Из письма посланника ЧСР в Германии в МИД ЧСР

1 ноября 1938 г.

[...] 4 октября в переговорах на конференции¹ для Чехословакии наступило существенное ухудшение, вызванное вопросом, на основе какого критерия должно начаться нанесение германской оккупационной линии (так называемой V зоны) на период 7—10 октября. Сложность этого вопроса, как было указано выше, проявилась уже накануне в подкомиссии «С»², где чехословацкий делегат посланник Гейдрих отстаивал точку зрения, согласно которой речь в духе статьи 4 мюнхенского соглашения («vorwiegend deutsches Gebiet» — «territoire a preponderance allemande»³) может идти только о территории, где проживает более 75 процентов немецкого населения, т. е. квалифицированное большинство. В то же время германские делегаты настойчиво отстаивали так называемую годесбергскую линию на основе простого большинства, беря при этом в расчет, разумеется, довоенные статистические данные за 1910 г. Поскольку 4 октября переговоры в подкомиссии «С» не достигли цели, чехословацкий делегат предложил вынести вопрос о критерии оккупации V зоны на пленарное заседание комиссии, которое было назначено на вторую половину того же дня.

Проведя предварительное внутреннее совещание чехословацкой делегации, во второй половине дня я вместе с посланниками Кюнцль-Изерским, Гейдрихом и ген. Гусареком посетил французского посла. От него мы получили не только обещание поддержать нашу позицию, но и совет энергично выступать против диктата. Затем мы посетили также английского посла, который, однако, к нашей просьбе об оказании поддержки по упомянутым вопросам отнесся весьма сдержанно и не скрывал, что в полной мере наши требования поддерживать не сможет.

Пятое пленарное заседание комиссии проходило во второй половине того же дня — 4 октября в 5 час. 30 мин. Я выступил сразу же после открытия заседания и от имени Чехословакии предложил взять за основу определения так называемой V зоны квалифицированное большинство в 75 процентов немецкого населения. Это предложение полностью поддержал посол Франции, который подчеркнул, что, до его мнению, в районах, где такого квалифицированного большинства нет, вопрос должен быть решен путем плебисцита. Послы Англии и Италии ограничились предложением немедленно подготовить рабочие директивы для подкомиссии «С». Статс-секретарь барон Вейцзекер, высказавшись теоретически за решение, максимально сокращающее территорию, где должен быть проведен плебисцит, требовал принять за основу простое большинство в 51 процент. Вместе с тем, ссылаясь на плебисцит в Саарской области, который в мюнхенском соглашении назван в качестве образца, он высказался за то, чтобы за основу при определении большинства в 51 процент брались статистические данные за 1918 г. или за 1910 г., когда была проведена последняя довоенная перепись населения Австро-Венгрии. Затем, учитывая возникшие разногласия, статс-секретарь предложил, чтобы оба вопроса были обсуждены в узком кругу на совещании пяти официальных делегатов (т. е. Германии, Англии, Франции, Италии и Чехословакии). Я попросил пригласить на совещание также эксперта, председателя чехословацкой делегации в подкомиссии «С» посланника Гейдриха. В свою очередь германская сторона пригласила барона Рихтгофена. На этом совещании с узким кругом участников вспыхнула весьма горячая дискуссия, во время которой я отстаивал чехословацкую позицию, с одной стороны, относительно цифры 75 процентов, с другой стороны, предлагая взять за основу статистические данные за 1938 г. или 1930 г. Вместе с посланником Гейдрихом мы выдвигали юридические аргументы, содержащиеся в принятых Чехословакией франко-британских предложениях от 19 сентября, которые исходят исключительно из настоящего, а не из прошлого положения: «Regions qui comportent (а не qui comportaient) plus de 50% ďhabitants allemands»⁴. Что же касается плебисцита в Саарской области как образца, то мы решительно отстаивали дату подписания окончательного документа, т. е. 29 сентября, когда было подписано мюнхенское соглашение. (Более подробные данные см. в записке от 14 октября 1938 г., излагающей обзор деятельности подкомиссии «С».) Итальянский посол, который вначале не принимал участия в дебатах, потом заявил, что присутствующие послы Франции, Англии, а также Италии не могут действовать иначе, как только настаивать на принятии за основу данные 1918 г. или 1910 г., ибо державы-участницы считают мюнхенское соглашение «ревизией», призванной исправить несправедливость Версальского мира и вместе с тем возвратить немцам отнятое у них право на самоопределение. Итальянский посол решительно заявил, что таково мнение Муссолини и других глав правительств, участвовавших в мюнхенской конференции. К заявлениям итальянского посла тут же присоединился и посол Англии. Что касается вопроса толкования термина «vorwiegend deutsches Gebiet», то французский посол сначала придерживался чехословацкой точки зрения; послы Англии и Италии говорили о цифрах более низких — от 60 до 70 процентов. Французский посол, видя, что соглашения достичь нельзя, выступил с посредническим предложением, согласно которому термин «überwiegend» следует понимать как квалифицированное большинство в две трети, т. е. 66 процентов, а что касается вопроса о том, какой период необходимо взять за основу, то подкомиссии следует дать директивы провести границу зоны с учетом статистических данных за 1910—1921 гг. Германский делегат сразу же заметил, что правительство Германии эти компромиссные предложения принять не сможет. Однако он пообещал информировать о них свое правительство. От имени чехословацкой делегации мы, исчерпав все аргументы, обещали представить французский проект на рассмотрение пражского правительства. [...]

5 октября рано утром, получив тем временем из Праги инструкции, которые уполномочивали чехословацкую делегацию принять посредническое предложение французского посла (относительно 66 процентов и взятия за основу статистических данных за период 1910—1921 гг.), я попросил барона Вейцзекера принять меня; он обещал принять в 11 час. 15 мин. Когда в назначенное время я прибыл в министерство иностранных дел, мне сообщили, что статс-секретарь несколько минут назад был вызван в имперскую канцелярию; одновременно мне передали, что статс-секретарь приносит свои извинения и просит перенести мой визит на 17 час. 30 мин., на это время приглашены и остальные члены комиссии на внутреннее совещание. После этого я посетил французского посла с целью проинформировать его о полученных мной инструкциях. Будучи весьма взволнован, Франсуа-Понсе сообщил мне, что вчера вечером и минувшей ночью события стали развиваться стремительно.

Рейхсканцлер, вернувшись из поездки по судетской территории крайне рассерженным, сразу же ночью принял решение провести оккупационную линию V зоны на основе 51-процентного большинства, по статистическим данным 1910 г. Поздно вечером французский посол был приглашен к министру иностранных дел, который сообщил ему об этом решении, заметив, что предложение о 75 процентах было названо нелепым и что рейхсканцлер высказался со всей решительностью против саботажа, проводимого, но его словам, французским послом, а также против использования женевских методов в работе конференции. Рейхсканцлер заявил, что в случае несогласия он превратит нынешнюю оккупационную линию в стратегическую. При складывающемся положении дел, продолжал Франсуа-Понсе, нет иного выхода, как только принять диктат, причем необходимо иметь в виду, что Чехословакия на основе франко-британских предложений фактически обязалась непосредственно передать территории, где проживает более 50 процентов немцев, (В качестве примечания: посол Англии сообщил мне, что тоже был приглашен к Риббентропу поздно-вечером. Однако он не поехал, извинившись, что уже лег спать.)

В пятом часу дня меня посетили министры нашего правительства ген. Гусарек и Вавречка. Они сообщили, что прибыли с мандатом правительства, уполномочивающим их вести переговоры также от имени до сих пор еще отсутствующего в Праге нового министра иностранных дел д-ра Хвалковского. Одновременно они попросили меня сообщить маршалу Герингу, что президент Чехословакии д-р Бенеш в 5 часов дня официально сообщит о своей отставке⁵. Я информировал об этом по телефону адъютанта Геринга ген. Боденшатца, который как раз находился в приемной рейхсканцлера. Он обещал немедленно доложить об этом как Герингу, так и Гитлеру, у которого как раз находился Геринг.

