Библиотека
Исследователям Катынского дела

Глава 23. Восстание 1863 года

Предлогом к началу восстания послужил рекрутский набор, проведенный в Варшаве в ночь со 2 на 3 января 1863 г. В результате было решено забрать многих известных участников уличных беспорядков. Но, предупрежденные чиновниками — своими сообщниками, эти молодые люди успели бежать из Варшавы и, собравшись в окрестных лесах, образовали первые революционные отряды.

13 января, по окончании развода лейб-гвардейского Измайловского полка в Михайловском манеже, Александр И, собрав вокруг себя офицеров, сам сообщил им о вспыхнувшем в Польше мятеже. «Так как многим из вас, господа, — сказал император, — вероятно, неизвестны последние происшествия в Царстве Польском, то я хочу, чтобы вы узнали о них от меня самого. После столь благополучно совершившегося набора, со 2-го на 3-е января, стали появляться мятежнические шайки на обоих берегах Вислы, для рассеяния которых были немедленно посланы отряды. Наконец, в ночь с 10-го на 11-е число по всему Царству, за исключением Варшавы, было сделано внезапное нападение на войска наши, стоящие по квартирам, причем совершены неслыханные злодейства. Так, например, около Седлеца атакованные солдаты оборонялись отчаянно в одном доме, который мятежники подожгли, не видя средств им завладеть. Несмотря на то, храбрые войска наши отбили повсюду мятежников. По первым сведениям, потеря наша заключена в тридцати человеках убитыми, в том числе старый наш измайловский товарищ, командир Муромского пехотного полка Козлянинов. Раненых до четырехсот и между ними генерал Каннабих. Подобная же попытка была сделана около Белостока, в пределах даже Империи. Но и после сих новых злодейств я не хочу обвинять в том весь народ польский, но вижу во всех этих трудных событиях работу революционной партии, стремящейся повсюду к ниспровержению законного порядка».

Для подавления мятежа в зародыше были приняты соответствующие меры. По распоряжению наместника Константина Николаевича во всем Царстве Польском вновь вводилось военное положение, отмененное в предыдущие годы во многих местностях частными распоряжениями. Было объявлено высочайшее повеление о том, чтобы мятежников, взятых в плен с оружием в руках, судить на месте преступления сокращенным военно-полевым судом, а приговоры немедленно приводить в исполнение, по конфирмациям начальников военных отделов, соответствующих пяти губерниям Царства Польского. Были восстановлены военно-ссудные комиссии, изданы правила о наложении секвестра на имущество всех лиц, причастных к восстанию.

К началу восстания в Варшавском военном округе1 находилось шесть пехотных дивизий (3-я, 4-я, 5-я, 6-я, 7-я и 3-я гвардейская, в 1862 г. переведенная в Варшаву из-под Петербурга) и три кавалерийские дивизии (2-я, 3-я и 7-я).

Пешая артиллерия Варшавского округа состояла из 32-х полупудовых единорогов, 32-х 12-фунтовых пушек и 32-х 12-фунтовых облегченных пушек, и также 32-х 4-фунтовых нарезных с дула заряжаемых пушек. Конная артиллерия состояла из восьми полупудовых единорогов, восьми 12-фунтовых облегченных пушек, четырех четвертьпудовых единорогов и четырех 6-фунтовых пушек. Всего в Царстве Польском имелось 90-тысячная армия и 3 тысячи солдат пограничной стражи.

Великий князь Константин поначалу действовал очень бестолково и вместо решительных ударов по мятежникам приказал войскам очистить целый ряд важных населенных пунктов, стянув все свои силы в несколько больших отрядов. Вся тяжесть борьбы легла на пограничную стражу, вначале совершенно не поддержанную войсками. Южная и западная границы Варшавского округа были благодаря этому открыты для ввоза повстанцам оружия, в том числе льежских штуцеров2.

Еще до начал восстания заговорщики послали в Париж к одному из видных эмигрантов — Мирославскому3 — депутацию, которая провозгласила его диктатором. Мирославский принял звание диктатора и отправился в Познань (Пруссия). У Крживосоизаон перешел русскую границу со своим секретарем Куржиной и двенадцатью офицерами. К нему присоединилось более сотни учащейся молодежи из Варшавы и окрестностей, всего набралось около пятисот человек.

7 февраля отряд Мирославского на опушке Крживосоизского леса столкнулся с русским отрядом полковника Шильдер-Шульднера в составе трех с половиной рот пехоты, шестидесяти казаков и пятидесяти пограничников. Поляки были рассеяны. Мирославский с остатками своего отряда бежал к деревне Троячек, где соединился с повстанческим отрядом Меленицкого. Оба отряда заняли позицию на опушке леса у Троячека, где были вновь атакованы и наголову разбиты Шильдер-Шульднером. После этого великий диктатор бежал в Париж, где благополучно почил 22 ноября 1878 г.

