Экономика генерал-губернаторства в период подготовки гитлеровцами агрессии против Советского Союза (июль 1940 — июнь 1941 г.)

В руководящих нацистских кругах весной и особенно летом 1940 г. началась разработка вопросов организации общеевропейской экономики «под германским началом». Сохранились сведения о том, что нацисты строили конкретные планы использования оккупированных стран Европы в качестве производителей предметов широкого потребления и продовольствия. Германия же должна была стать средоточием тяжелой промышленности и европейским центром по выпуску готовой промышленной продукции¹.

В мае — июне 1940 г. имперское министерство иностранных дел Германии разработало план создания «великогерманской экономической сферы», в состав которой намечалось включить все страны континентальной Европы². Через месяц после капитуляции Франции, 22 июля 1940 г., в имперском министерстве хозяйства вновь решались вопросы экономики «великой Германии», иными словами, обсуждалась проблема переключения хозяйства оккупированных стран на обслуживание военно-политических и экономических потребностей германского империализма. На этом совещании присутствовали Геринг, имперские министры Функ, Крозиг, Даррэ, высшие нацистские чиновники Лей, Ламмерс, Кернер, Штуккарт, Фрик. В заметке, составленной министерством хозяйства Германии, по поводу этого совещания указывалось, что Германия обладает теперь в Европе политической силой, необходимой для того, чтобы осуществить новое устройство экономики соответственно ее задачам: экономика прочих европейских государств должна обслуживать потребности нацистов. Те же идеи содержала и записка «Немецкого трудового фронта» — «Новое сельскохозяйственное устройство в Великой германской империи», где определялась территориальная принадлежность оккупированной Польши не только к «будущей империи», но и к «великой Германии», что лишний раз свидетельствовало о существовании планов включения всех польских территорий в состав гитлеровской Германии. Активное участие в разработке проектов эксплуатации захваченных европейских государств приняли крупнейшие германские монополистические объединения «ИГ Фарбениндустри», «Ферайнигте Штальверке АГ», Круппа, Рехлинга, Цейса, ведущие банки «Дейче банк» и «Дрезднер банк»³.

Проблемой взаимодействия экономики оккупированных стран и Германии несколько позднее вплотную занялся созданный в 1941 г. при экономическом факультете университета в Гейдельберге «Институт экономики Великой германской империи»⁴. Он представлял собой исследовательский центр особой экономико-политической важности, которому оказывали покровительство и содействие канцелярия нацистской партии, министерство экономики и такие крупнейшие монополистические объединения, как концерн Круппа и «ИГ Фарбениндустри».

Но в условиях войны гитлеровцы стремились использовать захваченные страны не только в качестве поставщиков сырья, продовольствия и продукции широкого потребления. Напротив, в этих странах размещались военные промышленные заказы, объем которых постепенно возрастал в связи с подготовкой агрессии против СССР, ставшей первоочередной военно-политической задачей Германии сразу же после разгрома Франции⁵.

Изменение ситуации в Европе оказало существенное влияние на политику оккупантов в генерал-губернаторстве. Значимость польских территорий для гитлеровцев — военно-стратегическая, политическая и экономическая — существенным образом возросла. Оккупированная Польша становилась сначала плацдармом, а потом непосредственным тылом действующей германской армии.

В соответствии с задачами интенсивного использования экономического потенциала оккупированной Европы находилась политика нацистов в генерал-губернаторстве, направленная на дальнейшую эксплуатацию страны как аграрно-сырьевой базы, на расширение здесь военного и связанного с ним промышленного производства. 20 сентября 1940 г. на заседании «правительства» Франк сообщил о том, что Гитлер требует обратить самое серьезное внимание на генерал-губернаторство⁶. Руководство гитлеровской Германии, и в первую очередь вермахт, считало генерал-губернаторство не подготовленным к обслуживанию Восточного фронта и предлагало развернуть здесь строительство сооружений военно-стратегического назначения⁷. Программа строительства в губернаторстве сооружений военно-стратегического назначения, подготовка транспорта и средств связи для обеспечения возможности развертывания агрессии против СССР была названа нацистами «программой "Отто"».

7 августа 1940 г. главнокомандующий немецкой армией Кейтель издал директиву по поводу «восточного строительства», в которой предписывалось перенести на Восток, в первую очередь на территорию губернаторства, учебные полигоны, склады оружия, амуниции, наладить систему связи, подготовить необходимые карты и другие топографические материалы, обеспечить производство и ремонт вооружения на местных заводах. Истинные причины столь широкого военно-стратегического строительства пока не указывались. В начале сентября 1940 г. глава военно-экономического штаба генерал Томас получил инструкции ОКВ о сроках завершения «программы "Отто"» к весне 1941 г.⁸

Эта программа предусматривала обеспечить достаточно развитую железнодорожную сеть в восточных областях «империи» и в Генерал-губернаторстве: «Программа требует главным образом увеличения недостаточной к настоящему моменту протяженности и мощности важнейших транспортных линий посредством строительства рельсовых путей и необходимых мостов, чтобы приравнять мощность транспорта названных территорий и Германии в ее довоенных границах»⁹.

Далее в инструкции выдвигалось задание для оккупационных властей полностью устранить разрушения, связанные с германо-польской войной в сентябре 1939 г., подготовить к обслуживанию фронта паровозный парк на польских землях, восстановить поврежденные линии военно-полевой связи.

Так широко задуманное строительство началось осенью 1940 г. В ноябре 1940 г. Л. Ландау отмечал самое активное проведение работ по сооружению оборонительных укреплений, строительству дорог, складов и т. п.¹⁰ В 1940 г. нацисты планировали построить в губернаторстве 692 км дорог. Еще весной 1940 г. оккупационная администрация предполагала увеличить до 10 тыс. число рабочих, занятых на дорожном строительстве¹¹. За 1940/41 хозяйственный (с 1 апреля по 31 марта) год оккупанты отремонтировали 2600 км дорог, 400 км пути было построено заново¹². К концу 1940 г. на территории губернаторства было возведено и восстановлено 498 больших мостов¹³. Особое внимание уделялось сооружению широкой телефонно-телеграфной сети. Предполагалось охватить ею около 150 населенных пунктов. С этой целью в октябре 1940 г. на заседании «правительства» был поставлен вопрос о полном восстановлении и налаживании выпуска продукции Варшавской телефонной фабрикой¹⁴. К маю 1941 г. в губернаторстве было приведено в боевую готовность около 100 аэродромов и 50 посадочных площадок¹⁵.

Для реализации этой программы гитлеровская Германий выделила осенью 1940 г. 0,5 млрд марок¹⁶. В декабре 1940 г. министерство хозяйства Германии утвердило сумму вложений в «программу "Отто"» на 7 месяцев 1941 г. в 135 млн марок. ⅓ расходов по дорожному строительству приняло на себя губернаторство и потратило на эти цели 238 млн злотых¹⁷. В выполнении «программы "Отто"» участвовали около 3000 немецких специалистов и 25 немецких фирм, отправивших в губернаторство 2,5 млн т строительных материалов¹⁸.