Я сразу же добился приема обоих министров нашего кабинета статс-секретарем бароном Вейцзекером в 5 час. 15 мин. и представил их ему. После упоминания ген. Гусарском о том, что оба министра уполномочены вести переговоры также от имени министра иностранных дел, я сказал, отвечая на вопрос Вейцзекера, что для ведения настоящих переговоров они воздерживаются от принятия на себя этой функции. После краткой беседы, в ходе которой оба министра подчеркнули значение новой политики дружбы с Германией, барон Вейцзекер, со своей стороны, дружески заверив в таких же чувствах со стороны Германии, представил карту с уже проведенной оккупационной линией в соответствии с решением рейхсканцлера относительно зоны, которая должна быть занята в течение 7—10 октября.

В 5 час. 30 мин. прибыли послы Англии, Франции и Италии. Барон Вейцзекер официально ознакомил нас с решением об окончательной оккупационной линии. Министры ген. Гусарек и Вавречка остались. Все вместе мы пытались возражать. С особенно энергичными заявлениями выступал ген. Гусарек, подчеркивая, что это уродует наше государство. Я указывал, что диктуемое нам решение создает в Европе новую, трудную проблему меньшинства, в результате чего, по нашим расчетам, более 700 тыс. чехов окажется в германском рейхе. Эти данные с германской стороны оспаривал приглашенный на переговоры эксперт-советник министерства Кребс (бывший чехословацкий эмигрант), который утверждал, что это решение касается всего лишь около 350 тыс. немцев в Чехословакии и такого же количества чехов в Германии. Все возражения, к которым присутствовавшие послы отнеслись сдержанно, не привели ни к каким результатам. Статс-секретарь барон Вейцзекер потребовал от наших обоих министров, чтобы до завтра было получено согласие чехословацкого правительства на установление оккупационной границы. Министры пообещали получить ответ к указанному сроку и отбыли в Прагу.

На шестом пленарном заседании, проходившем в тот же день в 7 часов вечера, барон Вейцзекер объявил, что на внутреннем совещании послов была принята демаркационная линия для осуществления оккупации в течение 7—10 октября.

6 октября из Праги была получена телеграмма председателя чехословацкого правительства следующего содержания: «Правительство уполномочивает Вас немедленно сделать заявление, что решение комиссии от 5 октября 1938 г. оно принимает к сведению и выполнит его. Сообщите, что правительство решило в кратчайший срок провести демобилизацию. Оно приказывает демобилизовать два призывных возраста, остальные будут демобилизованы в соответствии с транспортными возможностями, которые в значительной мере будут уменьшены из-за оккупации. Сыровый». [...]

Д-р Мастный

Печат. по арх. Опубл. в сб. «Das Abkommen von München 1938». Praha 1968, S. 308—309, 310—311.

подкомиссия «А» — военная (чехословацкий представитель генерал К. Гусарек);

подкомиссия «В» — финансово-экономическая (чехословацкий представитель посланник Е. Махатый);

подкомиссия «С» — пограничная или по разграничению (чехословацкий представитель посланник А. Гейдрих).

Примечания

1. Имеются в виду заседания международной комиссии по осуществлению мюнхенского соглашения.

2. В состав международной комиссии по осуществлению мюнхенского соглашения входило три подкомиссии:

3. «преимущественно немецкая область» (нем. и фр.).

4. «Районы, которые имеют (ни в коем случае не которые имели) более 50% немецкого населения» (фр.).

5. После того как Э./Бенеш 5 октября 1938 г, подал в отставку, президентом ЧСР 30 октября был избран Э. Гаха.