После бегства Мирославского руководство восстанием формально переходило к Мариану-Мельхиору Лангевичу4. В начале восстания Лангевич появился в городке Вонхоцке близ Суходнева. У него имелась походная типография, и весь край был наводнен прокламациями. У Лангевича в Вонхоцке собралось более трех тысяч человек при пяти пушках.

Для разгрома отряда Лангевича в городе Радом был создан сводный отряд генерал-майора Марка в составе одного батальона и одной роты Могилевского пехотного полка, саперной роты, двадцати казаков и двух 4-фунтовых нарезных с дула заряжаемых пушек. Уже на походе к Марку присоединились два эскадрона (дивизион) новороссийских драгун майора Красинского, следовавшие из Стопницы через Кельцы в Радом.

20 января 1863 г. генерал-майор Марк выступил в Шидловец, где, узнав от проезжего еврея, что тот видел драгун верстах в десяти за Суходневым, послал в час дня поручика Лускино к дивизиону с предписанием быть на следующее утро в деревне Милицы для присоединения к отряду. Приехав в Суходнев, Лускино был схвачен повстанцами и отвезен в лагерь Лангевича в Вонхоцке, а бывшее при нем предписание отобрано, чем обнаружилось движение отрядов.

Между тем дивизион, прибыв вечером 20 января к реке Лосенице, застал мост разрушенным, а на противоположном берегу обнаружились передвижения мятежников. К рассвету 21 января из Кельц были высланы в подкрепление драгунам три роты Смоленского полка и шестьдесят казаков. В 6 часов утра Красинский, починив мост, двинулся к Суходневу, который оказался не занятым мятежниками. По словам местных жителей, отряд инсургентов в тысячу человек накануне, 20 января, оставил Суходнев и отошел к Вонхоцку.

При входе в Суходнев майор Красинский получил через еврея записку от генерала Марка с уведомлением, что его драгуны назначены в состав экспедиционного отряда, и с приказанием присоединиться к нему в Бзине. Поэтому драгуны без остановки прошли Суходнев, а три смоленские роты и казаки, не имея приказания сопровождать их дальше, остались в местечке.

Между тем Лангевич, собирая свой отряд в Вонхоцке, отлично знал обо всех передвижениях русских войск. Распустив слух, что Суходнев оставлен и зная маршрут дальнейшего следования драгун, Чаховский подготовил засаду (из трехсот человек с ружьями без штыков) на лесистом перевале в трех верстах от Суходнева, на дороге к Бзину. Остальная часть отряда скрытно заняла Суходнев.

Когда оба эскадрона втянулись в лес, засада, пропустив голову колонны, дала залп, и инсургенты бросились на 4-й эскадрон. Драгуны частью открыли огонь, а частью бросились в штыки и вскоре опрокинули нападавших, прогнав их к выходу из дефиле. В это время на выстрелы прискакали казаки из Суходнева и помогли в дальнейшем преследовании.

Между тем майор Смоленского пехотного полка Бентковский, который оставался с тремя ротами в Суходневе, также двинулся на выстрелы, оставив обоз под прикрытием полувзвода поручика Крупского. Как только роты отошли на достаточное расстояние, мятежники, засевшие в местечке, атаковали обоз. Крупский решил оставить Суходнев и, заняв на опушке каменную кузницу, начал отстреливаться. Между тем Бентковский с двумя ротами немедленно вернулся к Суходневу; повстанцы быстро разбежались, и обозу удалось присоединиться к отряду у Милицы.

Стычка драгун и эпизод с обозом задержали генерала Марка до двух часов дня. Не решаясь атаковать Вонхоцк, он стал у Милицы на ночлег. Рассеянные остатки отряда Чаховского отступили к Вонхоцку, разрушив после себя мост через речку Тарновку в селе Парашове.

Вечером к отряду генерала Марка подошли еще две роты Галицкого полка, направленные из Кельц.

На следующий день с рассветом, присоединив к себе три роты Смоленского полка и казаков и оставив две роты для прикрытия обоза, построенного вагенбургом у Милицы, генерал Марк выступил к Вонхоцку, который и занял без боя, так как Лангевич успел отступить. Заняв Вонхоцк, Марк посчитал экспедицию оконченной и отошел к Милице, а 23 января выступил обратно в Радом, куда прибыл на следующий день.

Части отряда Лангевича удалось уйти. 31 января 1863 г. Лангевича атаковал русский отряд полковника Ченгери, Лангович опять бежал. На месте его лагеря русские обнаружили три самодельные деревянные пушки.

