№ 69

1939 г., ОКТЯБРЯ 20*, СТАРОБЕЛЬСК. - ПИСЬМО ПОЛЬСКОГО ГЕНЕРАЛА Ф. СИКОРСКОГО¹ КОМАНДУЮЩЕМУ УКРАИНСКИМ ФРОНТОМ КОМАНДАРМУ 1-го РАНГА С. К. ТИМОШЕНКО О ПРОТИВОПРАВНОСТИ СОДЕРЖАНИЯ УЧАСТНИКОВ ОБОРОНЫ ЛЬВОВА В СТАРОБЕЛЬСКОМ ЛАГЕРЕ И ПРИНЯТИИ СПЕШНЫХ МЕР К ИХ ОСВОБОЖДЕНИЮ

Имею честь Вам сообщить, что генерал Лянгнер, перед отъездом в Москву, передал мне содержание его разговора с Вами. Отсюда знаю, что Вы вполне поняли суть нашего решения, что мы, имея письменные предложения германского командования наиболее выгодных для нас условий капитуляции, не уступили ни перед их атаками, ни перед угрозами окончательного штурма 4-х дивизий, сопровожденными сильным бомбардированием города.

Вам вполне было ясно, что мы без всяких сомнений пошли решительно на переговоры с представителями государства, в котором в противоречии к Германии, обязуют принципы справедливости по отношению к народам и отдельным лицам, хотя мы еще не имели конкретных предложений Красного командования.

Вы убедились, что мы до конца исполнили наш солдатский долг борьбы с германским агрессором и, в свое время и в соответствующей форме, исполнили приказ Польского Верховного Командования, не считать Красную Армию за воюющую сторону.

Свою справедливую оценку Вы подчеркнули, подтверждая заключенный договор о нашей капитуляции².

В связи с этим считаю своей обязанностью представить Вам наше нынешнее фактическое положение.

Я нахожусь в г. Старобельске, куда направлены все офицеры, которые, согласно приказу Польского Верховного командования, сдали оружие Красной Армии не только во Львове, но и на остальных участках территории, на которую растягивалась Ваша власть, как командующего Украинским фронтом.

Я прекрасно понимаю, что в настоящее время Вы имеете много важных проблемов и, поэтому, наш вопрос является для Вас одним из многих. Потому не хочу вносить никаких заявлений относительно тех или иных недочетов, которые имели место.

Однако я позволяю себе обратить Ваше внимание на следующие пункты:

1.  Опаздывание увольнения нас на свободу поставило нас всех и наши семьи в крайне тяжелое положение, хотя советская власть много хлопочет о том, чтобы облегчить условия нашей жизни.

2.  Перенесение пункта регистрации и увольнения нас на свободу свыше 1000 км на восток осложнило вопрос нашего возвращения к местам постоянного жительства и окончательно прервало возможность безпосредственного контакта с нашими семьями.

3.  Пребывание в Старобельске и ограничение в отношении личной свободы даже тут, на месте, является для нас чрезвычайно тяжелым пережитием.

В связи с вышеизложенным и так как мы до сих пор не увольнены, хотя по этому вопросу генерал Лянгнер специально поехал в Москву, прошу Вас о принятии всех возможных мер для приспешения нашего увольнения на свободу.

В заключение хочу Вас уверить, что я обращаюсь к Вам безпосредственно потому, что договор о капитуляции был заключен через Ваших уполномоченных.³

Ф. Сикорский, генерал бригады**

ЦХИДК, ф. 1/п, on. 2в, д. 1, лл. 222-223. Подлинник.
"Новый мир", 1991, № 2, cc. 211-212.

* Дата регистрации в секретариате зам. наркома внутренних дел СССР.

** Подпись на польском языке.

КОММЕНТАРИИ К ДОКУМЕНТАМ

1 Сикорский [Sikorski] Францишек Юзеф (1889 — 1940), генерал бригады (1927). Офицер легионов, выпускник курсов Генерального штаба ВП (1921), затем командовал дивизией, с 1933 г. — в отставке. В 1939 г. руководил обороной Львова. После капитуляции был направлен на приемный пункт НКВД, а затем в Старобельский лагерь. Расстрелян вместе с другими узниками лагеря в апреле 1940 г.

2 Подписанный генералом В.Лангнером и шефом штаба корпуса полковником Б.Раковским, а с советской стороны комбригом Курочкиным, комбригом Яковлевым, полковым комиссаром Макаровым, полковником Детовым и полковником Фотченковым акт о капитуляции гарантировал всем защитникам города свободу и возможность выезда за границу. После сложения оружия польскими солдатами акт был сразу же нарушен: две тысячи офицеров ВП были направлены в Старобельский лагерь. Текст договора о передаче Львова Красной Армии см.: Z.S.Siemaszko. W sowieckim osaczeniu, zal. nr. 5, s. 340 — 341.

3 Это письмо начальник III отдела ГУЛАГа капитан г/б Б.П.Трофимов, направленный в Старобельск с целью организации "оперативной работы", переслал 17 октября В.В. Чернышову. По поручению последнего 23 октября П.К.Сопруненко направил письмо генерала Сикорского командующему КОВО С.К.Тимошенко. Тот в свою очередь 26 декабря переправил это письмо народному комиссару внутренних дел УССР И.А.Серову без каких-либо рекомендаций со своей стороны. Серов же вернул его Сопруненко, предложив, чтобы он сам определил, какой следует дать ответ генералу.

4 Заявление в адрес С.К.Тимошенко было не первым, с которым генерал Ф.Сикорский обращался к советским властям. 11 октября Сопруненко передал Л.П.Берии заявление генерала и список прибывших с ним на Волочиский приемный пункт офицеров. К тому времени они уже были переведены в Старобельск. Однако 14 октября В.В.Чернышов сообщил наркому: "По группе генерала Сикорского я говорил с тов. Шапошниковым, который заявил, что он для Генерального штаба ничего интересного не представляет и никаких обязательств давать им не следует. То же подтвердил и тов. Мехлис, который докладывал маршалу Советского Союза тов. Ворошилову" (ЦХИДК, ф. 1/п, оп. 1а, д.1, л. 120; оп.1е, д. 3, л. 2). 22 ноября Сопруненко направил Л.П.Берии письмо генерала Сикорского, адресованное В.М.Молотову, указав: "Сикорский уже в третий раз выступает с аналогичными заявлениями, группируя на этой базе вокруг себя верхушку офицерского состава лагеря. Прошу Вашего разрешения перевести Сикорского и его ближайших помощников в другой лагерь, где он будет изолирован от всех военнопленных" (там же, оп.1е, д. 3, л. 25). Однако Л.П.Берия не счел нужным это делать, поскольку старшие офицеры и генералы и так находились в изоляции от офицеров ниже подполковника.

Реклама: