III.2. Механизмы осуществления власти

Москва в 1960-е годы не вмешивалась во внутреннюю политику ПОРП, и Гомулка имел полную свободу в ее проведении.

Первый секретарь любил публично повторять, что коммунизм — это будущее мира. В своих воспоминаниях он писал: «Моя вера в Коммунистическую партию Польши, ее органы, идеи социализма была похожа на веру в Бога и его святую церковь...»¹. Одновременно он был горячим патриотом. Как вспоминал деятель Объединенной крестьянской партии С. Гуцва, «если в идеологических вопросах Гомулка был излишне принципиальным человеком, то в вопросах национально-государственных интересов его взгляды были близки к национализму»².

Постепенно проявлявшиеся негативные черты В. Гомулки (категоричность суждений, нетерпимость к другому мнению, автократизм при принятии решений) способствовали усилению авторитарной системы осуществления власти. Вся ее полнота была сконцентрирована в руках так называемого узкого руководства. Заседания Политбюро ЦК ПОРП проходили редко и нерегулярно. Секретариат ЦК практически не собирался. Решения Политбюро механически доводились до сведения остальных органов власти. По словам Я. Шидляка, на его стол, а он тогда был кандидатом в члены Политбюро и секретарем ЦК, часто попадали решения Политбюро и секретариата ЦК, принятые неформальным путем (с нарушением процедуры) и уже подписанные секретарями или членами Политбюро³.

Сейм играл второстепенную роль. Если сейм второго созыва (1957—1961 гг.) собирался 59 раз и принял 174 закона, то сейм третьего созыва (1961—1965 гг.) — 32 раза и принял 93 закона. В свою очередь сейм четвертого созыва (1965—1969 гг.) провел только 23 заседания и принял 60 законов. Ослабление активности наблюдалось в союзнических партиях и общественных организациях. В результате политическая жизнь страны становилась все более формализованной.

Что касается заседаний Политбюро, особенно в конце пребывания у власти, Гомулка считал их попросту потерей времени. В 1960-е годы эти заседания проходили в среднем раз в месяц (в 1969 г. Политбюро собиралось только 9 раз, в 1970 г. — 16)⁴. В заседаниях Политбюро, в которых почти всегда участвовали секретари ЦК, решения принимались на основе предварительно разосланных материалов. Поэтому каждый член Политбюро имел возможность познакомиться с обсуждаемой тематикой перед заседанием и высказать свое мнение на заседании. В повестке дня заседания всегда был пункт «разное», когда члены руководства могли поднимать любые вопросы в форме информации или предложений. Сам Гомулка готовился к заседаниям основательно, знал обсуждаемые материалы досконально. Политбюро тогда не было органом для обсуждения текущих политических событий. Например, для того, чтобы оценить мартовские выступления 1968 г., Политбюро собралось спустя месяц после их окончания. А во время декабрьского бунта в 1970 г. — только 19 декабря, уже после драматических событий на Балтийском побережье. На Политбюро в основном рассматривались экономические вопросы, особенно связанные с заработной платой и ценами, балансом внешней торговли и др.

С. Трепчиньский, в 1960—1971 гг. руководитель канцелярии секретариата ЦК, писал: «Не было на заседаниях четкого процесса принятия решений, никогда члены Политбюро не голосовали формальным образом. Не всегда до конца было ясно: принято решение или нет. В итоге я оказывался в сложной ситуации, так как после заседания Политбюро, особенно во второй половине 1960-х годов, все труднее было определить, было ли принято решение и какое»⁵.

При Гомулке материалы к заседанию Политбюро подготавливали правительство, некоторые министерства и отделы ЦК. Они должны были быть подписаны авторами и содержать выводы, которые должны быть основой для дискуссии. Гомулка задавал много уточняющих вопросов и весьма раздражался, если автор не был в состоянии дать исчерпывающий ответ. Однажды первый секретарь резко прикрикнул на Циранкевича: «А ты, лысая башка, мог бы по крайней мере прочитать, что здесь твои подчиненные понаписали!»⁶.