Лангевич же у Радкова соединился с отрядом Езеранского, но 12 февраля был снова настигнут и разбит полковником Ченгери у местечка Влощово. Лангевич опять уцелел и отправился вначале в Олькумский уезд, а затем в Меховецкий уезд и расположился в селе Гоща в 16 верстах от Кракова. После всех поражений он сумел сохранить походную типографию. В своих прокламациях Лангевич превращал поражения в блестящие победы. Люди охотно верят тому, чему хотят верить, и популярность Лангевича постоянно росла. Его называли вторым Костюшко, а его бегство в Гощу сравнивали с походом Бонапарта в 1796—1797 гг. в Италии.

Отряд Лангевича в Гоще вскоре вырос до шести тысяч человек. Здесь 26 февраля, после совещания с главарями восстания, Лангевич провозгласил себя диктатором и выпустил манифест с призывом «объединения народов Европы, Литвы и Руси» к общему восстанию против «московского народа».

27 февраля Лангевич покинул гощинский лагерь и 6 марта остановился в местечке Хробрж в 15 верстах от Буска. Здесь он в тот же день был атакован отрядом полковника Ченгери и майора Бентковского и разбит наголову. Лангевич отступил к Гроховиску, но был настигнут и снова разбит. Остатки его отряда бежали к городу Опатову и здесь были уничтожены окончательно. Сам Лангевич едва избежал плена, перешел в Австрию, был арестован австрийскими властями и посажен в крепость Иозефштадт. Здесь он содержался два года и, получив свободу, уехал в Швейцарию, а оттуда переехал в Турцию, где его сын поступил на военную службу и в 1877—1878 гг. сражался против России.

В отличие от кампании 1831 г. больших сражений в 1863 г. не было, и приходится рассказывать о действиях отдельных отрядов повстанцев.

В январе 1863 г. в городе Венгрове на правом берегу реки Ливец сформировался трехтысячный отряд повстанцев под командованием Мытлинского. Для уничтожения его был отправлен русский отряд подполковника Папаафонасопуло. В его составе было три пехотные роты, три эскадрона конницы и шесть полевых пушек.

22 января в 6 ч. 30 мин. утра Папаафонасопуло выступил из местечка Мокободы, около 8 часов подошел к Венгрову и сразу же открыл артиллерийский огонь, который вызвал в Венгрове большую панику. С усилением артогня Мытлинский решил отступить, выделив для прикрытия отступления 400 косиньеров. Заметив отступление к Соколовской дороге, Папаафанасопуло послал на рысях четыре эскадрона Смоленского уланского полка. Уланам удалось задержать часть отступавших, которые не рискнули выйти из местечка и залегли на кладбище и за сараями в восточной его части. Одновременно с этим подполковник Папаафанасопуло выдвинул весь отряд вперед на картечный выстрел от Венгрова и открыл огонь.

Тем временем стоявшие у заставы косиньеры вышли из-за строений и, осыпаемые картечью, рассыпались и атаковали наш левый фланг — 2-й эскадрон, стоявший в прикрытии у конного дивизиона. Из-за вязкого грунта и поперечных борозд эскадрон не атаковал нападавших и отступил, открыв левый фланг конного дивизиона, на который и повернули косиньеры. Дав несколько картечных выстрелов почти в упор, дивизион отступил. Пехота же, зайдя правым плечом, открыла по атакующим штуцерный огонь во фланг. Это остановило наступление косиньеров, которые почти поголовно полегли.

Во время атаки косиньеров повстанцы продолжали отступать из местечка к северу, но значительная часть их задержалась на кладбище и за сараями. Отбив атаку, Папаафанасопуло приказал артиллерии зажечь сараи. Повстанцы бросились в северную часть местечка, а оттуда — в лес. Засевшие на кладбище также были выбиты и отступили по направлению к Медзне.

Заняв Венгров, Папаафанасопуло отправил по окрестным деревням конные части для разведки, так как противник за это время успел бесследно скрыться, увезя убитых и раненых из местечка на заранее приготовленных подводах.

По мнению русского командования, войск в Царстве Польском не хватало для подавления восстания. В связи с этим в Варшавский военный округ из других округов были направлены два гвардейских кавалерийских полка с конной батареей (прибыли в феврале 1863 г.), 2-я гвардейская пехотная дивизия со стрелковым батальоном (прибыли в марте), 10-я пехотная стрелковая дивизия со стрелковым батальоном и семью Донскими казачьими полками (начали прибывать с марта). Кроме того, по мере усмирения восстания в край были двинуты 2-я и 8-я пехотные и 3-я кавалерийская дивизии.

Наряду с военными мерами русское правительство действовало и политическими методами. Объективно говоря, в ходе восстания 1863 г. в роли революционеров выступили не паны и ксендзы, а Александр II и его сановники. Так, 1 марта 1863 г. Александр II объявил указ Сенату, которым в губерниях Виленской, Ковенской, Гродненской, Минской и в четырех уездах губернии Витебской прекращались обязательные отношения крестьян к землевладельцам и начинался немедленный выкуп их угодий при содействии правительства. Вскоре это распространилось и на другие уезды Витебской губернии, а также на губернии Могилевскую, Киевскую, Волынскую и Подольскую. Таким образом, царь резко ускорил ход реформ в губерниях, охваченных восстанием. Подавляющее большинство польских крестьян оставались в стороне от восстания, а многие помогали русским войскам.

Повстанцы отбирали у польского населения под «квитанцию» лошадей, подводы, одежду и продовольствие. Деньги приобретались сбором податей за два года вперед, вымогательством у состоятельных лиц, грабежом касс и другими подобными способами. Сначала повстанцы набрали 400 тысяч злотых (1 злот = 15 коп.), потом, в июне 1863 г., в Варшаве из главной кассы Царства было похищено три миллиона рублей, и в других местах еще около миллиона.

Поданным историка А.А. Керсновского, в 1859—1863 гг. повстанцы убили около 5 тысяч мирных жителей, в подавляющем большинстве этнических поляков5.

После бегства Мирославского Меленцкий не перешел прусскую границу, а ушел к востоку на русскую территорию и усилил свой отряд до тысячи человек, присоединив шайки Гарчинского, прибывшие из Познани. Однако 18 февраля 1863 г. отряды майоров Дыммана и Москвина погнали его к северо-западу от Казимержа и приперли к прусской границе, где отряд был захвачен прусскими войсками.

Самому Меленцкому удалось бежать от пруссаков, и вскоре он вновь появился в Казимержских лесах. В конце февраля Меленцкий со своим помощником Кальером быстро сколотил остатки разбитых отрядов в отлично организованный отряд в 500 человек. Против Меленцкого из Калиша был выслан флигель-адъютант полковник князь Витгенштейн. Ночь на 10 марта противники провели всего в четырех верстах друг от друга, но Витгенштейн узнал об этом лишь от перебежчика. В 4 часа утра произошло столкновение на плотине Ольшанских мельниц близ Гословицкого озера. В 11 часов утра к деревне Слесину, куда отошел Меленцкий, подошел отряд майора Нелидова, высланный накануне на усиление Витгенштейна из Влоцлавска. Нелидов атаковал, преследовал и рассеял отряд Меленцкого.

В Полоцком воеводстве действовал Подлевский — бывший русский офицер из кружка Сераковского. После неудачных нападений 10 января его повстанцы разошлись по домам, но затем ему удалось вновь собрать значительный отряд. 16 января полковник Сержпутовский нанес отряду Подлевского сильный удар при Упецке. Подлевский упал духом, но благодаря энергичным помощникам (Ходзынскому, Кольбе, Цихорскому и др.) численность отряда возросла до 2500 человек.

27 января подполковник Горлов (из Прасныша) разбил отряд Подлевского, сам главарь спасся бегством и вскоре собрал новый отряд. Горлов 3 марта опять разбил его у деревни Жомбок. Подполковник Жевахов 9 марта под Родзановом нанес новый удар отряду Подлевского. 10 марта Подлевский, уже окончательно упавший духом, объявил в деревне Горжень частным начальникам, что надо расходиться по домам. С 250 всадниками он бежал в Млавский уезд, где встретил на пути русский летучий отряд из Лепно и был арестован.

После исчезновения Лангевича у одного из его помощников, Чаховского, осталось не более 270 человек, составивших ядро отряда, с которым он держался в Радомском отделе почти три месяца. 24 марта к Чаховскому присоединился отряд Кононовича (546 человек). 25 марта Чаховский заставил присоединиться к нему Грелинского (450 человек), 3 апреля подошел Лопацкий (250 человек), потом отряд еще усилился до двух тысяч человек.

Между тем 4 апреля майор Редигер из Илжи начал преследование Чаховского. Вечером Грелинский под прикрытием темноты ушел от Чаховского и попал между отрядами генерала Ченгери и подполковника Эрнрота. 6 апреля он был разбит у деревни Брод. 10 апреля в лесу у деревни Стефанково на Чаховского напал отряд майора Донец-Хмельницкого. Майор Клевцов с двумя ротами и одним эскадроном выступил из Опатова 20 апреля, а 22-го около деревни Бория имел стычку с Чаховским, но в густом лесу попал в засаду и был убит. 24 апреля Чаховского настиг подполковник Несекин и начал у деревни Ржечнев теснить его арьергард. Когда несколько пуль попало в главные силы повстанцев, возникла паника и все бросились врассыпную, скрывшись в Илжецком лесу.