Основную массу рабочих составляли заключенные трудовых лагерей, а также так называемой строительной службы¹⁹. Если немцев там работало немного, около 3 тыс. инженерно-технического состава, то число поляков и евреев достигало 47 тыс.²⁰

Выше указывалось, что нацисты намечали закончить выполнение «программы "Отто"» к весне 1941 г., т. е. к тому моменту, когда гитлеровцы планировали завершить подготовку Германии к нападению на СССР. Но, по свидетельству секретных нацистских документов, окончательное завершение программы затянулось до октября 1941 г.²¹ Тем не менее весной 1941 г. польские земли были превращены гитлеровцами в военный плацдарм, в гигантский полигон, заполненный воинскими частями. В агентурном донесении польской разведки от 5 июня 1941 г. говорилось: «В последних числах мая резко ускорилась переправа войск с левого берега Вислы на правый... Одновременно на левом берегу Вислы появляются новые воинские части, продвигающиеся на Восток. Из наблюдений за аэродромами следует, что они полностью подготовлены к приему военной авиации. Служба движения на транспорте передана в руки вермахта»²².

Подготовка к войне с СССР сопровождалась увеличением военных расходов Германии. В 1938—1939 гг. они составляли 2,6 млрд марок, в 1939—1940 гг. — 4,0 млрд марок, в 1940—1941 гг. — 5,9 млрд марок²³. Значительную долю этих расходов покрывали оккупированные страны, которые превратились в источник поставок оружия, боеприпасов, различного военного снаряжения, военно-стратегического сырья, промышленной и сельскохозяйственной продукции для Германии.

Один из высших нацистских чиновников, государственный секретарь Кернер, говорил в конце 1941 г. о том, что основная задача второго военного года состояла в расширении производства вооружения. Действительно, 28 сентября 1940 г. Гитлер подписал приказ об увеличении выпуска вооружения настолько, чтобы «обеспечить им 180 полевых дивизий и соответствующее число оккупационных войск к февралю 1941 г.» Копию этого приказа получила и инспекция по вооружению в генерал-губернаторстве²⁴.

Оккупационные власти генерал-губернаторства прилагали максимум усилий к тому, чтобы оказать гитлеровской армии всестороннюю поддержку как продовольствием и сырьем, так и вооружением.

Распоряжение Франка от 12 июня 1941 г. областным, уездным и городским административным органам гласило, что на территории губернаторства ввоз, вывоз и транзит в пределах страны военной техники, оружия и боеприпасов проводится беспошлинно. Этим мерам придавалось исключительно важное значение, поскольку ОКВ уже в августе 1940 г. начал перемещать из западных областей Германии на польские земли основные склады вермахта с запасами оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ²⁵.

Во второй половине 1940 г. значительно увеличились расходы генерал-губернаторства на нужды Германии и гитлеровской армии — на так называемые оккупационные расходы. Выплаты Эмиссионного банка в 1940 г. составили около 3 млрд злотых. Основные денежные средства губернаторства уходили на оплату расходов казны Германии (891 млн злотых), на финансирование расквартированной в губернаторстве гитлеровской армии (671 млн злотых), на оккупационные расходы и специальные отчисления в пользу армии (580 млн злотых), а также на содержание полиции (166 млн злотых)²⁶.

В том же 1940 г. Эмиссионный банк выдал кредиты для промышленности, торговли, ремесла, для коммунального хозяйства, строительства и на прочие гражданские цели на сумму около 15 млн злотых²⁷.

Своеобразным дополнением к финансированию армии и армейских заказов из «внутренних источников» стали кредиты из Германии. Конечно, гитлеровская Германия предоставляла кредиты не для того, чтобы приостановить разрушительные процессы, господствовавшие в польской экономике. Только острые потребности в военной продукции заставляли немецких банкиров ссужать часть капиталов заводам губернаторства.

В июле 1940 г. в министерстве хозяйства Германии обсуждался вопрос о кредитах для губернаторства. В записке министерства от 9 июля 1940 г. по поводу предоставления кредита генерал-губернаторству указывалось, что вместо требуемых Франком 120 млн марок (240 млн злотых) министерство финансов Германии решило предоставить кредит в 50 млн марок (100 млн злотых). 29 августа 1940 г. имперское кредитное акционерное общество сообщило в Краков состав фирм, участвовавших в кредитовании польской экономики. В списке помимо самого общества, которое вносило 20% от необходимой суммы, значились «Дейче банк» (20%), «Дрезднер банк» (20%), «Коммерциальбанк» (15%), «Берлинер хандельсгезельшафт» (10%), «Кредитанштальт банкферайн» (7,5%), «Лендербанк» (7,5%).

Финансирование военного и связанного с ним производства генерал-губернаторства из Германии способствовало увеличению требуемой нацистам продукции. Вместе с тем оно значительно расширяло для Германии рынок сбыта, так как на полученные из «империи» средства губернаторство имело право приобретать нужные ему товары, сырье, полуфабрикаты в Германии. За весь 1940 г. в губернаторство по различным каналам поступило из Германии 997 млн злотых капитала, на оплату товаров, закупленных опять же в Германии, ушло 716 млн злотых²⁸.

Подавляющая часть денежных средств, получаемых в кредит, попадала на военные и тесно с ними связанные заводы, к этому времени выполняющие довольно многочисленные заказы гитлеровской армии. Основными заказчиками военной продукции, производимой в губернаторстве, были командования сухопутной армии, авиации, флота, различные торговые и промышленные фирмы Германии. Согласно отчетам в ОКВ инспекции Обер-Ост, переименованной в июле 1940 г. в инспекцию по вооружению для генерал-губернаторства, к июлю 1941 г. заводы губернаторства получили заказов на различную военную продукцию более чем на 300 млн марок (600 млн злотых), а выполнили за это же время заказы вермахта на 255 млн марок (510 млн злотых)²⁹. Причем стоимость ежемесячно выполняемых заказов за период с октября 1940 по июль 1941 г. колебалась в пределах от 11,5 до 48,9 млн марок³⁰, что было отражением неравномерности работы предприятий и той экономически тяжелой ситуации, в которой находилось промышленное производство губернаторства в целом.

Основную продукцию, заказываемую вермахтом, составляли: оружие всех типов, артиллерийские снаряды, пистолетные и винтовочные пули, автомобильные, авиационные и танковые двигатели, радиоаппаратура, оптические приборы, оборудование для подводных лодок, машины, железнодорожные вагоны, различные запасные части и детали, взрывчатые вещества. Среди всех видов этой продукции в губернаторстве преобладал выпуск боеприпасов и авиационных двигателей, на производство которых был переведен целый ряд заводов. Двигатели и запасные части для самолетов, взрыватели к авиабомбам выпускало в это время варшавское предприятие «Авиа». Заказы на авиационное оборудование выполняли на заводах бывшей фирмы «Объединение польских механиков из Америки» в Пруткове (недалеко от Варшавы), на польских авиационных заводах в Окенце, Жешове, Мельце и многих других³¹. Все названные предприятия были захвачены немецкими авиационными фирмами «Хейнкель», «Хеншель», «Юнкерс», «Даймлер», «БМВ»³². По сведениям польской разведки за август 1941 г., на бывших Польских авиационных заводах ежедневно изготовлялось более 10 авиационных двигателей³³. Предусматривалось и дальнейшее расширение производства, возводился сборочный цех для фирмы «Юнкерс», который должны были обслуживать 200 рабочих. В Жешове строились большие мастерские для ремонта авиационных двигателей фирмы «Даймлер-Бенц». В начале 1941 г. предприятия фирмы «Вильгельм Доринг-Аппаратуренбау» в Варшаве получили от военно-воздушного ведомства два заказа на производство 20 тыс. коробок бомбовых взрывателей³⁴. На заводе Зеленевского в Сосновце ежедневно изготовляли 400 гранат, предприятия фирмы «Фирстенберг» в Бендзине — 90 морских торпед, химический завод «Борута» выпускал в неделю 22,5 т продукции³⁵. Оптические приборы для военных кораблей, подводных лодок, танков и самолетов изготовлялись фирмой «Цейс», захватившей варшавский завод по производству оптики³⁶. Крупнейшие предприятия тяжелой промышленности довоенной Польши в Стальевой Воле и Стараховицах были переведены на выпуск деталей для танков, артиллерийских сухопутных и корабельных орудий крупных калибров³⁷.

Число заводов, получавших заказы ОКВ, выросло в губернаторстве к январю 1941 г. до 250, а в июне их насчитывалось около 300³⁸. Направляя 18 февраля 1941 г. командованию ОКВ списки важнейших военных заводов губернаторства, инспекция по вооружению указала 59 фирм, среди которых значились оружейные заводы Радома, производство взрывчатых веществ в Пенках, авиационные заводы в Окенце, радиотехнические, оптические, электротехнические, вагоностроительные предприятия Варшавы, Жирардовская мануфактура, заводы фирмы «Филипс», авиазаводы Жешова и Мельца, Краковский кабельный завод, 10 предприятий деревообделочной фирмы «Хобаг» в Черном Дунайце, Закопане, Горлице, Мушине, Островецкие металлургические и вагоностроительные заводы, заводы по производству боеприпасов в Скаржиско, сталеплавильни в Стараховицах, текстильные фабрики Ченстоховы и ряд других предприятий генерал-губернаторства³⁹.

Таким образом, к середине 1941 г. основное промышленное производство в губернаторстве было переведено или переводилось на выпуск различных видов военной продукции.

Расширение военного производства и деятельное участие в нем различных немецких объединений и ведомств сопровождалось, как уже было показано выше, усиленным проникновением гитлеровцев в польскую экономику.

Летом 1940 г. в губернаторстве значительно активизировалась деятельность немецких торговых фирм. Их проникновению в Польшу способствовали оккупационные власти. Франк предложил отобрать для торговли в губернаторстве несколько десятков соответствующих фирм. Министерство хозяйства Германии также оказывало немецким торговым фирмам свое содействие. При его активном участии была создана так называемая немецкая торговая палата в генерал-губернаторстве. Центр ее помещался в Бреслау, она объединяла немецкие торговые фирмы из Данцига, Гамбурга, Бремена и других городов, действовавшие на территории губернаторства. Особенной активностью отличались торговцы из Данцига. Филиалы их фирм были в Варшаве, Кракове, Ловиче, Гарволине, Острове-Мазовецком, Минске-Мазовецком, Скерневицах, Соколове, Седльцах⁴⁰. Члены немецкой торговой палаты получали монопольные права на оптовую торговлю в одном или нескольких уездах губернаторства⁴¹. Они должны были поставлять необходимую продукцию в губернаторство и «собирать» здесь контингенты. Оптовики обеспечивали различными товарами немецкую армию, администрацию. Совместно с оккупационными властями они контролировали оптовую торговлю на территории всего губернаторства. Торговая деятельность поляков допускалась лишь в мелкой торговле. Изданная в Берлине брошюра с уставом палаты подчеркивала, что она ставит своей целью поддержку немецких военных, политических и экономических кругов в губернаторстве⁴².

В расширении эксплуатации польских земель были весьма заинтересованы крупные имперские и немецкие банки, действовавшие на территории губернаторства. Последние, как правило, были лишь дочерними организациями собственно германских банков. Развертывание в генерал-губернаторстве военного производства приносило немецким банкирам увеличение прибылей и раздвигало границы приложения их капитала.

Но в губернаторстве продолжали существовать и польские банки. Причем вклады возрастали и в немецких, и в польских банках. Так, по сравнению с 1940 г. в 1941 г. наблюдалось увеличение вкладов в немецких акционерных частных банках со 141 млн злотых до 269, в ненемецких акционерных частных банках с 95 млн до 194, а в так называемых государственных банках с 66 до 214 млн злотых⁴³ Наибольший рост вкладов произошел в «государственных» банках, но оккупационные власти, видимо, не были довольны создавшимся положением. С одной стороны, существование польских банков при условии их полного подчинения немецкой администрации было своеобразной ширмой, призванной камуфлировать эксплуатацию и ограбление польской экономики, поэтому было на руку нацистам. С другой стороны, допущение польских банков находилось в противоречии с политикой германизации ведущих отраслей экономики губернаторства. Более того, немецкие банки видели в польских банках в некотором отношении своих конкурентов. Есть сведения о том, что в 1941 г. нацисты разработали проект реорганизации всех польских банков. Три польских банка (исследователи полагают, что речь шла о Торговом банке, Всеобщем профсоюзном банке и Всеобщем кредитном банке) должны были перейти в руки немцев⁴⁴. Польскими предполагалось оставить два-три банковских института. Остальные — или объединить с ними, или уничтожить. Весной 1941 г. представители местной администрации вели в Берлине переговоры о ликвидации Польского банка⁴⁵. Однако реализован этот проект не был, видимо, в связи с активной подготовкой Германии к вероломному нападению на СССР и превращением губернаторства в военный плацдарм⁴⁶.

Расширялся и углублялся процесс насаждения немецкого «опекунства» в промышленности и ремесле. Конспиративная пресса следующим образом характеризовала состояние польской экономики на 31 декабря 1940 г.: «Во всех областях экономической жизни губернаторства наблюдается тенденция передачи важнейших ее центров в руки немцев. Первой формой проявления этого была система "опекунов", которые получили в управление все еврейские крупные предприятия и большое число польских»⁴⁷. По сведениям отдела «опеки» от 31 октября 1940 г., оккупационная администрация предполагала получить от «опекаемых» промышленных предприятий к апрелю 1941 г. около 50 млн злотых дохода⁴⁸.

В Варшавском дистрикте в отдел «опеки» было передано к февралю 1941 г. около 5000 различных предприятий. В Радомском дистрикте, где находилось большое число польских военных заводов, число «опекаемых» предприятий составило 1100. Процесс германизации польской частной и государственной собственности в Краковском дистрикте охватил более 4500 промышленных, торговых, ремесленных предприятий, банков и пр.⁴⁹ Доход «опекунского» отделения Краковского дистрикта от «опекаемой» собственности составлял 19 млн злотых (из 50 млн злотых по всему губернаторству). Точных цифр об общем количестве предприятий, находившихся под немецкой «опекой» к середине 1941 г., нет. Некоторые источники сообщают, что в конце 1940 г. их было около 25 тыс.⁵⁰ Неизвестно, правда, что означает эта цифра: все поступившие когда-либо в отдел «опеки» предприятия или предприятия, управляемые в данный момент немецкими «опекунами», поскольку зарегистрированные в отделе «опеки» завод или фабрика могли быть затем переданы в собственность, подарены нацистским чиновникам, проданы или сданы в аренду немецким фирмам, т. е. выходили из ведения «опекунского» отдела.

С приходом гитлеровцев на польские земли претензии на национальное имущество Польши, как уже известно, предъявил помимо монополистов и банкиров нацистский вермахт. Причем активность его в этом отношении непрерывно нарастала. Еще в начале 1940 г. была достигнута договоренность между военными, военно-экономическими ведомствами и представителями оккупационных властей об их сотрудничестве и своеобразном разделе сфер влияния в экономике губернаторства. Согласно этой договоренности, отдел «опеки» в губернаторстве проводил конфискации польской собственности по прямому указанию военных и затем передавал это имущество в аренду вермахту⁵¹. В начале августа 1940 г. «правительство» Франка получило указания из Берлина, согласно которым армейским военно-экономическим ведомствам предоставлялось полное право распоряжаться в губернаторстве всеми необходимыми для военного производства заводами⁵². Инспекции по вооружению предоставлялись исключительные компетенции в учете, контроле, управлении и распоряжении военным производством в губернаторстве.

В феврале 1941 г. в Берлине обсуждался и был решен вопрос о передаче вермахту прав на имущество бывшей польской армии. Представители военно-экономических властей официально получили возможность неограниченно использовать бывшую польскую государственную собственность⁵³. Еще в конце 1940 г. Франк дал согласие на передачу в аренду вермахту ряда объектов фирмы «Предприятия генерал-губернаторства», являвшейся собственностью губернаторства. Известно, что эта фирма, созданная осенью 1940 г.⁵⁴, объединила все конфискованные нацистами национальные предприятия бывшего Польского государства, например: химические заводы в Мостицах, фабрику целлюлозы в Недомицах, бумажную фабрику в Ченстохове, Жирардовские текстильные предприятия и др.⁵⁵ Шесть из них, в том числе станкостроительный завод «Урсус», химический «Пенки», авиационные заводы в Жешове и Мельце, были переданы в распоряжение военных властей⁵⁶.

Укрепление позиций немецкого капитала в экономике страны происходило не только в форме участия в эксплуатации польского хозяйства целого ряда собственно германских фирм, банков и военных ведомств. Активно закрепляли свои экономические позиции местные оккупационные власти, создавшие ряд акционерных обществ, обществ с ограниченной ответственностью, союзов, корпораций, объединений.

Выше уже говорилось, что с осени 1940 г. существовало «государственное» общество «Предприятия генерал-губернаторства». Для управления всеми электростанциями была создана «государственная» компания «Ост-Энерги ГмбХ»⁵⁷. Действовало «Текстильное торговое общество», которое обладало монопольными правами на закупку текстильных товаров и во второй половине 1940 г. имело свои отделения в Варшаве и Радоме, позднее в Люблине, в марте 1941 г. — Тарнове⁵⁸. Общество широко финансировалось банками губернаторства. Еще в июне 1940 г. оно получило заем на сумму в 3 млн злотых, а в 1941 г. его долг немецкому «Коммерциальбанку» составлял уже 25 млн злотых. В 1940 г. оккупационные власти имели от деятельности общества прибылей более чем на 1,5 млн злотых⁵⁹.

Определенные доходы получала местная администрация и от сданных в аренду предприятий. Как известно, в губернаторстве была объявлена государственная монополия на добычу полезных ископаемых, в том числе нефти. Собственником всей добываемой нефти считался «специальный уполномоченный по нефти в генерал-губернаторстве»⁶⁰, а два общества «Бескиден» арендовали у него права на добычу и сбыт продукции. За аренду они платили губернаторству определенные проценты. К октябрю 1943 г. их задолженность «специальному уполномоченному» составляла 170 млн злотых.

Существовало «общество по переработке минеральных масел», капитал которого на ⅔ принадлежал обществу «Бескиден» и на ⅓ — генеральной дирекции монополий генерал-губернаторства⁶¹.

Таким образом, оккупационная администрация в лице различных акционерных обществ принимала активное участие в дележе польского национального достояния. Представляя собой нацистское государство, она становилась собственником польского имущества, грабила и эксплуатировала польское население. В целом во второй половине 1940 и первой половине 1941 г. происходило дальнейшее проникновение немецкого капитала в польскую промышленность, торговлю, финансы. Польские собственники продолжали сохранять свои позиции только в средней и мелкой промышленности, в ремесленном производстве и розничной торговле. Они были опутаны такой густой паутиной немецкого контроля и зависимости от крупных немецких фирм, поставщиков, скупщиков и, наконец, от местной оккупационной администрации, что право их частной собственности оказывалось чисто формальным. Поляки были целиком отстранены от управления хозяйством генерал-губернаторства, от участия в прибылях, в распределении сырья и необходимого промышленного оборудования, в обеспечении производства рабочей силой. Это говорит о том, что начался процесс вытеснения польской нации из сферы производства, процесс, который вел к ликвидации необходимых предпосылок для существования самостоятельного польского государства в дальнейшем.

С осени 1940 г. в промышленном производстве генерал-губернаторства по сравнению с началом года наблюдалось незначительное оживление, которое носило исключительно временный характер и на которое решающее влияние оказывали рост заказов вермахта, связанное с ним увеличение выпуска требуемой продукции, что обеспечивалось искусственными экономическими мерами и жестокой эксплуатацией.

Покровительством оккупационных властей продолжали пользоваться добывающие отрасли экономики губернаторства. Добыча отдельных видов промышленного сырья постепенно приближалась к довоенному уровню, в некоторых случаях немного превышала его. В справочнике «О ежегодной статистике. 1941», составленном в горном управлении г. Ясло в марте 1942 г. и посланном как приложение к отчету о добыче газа в главное отделение экономики в Краков, указывалось на некоторое увеличение производства газа и нефти в районе западнее р. Сан; нефти было добыто (в т) в 1939 г. 138 868, в 1940 г. — 124 519, в 1941 г. — 130 586; газа добыто (в млн м³) в 1939 г. — 225,68, в 1940 г. — 249,05; в 1941 г. — 310,26; газолина (в тыс. т) в 1938 г. — 6000, в 1940 г. — 5910 в 1941 г. — 6252. Увеличилась добыча каменного угля; в последнем квартале 1939 г. было добыто 1420 т, в 1940 г. — 12 495, в 1941 г. — 12 645 т. По сведениям польской конспирации, добыча угля в Краковском бассейне по сравнению с 1939 г. возросла в 1940 г. на 35%⁶². Незначительную тенденцию к увеличению имело производство каменной соли в Бохне и Величке: 1939 г. — 80 965 т, 1940 г. — 101 019, 1941 г. — 99 243 т; значительно возросла добыча поваренной соли в Величке: 1939 г. — 9439 т, 1940 г. — 41 164, 1941 г. — 57 035 т⁶³. Добыто железной руды в 1938 г. — 872 000 т, 1940 г. — 812 314, 1941 г. — 889 212 т⁶⁴.

Интенсивность разработки в общем небогатых залежей полезных ископаемых достигалась путем существенного увеличения числа занятых здесь рабочих рук и беспощадной эксплуатацией польских рабочих. Например, число рабочих, занятых на добыче газа и нефти, составляло в этом районе в 1938 г. — 3052 человека, в 1939 г. — 3975, в 1940 г. — 5391, в 1941 г. — 5154 человека. Самыми жестокими методами эксплуатации и свирепым террором оккупанты добивались некоторого роста продукции в добывающей промышленности. Что касается среднегодовой производительности труда рабочего, то по сравнению с довоенным периодом она значительно снизилась и составляла, по сведениям «специального уполномоченного по нефти в генерал-губернаторстве», в нефтяной промышленности: 1938 г. — 34,99 т, 1939 г. — 34,93 т, 1940 г. — 23,10, 1941 г. — 23,34 т.

Ситуация в добывающих отраслях экономики генерал-губернаторства весьма существенно отличалась от общей картины промышленного производства страны, которая выглядела довольно плачевно: большинство отраслей давало не более 50% довоенной продукции. Даже на металлургических и металлообрабатывающих заводах в Ченстохове, Островце, Стараховицах и Стальевой Воле производство составляло 25% от довоенного уровня на предприятиях, не работающих непосредственно для армии, и до 50% на обслуживающих фронт заводах⁶⁵.

«Опекаемая» нацистами текстильная промышленность продолжала производить лишь ⅓ продукции, выпускавшейся до войны, несмотря на значительное увеличение числа рабочих, занятых в этой отрасли. Электротехнические предприятия по производству кабеля давали лишь 30—50% прежнего количества продукции. Производство бумаги не превышало 35% от уровня 1938 г., производство обуви — 50%, кожи — 30—40%, продовольственных товаров — 30—40%⁶⁶.

Как следствие исключительно хищнической политики оккупантов в отношении польской промышленности, в результате острых нехваток промышленного сырья и топлива продолжало сокращаться количество действующих заводов и фабрик. В 1940—1941 гг. в Варшаве из 300 предприятий текстильной и швейной промышленности было ликвидировано 200, сырье и оборудование их вывезено. К концу 1940 г. мукомольная промышленность Варшавского дистрикта лишилась половины мельниц⁶⁷.

В довоенной Польше довольно хорошо была развита химическая промышленность, особенно парфюмерная, косметическая, фармацевтическая, резиновая. В 1940—1941 гг. в губернаторстве работало не более 50% всех химических предприятий, мощность которых также не превышала 50% от уровня 1938 г. Из существовавших в 1938 г. 340 предприятий металлообрабатывающей и электротехнической промышленности в 1940 г. в генерал-губернаторстве осталось 208, из них действующих 165⁶⁸.

Часты были простои фабрик и заводов из-за отсутствия угля, электроэнергии, производственного сырья. По этим причинам останавливались или сокращали выпуск изделий даже военные заводы. В 1969—1940 гг. из-за отсутствия сырья и топлива в течение нескольких месяцев бездействовала текстильная промышленность. В 1941 г. текстильная фабрика «Ченстоховянка» не работала 38 дней из-за отсутствия сырья и угля⁶⁹. Подобная ситуация наблюдалась также в легкой и пищевой промышленности, где сырьевые трудности вызывали систематическое падение уровня производства, сокращение численности действовавших предприятий. Столь же тяжелым было положение и в ремесле. Характерен такой пример: нацистская пресса в ноябре 1940 г. писала о «хорошем» положении дел в пошивочных мастерских, где из 1920 работало 900 мастерских, а занятость рабочей силы достигла ⅓ довоенного уровня⁷⁰. Общее число ремесленных мастерских сократилось с 235 тыс. в 1939 г. до 118 тыс. в октябре 1941 г.⁷¹ Таким образом, общее состояние промышленного и ремесленного производства в губернаторстве было весьма неудовлетворительным. По данным современных польских исследователей, стоимость промышленной продукции по сравнению с 1938 г. сократилась в 1940—1941 гг. на 63% (с 1370 до 512 млн злотых в сопоставимых ценах). На 63% сократилась стоимость ремесленной продукции (с 670 до 250 млн злотых)⁷². Сокращение числа действующих заводов, фабрик и ремесленных мастерских не могло не вызвать увеличения количества безработных в стране. Общая занятость рабочей силы в 1940 г. составляла 50% от уровня 1939 г., а в 1941 г. — 46%⁷³. Даже в промышленно развитой Варшаве занятость рабочих была в январе 1941 г. на 46,7% ниже довоенной; в Варшавском дистрикте в 1940—1941 гг. она колебалась от 37 до 55%; в Радомском дистрикте занятость рабочей силы составляла около 50% (исключительно за счет военной промышленности). В целом ряде отраслей, таких, как бумажная, химическая, пищевая, легкая, число занятых рабочих по сравнению с довоенным уровнем колебалось от 34 до 45%⁷⁴.

Резко сократилось число работающих в ремесленном производстве: с 600 тыс. до войны до 175 тыс. в мае 1941 г.⁷⁵

Итак, по сравнению с довоенным временем в промышленном и ремесленном производстве генерал-губернаторства в целом к моменту нападения гитлеровской Германии на Советский Союз преобладали процессы застоя и деградации. Говорить можно лишь о некотором оживлении по сравнению с первыми месяцами оккупации Польши в промышленности, обслуживавшей военные потребности нацистов. Прочие же отрасли производства резко отставали от довоенного уровня, не говоря уже об отраслях, рассчитанных на удовлетворение запросов местного населения. Причина застоя производства в большинстве отраслей промышленности заключалась в варварском разрушении производственного процесса, хищническом разграблении природных богатств страны, что составляло основную тенденцию экономической политики нацистов.

С лета 1940 г. предметом систематической эксплуатации стала польская деревня. В связи с острыми нехватками продовольствия нацисты прибегали к ограблению, которое грозило в будущем разрушением аграрной структуры польских земель.

Сельское хозяйство губернаторства должно было предоставлять необходимое количество продуктов немцам, живущим на польской земле, обеспечивать вермахт, полицейские и эсэсовские части⁷⁶, значительная доля (урожая отправлялась в Германию. Одна из главных задач, которую оккупационные власти ставили перед губернаторством, заключалась в бесперебойном снабжении продовольствием гитлеровской армии⁷⁷. Оккупанты старались контролировать через различные немецкие торговые фирмы, которые действовали теперь в каждом уезде губернаторства, весь оборот сельскохозяйственной продукции.

В каком состоянии находилось сельское хозяйство губернаторства в этот период? Осенью 1940 г. нацистская пресса сообщала о сборе урожая в генерал-губернаторстве, который якобы почти не уменьшился, а по некоторым видам сельскохозяйственной продукции даже увеличился по сравнению с довоенным временем. Л. Ландау, ссылаясь на данные нацистской газеты «Варшауер цайтунг», писал в сентябре 1940 г. о том, что урожай зерновых только на 2% ниже средней цифры 1934—1938 гг.⁷⁸ 1 1 сентября 1940 г. глава сельскохозяйственного отделения «правительства» Франка сделал сообщение о том, что урожай свеклы позволяет увеличить производство сахара с 800 тыс. до 1 млн т⁷⁹.

Нацисты явно приукрашивали истинное положение дел. В действительности же в 1940 г. в генерал-губернаторстве было собрано значительно меньше хлеба, чем в 1939 г. Зимой 1939/40 г. в некоторых уездах погибло до 75% озимых⁸⁰. По сведениям, собранным польскими патриотами, в 1940 г. в Краковском дистрикте было собрано по сравнению с довоенным временем лишь 40% хлеба и 70% картофеля⁸¹.

В 1941 г. в Берлине только для служебного пользования был издан справочник «Национальное крестьянство в цифрах. 1939—1940 гг», содержавший статистический материал о состоянии сельского хозяйства во всех оккупированных к тому времени странах. Согласно данным этой книги, в генерал-губернаторстве в 1939 г. было занято под зерновыми 3501 тыс. га и собрано 3987 тыс. т зерна. В 1940 г. площадь, засеянная зерном, осталась той же, а урожай составил только 2000 тыс. т, т. е. сократился почти вдвое⁸².

Продолжало падать поголовье скота в стране: к осени 1941 г. оно составляло 55—57% от довоенного⁸³. Поголовье лошадей упало на 25—40%. Наибольшее число лошадей потеряли мелкие крестьянские хозяйства. По сравнению с довоенным временем в деревнях насчитывалось в среднем только 50% рогатого скота и свиней; прироста голов скота почти не наблюдалось; производство молока упало на 25—40%⁸⁴.

Сокращение производимой в стране сельскохозяйственной продукции и использование ее в первую очередь для нужд гитлеровцев тяжело сказывалось на продовольственном положении местного, главным образом городского, населения и деревенской бедноты. Грозил голод и городу и деревне. Политика реквизиции продуктов у польских крестьян через систему принудительных сельскохозяйственных поставок применялась гитлеровцами на протяжении всего периода оккупации. Нацисты осуществляли заготовки хлеба, картофеля, яиц, птицы, мяса, молока и других продуктов путем установления определенных норм поставок для каждой гмины. Гмина производила раскладку этих норм по отдельным хозяйствам. Зимой 1940 г. система контингентов применялась эпизодически и являлась своего рода наказанием за различные неповиновения оккупационным властям. Летом — осенью 1940 г. контингенты стали собираться систематически и повсеместно. Особенно страдало от этих поставок польское малоземельное и безземельное крестьянство. За невыполнение поставок грозила конфискация всего имущества или концлагерь. И тем не менее польские крестьяне с самого начала существования контингентов саботировали их выполнение. Кулачество и помещики, как правило, выполняли контингенты, желая сохранить свою собственность и установить с оккупантами экономическое сотрудничество.

В сентябре 1940 г. гитлеровцы постановили, что генерал-губернаторство обязано сдать до окончания 1940 г. 250 тыс. т хлеба, отправить в Германию 760 т льна и 450 т шерсти⁸⁵. За 1940/41 хозяйственный год губернаторство должно было поставить 1 млн т зерна. Удалось же собрать оккупантам только 451 тыс. т⁸⁶. За это же время в Германию было вывезено 121 тыс. т картофеля, 4,5 тыс. т сахара, скота живым весом 7,5 тыс. т⁸⁷.

Довоенная Польша систематически экспортировала продукцию своего сельского хозяйства, но никогда не вывозила такого количества продовольственных товаров. Уже в 1940 г. стоимость вывезенного продовольствия увеличилась по сравнению с 1936 г. в несколько десятков раз⁸⁸.

Это свидетельствовало об откровенно хищническом ограблении польской деревни. Показателем степени ограбления польской деревни могут служить также данные об увеличении оборота «Центрального сельскохозяйственного управления». Составители отчета этой «фирмы» за 1940/41 г. не без гордости сообщали о росте из месяца в месяц товаров, находящихся в обороте управления. В июне 1941 г. этот оборот составил 62 943 тыс. злотых. Стоимость «закупленных» товаров с 20 января 1940 г. по 30 июня 1941 г. превысила 439 млн злотых. За 1940/41 хозяйственный год управление «заготовило» 330,5 тыс. т хлеба и 121,5 тыс. т фуражных культур. Чистый доход его на 30 июня 1941 г. составлял более 10 млн злотых⁸⁹.

Немецкая «фирма», ведавшая посевным фондом в губернаторстве, за период с июня 1940 г. по июнь 1941 г. увеличила свой активный капитал более чем в два раза⁹⁰.

Контингенты были не единственной формой ограбления польской деревни. Резко возросли налоги и всевозможные поборы, что неоднократно констатировалось в отчетах делегатуры лондонскому эмигрантскому правительству. В одном из таких отчетов приведены следующие данные о налоговом обложении польской деревни: в 1939 г. поземельный налог (в злотых) составлял 14 300 тыс., в 1940 г. — 25 650 тыс.⁹¹ Как видим, поземельный налог значительно вырос, основная же тяжесть его падала на мелкие крестьянские хозяйства, преобладавшие на территориях, включенных нацистами в состав генерал-губернаторства.

Во второй половине 1940 — начале 1941 г. в деревне наблюдалось усиление позиций немецких собственников, арендаторов, фольксдейче, расширилась земельная собственность СС и полиции. В руки оккупантов перешла часть польской крупной земельной собственности. Если в 1939—1940 гг. было конфисковано немногим более 100 крупных земельных владений, то к марту 1941 г. немцами принудительно управлялось уже 601 имение польских магнатов общей площадью 300 тыс. га⁹². Это значит, что 7з польской помещичьей собственности перешла к немцам. Участились конфискации земельных наделов в Люблинском и Краковском дистриктах, что было связано с определенными колонизационными и политическими планами нацистов. В Краковском дистрикте к началу 1941 г. было конфисковано оккупантами и передано под принудительное управление 184 крупных земельных владения. В феврале 1941 г. нацисты захватили еще 9 лесных наделов площадью 8352 га и конфисковали 5 земельных участков общей площадью 2062 га⁹³. В шести крупных владениях на Люблинщине хозяйничали эмиссары Гиммлера, создав так называемые опорные полицейские пункты⁹⁴. Большие земельные площади захватили оккупанты и в Варшавском дистрикте, где они располагали 244 наделами площадью около 75 тыс. га и расселили около 2 тыс. семей немецких колонистов, передав им в пользование еще 15 тыс. га польской земли. Общее количество изъятой у поляков земли, по нацистским данным, составило только в Варшавском дистрикте 90 тыс. га⁹⁵. Общая площадь конфискованной для военных целей земли в губернаторстве в этот период равнялась 30 400 га⁹⁶.

Трудно установить количество всей земли, конфискованной нацистами у польских крестьян в генерал-губернаторстве. Но источники свидетельствуют, что с весны 1941 г. экспроприация земель польского крестьянства усилилась. В 1940 г. в Радомском дистрикте были конфискованы земли 26 деревень, в 1941 г. — еще 48⁹⁷. В Люблинском дистрикте сотни гектаров крестьянской земли были заняты под многочисленные здесь трудовые и концентрационные лагеря, аэродромы, военные заводы всевозможные стратегические укрепления, наконец, просто переданы немецким поселенцам. Основная масса конфискаций крестьянской собственности в Люблинском дистрикте пришлась на более поздний период и была связана с выселениями в Замостье. Тысячи поляков оказались тогда лишенными крова и всяких средств существования.

Таким образом, началась постепенная германизация польской земли в генерал-губернаторстве, передача ее в пользование и в собственность представителям «высшей расы» — немцам.

Итак, в последние месяцы 1939 — в первой половине 1941 г. сложилось основное содержание и оформились методы нацистской экономической политики в оккупированной Польше.

Она проявлялась главным образом в двух направлениях. Первым и ведущим для генерал-губернаторства направлением было безудержное ограбление и эксплуатация страны для усиления военного потенциала гитлеровской Германии, необходимого последней для методического развертывания агрессии. Грабеж был сутью экономической деятельности нацистов, начиная с сентября 1939 г. Оккупационные административные власти разграбили собственность бывшего Польского государства и определенную часть собственности польских владельцев и создали так называемую опекунскую систему. Жестоко эксплуатировало польское национальное достояние военное командование вермахта, «арендовавшее» у оккупационной администрации землю, заводы и горнорудные предприятия. Вермахт и самостоятельно производил конфискацию польской собственности. Грабили страну германские банки, которые контролировали денежную систему губернаторства, и монополии, обосновавшиеся в ключевых отраслях польской экономики. Говоря об ограблении в широком смысле слова, мы имеем в виду также и жесточайшую эксплуатацию на местах производственных мощностей страны.

