тоже может быть уничтожена германской авиацией. Судя по тому, о чем он говорит с людьми, с которыми работает, с юридической точки зрения Англия не обязана прийти на помощь Франции, если последняя окажет помощь подвергшейся агрессии Чехословакии. Напоминаю Вам здесь о ночном демарше посла Фиппса к министру Бонне 21 мая, о котором я подробно информировал Вас 25 мая. Именно это обстоятельство является источником всех колебаний министра Бонне. Хорошо известно, что он оперирует им всюду, призывая делать все для предотвращения войны. В страхе французского народа перед войной и в отсутствии юридических обязательств Англии поддержать Францию в случае, если она придет на помощь подвергшейся агрессии Чехословакии, кроется глубокий и до сих пор действующий источник колебаний и сложностей во французской внешней политике. До тех пор пока Англия официально не возьмет на себя обязательства по отношению к Франции в чехословацком вопросе, во французской политике будут оставаться и проявляться при самых различных обстоятельствах неуверенность и нерешительность. Необходимо, чтобы Вы знали и учитывали это.

Направляю Вам при этом две копии данного письма на случай, если Вы захотите с ними ознакомить г-на председателя правительства д-ра Годжу и г-на министра иностранных дел д-ра Крофту. Однако это Вы решите сами.

С сердечным приветом преданный Вам

Осуский

Печат. по арх. Опубл. в сб. «Das Abkommen von München 1938». Praha 1968. S. 227—229.

Примечания

1. См. док. № 125.

2. Речь идет об отрицательной позиции министра иностранных дел Франции Ж. Бонне к вопросу о выполнении Францией обязательств, вытекающих из ее договора с Чехословакией, и его стремлении к достижению соглашения с Гитлером. В беседе с германским послом во Франции И. Вельчеком 2 сентября 1938 г. Бонне подчеркнул, что цель его политики после удовлетворительного решения Судето-немецкого вопроса заключается в том, чтобы вступить с Германией в переговоры общего характера, в которых нашли бы справедливое решение не только ее экономические и финансовые, но и колониальные требования.

3. — «тяжелым» (фр.).