Однако к 1 мая Чаховскому удалось вновь собрать и организовать большой отряд. Подчиненные ему паны Янковский и Кононович, не желая быть под его началом, после боя 2 мая с отрядом полковника Эрнрота в Рознишевских лесах ушли со своими людьми: Янковский — за Вислу, а Кононович — за Пилицу в Варшавском отделе.

Сам Чаховский 14 мая имел стычку в Хрусцеховском лесу с отрядом полковника Булатовича из Радома, после чего ушел в Козеницкие леса. Его начал преследовать отряд полковника Суханина (три с половиной роты пехоты и одни эскадрон конницы) и 30 мая настиг в лесах у деревни Ратай близ Вонхоцка. Но отряд Чаховского рассосался по лесу, а сам предводитель, раненый пулей в руку, уехал в Краков.

После этого в Радомском отделе целый месяц не было ни одного повстанческого отряда, но летом они вновь появились. 27 июля Крук со своим отрядом напал на русский отряд в Жиржинском лесу. Пушечную пальбу из леса услышали в Казимерже, откуда немедленно выступил полковник Цвецинский. Но в Жиржинский лес он прибыл только после полудня, когда повстанцы уже ушли к Баранову и сожгли за собой мост на реке Вепрж. На следующий день Цвецинский сумел переправиться через реку и преследовал поляков Крука до деревни Радорицы, где повстанческий отряд разделился на группы, которые разошлись частью в Седлецкий уезд, частью в Любартовские леса.

Зато полковники Еманов и Соллогуб в Файславицком лесу 12 августа нанесли полякам сильное поражение. Повстанцы, попавшие между двух огней, после боя, продолжавшегося несколько часов, потеряли более двух третей убитыми и ранеными и 680 человек пленными.

В Юго-Западном крае в конце апреля появились шайки в Волынской губернии, перешедшие из Галиции, а затем — в Киевской губернии, особенно в Васильковском уезде, в имении графов Браницких. В Подольской губернии восстания не было, главным образом из-за ее безлесья. В Киевском военном округе насчитывалось около 45 тысяч русских войск, и этого оказалось достаточно не только для подавления восстания в пределах округа, но и для помощи в сопредельных частях Люблинской и Гродненской губерний (отряды генерал-лейтенанта Рудановского и генерал-адъютанта графа Ржевусского на Волыни).

Местное население приняло самое активное участие в истреблении шаек. Главным и наиболее многочисленным скоплением мятежников был отряд Ружицкого, сосредоточившийся близ местечка Полоннаго в Волынской губернии. После поражения у сел Мирополь (5 мая) и Миньковцы (10 мая) остатки отряда Ружицкого в ночь на 17 мая перешли в Галицию, где сдались австрийцам.

Последующие попытки крупных галицких отрядов вторгнуться в Волынскую губернию у местечка Радзивиллов (19 июня) и села Жджар (20 октября) закончились неудачно для мятежников. Вообще, восстание было подавлено здесь быстро. Со времени первого появления шаек (26 и 27 апреля) в Киевской губернии через 8 дней, а в Волынской — через 20 дней не осталось ни одного вооруженного повстанца.

Одновременно с появлением вооруженных отрядов в Привисленском крае начали формироваться отряды и в соседней Гродненской губернии. У местечка Семятичи Вельского уезда образовался отряд Рогинского численностью до 5 тысяч человек. После боев 25 и 26 января с отрядом генерал-лейтенанта Манюкина (7 рот, 1 сотня, 4 пушки) отряд ушел, и отдельные его группы вернулись в Люблинский отдел.

В феврале появились повстанцы в Виленской губернии, а в первой половине марта — и в Ковенской. В Вильно из Петербурга приехал Сераковский, назвал себя Доленгом и сам себя провозгласил литовским и киевским воеводой. Он сформировал отряд, насчитывавший около трех тысяч человек, и направился встречать высадку на берегах Курляндии, которую затеял Центральный комитет, чтобы придать значение восстанию, как воюющей стороне. Однако пароход, вышедший с польскими эмигрантами из Лондона, добрался только до порта Мальме в Швеции, где на него наложили секвестр. Сераковский так и не дождался высадки. Его отряд стоял в форте Кнебе, среди большого густого леса, к северу от местечка Оникшты Вилькомирского уезда.

Узнав о движении русских со стороны Вилькомира, повстанцы 21 апреля двинулись к местечку Биржи, на пути присоединив к себе отряды Поневежского и Новоалексанрийского уездов.

22 апреля в Оникшты прибыл генерал-майор Гонецкий (пять с половиной рот, один эскадрон, 120 казаков). Чтобы отрезать повстанцев от Поневежских лесов, он направил майора Мерлина (полторы роты, 70 казаков) на деревню Шиманцы, а майора Гильцбаха (две роты, один взвод улан) — в местечко Собоч. Остальные части Гонецкого 23 апреля перешли в Шиманцы. 25 апреля Мерлин настиг Сераковского (800 человек) у местечка Медейки, опрокинул его и начал преследование. Гонецкий соединился с Мерлиным у Медеек. 26 апреля русский отряд обнаружил повстанцев у деревни Гудишки на хорошей лесной позиции, Гонецкий атаковал и быстро рассеял поляков. Однако около трехсот человек успели присоединиться к находившейся невдалеке шайке ксендза Мацкевича. 27 апреля у деревни Ворсконишки шайка Мацкевича была разбита, и остатки ее разбежались. Гонецкий возвратился в Медейки и в тот же вечер выслал конницу в Попель и Понедели. Кавалеристы захватили до 150 поляков пленными и ранеными, в их числе и самого Сераковского с его помощником Колышко.

Между тем Гильцбах 25 апреля настиг отряд в 500 человек у местечка Говенишки и рассеял его. 28 апреля Гонецкий двинулся обратно в Оникшты. На своем пути по Вилькомирскому уезду он очистил все окрестности от повстанцев.

В Ковенской губернии в апреле и мае 1863 г. восстание, поддержанное католическим духовенством и польскими помещиками, приняло большой размах.

В первой половине апреля показались первые небольшие отряды в Минской губернии (Траугута и Свенторжецкого), а затем в Витебской и Могилевской. 13 апреля у местечка Креславка близ Двинска шайка из местных помещиков под командованием графов Плятера и Миля напала на русский транспорт с оружием, но была отбита. В конце апреля повстанцы напали на местечко Горки Могилевской губернии, часть местечка была сожжена.

В Виленском военном округе находилось около 60 тысяч русских войск, но с февраля 1863 г. начали подходить подкрепления: восемь пехотных полков, два стрелковых батальона, восемь казачьих полков. Основная масса подошла в апреле и мае, а в августе были сформированы из резервных батальонов шесть пехотных дивизий (26-я — 31-я). Назначенный в Вильно генерал-губернатором вместо Назимова М.Н. Муравьев прибыл 14 мая, а 24 мая вышла его «Инструкция для устройства военно-гражданского управления». Войска стали преследовать шайки до полного их истребления и до водворения в данной местности спокойствия и порядка. Ряд энергичных, последовательных и хорошо продуманных мер быстро смирили восстание. В конце июня действия войск Виленского округа ограничились поисками незначительных партий мятежников, скрывавшихся от преследования.

Из Галиции в разное время прибывали отряды мятежников общей численностью до 10 тысяч человек. Ржонд выделил на эти цели за три месяца до миллиона рублей. 3 марта перешел границу у Люхова и двинулся на Наклин отряд Чеховского (800 человек). Начальник Яновского уезда полковник Медников выслал две колонны: майора Штернберга (две роты пехоты и 37 казаков) и капитана Завадского (полурота и взвод улан). После нескольких стычек русские войска 9 марта около города Гута-Кржешовского нанесли Чаховскому поражение. Часть отряда ушла обратно в Галицию, а остальные разбежались. Медников вернулся в Янов.

В Люблинскую губернию из Галиции перешел 14 апреля отряд Езиоранского (до 800 человек) и 16 апреля на границе, в Кобелянске, укрепил позицию. 19 апреля Штернберг, вышедший из Янова с отрядом в 800 человек при двух пушках, атаковал Езиоранского в болотистом лесу. Мятежники контратаковали и охватили оба фланга русских. Бой длился с 11 часов утра до 3 часов дня. Теснимый с флангов и поражаемый с тыла, Штернберг, отбиваясь, отступил к Боровым Млынам. Туда же перешел из Томашева и отряд майора Оголина. 24 апреля Медников (5 рот, 1 сотня, 2 пушки), принявший начальство над обоими отрядами, двинулся на Езиоранского, через деревню Глухе вступил в лес и в 8 часов утра 17 апреля начал бой в болотистой чаще. Скоро русские части овладели первой линией завалов, но Езиоранский перешел по всей линии в наступление, русские начали отступать, повстанцы наседали со всех сторон. К 11 часам подошло подкрепление под командованием майора Чернявского. Медников направил их на свой левый фланг. При возобновлении боя русские овладели лагерем повстанцев, которые толпами побежали в Галицию. Медников отошел к Боровым Млынам.

Эта неудача, а также неудачные действия других более мелких повстанческих отрядов, парализовали их организацию в Восточной Галиции.

Повстанческие отряды в Западной Галиции формировались с большим трудом, с трудом подыскивались желающие даже на командирские должности. Первый отряд Грековича (600 человек) 24 марта 1863 г. перешел границу, а на следующий день у местечка Шкляры был рассеян отрядом майора Гермалинского, а потом разоружен австрийцами.

Другой отряд под начальством Мусаковского (300 человек) появился 9 апреля около Олькуша. Сначала мятежники у деревни Гольчовицы имели некоторый успех в стычке с русской ротой, но, когда на помощь подошел отряд князя Шаховского, повстанцы стали уходить. Их нагнали у деревни Мышков и уничтожили.

22 апреля майор Гаврилов у деревни Иголомия на Висле рассеял отряд Румоцкого (560 человек при двух пушках). Еще два отряда, Маневского (600 человек) и Иордана (1200 человек), были рассеяны в то же самое время.

С открытием бродов на верхней Висле оборонять границу стало труднее. Начальник Стопнинского и Сандомирского уездов полковник Зверев разделил свой стоверстный участок на четыре части. На местах, удобных для переправы, он выставил посты пограничной стражи, усиленные преданными крестьянами, позади стояли резервы. Несмотря на принятые меры, 7 апреля Вислу перешли два отряда: Иордана (427 человек) у Слунец и Жанковского (300 человек) у Жабеп. Отряд Жанковского был сразу же атакован пограничниками и быстро ретировался в Галицию, причем при переправе многие утонули, в том числе и сам предводитель.

А Иордан у деревни Комаров атаковал 9-ю роту Галицкого полка. Бой длился более трех часов; русские солдаты, расстреляв почти все патроны, оказались на грани полного истребления. В это время к ним на помощь подошли три взвода новороссийских драгун и заставили поляков отступить. Тогда рота перешла в наступление и отбросила мятежников к Висле, а у речки Струг они были окончательно разбиты.

В июне и в июле 1863 г. границу перешли несколько мелких конных отрядов, но они быстро были рассеяны и оттеснены обратно. Вообще же отряды повстанцев, формируемые в Галиции, действовали без всякого общего плана, без связи между собой и с руководством восстания.

Войскам Калишского отдела, как пограничного с Познанью, приходилось кроме борьбы с внутренними повстанческими отрядами охранять границу от познаньских выходцев и от военной контрабанды. Между тем генерал-лейтенант Бруннер, собрав войска в крупные отряды, на кордоне оставил всего одну роту пограничной стражи. Познань дала повстанцам три тысячи настоящих солдат, прошедших военную службу в прусских войсках.

В конце марта 1863 г. около самой границы сформировались отряды Оборе кого (до 1000 человек) и Зейфрида. 28 марта князь Вингенштейн атаковал повстанцев у деревни Садльно, опрокинул их, но утомление отряда и разрушенный мост помешали преследованию.

В это время в Познани сформировались еще три отряда молодого деятельного французского офицера Юнка фон Бланкештейна, служившего ранее у Гарибальди. В этих отрядах имелось много хорошо обученных офицеров, вооружение и снабжение повстанцев было отличное.

13 апреля отряд майора Нелидова (две роты, 40 казаков) был выслан из Влоцлавска на разведку окрестностей города Петрокова. На следующий день, пройдя Новавес, Нелидов наткнулся на отряд Юнка, объединившийся с другими мелкими шайками. Окруженный превосходящими силами, Нелидов успел пробиться к прусской границе и, сохранив весь обоз, раненых и пленных, вступил близ Марианова в пределы Пруссии. Пробыв в Пруссии три дня, отряд вернулся в Влоцлавск.

А в это время отряд Юнка, объединившийся с отрядами Зейфрида, Сальницкого и Оборского и насчитывавший около трех тысяч человек, сосредотачивался в окрестностях Брдува. Против Юнка из города Коло 17 апреля выступил генерал-майор Костанда (5 рот, 40 гусар, 35 казаков, две конные пушки). У деревни Вржонцы-Вельки две роты и пятнадцать казаков, составив правую колонну майора Дыммана, двинулись к деревне Оссове. Остальные разделились на две части: одна (средняя, полковника Гагемейстера) направилась в лес правее деревни Кейше, другая (левая, полковника Рейнталя) двинулась влево, для обхода правого фланга. Отряды Сальницкого и Оборского стояли в лесу ближе к Оссове, а отряд Юнка и Зейфрида — правее и сзади них, около деревни Бугай. Когда наша правая колонна завязала перестрелку, средняя и левая вошли в лес без выстрелов. Артиллерия карьером заняла позицию в 200 саженях (427 м) от опушки и открыла пальбу. Повстанцы, теснимые с фронта и слева пехотой и осыпаемые картечью, дрались отчаянно, но, не выдержав натиска, были выбиты из леса. Сначала они бросились к Брдуву, но, встреченные там гусарами и казаками, бежали в деревню Модзерово, разрушив за собой мост, что и спасло их от преследования. Бой этот закончился около полудня. Русский отряд, сильно уставший, растянулся и только к 8 часам вечера вернулся в Коло.