Очень быстро проявилась и вторая сторона деятельности оккупантов, а именно внедрение немецкого капитала в экономику генерал-губернаторства, германизация польской национальной экономики. По сравнению с «присоединенными» к Германии польскими землями, где германизацией сразу же были широко охвачены почти все категории польской собственности, в генерал-губернаторстве этот процесс выглядел более замедленным по времени и менее широким по масштабам. И все-таки германизаторские тенденции и здесь выявились сразу же после прихода оккупантов.

Текущие практические потребности гитлеровской Германии замедляли ход германизации и определяли формы ее осуществления. На первом этапе оккупации, до июля 1941 г., преобладающей формой отчуждения польской собственности были принудительное управление и аренда, хотя конфискациями было охвачено большое число предприятий. В первую очередь это коснулось бывшей государственной и крупной частной польской собственности и собственности лиц еврейской национальности.

Главным «собственником» в губернаторстве выступали оккупационные власти, они осуществляли «опеку» и сдавали предприятия в аренду германским монополиям и отдельным предпринимателям. Права на конфискацию имели также вермахт и полиция.

Антипольский характер нацистской экономической политики в генерал-губернаторстве ярко проявился уже в первые месяцы присутствия оккупантов на польской земле. Позиции польского предпринимательства оказались существенным образом подорванными. Сокращение сферы приложения польского капитала и вытеснение его из ведущих отраслей промышленности, перевод поляков в основном в сферу обслуживания, устранение их от управления экономической жизнью страны, от распоряжения денежной системой, от распределения сырья, необходимого промышленного оборудования, от получения заказов, зависимость от немецких фирм, многочисленных поставщиков, скупщиков были ярким свидетельством нацистской политики, рассчитанной на ликвидацию экономических основ и возможностей для самостоятельного политического и государственного существования польской нации в будущем.

Но так как частная инициатива поляков в принципе пока не была ликвидирована, поляки составляли подавляющий элемент (после запрещения еврейского предпринимательства) в средней и мелкой промышленности, в ремесле и розничной торговле. Значительно сильнее выглядели экономические позиции польских собственников в деревне, хотя и там к середине 1941 г. была уничтожена ⅓ крупной помещичьей собственности; процесс экспроприации крестьянства в губернаторстве не принял широких размеров, но наметился.

Некоторая часть польских собственников, желая спасти свое имущество, пошла на экономическое сотрудничество с новыми властями, поставляла оккупантам промышленные изделия и продовольствие, нещадно эксплуатируя рабочих и деревенскую бедноту. Заинтересованные в бесперебойных поставках сельскохозяйственной и промышленной продукции, оккупанты участвовали в этом экономическом компромиссе, но участие их носило временный характер, поскольку нацисты в будущем намеревались полностью уничтожить остатки экономических позиций польских собственников.

Первоначально оккупанты видели в губернаторстве прежде всего аграрно-сырьевой придаток и гигантский источник дешевой рабочей силы. Политика в отношении промышленности на этих землях состояла тогда в использовании и вывозе имеющихся запасов сырья и промышленного оборудования, полуфабрикатов, готовой продукции.

Но вскоре, и в особенности в связи с подготовкой агрессии Германии против СССР, нацисты отошли от начальных планов использования генерал-губернаторства уже в военное время только как аграрно-сырьевого придатка Германии. Военные потребности заставили их временно отказаться от беспощадного разрушения польской промышленности. Грабежи и вывоз производственных мощностей и сырья стали заменяться использованием заводов и фабрик на месте и вывозом произведенных здесь изделий промышленного и ремесленного производства. Продолжая эксплуатировать губернаторство как аграрный придаток, оккупанты превратили его в военный плацдарм, а на местных заводах стали налаживать выпуск и ремонт военной техники, что привело к некоторому, но весьма однобокому оживлению экономики губернаторства по сравнению с осенью 1939 г.

Экономическое состояние страны в целом, положение ее населения было крайне тяжелым. До июня 1941 г. вследствие массового разрушения в промышленности, вывоза сырья, полуфабрикатов, готовой продукции, оборудования, демонтажа предприятий, вывоза людей на принудительные работы в Германию, произвола немецких властей, а также разрушений, явившихся результатом военных действий в сентябре 1939 г., закрылось или было ликвидировано властями большое число промышленных предприятий. Действующие производственные мощности были загружены лишь частично. Даже на заводах, обслуживавших фронт, уровень производства был далек от довоенного. Заводы и фабрики, обеспечивавшие нужды местного населения, постепенно закрывались, поскольку были лишены сырья и не пользовались поддержкой властей. Транспортный, энергетический, сырьевой и топливный голод со все нарастающей силой проявлялся даже в военном производстве. В связи с закрытием более половины существовавших на территории губернаторства предприятий возросла безработица. Таковы были итоги нацистского «управления» экономикой губернаторства к моменту нападения Германии на Советский Союз.

Примечания

1. A. Milward. Die deutsche Kriegswirtschaft..., S. 38.

2. И.Н. Чемпалов. Дипломатическая подготовка к установлению экономического и военно-политического господства германского империализма на Балканах. «Международные отношения в новейшее время», ч. II. «Ученые записки Уральского государственного университета», № 46, серия истории, выпуск 3. Свердловск, 1966, стр. 8; «Анатомия войны». М., 1971, стр. 35 и др.

3. D. Eichholtz. Geschichte der deutschen Kriegswirtschaft. 1939—1945, Bd. I. 1939—1941. Berlin, 1969, S. 164—167.

4. См.: «Hamburger Fremdenblatt», 4.I.1942.

5. См.: Д.М. Проэктор. Некоторые аспекты создания гитлеровского плана агрессии против СССР. «Вторая мировая война. Общие проблемы». М., 1966, стр. 298—301; он же. Война в Европе. М., 1963, стр. 349; Г.И. Реутов. Операция «Морской лев»: провал или блеф Гитлера? «Новая и новейшая история», 1970, № 5, стр. 123.

6. «Германский империализм и вторая мировая война». М., 1963, стр. 195.

7. П.А. Жилин. Как фашистская Германия готовила нападение на СССР. М., 1965, стр. 111.

8. Materiały i Dokumenty WIH, t. 77, r. 617, kl. 1804703, 1804704.

9. Materiały i Dokumenty WIH, t. 77, r. 663, kl. 1827825.

10. L. Landau. Kronika lat..., t. I, str. 793.

11. ЦГАОР СССР, ф. 7445, оп. 1, д. 1696, л. 3; д. 1699, л. 84, 85.

12. H. Streng. Die Landwirtschaft..., S. 6.

13. M. du Prel. Das Generalgouvernement..., S. 162.

14. ЦГАОР СССР, ф. 7445, оп. 1, д. 1702, л. 128.

15. «История Великой Отечественной войны», т. I. М., 1960, стр. 381.

16. ЦГАОР СССР, ф. 7445, оп. 1, д. 1702, л. 42.