В 1969—1970 гг. Гомулка нередко заменял заседания Политбюро рабочими совещаниями, на которых не велись протоколы и в которых принимали участие несколько членов Политбюро и секретариата ЦК. Очень редко собирался секретариат ЦК, так как секретари ЦК участвовали в заседаниях Политбюро и в рабочих совещаниях. В 1967 г. он заседал 1 раз, 1968 г. — 3 раза, 1969 г. — 5 раз, 1970 г. — 4 раза. Члены секретариата участвовали в принятии таких решений, как состав делегаций, направлявшихся в социалистические страны для обмена опытом или на съезды, утверждение программ торжественных заседаний и др., путем рассылки или опросов. Все кадровые назначения и увольнения, относившиеся к компетенции секретариата, Гомулка подписывал последним и всегда ставил дату.

Пленумы ЦК — высшие партийные органы, действовавшие между съездами, — созывались регулярно. В связи с подготовкой пленума ЦК обычно создавалась комиссия, состав которой определяло Политбюро. Материал, подготовленный этой комиссией, направлялся членам Политбюро и секретариата ЦК и представлялся на заседании Политбюро одним из его членов. Затем происходило обсуждение этого материала, в котором Гомулка участвовал последним, высказывал свои суждения и обобщал предложения. В проект документа постранично вносились поправки и дополнения, принятые на Политбюро. Подготовленный таким образом материал рассылался членам ЦК и участникам заседания. На основе подготовленного материала готовился проект решения пленума. Во время заседания пленума избиралась комиссия, которая готовила окончательный текст проекта решения с учетом предложений членов ЦК. Сам Гомулка никогда не входил в состав комиссий и не принимал участия в их работе. Он не хотел давить своим авторитетом на решение пленума.

Проекты планов развития народного хозяйства разрабатывал Госплан (Комиссия планирования). Перед тем как они выносились на Политбюро, они многократно проходили через руки Гомулки, обсуждались на «узких» совещаниях с его участием. На эти совещания всегда приглашался глава правительства Циранкевич. Если обсуждаемые вопросы относились к компетенции того или иного секретаря ЦК, то их рассмотрение происходило с участием последнего.

Экономикой фактически руководил Гомулка. Циранкевич делал все, чтобы ею не заниматься (и тем самым избегал критики со стороны ЦК и первого секретаря и недовольства народа). Поэтому в 1964 г. Гомулка решил поменять премьера. Во время отпуска он встретился с Гереком и намекнул ему, что хочет видеть его на посту главы польского правительства. Однако Гомулка натолкнулся на решительное возражение со стороны Герека, который заявил, что Циранкевич олицетворяет участие ППС во власти. Гомулке пришлось согласиться с таким объяснением.

Изменение социальной структуры общества неизбежно влияло на социальный состав и численность ПОРП. В 1960-х годах она превращается в массовую партию. Если в 1959 г. ее численность составляла 1 млн человек, в 1964 г. она уже насчитывала 1,5 млн, в 1968 г. — более 2 млн, в 1970 г. — 2,3 млн Соответственно уменьшалась доля членов партии, которые в ней (ППР и ППС) состояли до 1948 г. В 1960 г. таких было более половины, в 1970 г. — только 17%. Тем самым ПОРП теряла черты авангарда. В социальной структуре партии в 1960-х годах рабочих было немного меньше, чем интеллигенции и служащих. В 1960 г. доля рабочих составляла 40,3%, в 1965 г. — 40,1%, в 1970 г. — 40,3%, т. е. оставалась на одном уровне. То же можно сказать о доле интеллигенции и служащих: в 1960 г. она составляла 42,9%, в 1965 г. — 42,7%, 1970 г. — 42,4%. Однако по сравнению с рубежом 40—50-х годов это были огромные изменения, партия бюрократизировалась. Доля крестьян колебалась в пределах 11,2—12%.

В. Гомулка по известным причинам (в 1951—1954 гг. он подвергался репрессиям) не был расположен к органам внутренних дел и госбезопасности, недооценивал их, был склонен уменьшать их роль и критиковать. За 14 лет своего пребывания у власти он ни разу не посетил здание Министерства внутренних дел. При Гомулке ни один министр внутренних дел не был членом Политбюро, только членом ЦК ПОРП. Он на личном опыте убедился, к чему ведет всесилие органов госбезопасности. После сокращения численности органов госбезопасности в 1956 г. в два раза, в 1960-е годы она постепенно вновь стала расти. В 1960 г. в этих органах работали 11 393 человека, в 1970 г. — 18 215 человек, в том числе на центральном уровне — соответственно 5125 (44,98% всех сотрудников) и 7374 (40,48%)⁷. В 1969 г. 64% всех работников имели рабочее происхождение, 27% — крестьянское и только 9% были выходцами из интеллигенции⁸.

Контроль над органами безопасности осуществляли В. Гомулка, который имел доступ ко всем секретным материалам, секретари ЦК ПОРП З. Клишко и Р. Стшелецкий, а также руководители административного отдела ЦК ПОРП — вначале К. Виташевский, а затем С. Каня.

С приходом к власти Гомулки несколько изменились методы работы с агентами. В 1960 г. запрещено было вербовать членов ПОРП, как говорилось в инструкции об оперативной работе, «по принципиальным причинам»⁹. Этот запрет просуществовал до 1989 г. Поэтому привлекали к сотрудничеству в основном беспартийных. Вербовали прежде всего беспартийных интеллигентов и священнослужителей, стремившихся получить заграничный паспорт для поездок на Запад.

Во второй половине 1950-х годов и 1960-е годы 60—70% агентов спецслужб по-прежнему сотрудничали по идейным соображениям. Платные сексоты составляли лишь 10—15% среди тайных сотрудников; остальные вербовались на основе шантажа. К началу 1970-х годов ситуация изменилась: идейных было около 30%, больше половины вербовались на основе шантажа, а остальные были платными агентами. В 1960 г. численность тайных сотрудников составляла всего 8720 человек (самая низкая за всю историю ПНР). Однако в связи с конфликтом с католической церковью и мартовскими событиями эта численность стала расти, достигнув в 1966 г. 11 тыс., а в конце 1971 г. — более 17 тыс. человек¹⁰. В 1960-х годах был проведен анализ эффективности деятельности агентов. Оказалось, что только около 15% по-настоящему честно информировали, остальные или вообще не информировали, или давали информацию, которая не представляла никакой ценности.

Несмотря на укрепление внутреннего суверенитета ПНР после 1956 г., органы госбезопасности, а также армейские структуры оставались в тесных отношениях с аналогичными службами Советского Союза. Через эти польские структуры, особенно в кризисные моменты, в КГБ и советские военные разведывательные органы шла важнейшая информация о ситуации в Польше, которая обрабатывалась и передавалась советскому руководству для ориентации при принятии политических решений.

В мартовских событиях 1968 г. штатные работники СБ и агенты, поддерживая фракцию «партизан», сыграли важную роль в борьбе за власть в стране. В этот период контрразведка располагала большей агентурой, чем департамент МВД, занимавшийся политической оппозицией. В процессе больших кадровых перемен многие из агентов заняли руководящие посты в учреждениях и на предприятиях.

Примечания

1. Rolicki J. Edward Gierek. S. 166.

2. Ibid. S. 200.

3. Gucwa S. Od «Wici» do marszałka Sejmu. Warszawa, 1995. S. 95.

4. Centrum władzy. Protokoły posiedzeń kierownictwa PZPR. Wybór z lat 1949—1970. Warszawa, 2000. S. 9, 10.

5. Eisler J., Trepczyński S. Grudzień'70 wewnątrz «Białego Domu». Warszawa, 1991. S. 58.

6. How are you doing Mr Olszowski? S. 38.

7. Czekiści. Organy bezpieraeństwa w europejskich krajach bloku sowieckiego. 1944—1989. Warszawa, 2010. S. 422.

8. Ibid. S. 424.

9. Ibid. S. 413.

10. Ibid. S. 439.