Против отряда Точановского (2500 человек), направлявшемуся к Слесинскому лесу, 26 апреля из Коло выступил генерал-майор Краснокутский (3 роты, 60 саперов, дивизион гусар, 27 казаков, 2 пушки). Разведка показала, что окопы вдоль деревни Иганацево и опушка леса заняты густой цепью повстанцев, а на правом их фланге замечена конница. Отряд Точановского открыл огонь и пошел в атаку. Часть деревни уже была взята, но скрытая в лесу колонна косиньеров стремительно атаковала и вынудила наши войска оставить деревню. Другая же колонна косиньеров начала обходить наш правый фланг. Дивизион гродненских гусар выскочил из-за правого фланга и бросился на косиньеров. Те побежали, подавая пример остальным к беспорядочному отступлению. В это время к Сампольно прибыл генерал-лейтенант Бруннер и подкрепил отряд Краснокутского тремя ротами. После этого деревня, окопы и опушка леса были очищены от повстанцев. В деревне Петроковицы двести повстанцев пытались удержаться в домах, но вскоре были выбиты. Затем весь русский отряд собрался в местечке Слесин, где и остановился на ночлег. В этом бою повстанцы понесли большие потери и были совершенно рассеяны.

Изданный Александром 31 марта 1863 г., под давлением европейских государств, манифест об амнистии всем повстанцам, которые вернутся домой до 1 мая, пользы не принес. Повстанческие отряды в июне, июле и августе 1863 г. заполонили весь Привисленский край. За эти три месяца русские войска в Люблинской губернии имели 31 стычку с повстанцами, в Радомской губернии за то же время произошло 30 стычек, в Варшавской — 39, в Плоцкой — 24, в Августовской — 24. Террор усиливался. Ржонд требовал, чтобы командиры повстанческих отрядов не только оборонялись, но и нападали на русских.

Быстрое подавление восстания в Северо-Западном крае указывало на необходимость применения энергичных мер и в Варшавском округе. В начале августа для скорейшего раскрытия революционных организаций была преобразована полиция. Новые полицмейстеры и приставы назначались только из русских офицеров, полицейская стража была усилена нижними чинами, городская и земская полиция подчинялась теперь военным властям.

29 марта 1864 г. полиции удалось арестовать весь «ржонд народовый» с его председателем Траунутом (бывшим русским подполковником). Официально признано считать военные действия оконченными 1 мая 1864 г.

В ходе боев русские войска потеряли около 4500 человек, из них собственно в Польше 3343 человека (826 убито, 2169 ранено, 348 пропало без вести). Потери польских повстанцев русские генералы оценивали в 30 тысяч человек. Сотни поляков были приговорены военно-полевым судом к смерти, тысячи — сосланы в отдаленные губернии Российской империи. Среди последних был и мой прадед — дворянин Сильвестр Антонович Домброва, сосланный на Кавказ.

Действия царских властей современные интеллигенты могут считать жестокими. Но Александр II не менее жестоко обращался и с русскими нигилистами. А сравнение его с карательной политикой британских властей в ходе подавления восстания сипаев в 1857 г. в Индии делает Александра II чуть ли не либералом.

А мог ли Александр II действовать иначе? Ведь повстанцем не нужны были какие-либо реформы, с ними нельзя было пойти на компромисс, даже предоставить независимость на территориях в пределах Царства Польского. Паном нужно было или всё, или ничего! Создание же Польши в границах 1772 г. было бы катастрофой для России.

Примечания

1. Варшавский военный округ был образован в 1862 г.

2. В Льеже (Бельгия) было заказано 76 тысяч штуцеров (типа винтовки). Однако при доставке их повстанцам более половины захватили австрийские и русские пограничники.

3. Людовик Мирославский (по другим документам, Мерославский) родился в 1814 г. Участник восстания 1830—1831 гг., эмигрировал во Францию. В 1845 г. он пытался пробраться в Варшаву, но был арестован прусскими властями и приговорен к смертной казни, замененной позже на пожизненное заключение, освобожден в 1848 г. В 1859 г. Мирославский воевал на стороне Гарибальди в Сицилии, в 50-х гг. сблизился во Франции с бонапартистами.

4. Лангевич (Лянгевич) родился в 1827 г. Несколько лет он служил в гвардейской артиллерии прусского короля. В 1859 г. Лангевич воевал вместе с Гарибальди в Сицилии.

5. Керсновский А.А. История русской армии. М.: Голос, 1993. Т. 2. С. 196.

Предыдущая страница К оглавлению Следующая страница

 
Яндекс.Метрика
© 2024 Библиотека. Исследователям Катынского дела.
Публикация материалов со сноской на источник.
На главную | Карта сайта | Ссылки | Контакты