17. Cz. Madajczyk. Polityka III Pzeszy..., t. I, str. 534.

18. M. du Prel. Das Generalgouvernement..., S. 162.

19. Строительная служба — инструмент принудительного использования польского населения на наиболее тяжелых работах. Условия жизни и труда людей, «призванных» на строительную службу, были равносильны условиям концлагеря. В 1941 г. эта служба принесла оккупантам доход в 1,75 млн злотых.

20. M. du Prel. Das Generalgouvernement..., S. 162.

21. Materiały i Dokumenty WIH, t. 77, 633, kl. 1827854.

22. AZHP, sygn. 203-III-64, str. 15.

23. «Wer finanziert den Krieg? Die Kriegswirtschaftliche Mitwirkung der Banken». Wien, 1942, S. 54.

24. G. Thomas. Die Geschichte..., S. 433, 436.

25. Materiały i Dokumenty WIH, t. 77, r. 617, kl. 1803904.

26. F. Skalniak. Bank..., str. 108, 111. Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy..., t. I, str. 534.

27. F. Skalniak. Bank..., str. 221, 225.

28. F. Skalniak. Bank..., str. 187, 189.

29. К концу 1941 г. Германия получила военной продукции из Франции на 914 млн марок, из Голландии на 413, из Дании на 64, из Норвегии на 115 млн («Германский империализм и вторая мировая война», стр. 195).

30. Materiały i Dokumenty WIH, t. 77, r. 633, kl. 1827741—1827762, 1827764—1827771.

31. AZHP, sygn. 203-III-8, str. 143; sygn. 203-III-71, str. 30.

32. AZHP, sygn. 203-III-8, str. 151—152.

33. AZHP, sygn. 203-III-64, str. 93—94.

34. AZHP, sygn. 203-III-74, str. 121.

35. AZHP, sygn. 203-III-8, str. 151—152.

36. AZHP, sygn. 203-III-64, str. 176—177.

37. Там же, стр. 55—56.

38. Materiały i Dokumenty WIH, t. 77, r. 633, kl. 1827706.

39. Materiały i Dokumenty WlH, t. 77, r. 617, kl. 1804070—1904073.

40. Cz. Madajczyk. Generalna Gubernia w planach hitlerowskich. Warszawa, 1961, str. 76; он же. Polityka III Rzeszy..., t. I, str. 566.

41. T. Brustin-Berenstein. О niektórych zagadnieniach..., S. 252.

42. «Deutsche Handelskammer für dgs GG». Sitzungen. Berlin, 1941, S. 3.

43. F. Skalniak. Bank..., str. 40.

44. Еще 18 сентября 1940 г. «Дрезднер банк» направил в министерство хозяйства Германии письмо, в котором требовал расширить сферу действия подчиненного ему краковского «Коммерциальбанк» за счет варшавского Торгового банка.

45. F. Skalniak. Bank..., str. 45.

46. L. Landau, J. Tomaszewski. Bank Handlowy..., str. 458—459.

47. L. Landau. Kronika lat wojny i okupacji, t. III. Warszawa, 1963, str. 685.

48. ЦГАОР СССР, ф. 7445, оп. 1, д. 1702, л. 132—133.

49. L. Landau. Kronika lat..., t. III, str. 735.

50. ЦГАОР СССР, ф. 7445, оп. 1, д. 1702, л. 132—133.

51. Materiały i Dokumenty WIH, t. 77, r. 617, kl. 1804681—1804684.

52. Там же, r. 630, kl. 1828018.

53. Materiały i Dokumenty WIH, t. 77, r. 617, kl. 1828053.

54. VOB1. GG, 1940, T. I, N 61, S. 317.

55. ЦГАОР СССР, ф. 7445, оп. 1, д. 1702, л. 44; J.W. Gołębiowski, Walka PPR o nacjonalizację przemysłu, str. 20.

56. Ся. Madajczyk. Polityka III Rzeszy..., t. I, str. 532.

57. Там же.

58. T. Berenstein. O handlowym towarzystwie..., str. 92.

59. Там же, стр. 97, 103.

60. VOB1 GG, T. I, 1940, N 44, S. 214—215.

61. «Die Gütererzeugende Wirtschaft im GG». Krakau, 1942, S. 21.

62. AZHP, sygn. 202-I-43, str. 265.

63. T. Szreter. Gospodarka surowcowa... str. 265—269; AZHP, sygn. 202-I-43, str. 265.

64. T. Szreter. Gospodarka surowcowa..., str. 276.

65. T. Kłosiński. Polityka przemysłowa..., str. 95.

66. AZHP, sygn. 202-I-43, str. 268; T. Kłosiński. Polityka przesmyslowa..., str. 98; Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy..., t. I, str. 578; Die Gütererzeugende..., S. 23, 24, 45.

67. Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy..., t. I, str. 571.

68. «Die Gütererzeugende...», S. 21.

69. AZHP, sygn. 202-I-43, str. 268; Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy..., t. I, str. 579.

70. L. Landau. Kronika lat..., t. I, str. 686.

71. Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy..., t. I, str. 581.

72. J. Kostrowicka, Z. Landau, J. Tomaszewski. Historia gospodarcza..., str. 402.

73. AZHP, sygn. 202-I-43, str. 262.

74. Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy..., t. I, str. 576.

75. Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy w okupowanej Polsce, t. II. Warszawa, 1970, str. 12.

76. На территории губернаторства к июню 1941 г. находилось около 2 млн гитлеровских солдат и офицеров. См.: «История Великой Отечественной войны Советского Союза», т. I. М., 1960, стр. 384; L. Herzog, К. Radziwończyk. Walka zbrojna narodu polskiego yod okupacją hitlerowską w świetle dokumentów Wehrmachtu. «Wojskowy przegląd historyczny», 1966, N 4, str. 77.

77. Materiały i Dokumenty WIH, t. 84, r. 137, kl. 1440665.

78. L. Landau. Kronika lat..., t. I, str. 683, 795.

79. ЦГАОР СССР, ф. 7445, оп. 1, д. 1702, л. 64.

80. AZHP, sygn. 202-I-43, str. 39.

81. Там же, стр. 41.

82. «Die Landesbauerschaften in Zahlen. 1939—1940». Berlin, 1941, S. 200—280.

83. S. Piotrowski. Proces Hansa Franka, str. 137—138.

84. AZHP, sygn. 202-I-43, str. 41, 199.

85. ЦГАОР СССР, ф. 7445, оп. 1, д. 1702, лл. 43, 94, 113.

86. AZHP, 202-I-43, str. 202, 207; по данным Ч. Мадайчика, губернаторство поставило 383 тыс. т. зерна (Cz. Madajczyk. Polityka III Rzeszy..., t. II, str. 90).

87. L. Kostrowicka, Z. Landau, J. Tomaszewski. Historia gospodarcza..., str. 418.

88. H. Streng. Die Landwirtschaft..., S. 85, 87.

89. Там же, стр. 10, 36.

90. Archiwum Państwowe Województwa Krakowskiego (далее — APWK), Regierung des GG, I, F-2.

91. AZHP, sygn. 202-I-43, str. 175.

92. Там же, стр. 208.

93. L. Landau. Kronika lat..., t. III, str. 736.

94. T. Berenstein. O podłożu gospodarczym..., str. 56.

95. F. Gollert. Warschau unter deutschen Herrschaft. Krakau, 1942, S. 188.

96. AZHP, sygn. 202-I-43, str. 209.

97. Там же.